Сергей Панченко - Ветер. Книга 2. Начало времен

• Название: Ветер. Книга 2. Начало времен
• Автор: Сергей Панченко
• Жанр: Боевая фантастика

Группе туристов, отправившихся на плато Путорана и дежурной смене в пусковой шахте оборудованной УКП (унифицированным командным пунктом) посчастливилось пережить безумный ураган. Но выжить мало, нужно учиться выживать. Истории сложной адаптации героев разбавлены сюжетом про людей, живущих спустя сотню лет после катастрофы. Содержит нецензурную брань!

---

– Да, окунь что ли, утащил мою острогу, вместе с добычей. Вон, одну селёдку успел поймать. С икрой, – Иван показал подруге рыбу со вспоротым брюхом. – Икры хотелось.

– Давай, я засолю для тебя, – Анхелика прижалась ещё сильнее.

– Давай. У Прометея ещё есть.

– Красиво как, – восхищённо произнесла Анхелика, имея в виду шикарную радугу.

– Да, очень. Особенно после такой грозы.

– Это точно. Мы здесь такие слабые, не то, что на острове. Я думала, что мы утонем. Так всё грохотало и сверкало, и волны такие были. А вы не боялись?

– По правде сказать, я боялся. Ничего такого я ещё не видел, – Иван приложился губами к уху девушки. – Думаю, и Прометей тоже.

– Что на ушко, то брехня! – произнёс сзади Прометей.

Иван и Анхелика отстранились друг от друга, будто подростки, которых застукали родители. Потом опомнились и снова прижались.

– Ладно, шучу я. После такого инцидента чего бы и не пообниматься. Заслужили.

Прометей любил вставлять непонятные слова, типа «инцидент», которые давно вышли из оборота жителей посёлка. Ему они казались незаконно забытыми и несущими глубокий смысл, ёмко описывая предметы и явления. Он наблюдал, что всё идёт к упрощению, начиная от технологий, быта, и заканчивая речью. Свою миссию в обществе он видел в сохранении наследия предков. Он помнил фразу, оставленную первым капразом Татарчуком: «Будет идти время, и вы начнёте забывать всё, что знали мы. Вас будет искушать огромный соблазн наделить не понимаемые вами события сверхъестественной силой. Запомните, у всего есть своё объяснение. Всё на свете поддаётся изучению и пониманию. Мифологизация непонимаемого грозит вам погружением в беспросветную пучину мракобесия на долгие годы».

К этому всё и шло. Даже мудрые цитаты предков каждый капраз пытался истолковать по-своему. Им надо было оправдать многие моменты, которые уходили раз и навсегда. Так было с ядерным реактором подводной лодки, обеспечивающим посёлок электричеством. В один прекрасный день он перестал давать ток. Погасли последние лампочки, остановились электродвигатели. Этот день стал первым днём, когда люди поняли, что они неспособны создать ничего подобного ядерному реактору. Капраз Матвей тогда возвестил, что эпоха «грязных» технологий закончилась и началась эпоха натуральных, с лучинами и мускульной силой.

– Так, наобнимались? – по-деловому спросил Прометей у молодой парочки. – Надо из трюма всё наружу вытащить, на просушку.

Будто и не было только что грозы, пугающей до смерти. Небо синело над головой, на глазах таяла радуга, а свежий ветерок приятно холодил тело. Плот стал похож на барахолку. Вещи и продукты из трюма заняли всю его площадь. Прометей оценивающе оглядел состояние, в котором они вышли из переделки. Кроме промокших вещей и залитых продуктов никаких страшных последствий странная гроза им не нанесла.

Прометей посмотрел на запад. Тёмная полоса грозы ещё была видна на горизонте. Он вспомнил, что собирался записать событие в бортовой журнал, достал записную книжку и сделал пометку.

Несмотря на столетний срок, прошедший после катастрофы, климат планеты всё ещё формировался и частенько приносил сюрпризы. Старожилы, помнящие тёмное небо над головой и материки без тумана, рассказывали о невероятных смерчах, высасывающих воду прямо в небо и обрушивающих её внезапно и в большом количестве. О ветрах, поднимающих волну на густой и чёрной воде. Сейчас на материке нет ветров вообще. Только туман, влажность и смрад. В то, что когда-то материки были покрыты водой и поверх неё не было зелёного ковра из водорослей, сейчас верилось с трудом. Слово «материк» ассоциировалось с туманом, зыбким зелёным ковром и смрадом.

Взявшуюся из ниоткуда сильную грозу можно было считать попыткой природы сформировать устойчивый циклический климат, или же попыткой избавиться от лишнего потенциала, возникшего где-то в атмосфере. Прометей знал от некоторых сведущих стариков, что влажная атмосфера материка иначе распределяет температуру. Если в чистой атмосфере Новой Земли воздух остывал по мере высоты, то на материке, укрытом шапкой тумана, сильнее нагревалась её верхняя часть, а у земли она была прохладней. По этой причине на материке отсутствовала вертикальная конвекция, что в свою очередь приводило к полному отсутствию ветра. Но потенциал разогретого воздуха нужно было куда-то девать, и поэтому движение воздушных масс начиналось выше уровня тумана. Часто грозы на материке грохотали высоко вверху, пугая только проливным дождём, либо, в зимнее время, градом.

Так напугавшая путешественников гроза пришла с материка. Сбросила перегретую влагу, чтобы установить баланс в атмосфере, перепугала до смерти трёх человек, записанных в «Красную книгу» и ушла дальше.

Прометей достал свой бортовой журнал – маленькую книжицу, которую всегда носил с собой. Её обложка была сделана из толстой медвежьей шкуры, а страницы изготовлены из самодельной бумаги. Она имела светло-коричневый цвет и рыхлую текстуру и не шла ни в какое сравнение по качеству со страницами бортового журнала подлодки. Но Прометей любил свой журнал именно за то, что изготовил его самостоятельно. В него были занесены все заметные явления, встречающиеся ему во время путешествий. Последние несколько строчек он посвятил месту и времени встречи с новым природным явлением – тёплой и мощной грозой.

Иван и Прометей сели на вёсла. Ветер помог им сделать дневную норму, но на будущее лучше было иметь небольшой запас сил, на всякий непредвиденный случай. Анхелика развесила тряпки на трюм, чтобы они скорее сохли. Потом взяла селёдку, вынула икру из тех рыб, в которых она оказалась. Таких оказалось три. Она уложила икру в деревянную плашку, посолила и выставила на солнце. К завтрашнему обеду она должна была приготовиться. Селёдку порезала кусочками. Голову и хвосты выбросила за борт. Плотные кусочки с жирком Прометей попросил залить уксусом. В рассол он набросал каких-то пряных трав и приказал ждать до утра. Анхелика с брезгливостью отнеслась к тому, чтобы есть сырую рыбу. Для неё существовали всего три вкуса – жареного, варёного и вяленого. Причём, последний вариант был самым несъедобным.

– Завтра тебя за уши не оттянем от такого блюда, – пообещал Иван, заметивший брезгливую мордаху у Анхелики.

– Ой, сомневаюсь, – неуверенно ответила девушка.

– Посмотрим.

Горизонт был чист от края и до края. Ветер едва волновал море. Парни не прекращали грести, а Анхелика находила себе работу по хозяйству. Она нашла моток льняной верёвки и спросила разрешения у Прометея повесить её между мачтой и трюмом. Капитан плота дал своё согласие. В итоге женское присутствие превратило плот в миниатюрный двор, на котором сушится бельё.

– А это идея! – произнёс Иван. – Если сделать большой плот, то на нём можно будет жить не хуже, чем в посёлке. Здесь есть всё для нормальной жизни.

– Не, я за тобой в такой дом не пошла бы. Одной грозы сегодня хватило, чтобы полюбить землю навсегда, – ответила Анхелика. – Управлять таким плотом будет тяжело, да и какой в этом смысл, чтобы жить на воде?

– Не знаю, – неуверенно ответил Иван. – Может быть, с таких людей началась бы линия матросов, таких, как наши предки? Жили бы и развивались каждый по-своему, торговали бы друг с другом. Меняли бы рыбу на оленину, тюлений жир на медвежий.

– Шило на мыло, – ехидно добавил Прометей.

– У, не напоминай про мыло, – скривился Иван. – А что, было бы интересно и познавательно.

– Как знать? Но по мне, лучше бы мы научились находить породу с рудой и плавить из неё металлы. Сколько ещё мы сможем перековывать старое железо? Оно ведь ржавеет, окалиной отбивается. Лет через сто, когда народу станет намного больше, его уже не хватит на всех. А то и раньше.

Прометей уставился вдаль.

В минуты, когда он представлял себе, как люди будут жить в будущем, его взгляд становился рассеянным, отсутствующим. Наверное, он как наяву видел картинки из будущей жизни. Его проницательность позволяла ему предвидеть проблемы будущего. Хотя, надо сказать, что проблемами их считал только сам Прометей. Большинство жителей полагало процесс потери многих технологий естественным, и было готово к ухудшению условий жизни и увеличению доли ручного труда.

– А может быть ты и прав, Иван, – неожиданно произнёс Прометей. – Кто-то должен объехать весь мир. Вдруг таких посёлков, как наш, полно. Ведь есть где-то посёлок на Аляске, основанный американскими подводниками. Так же могли спастись и люди в южном полушарии. Вдруг окажется, что Австралия почти не пострадала и живёт себе сейчас, как ни в чём не бывало, только скорбит всем остальным. Представь, если целый континент оказался нетронутым, то и регресс их не затронул. У них всё должно быть точно так же, как и до катастрофы. Смотрят телевизор, используют интернет, электрический свет, кипятят воду на электричестве, летают на самолётах.