Элизабет Джейн Говард - Все меняется

• Название: Все меняется
• Автор: Элизабет Джейн Говард
• Жанр: Современная зарубежная литература
• ISBN: 978-5-04-109695-3

1950. Матриарх семьи Казалетов, всеми любимая Дюши, уходит из жизни, закрывая за собой дверь в мир усадеб и слуг, классовых различий и нерушимых традиций, в котором Казалеты процветали. Луиза, теперь разведенная, влюбляется, но ее роман оказывается не таким уж безоблачным. Полли и Клэри тем временем пытаются найти баланс между семьей и собственными амбициями. Хью и Эдвард, которым перевалило за шестьдесят, ощущают себя потерянными в новом мире. Вилли, которую уже давно оставил муж, должна наконец научиться быть самостоятельной. Но главные испытания ждут Рейчел, которая всегда жила для других… Кульминация ждет все семейство в Хоум-плейс, где в Рождество новое поколение Казалетов смело вступит в свои права. Только одно можно сказать наверняка – жизнь уже никогда не будет прежней.

---

– Знаю, что обожают. Мои рвутся сюда каждые каникулы. Но кто будет за все платить?

– Полагаю, мы могли бы поделить между собой расходы на содержание дома.

Этого он и боялся.

– Руп, я вынужден сказать тебе прямо сейчас: к сожалению, в этом на меня нельзя рассчитывать. У меня просто нет таких средств, чтобы обещать что-нибудь на регулярной основе. С деньгами в последнее время довольно туго. – Его голос угас, улыбка стала виноватой. Он женился на любимой дочери Руперта, но едва ли обеспечивал ей жизнь, к которой она привыкла.

– Дружище, дорогой, я и не рассчитывал, что ты станешь вносить свою лепту. Скинуться должны Хью, Эдвард, я и Рейчел, если она хочет жить здесь. – Даже в этом проявлении доброты была унизительность. – И мы всегда будем рады тебе, Клэри и детям – приезжайте, как всегда. Дюши этого желала бы. – При упоминании о матери глаза Руперта наполнились слезами. – Ты всегда был для нее как родной, – добавил он, яростно вытирая лицо.

– Как думаешь, почему Эдварду приспичило избавиться от Хоум-Плейс? – спросил Арчи, чтобы отвлечь его.

– Потому что Диане он не по душе?

– Ну, вряд ли ее так уж заботит семья в целом.

– М-м… у нее безобразные руки, – рассеянно произнес Руперт. – Из тех, которые кольца только портят. Не смейся, Арчи, ты же наверняка заметил это. Нам пора снова в схватку, – сказал он, пока они докуривали.

– А схватка будет? – спросил Арчи, пока они шагали через теннисный корт к дому.

– Если мнения заметно разойдутся – думаю, она вполне вероятна.

* * *

Мнения заметно разошлись в кругу детей: Лора хотела спать с кузенами Гарриет и Берти, а те уже решили, что возьмут к себе в спальню Джорджи: «Ей же всего шесть, мама, ей с нами никак нельзя. Она еще слишком маленькая и все только испортит».

– Мне больше шести лет. Так нечестно!

– Ну вот, видишь, какая ты. Льешь слезы по пустякам. И вообще, четвертой кровати там нет.

Джемайма и Клэри, выдохшиеся после купания детей, в отчаянии переглянулись.

– Да еще Риверс, – вмешался Джорджи. – Он и есть четвертый. И девчонок он не любит, – торжествующе заявил он Лоре. – И наверняка укусит тебя ночью.

– А ты не можешь ему запретить?

– Не могу, если буду спать. Он любит только тех, кому не меньше… – Он помедлил: самому ему было семь, – …не меньше семи лет.

– Если ты будешь спать со мной и с папой, можешь надеть свою пиратскую шляпу. Ну, годится? – Джемайма вытерла слезы с лица дочери и поняла, что уловка сработала: свою шляпу Лора обожала.

Тем временем Клэри вполголоса уговаривала своих двоих детей быть добрее к младшей кузине.

– Вам в шесть лет тоже не понравилось бы, если бы вас никуда с собой не брали.

– Так это когда было, – смущенно отозвался Берти, и Гарриет подхватила:

– Давным-давно!

– Вообще-то, – заявила Клэри погромче, чтобы слышали все, – я хорошо помню, как меня не приняли к себе кузины и как это было обидно. Они не захотели, чтобы я спала с ними в одной комнате.

– И что ты сделала? – Джорджи, добрая душа, уже начинал раскаиваться.

– Я ушла и легла в комнате тети Рейчел.

Это впечатлило всех.

– Конечно, я была старше, чем Лора сейчас, но чувствовала себя так же, как она. Берти, не полоскай горло молоком, а пей его.

Берти попытался проглотить молоко и одновременно крутануться на стуле, чтобы обнять мать. И прыснул молоком во все стороны.

– Ты же не виновата, что тебе столько лет, – сказал Джорджи Лоре после того, как порядок был восстановлен. – Если хочешь, можешь погладить Риверса. Он не против.

Но Риверс был иного мнения. Боязливые поглаживания Лоры он кое-как вытерпел, но когда ее примеру последовали Гарриет и Берти, удрал в надежное убежище – карман в халате Джорджи.

* * *

Арчи, убедив Клэри принять ванну обещанием «угомонить чудищ», застал их всех в одной постели в разгар спора о том, какую книжку попросить почитать. Но едва он появился в дверях, Гарриет кинулась к нему:

– Покажи динозавра, папа! Ну самую чуточку, пожалуйста, покажи!

– Тогда не будет никакого чтения. И вообще, вы же все умеете читать.

– Умеем, когда хотим. Но нам больше нравится, когда нам читаешь ты.

– Помолчи, Берти. Пусть лучше побудет динозавром, у него это здорово выходит.

– А мой папа часто показывает мартышку или морского льва, – высказался Джорджи. Арчи восхитился его преданностью.

– Ну покажи, папа!

Арчи выпрямился во весь рост, затем вытянул руки, выгнул спину и гигантскими шагами направился к дочери, издавая истошные вопли, которые начинались жуткими хрипами и заканчивались трубным воем. Он подхватил Гарриет когтями и уронил ее, визжащую от удовольствия и страха, на постель. Затем обратил взгляд наверняка уже налитых кровью глаз на Берти и повторил маневр. Сброшенный на кровать Берти с облегчением захихикал.

Оставался еще Джорджи, который, как видел Арчи, не на шутку испугался. И Арчи снова стал самим собой и присел к нему на постель.

– Не будем пугать Риверса, – сказал он.

Джорджи перестал дрожать и благодарно взглянул на Арчи: его репутация была спасена.

Арчи поцеловал всех троих, пропуская мимо ушей привычные протесты: «На улице еще светло как днем, так почему нам туда нельзя? С какой стати я должен укладываться в такую рань, будто шестилетка какой-нибудь?» В спальню прокрался дух несправедливости, и Арчи сбежал, оставив детей на попечение Зоуи, которая пришла убедиться, что Риверс надежно заперт в клетке.

В своей спальне Арчи застал спящую Клэри, закутанную в банное полотенце. Она лежала на боку, подтянув к груди согнутые колени и подложив ладонь под щеку; у него мелькнула мысль, что с виду она совсем как тринадцатилетняя девчонка, выбившаяся из сил. Он присел рядом и тихонько гладил ее по голове до тех пор, пока она не пошевелилась, не открыла глаза и не улыбнулась ему.

– Такая роскошная была горячая ванна! Я просто отключилась.

– Надо просушить тебе волосы, дорогая.

– Дети в порядке?

– В полном. Я оставил их с Зоуи. Показал им динозавра – они аж перетрусили.

– Слышала я твоего динозавра. А мне никогда не показываешь. – Ее голос звучал невнятно из-под полотенца, которым он вытирал ей голову.

– Ты из него уже выросла. Я никогда не показываю динозавра тем, кому за тридцать. А платье ты взяла?

– Конечно, взяла. Дюши не любила, когда мы выходили в брюках по вечерам. Синее, льняное. Наверное, помялось немножко в чемодане, и… ой, черт, совсем забыла зашить, подол чуть-чуть отпоролся. Ну и ладно. У меня полно булавок, и незаметно будет. Кажется, бюстгальтер и трусики я оставила где-то на полу.

– Вот они. Ты такая милая и прелестная без одежды.

Ее перламутровую, просвечивающую, почти белую кожу было удивительно трудно писать, в чем он убедился за годы, но во всех прочих отношениях она и вправду прелестна, как он ей только что сказал. Принимать комплименты она по-прежнему стеснялась, если он не обращал их в шутку.

– Моя пошлость и порочность настолько велики, что я предпочитаю, когда кожа у людей бледная, словно их всю жизнь продержали под булыжником на мостовой.

Клэри схватилась за расческу, продрала ею волосы и принялась стягивать их резинкой, которая в самый последний момент лопнула.

– Ну вот! Ох, черт, а я запасную не взяла.

– Придется тебе довольствоваться девчоночьей ленточкой. Собери волосы, я их перевяжу.

– Ты говорил с Рейчел?

– Случая не представилось. Ее стережет Сид. По-моему, она считает, что теперь о Рейчел больше некому позаботиться, кроме нее.

– Хоть не придется им больше предпринимать усилия, скрываясь от Дюши.

– Хоть что-то.

* * *

Но в течение этого вечера Арчи несколько раз задавался мыслью, не понадобятся ли другие, менее определенные усилия.

После особенно крепких напитков, приготовленных Эдвардом, они собрались в столовой за ужином – тушеной курятиной с овощами и песочным пирогом с клубникой и сливками.

Ни Рейчел, ни Сид почти ничего не ели, несмотря на обращенные друг к другу призывы есть больше.

После нескольких неудачных попыток выяснилось, что наиболее безопасные темы для разговоров – политика (у мужчин) и дети (у их матерей). Волнения в местных доках продолжались уже шестую неделю, что начинало сказываться на делах семейной компании, в значительной мере зависящей от ввоза древесины твердых пород. Хью, как глава компании, был чрезвычайно встревожен этим и разгорячился, услышав от Руперта, что действия этих людей не лишены смысла. Эдвард заявил о своих сомнениях в том, что кабинет Идена способен успешно справиться с общенациональной забастовкой любого рода. В итоге всем пришлось с чувством неловкости признать, что Иден пробыл в должности еще совсем недолго, но неплохо проявил себя в Министерстве иностранных дел. Рейчел высидела ужин до конца, осунувшись от горя, но улыбалась, стоило кому-нибудь встретиться с ней взглядом. Разговоры о детях стали утешением. Джорджи, Риверс и остальной зверинец, Лора, спящая в пиратской шляпе, Гарриет и Берти с их попытками разделить единственный банан при помощи линейки…