Ровенна Миллер - Рассекреченное королевство. Швея-чародейка

• Название: Рассекреченное королевство. Швея-чародейка
• Автор: Ровенна Миллер
• Жанр: Городское фэнтези
• ISBN: 978-5-04-101899-3

Во время революции каждый выбирает, на чьей он стороне. Швея Софи Балстрад заработала для своего ателье почти безупречную репутацию. Во время городских беспорядков она мечтала шить платья и заниматься чародейством. Но судьба распорядилась иначе. Теперь Софи должна рискнуть всем, чтобы поддержать брата, втянутого в смертельный заговор. Что выбрать: революцию или верность королевской семье? Свободное будущее или верность своим идеалам?

---

Пока он воображал себе грандиозные проекты и волну перемен, я представляла только его беззащитную фигуру на площади. Брат был единственной моей семьей, и если бы он умер… Я пожала плечами, не зная, что случилось бы дальше.

Но Кристос уже зациклился на новом поводе для спора.

– Толпе? Возможно, для тебя это просто толпа.

– Они хотели, чтобы ты погиб от пули, – тихо ответила я, постепенно закипая от ярости. – Они не собирались помогать тебе. Эти люди вели себя нагло и дерзко. Они бросали камни в солдат. Так что, да. Я не могу назвать их иначе, чем толпой.

Кристос сложил руки на груди, словно сдерживая слова, которые рвались в ответ. Я затихла. Мне было известно, как работали мои чары – я видела их в действии. Некоторые люди стремились получить немного удачи. Другие желали обрести любовь своих супругов. Третьи не могли найти работу, чтобы прокормиться.

Я не добивалась того, чтобы мушкет дал осечку. Но это мои чары испортили оружие, нацеленное на человека, которого они защищали.

– Пожалуйста, держись подальше от проблем, – попросила я.

Тьма сгущалась в углах нашей кухни – темнота, которая скрыла лица людей, не желавших спорить, но не уступавших друг другу.

– Солдаты пришли по чьей-то указке, – продолжила я. – Вы не устояли бы под пулями со своими словами… или кирпичами.

– Я не могу бросить свое дело, Софи. Не теперь.

– Ты можешь повернуть его в другое русло. Я одна считаю, что ситуация выходит из-под контроля? Что она становится опасной?

– Я отношусь к этому очень серьезно, – возразил Кристос. – У нас появились реальные планы, реальная организация. Венко говорит…

– Ах да, Венко. Что он сделал сегодня на твоей демонстрации? Он мог бы поговорить с офицером. Солдаты выслушали бы университетского профессора, не так ли? А он просто… исчез.

Кристос снова покраснел.

– Ему нужно думать о своем статусе. Занимая университетскую должность, он помогает нам знаниями и знакомствами. Поэтому он держится в тени. Если профессор потеряет свое положение, он не сможет быть таким полезным для нас.

– И что конкретно он делает для тебя? Кажется… лектор как-то направляет ваши действия. Я сначала думала, что ты борешься за Лигу рабочих.

– Он не направляет нас, – быстро ответил Кристос.

Я поняла, что задела его больное место. Венко был лидером движения, но не ценил усилий Кристоса.

– Он составляет планы, указывает на недостатки и преимущества. И еще профессор спонсирует нас.

– Он учит тебя выпрашивать деньги. Ты мог бы понять это и сам.

– Никто из нас не знал об инвестициях. Как получать деньги таким образом, чтобы мы не рисковали и не были связаны с этим лично.

– Хм! Твои заявления звучат незаконно.

– Законно, – сердито рявкнул он. – Это просто использование подходящих возможностей, новый способ ведения биржевых дел. Он посредник с торговцами. С семьями квайсетских патрициев.

Теперь мне захотелось получить все ответы.

– Квайсы дают вам деньги? Для чего?

По какой-то причине его слова разозлили меня больше, чем то, что галатианские торговцы сошлись с Красными колпаками. Какой интерес могли иметь иностранцы, объединившиеся с городским отребьем?

– Нас спонсируют и некоторые фенианцы. Они дают деньги на распечатку буклетов и разработку новых идей и приемлемых политических теорий…

– Это так ты называешь свою писанину? Приемлемой политической теорией?

Кристос вскипел от гнева, но постарался сдержаться.

– Пьорд Венко неоценимо полезен для Лиги рабочих.

– И что он получает от этого? – спросила я. – Что на самом деле он получает от вас? Почему он решил помогать Лиге рабочих?

– Университетская система неуравновешенна, как и весь остальной экономический базис, – сказал Кристос. – Венко должен бы заведовать коллегией античностей, но застрял в должности лектора.

– Но почему он считает себя во всем правым? Кто так сказал?

Кристос не ответил, но я поняла: потому что таким было высокое мнение Венко о самом себе.

– Профессор верит в то, что мы делаем. У него сердце настоящего галатианца, Софи. Он сам себя воспитал теми способами, в которых мы, как народ, не преуспели. Венко верит, что и мы можем быть лучше, что нам пора стать сильнее и выйти из тени знатных людей.

– Я не доверяю ему.

Мне не хотелось говорить этого прямо, но расчетливая манера профессора и его осторожность нервировали меня.

– Потому что он квайс? Или потому что академик? Почему?

– Из-за того, что он…

Я поискала правильное слово – термин, способный охватить бесстрастное превосходство, которое чувствовалось в нем.

– Он очень отстраненный, – наконец сказала я. – Позволь мне вопрос? Он доверяет тебе?

– Конечно, – выпалил Кристос, но тут же отвернулся.

Я могла бы продолжить этот разговор, глядя в прищуренные глаза моего брата, где виделся намек на некую слабину в его лидерстве. Однако я замолчала. Во мне пробудилась зависть к нему – он действительно во что-то верил. Я же ни секунды не верила в то, что их протесты, разговоры и памфлеты поменяют текущий режим – нынешнюю сильную монархию и олигархию дворян, которые управляли всем. Как могли победить их несколько печатных листовок?

– Что будешь делать дальше? – спросила я. – Ты провел демонстрацию на площади. Ты печатаешь свои памфлеты. Что еще можно придумать? Что Пьорд Венко прикажет тебе сделать?

Кристос отодвинулся подальше от меня, наполовину спрятав лицо в тени.

– Ты и так уже много знаешь, – сказал он.

– Кристос… – Мне не хватало слов, чтобы выразить то, что я хотела сказать. – Я просто… не знаю, что буду делать, если с тобой что-то случится.

Он помолчал. Брат мог бы разразиться пламенной речью, представив, что спорит на улице со сторонником монархизма, но вместо этого он откинулся на спинку стула.

– Ты знаешь, как победить меня, – со вздохом сказал Кристос. – Вот что меня заботит, Софи. У меня никогда не было работы, которая была бы важна, – по крайней мере в том мире, где мы живем. А тебя волнует твоя работа, мне это известно.

– Всегда существует другой путь, – слабо возразила я.

Он оперся руками на колени. Его профиль вырисовывался трепетавшим светом свечи, и мой брат выглядел странно мужественным и смелым в тот момент, когда сидел в раздумьях.

– Возможно, и есть другой путь. Но в самом конце, так будет лучше. Если это необходимо.

Он посмотрел на пламя огарка, не видя его, и внезапно стал выглядеть намного старше – чуть выше нахмуренных бровей появились морщины, которые я раньше не замечала.

Легкий стук в дверь заставил нас вскочить на ноги. Я испугалась худшего – городская стража с ордером на арест Кристоса. Но брат в три легких шага пересек небольшую кухню и без всякой тревоги открыл дверь.

На пороге стоял Джек, а не вооруженные солдаты, готовые тащить моего брата в тюрьму. До чего довел нас Кристос? Мы не знали, что произойдет с нами в следующую минуту.

Джек мял в руках красный шерстяной колпак.

– Я только хотел убедиться, что с вами обоими все в порядке.

– Естественно, мы в порядке, – сказал Кристос более развязно, чем было необходимо.

– Ты-то уж точно. Но меня волновало, что Софи могла быть напугана сценой на площади, поэтому…

Джек не затаил на меня обиду, хотя мог бы. Несмотря на нашу прошлую ссору, он не испытывал гнева.

– Все нормально, Джек.

Я подтолкнула стул к очагу, тростниковое сиденье заскрипело.

– Спасибо, что зашел, – покрывшись румянцем, добавила я.

– Схожу наберу воды, – сказал Кристос, схватив наш пятнистый керамический кувшин.

Он был уже у двери, прежде чем я успела что-то сказать. Мы с Джеком остались сидеть и смотреть на угли очага. Я прокрутила в голове свои мысли, словно рулоны тканей на полках. Что следовало сказать? Что-нибудь вежливое, но не поощряющее его к романтическим намекам.

– В этом году рано похолодало.

Вот и все, что мне удалось придумать.

– Хм, верно. Короткая осень.

Он отвернулся к огню. Возможно, ему нравилось молчание. Я успела привыкнуть к дружелюбному безмолвию, когда он вдруг прочистил горло. Джек заговорил, осекся, а потом выпалил:

– Тебя волнует, что будут думать люди?

– О чем ты?

– Я говорю обо всем. Ты не помогаешь Лиге, не хочешь выходить за меня замуж. Тебя не беспокоит это?

– Люди и так считают меня… не такой, как все. Я другая.

Это было правдой. Чародейка, владевшая ателье. Простолюдинка, которая связала свою судьбу с благородными людьми. Пеллианка по рождению, живущая, как галатианка.

– У меня… Я не сплетничаю, но люди разное говорят.

– Разное?

Он переместился ближе к огню.

– Что ты больше заинтересована в дворянах, чем в своих соседях.

– Знать оплачивает мои счета, – ответила я. – А мои соседи – нет.

Мой голос был более спокойным и холодным, чем я того хотела.

Кристос закрыл за собой дверь. В его руке был кувшин с водой.