Елизавета Дворецкая - Княгиня Ольга. Пламенеющий миф

• Название: Княгиня Ольга. Пламенеющий миф
• Автор: Елизавета Дворецкая
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2020

Образ княгиня Ольги окружен бесчисленными загадками. Правда ли, что она была простой девушкой и случайно встретила князя? Правда ли, что она вышла замуж десятилетней девочкой, но единственного ребенка родила только сорок лет спустя, а еще через пятнадцать лет пленила своей красотой византийского императора? Правда ли ее муж был глубоким старцем – или прозвище Старый Игорь получил по другой причине? А главное, как, каким образом столь коварная женщина, совершавшая массовые убийства с особой жестокостью, сделалась святой? Елизавета Дворецкая, около тридцати лет посвятившая изучению раннего средневековья на Руси, проделала уникальную работу, отыскивая литературные и фольклорные параллели сюжетов, составляющих «Ольгин миф», а также сравнивая их с контекстом эпохи, привлекая новейшие исторические и археологические материалы, неизвестные широкой публике.

---

Еще такие же стеклышки найдены в Киеве, а погребении того же времени, устроенном для молодой женщины – 16–18 лет (камерное погребение номер 49, в районе Михайловского Златоверхого монастыря). Оно содержало около 70 находок, множество драгоценных украшений; и гнездовское, и киевское погребение относятся к самым интересным, богатым и представительным для своего памятника.

Еще один набор таких же стеклышек (54 штуки) найден в погребении «девочки с соколом», о котором мы рассказывали ранее. Т. Е. Ершова[35] приводит иную версию их применения: как часть декора ларцов. Но все же нельзя исключить и то, что это было украшение «парадного платья для варварских царей». То, что эти взрослые вещи найдены в детском погребении, означает высокий статус семьи, из которой девочка происходила. В раннем средневековье стекло не было такой дешевой бижутерией, как сейчас: тогда цветное стекло вставляли в ювелирные и другие изделия из драгметаллов, в одном ряду с драгоценными камнями.

Очень жаль, что не было тогда обычая ставить могильные камни с надписями – и теперь нам остается лишь гадать, действительно ли эти женщины входили в число «княгинь-родственниц» Ольги и побывали вместе с ней в Царьграде. Но мне представляется, что их погребения дают основания думать именно так. Видя найденное археологами их посмертное приданое, совсем нетрудно представить, как они следуют за Ольгой по мраморным полам Большого Дворца, дивясь на мозаики и роспись стен…

Княгиня Ольга и символика перевоза

В завершение «добрачной» части Ольгиной биографии рассмотрим важную часть Мифа – историю о «девушке с перевоза». Сведения о том, как княгиня Ольга до замужества работала перевозчицей на реке и там познакомилась с Игорем, известны только с 60-е годов XVI столетия и происходят из «Степенной книги царского родословия», куда включено «Житие… великой княгиня Ольги, нареченной во святом крещении Еленой…». Однако эта история прочно вошла в «большой миф о княгине Ольге» и как важная часть его заслуживает, чтобы мы уделили ей некоторое внимание. В ней намешано столько разных и в то же время тесно связанных между собой мотивов, языческих и христианских, что даже беглый их обзор покажет, как хорошо эта история дополняет двойственный образ «жестокой святой».

«Степенная книга» как таковая – исторический труд, написанный в XVI веке, с целью изложить историю власти на Руси начиная с древнейших времен и предназначалась для самого главного читателя – царя Ивана Грозного. Вся она пронизана идеологией утверждающегося позднесредневекового самодержавия, и это очень хорошо видно в изложении жизни княгини Ольги: Игоря она называет «великий самодержец, великий государь русский», а о древлянах говорит следующее:

«…И как мы ныне сумеем преуспеть против наших врагов, убийц своего господина, ненавидящих царскую власть над собой. За это пусть они примут месть, чтобы прекратилась в Русской земле дерзость злых помышлений против самодержцев, пусть и другим будет неповадно убивать правящих ими на Руси, и пусть они со страхом повинуются величию царской власти и властителям Русской земли. И тогда снова наступит у нас мирное время…»[36]

Очевидно, что подобные слова и мысли рождены были не в Х веке, а в XVI. Но вернемся к началу. Историю знакомства «Степенная книга» излагает так:

О великом князе Игоре, как он сочетался браком с блаженной Ольгой. Когда еще совсем юный Игорь был в Псковской земле – рассказывают некоторые дивное сказание – однажды тешился он охотой и увидел на той стороне реки хорошую добычу; и не мог он перейти на ту сторону реки, потому что не было лодки, и увидел он, что кто-то плывет по реке в лодке, и позвал он лодочника к берегу, и велел перевезти себя за реку. И когда плыли они, взглянул Игорь на гребца того и увидел, что это девица (а это была блаженная Ольга) совсем юная, красивая и отважная. Он никогда ее раньше не видел, и вид ее поразил его (а ведь сказано в Писании: «Похотливые очи зарятся на запретное»). И разгорелась в нем страсть, и обратился он к ней с бесстыдными словами. Она же поняла коварство этих непристойных слов и, пресекая его непристойные речи, не как юная, но как умудренная зрелым умом, сказала, обличая его: «Зачем напрасно позоришь себя, о князь, склоняя меня на срам? Зачем, думая о неподобающих вещах, постыдные слова произносишь? Не обольщайся, видя меня, молодую девушку, совсем одну, и не надейся – не возьмешь меня силой. Хоть я неученая, и очень молодая, и проста нравом, как ты видишь, но я понимаю, что ты обидеть меня хочешь и говоришь непристойные слова, которых я и слышать не хочу. Лучше подумай о себе, откажись от своего помысла. Пока ты юн, блюди себя, чтобы не победило тебя неразумие, чтобы не пострадать тебе самому. Откажись от всякого беззакония и неправды – если ты сам будешь побежден разными постыдными делами, то как сможешь другим запрещать неправду и как сможешь праведно управлять державой своей? Знай, что если ты не перестанешь соблазняться моей беззащитностью, то лучше мне будет, чтобы глубина реки этой поглотила меня, чем быть тебе на соблазн, так я избегну поругания и позора, а ты не впадешь в соблазн из-за меня». И много другого разумного сказала она о целомудрии. Это первое проявление, благое и достойное удивления, благоразумного юношеского целомудрия блаженной Ольги, еще не знающей Бога и заповедей его не слышавшей. Такую премудрость и чистоты соблюдение обрела она от Бога, что удивился Игорь зрелому ее разуму и благоразумным ее словам. И сразу Игорь отказался от своего юношеского порыва, и, устыдившись, в молчании перебрался через реку, запечатлев все это в сердце своем до времени, и вернулся в Киев. Когда же пришло время, повелел он, чтобы нашли ему невесту, и стали ему подыскивать ее, как это было в обычае для властителей. И многими он пренебрег и вспомнил дивную в девицах Ольгу, отвагу и красоту которой видел своими глазами, и из уст которой слышал речи разумные, и целомудренный нрав которой видел. И послал он за ней родича своего, вышеназванного князя Олега, и взял ее в жены с подобающей честью, и так сочетались они законным браком[37].

Слушая сказку, не принято задавать вопросы, а иначе мы спросили бы: каким это образом Игорь охотился почти за тысячу километров от Киева – по тем временам это два месяца пути? Дмитрий Ростовский написал, что Игорь охотился под Псковом в то время, как они с Олегом по делам управления пребывали в Новгороде, но несколько путается: было это до их вокняжения в Киеве или после. (Даже в этом случае молодой человек заблудился километров на двести.) И почему оказался так далеко от дома совершенно один – никаких его спутников в той утлой лодочке явно не было, как не было и лошади, без которой ему придется эти двести километров проделать пешком. Но таких вопросов не задают, слушая о приключениях царевича, который свободно бродит «один, как перст, без провожатого» по чудесным царствам и встречает прекрасных девиц, богатырш и волшебниц. На такое же восприятие рассчитан и этот сюжет. Мы уже в достаточной степени рассмотрели вопрос, почему реальная Ольга не могла быть «девушкой с перевоза». Но и сама история ясно обнаруживает фольклорные истоки «дозамужней профессии» Ольги. «Степенная книга» писалась в Москве, где местные псковские реалии известны были плохо: наличие перевоза там весьма сомнительно. Близ Выбутского погоста находится очень длинный порожистый участок, который переходят вброд. Именно перевоз мог в этом сюжете возникнуть по аналогии с Кием, который тоже «незнающими» выставлялся как перевозчик. Как писал С. В. Алексеев в статье «Начальный летописный свод и предания о дописьменной истории»: «…в Начальном своде уже упоминаются различные, явно фольклорные, версии образа Кия: Кий-князь, Кий-охотник, Кий-перевозчик. Если первые два варианта успешно контаминируются летописцем ниже, то с последним (Кий-перевозчик) дело обстоит сложнее. Занятие перевозом являлось эквивалентом «простого» происхождения. Когда в народном сознании княгиня Ольга сделалась простолюдинкой по происхождению, фольклор превратил ее именно в перевозчицу».

Вероятно, образ Кия-перевозчика изначально определил «добрачную профессию» Ольги: как Кий был первым киевским князем и основателем самого города, так она была первой христианкой в его роду и «начальницей веры» на Руси. Поэтому вполне естественно, что у них нашлось нечто общее: начальная точка, с которой они начали свое восхождение.

Но и сам по себе брод, перевоз, переправа через реку в славянской мифологии – весьма значимые явления. У славян есть близкие к этому сюжету фольклорные мотивы, основанные на образах «добрый молодец – красна девица – переправа через реку». Например, в песне «Когда было молодцу пора-время великая» из Сборника Кирши Данилова (XVIII в.) молодец подъезжает к реке Смородине и просит ее показать броды и мосточки. Река отвечает ему «человеческим голосом, да и душой красной девицей», что обычно берет с «кониного брода» по коню, а с калинова мосточка – по удалому молодцу», но его она и так пропустит. Переехав через речку, молодец начинает над ней насмехаться, дескать, «она хуже, быстра река, тое лужи дожжевыя». Тогда река Смородина заманивает его и, разлившись, топит в глубоком омуте, приговаривая, что погубила его похвальба. Мотив этот, видимо, общеславянский: в южнорусском фольклоре есть сюжет о встрече молодца с «бродницей» или «вилой-водарицей», которая охраняет реку либо переправу и в уплату требует от проезжающих части тела. Причем погубить может даже того, кто после встречи с ней якобы благополучно уехал домой – он умирает уже там.