Сергей Жоголь - Крестовский душегуб

• Название: Крестовский душегуб
• Автор: Сергей Жоголь
• Жанр: Исторические детективы
• ISBN: 978-5-04-113274-3

Странное событие привлекло внимание оперативников послевоенного Пскова. Среди белого дня в городском парке пенсионер признал в проходящем мимо милиционере переодетого фашистского палача и пытался его задержать. Милиционеру удалось скрыться, а пенсионер скончался на месте от сердечного приступа. Сыщики в недоумении: неужели опасный военный преступник, которого они разыскивают вот уже несколько лет, объявился в их городе? Следствие поручено капитану Павлу Звереву по прозвищу «Зверь». На счету бесстрашного опера десятки раскрытых преступлений. Но на этот раз ему предстоит поединок не с отмороженными уголовниками, а с кадровым офицером СС, руки которого по локоть в крови…

---

– Плевал я на язву! – со злостью процедил Корнев. – Я Нине обещал, когда она меня на фронт провожала, что когда кончится война – брошу.

– Вон оно что! А раньше ты мне этого не говорил. Но ведь пепельница у тебя есть! Я это точно знаю. – Зверев вынул из внутреннего кармана пиджака портсигар, закинул в рот папиросу и чиркнул спичкой. – Где она, кстати?

– Ну ты и сволочь, Зверев! – процедил Корнев и распахнул окно.

– Мне все такое говорят! – усмехнувшись, заявил Зверев и выпустил ртом несколько дымных колец. – Так мне что, на пол стряхивать?

Корнев подошёл к столу, открыл ящик и поставил на стол небольшую хрустальную пепельницу.

– Держи, мерзавец! Ты у нас хуже фашиста!

Зверев поднялся, ухватил один из стульев, стоявших у стены, и пересел за стол.

– Напрасно ты так. Забота о твоём здоровье не входит в мои обязанности, но как друг, я обязан тебя сдерживать, – Зверев снова выпустил колечко дыма. – Так чего звал-то? Говори быстрей про своего «душегуба», а то у меня своих дел по уши.

Корнев снова уселся за стол и принялся барабанить пальцами по столешнице.

– Может я тебе это всё уже и рассказывал, – возбуждённо продолжил Корнев. – Но не грех будет и повторить! «Крестовским душегубом» называли заместителя начальника зондеркоманды СС 11-д – Дитриха Фишера. Этот мерзавец повинен в гибели сотен невинных людей. Начальником зондеркоманды был некто Хьюго Зиверс, он проводил опыты над людьми и даже получил патент на изобретение какой-то дряни, которой смазывал губы детям, и они мгновенно умирали. Помимо всего прочего, в сорок третьем проводил он массовые казни в концентрационном лагере в местечке Кресты у нас под Псковом. В сорок пятом Зиверс был захвачен американцами, узнав о том, что будет передан русским, покончил с собой в камере, использовав свой препарат, секрет изготовления которого унёс с собой в могилу. Фишер же, после освобождения нашими Пскова, исчез из поля зрения органов. Ныне разыскивается как военный преступник.

Зверев загасил окурок о пепельницу и вставил:

– Я слышал, что этот Фишер тоже не был паинькой.

– Всё верно. Дитрих Фишер – правая рука Зиверса, оберштурмфюрер СС! Не только отправлял людей в газовые камеры, но ещё и издевался над ними, перед тем как умертвить, – дополнил Корнев.

– Всё ясно, и что же ты мне жаждешь сообщить? Этот мерзавец где-то объявился?

Корнев снова вскочил и принялся, размахивая руками, ходить туда-сюда.

– Сегодня в сквере на площади Жертв Революции на глазах у нескольких свидетелей один старик набросился на проходящего мимо милиционера. Завязалась потасовка, после чего у старичка стало плохо с сердцем, и он упал замертво.

– А что милиционер?

– Оставил старика умирать и скрылся!

– А старика точно не грохнули?

– Все признаки указывают на остановку сердца, но результатов экспертизы пока ещё нет.

Зверев почесал подбородок, уселся на стул и закурил новую папиросу:

– Лица милиционера конечно же никто не разглядел?

– Какой же ты догадливый! Свидетелей пятеро, четверо из них женщины: две ни черта не смыслят в знаках различия; третья говорит, что это был старшина; четвёртая вообще называет его капитаном. Запомнили только форму!

Корнев хлопнул ладонью по столу, в отчаянии закусил губу. Зверев спросил:

– А мужчина? Ты сказал, что был пятый свидетель, и это была не женщина!

– Студент строительного института! У парня проблемы со зрением, и он, когда начался весь переполох, как назло, уронил очки!

– Я всё понял, но при чём здесь Фишер?

– А притом! Хоть этот студент и слепой, но со слухом у него всё в порядке. Он один расслышал всё то, что выкрикивал умерший старикан. Тот называл нашего таинственного милиционера убийцей и несколько раз повторил фразу: «Крестовский душегуб!»

– А в госбезопасности что по этому поводу говорят?

– Я не хочу, чтобы они лезли в это дело, да и что мы им предъявим? Старик, по всем признакам, умер собственной смертью. То, что милиционер не оказал помощи пострадавшему, их вряд ли заинтересует, а мы наживём себе проблемы! Только то, что наш слепой студент что-то там эдакое услышал и всё… Я хочу сам со всем разобраться, не привлекая лишних глаз и ушей. Поэтому я хочу, чтобы ты оставил все дела и занялся поисками этого таинственного милиционера.

Зверев помрачнел, он прекрасно знал, что жена и два сына Корнева были казнены немцами в сорок третьем именно в Крестах. У Стёпки с этим Фишером личные счёты, а значит, плевал он на всех, в том числе и на чекистов. Теперь не уймётся, пока не достанет этого фрица.

Догадка Зверева тут же подтвердилась. Корнев схватил Зверева за плечи:

– Паша, может всё это и бред, но это мой единственный шанс поквитаться за Ниночку и ребят! У госбезопасности и без нашего Фишера забот хватает. У них сейчас одни «лесные братья»[3] на уме! Найди его, слышишь! Прошу тебя, найди!

Зверев высвободился из объятий, кивнул и спросил:

– То есть? Если что… – Зверев чиркнул ногтем большого пальца по горлу.

– Я на этом не настаиваю, хотя… Или ты к такому не готов?

– Перестань!

– Мне не важно, кто поймает Фишера, мы или МГБ[4], главное, чтобы Фишер понёс заслуженное наказание!

– Всё ясно! Кто расследует дело?

– Шувалов! Он уже кое-что накопал, но с этого момента расследование должен возглавить ты!

– Тьфу ты! – Зверев покачал головой. – Ты хочешь, чтобы я вырывал кусок мяса из зубов бешеной собаки?

– Ты о чём? – воскликнул Корнев. – Вообще-то Шувалов лучший следователь в Управлении!

– Зануда и брюзга! Этот вечно недовольный индюк всех кроме себя считает идиотами. Этот умник взвоет, когда такого как я поставят ему в начальники. Я же простой опер.

– Хочешь, чтобы я передал это дело другому следователю?

Зверев отмахнулся:

– Оставляй его! Не факт, что с другими мне будет легче. От Витьки я хотя бы знаю что ждать.

Корнев насторожился:

– Ты только это… без своих штучек! Постарайся найти с ним общий язык, ну и… поделикатней всё сделай.

– Деликатность моё второе имя, Стёпа! – рассмеялся Зверев. – Ты же понимаешь!

– Да уж…

– Всё сделаем в лучшем виде!

– Тогда приступай! И ещё раз прошу…

Похлопав подполковника по плечу, Зверев прогундил:

– Не переживай! Если наш «душегуб» вернулся в город, я его найду и сделаю всё в лучшем виде!

Когда Зверев вышел из кабинета, Корнев снова начал шарить по карманам, потом, опомнившись, воскликнул:

– Я на это надеюсь! Знал бы ты, как надеюсь!

* * *

Паша Зверев и Стёпа Корнев знали друг друга ещё с малых лет, ведь они оба когда-то были воспитанниками сиротского приюта на Интернациональной. Степан осиротел ещё в седьмом, когда ему стукнуло четыре. Отец Павлика погиб в Первую мировую под Ровно, а в восемнадцатом, когда Паше исполнилось одиннадцать, его мать умерла от тифа. Именно тогда паренёк и попал в казённое учреждение на улице Интернациональной.

С первых же дней пребывания в приюте Пашка Зверев, который в отличие от большинства попавших в эти стены ребят ни от кого не шугался, любил шутить – одним словом, вёл себя дерзко и неподобающе. При этом он не признавал авторитетов и всегда держался особняком. За это трое «старожилов» как-то решили проучить строптивого новичка. Они окружили Пашу на мойке в столовой и предложили помыть за ними посуду. Паша отказался, тогда один из ребят назвал его «босотой» и плюнул парню в лицо. Паша ударил обидчика кулаком в нос. Хлынула кровь, мальчишка заорал как сумасшедший, а двое его приятелей сбили Пашку с ног и принялись изо всех сил пинать бедолагу ногами. Прежде чем первый заводила пришёл в себя и присоединился к приятелям, всё это увидел зашедший на пищеблок Стёпа Корнев. Степан, который был гораздо старше дерущихся ребят и очень не любил несправедливость (это как же – трое на одного!), бросился вперёд и раскидал нападавших в стороны. Задиры тут же разбежались, а вот Пашу пришлось ещё долго успокаивать. Весь грязный, в разорванной рубахе, он грязно ругался и грозил обидчикам неминуемой расправой. Чтобы успокоить разъяренного не на шутку паренька, Степан отвесил Пашке затрещину и строгим тоном велел привести себя в порядок. На удивление, тот лишь сверкнул глазами, тут же притих, вытер капающую из носа кровь и направился к умывальнику. Когда, стуча зубами от холода (вода была ужасно холодной), Пашка принялся смывать текущую из носа кровь, Степан сказал:

– Если будут снова доставать, обращайся!

Громко шмыгнув окровавленным носом, Пашка хмыкнул:

– Мы так-то сами с усами! Спасибо, конечно, но и без вас справимся!

– Не сомневаюсь! Но всё-таки… – усмехнулся Степан. – Ладно, босота, бывай! Надумаешь, так обращайся.

Пашка нахмурился, вспомнив недавнюю драку:

– Вообще-то, именно за «босоту» я тому рыжему в шнобель двинул!

Степан покачал головой и спросил строго:

– И что с того?

Пашка пожал плечами, потом улыбнулся уже беззлобно.