Евгений Щепетнов - Выбор пути

• Название: Выбор пути
• Автор: Евгений Щепетнов
• Жанр: Детективная фантастика

Сельский участковый Василий Каганов отправляется работать в деревню Кучкино, спрятавшуюся в глухих тверских лесах. До Москвы – 200 км, до райцентра – 20, цивилизация рядом, но… все не так просто. Живут здесь, в лесах, те, кто остался с прежних эпических времен, те, о ком люди читали в народных сказках. И само собой – те, в кого нормальный цивилизованный человек не верит. Но веришь ты, или не веришь – есть в мире кое-что, совершенно не зависящее от твоей веры. И скоро Василий в этом убедится. Останется ли он на светлой стороне, став колдуном, скатится во Тьму, или так и будет балансировать на границе Света и Тьмы – покажет время.

---

И уснул. Спал спокойно, хотя и казалось, что сквозь сон слышу чьи-то голоса. Будто кто-то бормочет – два или три человека. Но меня никто не беспокоил, никто не сдирал с меня одеяло, и рассвет застал меня посапывающим в две дырочки.

Проспал я до восьми часов утра. А куда особо спешить? Прием в опорном с десяти часов – до двенадцати. Потом пойду на участок, раздавать визитки. Тут ведь какое дело – прежде всего нужно обойти и объехать подконтрольные мне деревни, раздать визитки с телефоном и моим именем-фамилией. Ну якобы для того, чтобы граждане могли использовать свое конституционное право на защиту их здоровья, жизни и собственности. А на самом деле ради того, чтобы начальство не могло сказать, что участковый не работает, и не вызвало его на внеочередной начальственный коитус в особо извращенных формах. Народ должен знать своего участкового, потому такие вот обходы совершенно необходимы, если ты не хочешь вечно быть в униженных и оскорбленных. И чтобы тебе не лепили выговора – с занесением или без занесения. Так-то вроде и наплевать, но очередное звание совсем мне не помешает. Это ведь прибавка к жалованию, а у нас еще не коммунизм и бесплатно продукты не дают даже участковым. Ну… почти не дают.

Утро начал с того, что слил из летнего душа ржавую, настоянную на металле «зимнюю» воду, опустил в скважину заранее купленную электрическую помпу с присоединенным к ней пластиковым шлангом, шланг протянул к баку на крыше душа и воткнул штекер шнура помпы в удлинитель, сделанный много из длинного (20 метров!) толстого провода. Я все-таки связист. А значит еще и электрик. Мне такие штучки – не то что раз плюнуть, а на уровне детской азбуки. Знал, куда еду, подготовился как следует.

Помпа заработала, вода под напором побежала в бак. Кстати – залез по лестнице на душ, попробовал на вкус воду, текущую в бак. Сладкая вода, хорошая!

Кстати – чем бурить скважину, лучше бы колодец вычистили. Впрочем, может и не лучше. Может с ним больше возни, чем пробурить скважину и обсадить ее металлическими трубами. Мне по большому счету все равно – вода есть, да и ладно. И не очень глубоко стоит, уровень где-то метров семь-восемь от поверхности – я по длине троса на котором теперь висит помпа определил.

Позавтракал яичницей, чаю себе соорудил – зеленого, и даже с лимоном. Ну, все, теперь жить можно! Перед тем как пойти в опорный, еще раз внимательно осмотрел все комнаты. Нет, никаких следов тайных дверей. Совсем никаких!

Запер дом на замок, отпер опорный пункт и первым делом проверил – на месте ли табельное оружие. «Макаров» с запасной обоймой был на месте, и я честно сказать – облегченно вздохнул. После таких ночных событий, когда в запертый дом может проникнуть какой-то там ниндзя – пропажа оружия была бы совсем не чем-то из ряда вон выходящим. Если у них (у него?) есть способ проникнуть в запертый дом, почему бы не быть способа проникнуть и в запертый опорный пункт? И в самое его сердце – сейф с оружием и документацией!

Могли ведь сделать копию ключа? Мало ли с кем бывший участковый имел здесь дело. Вдруг свел знакомство с подозрительными личностями, например с какой-нибудь круглопопой девахой, эдакой кучковской Мата-Хари? И она сняла слепок с ключей, чтобы здешний кузнец сделал ей дубликаты!

При слове «круглопопая» мне сразу привиделась нервная Маша. И кстати – ее неравность почему-то не вызывала никакого напряга, скорее наоборот – нервная, значит и в постели горячая! Эхх… у меня женщины не было… уж и не помню сколько времени! Сплошной гребаный целибат!

Но начинать свою жизнь в Кучкино следовало точно не с поисков объекта своих сексуальных вожделений. И об этом мне тут же напомнил мой телефон, благополучно запертый в сейф рядом с пистолетом еще вчерашним днем. Почему запер? Да черт его знает! Чисто автоматически! Хотя и не положено – я всегда должен быть на связи, днем и ночью, в будние дни и в выходные. Кстати – телефонный номер служебный и оплачивается ОМВД. Проводного-то телефона здесь нет! А что за полиция без телефона?

Номер был незнакомым, и я с некоторым трепетом нажал кнопку приема. Вот оно! Началось!

Да, началось. Это я понял по первым же словам звонившего, вернее – звонившей:

– Это участковый? Скорее! Тут Колька Капустин буянит! Нажрался, обещает Настьку свою порешить! Жену то есть!

– Адрес какой? – спросил я, приготовив авторучку.

– Какой адрес? Третий дом от администрации! Скорее, он там стекла бьет!

– Выезжаю! – сказал я, и нажал кнопку отбоя.

Перепоясался ремнем с кобурой (мало ли что случится?), сунул дубинку-«демократизатор» в предназначенное для нее гнездо, рядом повесил наручиники (куды ж без них?), натянул на голову фуражку-кепи, запер сейф (там нет ничего такого-ценного, но не оставлять же открытым?), и неспешно покинул опорный пункт. Поспешишь – коллег насмешишь. Вряд ли Колька до моего прибытия порешит свою благоверную Настьку, а вполне вероятно, что успокоится и мирно уснет. А тогда можно будет и порешать – что с ним делать.

Полгода стажировки со старым, опытным участковым дали мне очень, очень много дельной информации. Научил он меня, как правильно вести дела. И первое, чему научил – «не лезь на рожон!» Все нужно делать неспешно, без дерганий и переживаний. Ситуация сама рассосется, если не слишком торопиться и педалировать. Ну вот, к примеру: некий Колька Капустин. Бьет стекла, Настьку тиранит. Приезжаю я, беру Кольку в оборот. Колька получает по мордасам (а иначе как его взять?!), и в железных браслетах отправляется в комнату для задержанных опорного пункта (есть тут такая у меня, в опорном). Я составляю протокол задержания, и…

А вот ничего дальше! Никакого «И»! Заявления-то у меня нет! И Настька никогда и ни за что его не напишет! Ибо сажать своего благоверного – на это решится только совершенно доведенная до отчаяния баба. И то вряд ли – скорее она его убьет и спрячет в погребе. Потому что если его посадить – он ведь вернется. А если вернется…

Увы, к моему приходу ситуация не разрешилась. За разбитыми окнами отделанного желтым (как в Грозном) сайдингом домишки слышался пьяный басовитый рев мужика, в котором членораздельными были только матерные слова, как раз и касающиеся этого самого члена. И вообще – вся речь реципиента, которая доносилась из дома, крутилась вокруг первичных, вторичных и третичных половых признаков мужчин и женщин, а особенно – вокруг существа женского пола именуемого (согласно стиля докладчика) «Настька-сука».

– А в чем таком она провинилась? – спросил я у женщин, собравшись напротив дома у обочины дороги – Чего он вообще так возбудился? И кто меня вызывал?

– Я вызывала! – объявилась одна из женщин, в котором без труда узнал одну из тех, кого вчера встретил на дороге возле магазина – вы же визиточку-то дали! Вот я и позвонила! Не дай бог Настьку покалечит, совсем Колька с катушек съехал! Она водку вылила, говорит – хватит, задолбал уже своей пьянкой. Он уже третий день с кумом машину обмывает – купили «ниву», не новую, подержанную, но хорошую. Кума Настя взашей выгнала, а у Кольки водку вылила. Вот он и припоминает ей все обиды. Мол, смотрела не так, не на того смотрела, и вообще – из армии не дождалась, бабой ее взял. А она типа еще и кобенится. Вот! А где та армия-то? Пятнадцать лет назад та армия! И все поминает, дурак! Ну совсем дурак сделался!

Я оглянулся по сторонам – толпа была небольшой, ведь день-деньской, работают все. Стояли пятеро баб – начиная от маленькой старушонки, похожей на травницу бабу Нюру, заканчивая молоденькой девчонкой лет четырнадцати, и четверо пацанят. Трое просто любопытные, четвертый парнишка лет тринадцати – заплаканный, и с фингалом под глазом. Заметив мой взгляд, та же самая шустрая бабенка пояснила:

– Витюшке вон глаз подбил, он мамку защищал. Говорит – небось не мой сын, нажила, пока он в армии был. Да какой там не его?! Через год родился, как Колька из армии-то пришел! Дурак пьяный, чего наговорил-то! И как не стыдно?!

Ну так-то конечно не факт, что сын Колькин, даже если Настька его родила через год после Колькиного возвращения из Краснознаменной, но говорить об этом я не стал. Логика логикой, но умничать особо незачем. Не поймут соли шутки, не оценят.

Ну что же – стой, не стой, а надо что-то делать! Вон уже как странно на меня поглядывают «зрители». Мне, как настоящему киношному менту положено сейчас с лихой и придурковатой улыбкой вбежать в дом и выйти оттуда с поверженным Колькой. Или проломить стену дома элитной иномаркой – и опять же, выйти оттуда с закованным в наручники дебоширом. Так все настоящие менты делают, пуленепробиваемые, владеющие всеми видами единоборств и не боящиеся ничего – кроме своей вечно всем недовольной жены, требующей развода. Ибо мента никогда нет дома.

(Да, люблю я ментовские сериалы! Вначале просто любил, теперь смотрю – «на-поржать», Ибо такую дичь несут сценаристы – душа поет и радуется! Дебилы, одно слово)