Моника Кристенсен - Голландская могила

• Название: Голландская могила
• Автор: Моника Кристенсен
• Жанр: Детектив
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-98797-187-1, 978-82-7547-793-2

Действие этого психологического триллера начинается с первой высадки туристов на Шпицберген, отправившихся в круиз на судне «Белый медведь» и посетивших Птичий мыс, где более 200 лет назад жили голландские и английские китобои. Единственное, что от них осталось, – кладбище с несколькими рядами деревянных гробов, которые когда-то были закопаны в вечную мерзлоту, а сейчас уже можно увидеть их крышки. Приподняв одну из них, туристы находят в гробу человеческую голову. И она явно принадлежала не голландскому китобою.

---

– Ну ладно, – проговорил наконец стюард и выбросил окурок в воду, – курение ещё никому не помогало. Меня, кстати, зовут Пол.

Роуз кивнул:

– Себастьян.

Они постояли ещё немного и разошлись по каютам. Время шло, грохот не стихал, и туристы мало-помалу успокоились, решив, что это столкновение с дрейфующими льдинами – тоже часть арктического круиза. Следующим утром все пассажиры собрались в салоне на завтрак. Вокруг по-прежнему был лёд, и судно двигалось на север досадно медленно, огибая самые крупные айсберги.

– К северу от Земли Принца Карла ситуация чуть лучше, – сказала гид, держа перед собой карту льдов, которую ей прислали по факсу из метеорологической службы Тромсё, – я повешу эту карту на доску объявлений в кают-компании, и вы все сможете подробно изучить её. Но в Ню-Олесунн мы, конечно, придём с опозданием. Но зато там, согласно программе, мы пристанем к берегу надолго.

– А до Ню-Олесунна, – недовольно начала миссис Хемминг, – мы что, вообще на берег не сойдём? И где же в этом круизе приключения?

– Утром мы проплывём мимо старых голландских могил, – поспешно ответила Анетта, – северный мыс Земли Принца Карла называется Фуглехукен – то есть Птичий. Это одно из самых известных мест на Западном Шпицбергене, и на то существует множество причин. Там есть и птичьи базары, и памятники культуры, и небольшой маяк, который регулирует движение самолётов и судов. Но, к сожалению, причаливать и выходить на берег там запрещено, потому что прямо у берега находятся старые могилы.

– Запрещено выходить на берег? – на этот раз в разговор вмешалась не миссис Хемминг, а Фокс. – Но нам обещали экскурсии по берегу! Я поэтому и приехал – фотографировать природу западного побережья Шпицбергена. Мне что – привезти в редакцию снимки, сделанные с судна? Мы не можем не причалить здесь! К тому же мы так медленно двигаемся, что пара часов на берегу погоды не сделает.

– Ясное дело, мы сойдём там на берег, – заявила миссис Хемминг тоном, не терпящим возражений, – мы заплатили за определённую программу, и в неё входят экскурсии.

– Но некоторые части острова – это охраняемая территория, – Анетта чувствовала, что ситуация вот-вот выйдет из-под контроля, – особенно могилы! Они появились больше двухсот лет назад, когда здесь жили английские и голландские китобои. Но прежде всего это человеческие могилы, и нам следует уважать память о людях, которые в них захоронены.

– А можете рассказать поподробнее об этих могилах? – попросила миссис Роуз. Ей действительно было интересно, но вдобавок хотелось ещё и положить конец пререканиям.

Анетта с благодарностью ухватилась за это предложение.

– Вы наверняка уже заглядывали в проспекты. Кладбище представляет собой несколько рядов деревянных гробов. Изначально они были закопаны в вечную мерзлоту, но, к сожалению, не очень глубоко. Говорят, если закопать что-то на Шпицбергене, то оно рано или поздно обязательно поднимется на поверхность. Годы идут, летом почва оттаивает, а зимой вновь замерзает и выталкивает гробы в верхний слой вечной мерзлоты, так что в конце концов становятся видны крышки. Никаких отметок – например, крестов – на этих могилах нет, и имена тоже не написаны. Может, когда-то они были, но со временем исчезли.

– А известно, кто там лежит? Их личность установлена? – спросил инспектор Роуз. Эмма улыбнулась, обрадованная, что её мужу стало интересно.

Анетта уже было хотела ответить, но тут её перебила мисс Хемминг. Поскольку мать уже давно заинтересовалась этими могилами, Ада ещё до отъезда из Англии тщательно изучила все доступные материалы. Она догадывалась, что этот интерес не просто так, но почему именно, она и понятия не имела.

– Об этих могилах много написано в исторических документах, – сказала она, – дневниках, судовых журналах и прочих. Люди умирали по самым разным причинам. Большинство предпочитало не зимовать здесь, за исключением большого поселения китобоев, живших на севере Шпицбергена. Город, в котором они жили, назывался Смеренбург, мы же посетим остров Датский, верно?

Анетта кивнула, и Ада продолжала:

– В Ню-Олесунне жили то голландцы, то англичане – в зависимости от политической обстановки. Но их могилы не сохранились.

– А отчего люди умирали? – фру Тюбринг тоже заинтересовалась и выпустила наконец руку супруга.

– Нередко местные жители убивали друг друга. Здесь порой случались настоящие войны. В то время Шпицберген не являлся территорией какого-либо государства, поэтому беззаконие здесь было обычным делом. Китобои, приезжавшие из разных стран, часто вели между собой войны, причём больше других отличились англичане и голландцы. Впрочем, часто люди умирали и от истощения или болезней. Медицина в те времена была развита слабо. Врачом на китобойных судах мог быть практически кто угодно. Я читала, что экипаж часто набирался из заключённых, потому что из-за высокой смертности никто другой на подобную работу не соглашался.

– Значит, могилы стоят открытыми? – спросила миссис Хемминг. Её дочь рассердилась: мать задавала вопрос, ответ на который прекрасно знала. Ада строго посмотрела на мать.

– Я сам видел эти могилы, – подал вдруг голос стюард, сидевший на своём привычном месте в углу с чашкой кофе, – мы с ребятами из Норвежского института полярных исследований заезжали на Птичий мыс, чтобы проверить радиомаяк. На берег сойти там непросто – он чересчур крутой и прибой слишком сильный. Из-за прибоя мы насквозь вымокли и едва не замёрзли до смерти.

– А крышки на гробах – они закрыты или открыты? – миссис Хемминг даже шею вытянула, чтобы получше разглядеть стюарда.

– Большинство закрыто. Как сказала Анетта, на само кладбище заходить запрещено. Мёртвых тоже нужно уважать. К тому же существует старое поверье, которое сулит неприятности тем, кто расхаживает по могилам.

– И губернатор наверняка страшно рассердится, если узнает, что мы были рядом с кладбищем, – добавила Анетта. – Оно считается культурным наследием и охраняется государством. Если нас заметят, то нам придётся заплатить огромный штраф, а компанию могут лишить туристической лицензии и запретить организацию туров на Шпицберген.

Но миссис Хемминг не сдавалась.

– Значит, тел в гробах не видно? – спросила она.

– Почему же, у нескольких гробов крышки сдвинуты или частично разбиты, так что мы заглянули внутрь. Вообще-то нам тоже нельзя было подходить так близко. Но гробы не пустые – это видно, хотя от тел остались только скелеты. Во всяком случае, я не разглядел там ни волос, ни одежды, впрочем, из-за холодов ткань тут, в Арктике, долго не разлагается. И, кстати, черепов в могилах уже не было.

– Это почему? – удивился Себастьян Роуз.

– Украли. Люди не просто разгуливают по могилам, но и сувениры с собой увозят – черепа, например. Вот и думай после этого, как уважать других.

– Итак, вы наверняка всё поняли, – Анетта решила закончить разговор, – что выходить на берег на Птичьем мысу мы ни в коем случае не собираемся.

К вечеру туман начал наконец рассеиваться, и пассажиры смогли рассмотреть горные вершины и ледники. Туристы провели на борту «Белого медведя» всего сутки, но уже заскучали. Стоять на палубе и разглядывать сероватый берег вдали им надоело. Холод пробирал насквозь, до костей, несмотря на несколько слоёв одежды и тёплые шарфы. Они больше не желали слушать рассказы гида в салоне, и поэтому теперь Анетта перенесла свои лекции на палубу.

– Вон там на берегу вы можете увидеть пятый из крупных ледников между Лонгиером и Ню-Олесунном.

Названия ледников Анетта забыла. Она привезла с собой карты и путеводители, но никак не успевала толком изучить их: всё её время уходило на то, чтобы придумывать пассажирам развлечения. На её счастье, стюард вызвался ей помочь. Облачившись в чуть запачканный голубой пуховик, он подал обед прямо на палубе. Благодаря спрятанной за кастрюлями стопке аквавита – старинной скандинавской водки – он на каждом шагу сыпал анекдотами и весёлыми, но совершенно непереводимыми стишками.

И тем не менее, возле северной оконечности Земли Принца Карла, как раз перед тем, как судно взяло курс на Ню-Олесунн, пассажиры взбунтовались. Они требовали высадки на берег, пусть даже и сейчас, вечером. Им просто необходимо ощутить под ногами землю, – так они говорили. Заводилой была миссис Хемминг, но и другим тоже не терпелось посетить кладбище на Птичьем мысу.

Анетта побаивалась, но противостоять группе разгневанных пассажиров не осмелилась. К тому же вокруг никого не было, а если их никто не увидит, значит, и губернатору не донесут. По пути из Лонгиера они вообще не встречали других судов. «В конце концов, почему бы и нет? А если нас вдруг поймают, притворюсь дурочкой», – решила вдруг Анетта с несвойственной ей храбростью.

Штурман совершенно неожиданно воспротивился этой затее, но после короткого телефонного разговора с судовладельцами в Лонгиере смирился с тем, что за программу круиза будет отвечать Анетта. Братья прекрасно представляли, какие слухи распустят недовольные туристы уже после их первого арктического круиза и как это скажется на репутации компании.