Дэвид Моррелл - Черный вечер (сборник)

• Название: Черный вечер (сборник)
• Автор: Дэвид Моррелл
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Триллер
• Год: 2006
• ISBN: 5-699-16485-5

«Черный вечер» — рассказы о боли, отчаянии, безумии и страхе, гнездящихся в самых потаенных уголках души. «От американской провинции до ада всего один шаг», — заявляет Дэвид Моррелл, автор «Первой крови» и «Братства розы». Прочтите и убедитесь сами!

---

Я ведь на самом деле был преподавателем литературы, и одна из студенток действительно обвинила меня в сексуальном домогательстве. Она писала письма, звонила, угрожала не только мне, но и членам моей семьи. Так что «Всегда я слышу за спиной» основан на реальных событиях, за исключением того, что эта девушка жива и где-то до сих пор плетет свои грязные сети.

Рожденный в Канаде, образование я получил в Пенсильвании и университете Айовы, отчего с юношеской поры крепко полюбил бескрайнее небо и невозмутимую красоту моей новой родины. Полюбил настолько, что решил сделать ее местом действия своих рассказов. Леденящий ужас гнездится не только на мрачном побережье Новой Англии или в жутких гетто бездушных мегаполисов, страх махровым цветом расцветает и в тихой провинциальной глуши под ослепительно яркими лучами солнца. На безмятежных просторах Среднего Запада, вдали от суеты, шума и забот разворачивается действие рассказов «Гроза» и «За этот и все мои грехи».

Итак, в качестве визитной карточки выбираю «Всегда я слышу за спиной». Главный герой, он же — рассказчик, он же — мое «альтер эго», жертвует жизнью, сердцем и душой ради семьи. Прекрасно его понимаю. Будь такой шанс у меня, не раздумывая, отдал бы и сердце, и душу, и жизнь, только бы вернуть сына".

Всегда я слышу за спиной

«But at My Back I Always Hear» 1983

Вчера в три часа ночи она опять позвонила. Я до смерти перепуган: куда бежать, где спрятаться? В отеле пришлось зарегистрироваться под выдуманным именем. Вообще-то я из Айова-Сити, но сейчас нахожусь в Джонстауне, штат Пенсильвания. Я преподаю, вернее еще три дня назад преподавал, в университете американскую литературу. Ни за что не вернусь в Айову, хотя прекрасно понимаю: бесконечно прятаться невозможно. С каждой ночью она все ближе.

* * *

Она с самого начала меня пугала.

В университет я всегда приходил пораньше, чтобы спокойно подготовиться к лекциям. Кабинет мой на третьем этаже, отделенный от остальных пожарной лестницей. Коллеги иногда шутили, что меня в глухомань заслали, а я и не думал обижаться. Чем тише и спокойнее, тем лучше думается. Не обращая внимания на шум и шорохи с пожарной лестницы, я представлял, что нахожусь один в университетском здании.

В восемь утра я действительно был один, хотя в тот день все сложилось иначе. С тяжелым портфелем в руках я шел по лестнице, и звук шагов эхом отражался от каменных стен и ступеней из искусственного мрамора. Первый этаж. Второй. Когда до третьего остался один пролет, я увидел ее в кресле у дверей кабинета. Солнечное утро померкло: от девушки будто могильным холодом веяло.

Восемь утра — если разобраться, не так уж и рано. Многие к этому времени успевают встать, позавтракать и собрать детей в школу. Но студенты совсем другое дело, для них в восемь часов еще самый сон. Утренние лекции они ненавидят, однако часто прогуливать опасно, поэтому неумытые, непричесанные и хмурые молодые люди вползают в аудиторию буквально за секунду до звонка.

Вот я и удивился: что заставило девушку прийти за полтора часа до начала занятий? Тусклые каштановые волосы, бесформенный свитер, потертые джинсы — так одеваются многие студентки, зато глаза странные: темные, дикие, безумные.

Я с трудом заставил себя преодолеть последний пролет.

— Вам нужна консультация?

Вместо ответа невыразительный кивок.

— Не устраивает какая-то отметка?

На этот раз девица отрицательно покачала головой.

В смущении я дольше обычного возился с ключами, пока открывал дверь. Кабинет небольшой: стол, два стула и книжная полка у окна. Устроившись за столом, я наблюдал за девушкой: вошла вслед за мной, огляделась по сторонам и плотно притворила дверь.

Вот это мне совсем не понравилось. Когда студентки делают что-то подобное, все время кажется, что по коридору идет кто-нибудь из коллег. Что он или она подумает, услышав за закрытой дверью девичий голосок? Нужно было попросить ее открыть дверь, но, заглянув в измученные глаза, я решил не настаивать. Может, ей так комфортнее?

— Садитесь, — приветливо предложил я. — Чем могу быть полезен, мисс... Простите, не помню вашего имени.

— Саманта Перри. Но Саманта мне не нравится, — заявила студентка, ерзая на стуле, — и я сократила его...

— Неужели? — некстати перебил я.

— Да, до Сэм. Я хожу на ваши лекции по вторникам и четвергам. Вы... — закусила губу девушка, — говорили со мной.

— Имеете в виду, вас взволновала тема, которую мы обсуждали? — недоуменно нахмурился я.

— Нет, мистер Инграм, вы говорили со мной. Целую лекцию не сводили глаз. Остальные студенты будто бы исчезли, остались только мы вдвоем. Лекция была о Хемингуэе. Рассказывая, как Фредерик Генри желал близости с Кэтрин, вы имели в виду, что хотите меня.

От удивления я не сразу нашелся с ответом. Пришлось закурить, чтобы хоть как-то замаскировать смущение.

— Вы ошибаетесь.

— Я вас слышала! Уверена, остальные студенты тоже почувствовали...

— Я просто читал лекцию. Я вообще часто смотрю в глаза студентам, чтобы удостовериться, что они слушают. Так что вы ошиблись...

— Значит, вы не хотите со мной спать? — с болью в голосе спросила девушка.

— Нет, за секс я оценки не ставлю.

— Да не волнуют меня ваши оценки!

— Я счастливо женат, имею двоих детей. Допустим, я действительно хотел бы вас совратить... Разве не глупо делать это перед всей аудиторией?

— Значит, вы не хотели... — Девушка закусила губу.

— Мне очень жаль...

— Но вы же со мной разговариваете! Я слышу ваш голос и в аудитории, и дома, идаже во сне... Вы говорите, что хотите меня...

По коже побежал мороз.

— Вам просто кажется...

— Нет, ваш голос слышен так отчетливо! Когда я читаю, или учу, или...

— Как же вы можете его слышать, если меня самого нет?

— Вы посылаете мне мысли! Сосредоточиваетесь и вкладываете их в мое сознание.

Горло судорожно сжалось. Нужно срочно найти какой-то аргумент, что-нибудь весомое.

— Знаете, я не верю в телепатию и никогда не пытался посылать вам мысли.

— А неосознанно?

Я покачал головой. Ну как бы ей помягче объяснить, что на всем потоке она самая непривлекательная? В ее группе столько хорошеньких студенток, что даже если бы я не был женат, то ни за что бы не стал строить ей глазки.

— Вы слишком много занимаетесь, — осторожно начал я. — Занимаетесь так усердно, что постоянно думаете обо мне и даже слышите мой голос Я люблю свой предмет и стараюсь делать лекции яркими и незабываемыми — вот студентам и кажется, будто я говорю с каждым из них отдельно.

— Вы не имеете права так учить! — закричала студентка. — Это жестоко! Несправедливо! — По щекам потекли слезы. — Идиоткой меня выставили!

— Простите, не хотел...

— Не хотели, но сделали! Сбили с толку, обманули!

— Нет, вовсе нет, постарайтесь упокоиться.

Девица поднялась так резко, что я вздрогнул: вдруг набросится на меня с кулаками или начнет кричать, что ее изнасиловали? Черт побери, ну почему я не оставил дверь открытой?

Рыдая, Саманта выбежала из кабинета, а я, потрясенный до глубины души, курил сигарету за сигаретой. На лестнице слышались всхлипывания, затем шорох удаляющихся шагов, и, наконец, громко хлопнула входная дверь.

Тишина, целительная тишина...

* * *

Примерно через час я увидел ее на лекции. К счастью, Саманта привела себя в порядок, только припухшие глаза свидетельствовали о неловкой утренней сцене. Не студентка, а пчелка какая-то: ни на секунду не отвлекалась, ловила каждое мое слово.

После звонка я попробовал расспросить молодого аспиранта, который вел в этой группе семинары.

— Сэм? Конечно, я ее знаю. Троечница, серость и посредственность. Представляете, записалась ко мне на консультацию, но вместо творчества Хемингуэя расспрашивала о вас. Можно сказать, инквизиторский допрос учинила. Бедняжка, мне ее жаль...

— Почему?

— Сэм так некрасива, что парни за сто метров ее обходят. Подруг тоже нет. Зато есть какие-то проблемы с отцом. Хотя ничего определенного она не сказала, по-моему, я знаю, в чем дело. У нее три сестры-красавицы, и к ней папочка относится как к гадкому утенку. Бедная дурнушка старается его порадовать, прямо из кожи вон лезет, а папаша внимания не обращает. А вы якобы на него похожи.

— Что? Я похож на отца Сэм?

— Ну, лет на десять помоложе, а так практически одно лицо.

...Дня через два, в восемь утра, поднявшись на третий этаж, я снова наткнулся на Саманту.

Убеждая себя, что все под контролем, я вошел в кабинет. Словно прочитав мысли, девушка оставила дверь открытой. Саманта сидела прямо, как сабля, и буравила меня взглядом.

— Это снова случилось, — объявила она.

— На лекции я на вас даже не смотрел.

— Нет, все началось позже, когда я сидела в библиотеке. А потом, когда я в кафетерий зашла, голос звучал так ясно, будто вы за соседним столиком сидели.