Ник Эдвардс - До слез. Истории из отделения неотложной помощи

• Название: До слез. Истории из отделения неотложной помощи
• Автор: Ник Эдвардс
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 2020
• ISBN: 978-5-17-121270-4

От пациентов с остановкой сердца и пострадавших в ДТП до людей с «синдромом уклонения от ареста» и тех, кто просто не заметил большую красную вывеску над входом в отделение: эта книга в наглядной и доступной форме повествует о том, каково работать в наши дни на самом сложном участке Национальной службы здравоохранения Великобритании – в отделении неотложной помощи. Реформы, требования политкорректности и характерная для английской культуры любовь к алкоголю и дракам с вытекающим из нее изобилием пациентов в отделении неотложной помощи в совокупности представляют собой нелегкое испытание для психики автора книги – доктора Ника Эдвардса. Чтобы не падать духом, он решил начать писать заметки обо всем происходящем – этакая литературная аналитико-катартическая терапия, результатом которой и стала эта книга, которая может одновременно рассмешить, растрогать и вызвать негодование. Кроме того, она намного более информативна, чем любой правительственный пресс-релиз. Присоединяйтесь к доктору Нику Эдвардсу, который расскажет вам о радостях и разочарованиях работы в НСЗ. Вас ждет знакомство с его пациентами и коллегами, рассказы о трагедии и боли, но в первую очередь – маленькие победы и комичные ситуации, без которых невозможно представить себе обычный день на передовой линии здравоохранения.

---

Нам не нужна какая-нибудь новомодная штука с опциями «выбрать» и «зарезервировать», с доступом в Интернет и всей прочей ерундой в этом духе. Нам нужна система, которая работает, и нужна она как можно быстрее. Если интеллектуальная система супермаркета «Tesco» способна запомнить, что я покупаю каждую неделю на протяжение нескольких лет, и при этом обошлась компании в сотни раз дешевле, чем система, внедряемая нашим здравоохранением, может, нам просто позаимствовать у них этот работающий механизм? Или систему карт, которую использует сеть магазинов «Sainsbury’s»? Если у нас не будет простого доступа к картам пациентов, наше медицинское обслуживание будет становиться только хуже и дороже. Поторопите своих компьютерщиков, пожалуйста.

Выходной, говорите?

Мне сегодня за один вечер пришлось осмотреть троих пациентов с болью в колене и еще троих с болью в горле. Также подробно рассказать о преимуществах и недостатках протезирования тазобедренного сустава. Потом меня спросили, как бороться с симптомами менопаузы и что делать с вагинальной сухостью. Потом задали вопрос, что делать, когда младенец все время плачет. Далее пожаловались на учащенное сердцебиение, попросили послушать сердце и измерить пульс… Совершенно верно, это я ездил к своим родителям на Рождество.

Пожалуйста, друзья, дайте мне спокойно выпить и поговорить про пиво и футбол. У меня выходной. Я хочу смеяться и шутить, а не обсуждать ваши болячки.

Печальный день

Сегодня на работе был ужасный день. У меня было два очень печальных случая, которые, я уверен, забудутся нескоро. К нам привезли 13-летнюю девочку. Она жаловалась на боль в животе, уже несколько дней не ходила в школу и просыпалась по ночам, крича от боли. Во время одного из таких приступов отец и привез к нам дочку, потому что сам был уже на грани отчаяния.

Симптомы были настолько вариабельны, что ни один из них не указывал на какую-либо конкретную органическую патологию. Я спросил у девочки, не расстроена ли она чем-нибудь – она ответила, что нет, но при этом явно забеспокоилась. Я попросил у отца разрешения поговорить с пациенткой наедине (вдруг она что-то не хочет рассказывать в его присутствии), но и тут она отрицала, что есть какие-либо причины для беспокойства. Однако, когда мужчина вернулся, он со слезами на глазах рассказал, что полгода назад у него умерла жена, а дочь не смогла принять ее смерть – за все время она не пролила ни слезинки. Это лишь подтвердило мою догадку, что душевные переживания девочки нашли выход посредством симптомов «болезни тела» – в медицине это феномен известен, как соматизация. Боль при этом реальна, она не имеет ничего общего с притворством или симулированием, но терапия очень сложна, потому что лечение здесь нужно не физическое, а скорее психологическое. У бедной девочки на самом деле были боли в животе, и ни одно лекарство ей помочь не могло.

Я не уверен, что действовал правильно, но назначил ей кучу анализов, чтобы доказать, что у нее в организме все в порядке. Судя по результатам обследования, все было прекрасно. Я ей так и сказал и отправил на выписку, а отцу порекомендовал обратиться к терапевту за направлением к психологу или в группу поддержки. Надеюсь, что с ней все будет в порядке, однако, увы, я об этом не узнаю. Вот в этом я немного завидую терапевтам – у них есть возможность видеть, что происходит с пациентами дальше, и влиять на этот процесс. А я вижу их только во время кризиса и зачастую не имею возможности узнать, помог я им или нет.

Следующая пациентка расстроила меня еще больше. Это была дама лет 80, которую привезли на скорой, потому что она начала задыхаться. С ней приехал ее 58-летний муж. Она не очень хорошо себя чувствовала последние 5 лет, с тех пор как перенесла инсульт и еще ряд микроинсультов, результатом которых стала разновидность слабоумия, известная как мультиинфарктная деменция.

Муж отказался определять ее в дом престарелых, потому что 5 лет назад пообещал, что будет ухаживать за ней сам. Его супруга была прикована к постели, страдала недержанием и выраженной формой деменции, но он все равно держал свое слово. День за днем он с любовью мыл ее, готовил для нее, держал ее за руку, разговаривал с ней – просто ангел в полном смысле этого слова.

Еще до того, как приехала скорая, нам позвонили и объяснили, что подозревают, что у нее была остановка дыхания. Как только пациентку привезли, я сразу заметил, что она в очень плохом состоянии. Мой ассистент дал ей подышать кислородом, поставил капельницу и направил на рентгенографию, а я в это время разговаривал с ее мужем. Вскоре ситуация прояснилась. Отправить ее в отделение интенсивной терапии и искусственно поддерживать было бы неправильным решением: гораздо более гуманным было бы дать ей спокойно умереть. Я объяснил это мужу. Он разрыдался и сказал: «Спасибо. У меня больше нет сил, и у нее тоже».

Я улыбнулся и предложил ему побыть рядом с ней. Последние несколько часов своей жизни она провела с мужем, который крепко держал ее за руку, рассказывал, как он ее любит, и вспоминал все прекрасные моменты, которые у них были в прошлом.

Это была прекрасная и одновременно печальная сцена, и стать ее свидетелем для меня было большой честью. Неотложная медицинская помощь – это не только высокий подвиг спасения жизней. Иногда самое важное умение для врача – узнать тот момент, когда нужно не вмешиваться и просто позволить природе взять свое. Грустно было это видеть, но допустить такой исход было правильным решением.

Жаль только, что справляться с печалью, которая остается после этого в сердце, не научат ни в одном медицинском институте.

Что бывает, когда путают право и лево

Сегодня чувствовал себя полным идиотом. К нам привезли 8-летнего мальчика, который при падении приземлился на вытянутую руку. Было похоже на перелом. Чтобы отвлечь его, я задал вопрос, который всегда использую, когда приходится работать с мальчиками.

– Ну что, за какую футбольную команду болеешь? – спросил я.

– За «Манчестер», – ответил он. – Джо Бартон классно играет.

Я пошутил, типа у нашей больницы такая политика: чтобы сэкономить деньги, мы не лечим болельщиков «Манчестер Юнайтед». Он рассмеялся. Вот только я не совсем уверен, понял ли его папаша, что это шутка.

– Во, отлично придумали. Не команда, а кучка хлюпиков, – сказал он.

«Ничего себе», – подумал я, закончил осматривать мальчишку и выписал направление на рентген. Я написал: «Снимок R[1] запястья, пожалуйста». Я всегда стараюсь писать на направлениях вежливо, обычно это помогает немного снять напряжение рабочего дня.

Когда мальчик вернулся со снимком, я с удивлением обнаружил, что перелома нет. Я успокоил их с папой и отправил восвояси, сказав, чтобы он возвращался, если рука будет болеть.

Через 7 часов пацан вернулся, на этот раз с мамой. Рука у него по-прежнему болела. Поскольку он обратился в больницу повторно, его по правилам должен был принять доктор среднего звена (вроде меня) или консультант. К счастью (для меня и моей репутации), был уже вечер, и никого из врачей старше меня не было. Я еще раз осмотрел мальчика и объяснил, что повреждение мышцы может быть не менее болезненным, чем перелом.

Потом его мама спросила:

– А что, у вас такая политика: делать больному снимок не той руки, если он болеет за «Манчестер Юнайтед»? Или это не имеет значения, и вы просто всем делаете снимок не той руки?

Я был поражен, начал протестовать. Было совершенно ясно, что ее сын врет. Я пошел за своим направлением на рентген, чтобы доказать, что я написал на нем R. Я-то написал R, но неразборчиво, и лаборанту, видимо, показалось, что это L [2]. По совести сказать, действительно, было похоже больше на L. Я посмотрел на снимок – ну да, на нем было явно написано left. Каким же я был болваном. Я начал извиняться перед мамой, выписал новое направление на рентген, на этот раз написав полностью right, и, как и следовало ожидать, на снимке был небольшой перелом без смещения, требовалось наложить гипс. К счастью, ничего страшного не случилось.

Я искренне извинился и признал свою ошибку. Матери мальчика я сказал, что никогда в жизни больше не буду писать просто R и L, а буду дописывать слова до конца, не пожалев на это лишней секунды. Она вроде бы приняла мои извинения, но все же уточнила, примут ли в нашей больнице ее племянника, если он когда-нибудь заболеет. Он тоже болеет за «Манчестер Юнайтед». «О боже», – подумал я и снова принялся оправдываться.

P. S. Примечание для читателей. Про «Манчестер Юнайтед» – это была просто шутка. В любой больнице Национальной системы здравоохранения принимают болельщиков любого футбольного клуба. Так что не стоит беспокоиться. Ну, разве что вы болеете за «Челси», тогда уж вам никто не поможет.