Наталья Тимошенко - Мертвая неделя

• Название: Мертвая неделя
• Автор: Наталья Тимошенко
• Жанр: Ужасы

Журналистка Мирра отправляется в отдаленную деревню, чтобы по заданию таинственного заказчика написать статью о свадьбе. Чья это свадьба, ей неизвестно, но в поезде она встречает двух человек, которые едут туда же. На перроне их ждет один из местных жителей – молодой мужчина по имени Степан. Степан явно знает больше, чем говорит, а еще верит в леших, домовых и русалок, не хранит в доме еду и ни за что не рискнет выйти на улицу ночью. Первая же остановка в охотничьем домике по дороге в деревню дает Мирре понять, что Степан не такой уж и странный. Странно и пугающе само место, куда они направляются. Здесь по дорогам бродят мертвые, а жители оставляют для них угощение. И чем больше времени Мирра проводит в деревне, тем сильнее ей кажется, что она взяла билет в один конец. Удастся ли ей вернуться домой или же придется остаться здесь навсегда, тоже поверив в то, что раньше считала выдумкой фантазеров?

---

Степан вернулся минут десять спустя с большой охапкой дров, выгрузил их возле печи, потянулся и посмотрел на гостей.

– Переночуем здесь, а завтра дальше пойдем.

– Пойдем? – переспросил Матвей.

– Дальше дороги нет, машине не проехать, – кивнул Степан.

Он принялся забрасывать дрова в печь, чтобы развести огонь, а потому не увидел, как напряженно переглянулись гости.

– А далеко идти? – уточнила Полина.

– Часа четыре. – Степан оторвался от своего дела, посмотрел на девушек, задержал взгляд на обуви Полины. – А обувка другая есть у тебя? А то будем идти не четыре, а двадцать четыре часа, и ты не дойдешь.

Мирра тоже посмотрела на обувь попутчицы. Белокурая фея умудрилась напялить модные босоножки на танкетке. Мирра как-то мерила такие в магазине: и метра не прошла, до того они неудобные. Ходить в таких по лесу чистое самоубийство, никуда не дойдешь, Степан прав.

– Есть кроссовки в чемодане, – покраснев, сказала Полина.

Степан одобрительно кивнул, снова вернувшись к печи.

– Так что же, ты машину тут оставляешь? – снова спросил Матвей. – Не боишься, что угонят?

Степан коротко хохотнул.

– Некому тут. На сто километров одно Еловое, а свои не возьмут. Знают, что со мной лучше не связываться.

Степан наконец закончил с печью и отошел, оставив веселый огонек лизать сухие дрова. И хоть на улице стояло жаркое лето, но с огнем стало уютнее и теплее. Он отбрасывал на стену причудливые тени, и дом уже не казался таким угрюмым и неприветливым. Степан взял рюкзак, который принес из машины, поставил на лавку и принялся вытаскивать продукты: пачку дешевых макарон, банки с консервами, коробку с чаем, сахар, сушки, печенье.

Матвей подошел ближе, глядя на это, а потом заметил:

– Ты же сказал, что уже две недели ждал нас, а на сто километров вокруг никого нет, и в деревню пешком четыре часа идти.

Мирре это показался странным, поэтому она навострила уши, не понимая, что необычного углядел Матвей. А вот Степан, по-видимому, намек понял, потому что глянул на него исподлобья и продолжил доставать продукты.

– Ну да.

– Так почему у тебя рюкзак с едой в машине был, а не здесь?

Степан посмотрел сначала на Мирру, которая подошла ближе, потом на Матвея.

– Нельзя здесь еду оставлять, – наконец буркнул он.

– Почему? – не поняла Мирра.

– Звери могут в дом забраться? – предположила Полина. Как оказалось, она тоже прислушивалась к разговору.

Степан ответил еще более нехотя, чем раньше:

– Звери ладно. Хозяин поселится.

– Хозяин? – переспросил Матвей. – Это не твой дом?

– Мой. Дед его строил, теперь он мой.

Было видно, что Степан не хочет продолжать эту тему, но он и так сегодня слишком часто увиливал, чтобы гости позволили ему продолжать в том же духе. В конце концов, они имеют право получить ответы хоть на какие-то вопросы!

– Тогда что за хозяин? – настойчиво повторила Мирра.

– Хозяином у нас домового называют, – наконец произнес Степан, со звоном поставил на стол последнюю банку и закрыл рюкзак.

Мирра и Матвей переглянулись. Мирра видела, что Матвей удивлен не так сильно, как она. Конечно, если он искренне верит в телефонные звонки с того света, то что ему домовой?

– Домового? – переспросила Полина, и в ее голосе Мирра тоже не услышала настоящего удивления.

Неужели она одна здесь здравомыслящая? Остальные искренне верят в призраков, домовых… может, еще и русалок заодно?

– А почему ты не хочешь, чтобы он здесь поселился? – продолжила спрашивать Полина. – Говорят же, что домовые следят за домом.

– Но при этом они хотят, чтобы за домом следил кто-то еще, – уже с бо́льшим энтузиазмом ответил Степан. Наверное, его ободрило, что не все гости настроены скептически и не подняли его сразу на смех. – То есть за домом надо ухаживать, появляться часто, хозяину еды оставлять. А я здесь бываю редко. Далеко от деревни. Шалить начнет от скуки.

– А если не оставить еду, он не придет? – с нескрываемым скепсисом поинтересовалась Мирра.

– Не, – Степан качнул головой. – Баба Глаша защиту поставила, – он кивнул в сторону двери. – Только оставленной едой ее можно разрушить, вот я и не оставляю.

Больше расспрашивать не стали. Всем хотелось есть и спать, не до разговоров. Пока варилась картошка в старом чугунке в печи, Полина, оказавшаяся не только красавицей, но еще и домовитой хозяйкой, приготовила незамысловатый салат, умудрилась из консервов соорудить произведение искусства. Мирра только с опаской косилась на большие куски тушенки с нерастопленным жиром и мерзкого вида холодцом. Она мясо почти не ела, даже приемной матери не удавалось заставить, но сейчас понимала, что поесть нужно. Завтра предстоит день гораздо более тяжелый, чем сегодня, а потому следует подкопить силы. И никакие овощи их не придадут в нужном количестве.

Все уже сели за стол, когда заметно повеселевший после прекратившихся расспросов о неудобных вещах Степан хлопнул себя по лбу и воскликнул:

– Я же совсем забыл!

О чем забыл, рассказать гостям не торопился. Вместо этого вышел из дома, закрыв за собой дверь.

– Куда он? – не поняла Полина.

Мирра, сидевшая за столом возле окна, выглянула на улицу. Степан открыл багажник машины и что-то не то искал, не то слишком аккуратно доставал. В тусклом свете фонаря над порогом было плохо видно. Вернулся несколько минут спустя, торжественно неся в руках бутылку с прозрачной жидкостью. Едва ли с водкой, скорее всего, с самогоном.

– Какой ужин без ста граммов, а? – весело подмигнул он.

Со стороны походило, что Степан уже отхлебнул из бутылки, потому и возился с ней так долго, но Мирре его веселье казалось тщательно разыгрываемым, а бутылка выглядела непочатой. Что-то было не так, но она не стала заострять на этом всеобщее внимание.

Степан вытащил из единственного шкафа, стоящего вплотную к печи, четыре рюмки, разлил по ним самогон и подвинул каждому.

– За знакомство! – возвестил он, высоко подняв рюмку.

Ни Матвей, ни Полина не выглядели обрадованными перспективой пить крепкий алкоголь неизвестного происхождения, но тоже подняли рюмки. Мирра последовала их примеру, чокнулась со всеми, но пить не стала. Она сидела очень удобно: с одной стороны ее прикрывала печь, с другой – Полина, наслаждавшаяся вниманием двух мужчин, а потому никто не увидел, как она быстро и ловко вылила содержимое рюмки под стол. Только бы не облить никого, ну а мокрый пол едва ли кто-то заметит. Мирра ничего не имела против алкоголя, дома порой коротала вечера с книжкой и бокалом вина, а иногда, оказавшись по нелепой случайности в компании, могла выпить что-то покрепче. Но сейчас ей очень не нравилось, как долго Степан возился с бутылкой в багажнике.

Самогон развязал языки, и ужин прошел за веселым трепом. Никто не касался деревни или предстоящей свадьбы, обходили стороной и домового, поэтому Степан полностью расслабился, отпускал скабрезные шутки и первым над ними хохотал. Мирра внимательно наблюдала за происходящим и прекрасно видела, что Матвей и Полина уже клюют носом, в то время как Степан опьянение и сонливость только разыгрывает. Мирра выжидала момент, чтобы поделиться наблюдениями с Матвеем и Полиной, но такой момент так и не представился. Степан никуда больше не выходил, а в маленькой комнатушке уединиться было негде.

Наконец засобирались ложиться спать.

– На улицу ночью не выходите, – напутствовал Степан, – я надеялся, что вы приедете раньше, но вы приехали к самому сроку, а потому там теперь опасно.

– Почему опасно? – откровенно зевая, спросила Полина. Было видно, что спросила скорее по инерции и тут же забыла свой вопрос, а потому Степан с чистой совестью не ответил.

– Я в сенях ведро поставил, если кому-то очень уж в туалет захочется. Вы ложитесь на кушетке, места обеим хватит, Матвей на печь заберется, а я на лавке устроюсь. Если что, будите.

По виду Полины и Матвея было понятно, что будить они не станут, поскольку едва ли проснутся раньше утра. Теперь Мирра точно уверилась, что Степан что-то подмешал в самогон. Она здорово устала от дороги и напряжения, а потому разыгрывать сонливость и опьянение, чтобы не вызвать подозрений, почти не пришлось.

– Чур я возле стенки! – хихикнула Полина, забираясь на твердую кушетку.

Спорить Мирра не стала. Ей было абсолютно все равно где спать. Если вообще удастся уснуть. Она никогда ни с кем не спала на одной кровати, а потому сомневалась, что сможет даже задремать.

Полина уснула, как только коснулась головой бугристой подушки. Матвей на печи тоже затих быстро. Мирра подложила ладони под щеку, но сквозь полуопущенные ресницы следила за хозяином дома.

Степан забросил остатки недоеденной еды в печь, сгреб со стола крошки, поднял даже те, что упали на пол, и тоже сжег в печи. Очевидно, он действительно верил в домового. Оставшиеся продукты собрал в рюкзак и отнес в машину. Приподнявшись на локте, Мирра осторожно подглядывала за ним через окно.