Ричард Морган - Видоизмененный углерод

• Название: Видоизмененный углерод
• Автор: Ричард Морган
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2005
• ISBN: 5-17-024531-9, 5-9660-0147-2

Земля, XXVII век. Мир, в котором появилась возможность «сгружать» человеческое сознание и личность из одного тела в другое. Идеальный мир и для преступников, и для полицейских, и для армии... но вряд ли идеальный для бывшего военного спецназовца Такеси Ковача, которого миллиардер Бэнкрофт нанял... для расследования гибели одного из своих тел.

Внешне — явное самоубийство. В действительности — явное убийство. Вот только воспоминания об убийце уничтожены вместе с телом-клоном... С чего начать?!

---

Я схватил её руку и пожал.

— Спасибо, Анемона…

— Меня зовут не Анемона, — резко отозвалась она. — Меня зовут Луиза. Пожалуйста, зовите меня Луизой.

— Спасибо, Луиза. — Я задержал её ладонь в своих руках. — Спасибо за всё…

— Послушайте, я вам ничего не обещаю, — остановила меня Анемона, делая попытку говорить жестко. — Как я уже сказала, я поговорю. Пока это всё. А теперь уходите. Пожалуйста.

Она показала, как отменить оставшуюся часть платежа, введенного в кассу, и дверь немедленно распахнулась. Я не сказал больше ни слова. Даже не попытался ещё раз прикоснуться к девушке. Вышел в коридор, оставив её стоящей в кабинке, обхватившей руками грудь и уставившейся на вытертый пол — так, будто она видела его впервые в жизни.

Тускло горели красные лампочки.

На улице ничего не изменилось. Два спекулянта сидели там же, увлеченные горячим спором с огромным типом монголоидного вида. Громила стоял, облокотившись на капот их машины и разглядывая что-то, зажатое в руках. Осьминог поднял руки, пропуская меня, и я шагнул под моросящий дождь. Монгол взглянул в мою сторону. У него по лицу мелькнула тень.

Остановившись, я резко обернулся, и он, потупив взгляд, что-то сказал торговцам. Нейрохимия словно обдала меня изнутри потоком холодной воды. Я направился прямо к машине, и троица тотчас же умолкла. Руки скользнули в карманы. Меня что-то толкало вперед, что-то почти не имеющее отношения к взгляду, который бросил монгол. Беспросветное отчаяние кабинки породило нечто мрачное, расправившее сейчас свои чёрные крылья, нечто неподвластное контролю. То, за что Вирджиния Видаура строго бы отчитала меня. Я услышал, как на ухо нашептывает Джимми де Сото.

— Ты меня ждешь? — спросил я, обращаясь к спине монгола. У него тотчас же напряглись мышцы.

Вероятно, один из спекулянтов почувствовал неладное. Он протянул руку, показывая, что она пуста.

— Послушай, дружище… — неуверенно начал спекулянт.

Я бросил на него косой взгляд, и он умолк.

— Я спросил…

И тут словно прорвалась плотина. Монгол с ревом спрыгнул с капота и обрушил на меня руку размером со свиной оковалок. Удар не достиг цели, но, отражая его, я вынужден был отступить назад. Спекулянты обнажили оружие — маленькие пластинки чёрного и серого металла, со злобным тявканьем выплюнувшие смертоносные заряды. Я увернулся от выстрелов, прикрывшись тушей монгола, и нанес удар пятерней в узкоглазое лицо. Хрустнула кость, и я опрокинул его на машину, пока спекулянты пытались сообразить, где я нахожусь. Нейрохимия превратила их движения в льющийся вязкий мед. Ко мне потянулся один кулак, сжимающий пистолет, и я раздробил пальцы о металл, выбросив ногу вбок. Владелец кулака взвыл, а тем временем ребро моей ладони врезалось второму спекулянту в висок. Оба свалились с машины: один — продолжая стонать, другой — потеряв сознание или мертвый. Я принял боевую стойку.

Монгол, развернувшись, бросился наутек. Не раздумывая, я перескочил через крышу машины и побежал за ним. При приземлении бетон здорово врезал по ступням, и по голеням разлилась резкая боль. Но нейрохимия практически мгновенно её подавила, я оказался всего в дюжине метров позади монгола. Расправив грудь, я припустил во весь опор.

Монгол метался передо мной как реактивный истребитель, пытающийся увернуться от неприятельского огня. Для человека таких габаритов он оказался на удивление проворным. Протиснувшись между бетонными опорами автострады, монгол метнулся в тень, увеличивая расстояние между нами до двадцати метров. Я прибавил скорость, морщась от острой боли в груди. Дождь хлестал в лицо.

Ох уж эти сигареты, мать их!

Выбежав из леса опор, мы оказались на пустынном перекрестке с покосившимися, словно пьяницы, светофорами. При приближении монгола один из них зашевелился, меняя свет. Меня встретил хриплый старческий голос робота: «Переходите. Переходите. Переходите». Я давно был на другой стороне улицы, а отголоски призыва ещё упрямо преследовали нас.

Мы бежали. Мимо допотопных туш машин, уже долгие годы не покидавших своих стоянок у обочины. Мимо зарешеченных и закрытых ставнями витрин, которые, может быть, открывались днем, а может быть, и нет. Из решётки у тротуара поднимался пар, похожий на живое существо. Мостовая под ногами скользила от дождевой воды и серой жижи, вытекающей из переполненных мусорных баков. Ботинки, доставшиеся мне от Банкрофта вместе с костюмом, были на тонкой подошве и не обеспечивали достаточного сцепления. Лишь безупречное действие нейрохимии позволяло удерживать равновесие.

Пробегая возле двух груд хлама, стоявших у обочины, монгол оглянулся и, увидев, что я не отстаю от него, сразу за второй машиной метнулся налево. Я попытался подкорректировать траекторию движения и пересечь улицу под острым углом, до двух брошенных автомобилей, но мой противник великолепно рассчитал маневр. Я едва успел поравняться с первой машиной, как меня занесло. Наткнувшись на ржавый капот, я отлетел на закрытую жалюзи витрину. Металл лязгнул и зашипел; меня ужалил заряд низкого напряжения, предназначенный для отпугивания грабителей. Монгол тем временем перебежал через дорогу, увеличив разделяющее нас расстояние до двадцати метров.

В небе над головой мелькали огни воздушных транспортных средств. Заметив убегающую фигуру, я оторвался от обочины, проклиная себя за глупый порыв, заставивший отказаться от предложенного Банкрофтом оружия. На таком расстоянии лучевой бластер без труда оторвал бы монголу ноги. А так мне пришлось бежать за ним, пытаясь выжать из легких все, чтобы сократить дистанцию между нами. Может быть, удастся его напугать, вынудить споткнуться.

Произошло не совсем то, хотя и очень похожее. Здания слева от нас закончились, уступив место пустырю, обнесенному покосившимся забором. Ещё раз обернувшись, монгол допустил первую ошибку. Остановившись, он бросился на забор, проломившийся под его тяжестью, и побежал в темноту.

Усмехнувшись, я последовал за ним. Наконец у меня появилось преимущество. Вероятно, монгол рассчитывал, что я потеряю его в темноте, или надеялся, что я подверну ногу на неровной поверхности. Но закалка чрезвычайных посланников мгновенно расширила до предела мои зрачки, приспосабливая зрение к условиям недостаточной освещенности, и с молниеносной быстротой проложила путь по ухабам и рытвинам. Нейрохимия позволила не менее стремительно передвигать ноги. Земля призрачно проносилась подо мной, как это было во сне с участием Джимми де Сото. Не более чем через сто метров я должен был настичь своего «приятеля», если только и он не усовершенствовал зрение.

Как выяснилось, пустырь закончился раньше, но к тому моменту, когда мы добежали до противоположного забора, между нами уже не было и первоначальных десяти метров. Монгол забрался на проволочное ограждение, спрыгнул на землю и побежал по улице, пока я ещё лез наверх. Вдруг он резко остановился. Я перебрался через проволоку и легко соскочил вниз. Должно быть, монгол услышал звук прыжка, потому что он обернулся, распрямляясь и одновременно собирая то, что держал в руках. Увидев поднимающееся дуло, я упал на землю.

Я налетел на мостовую со всего размаха, ободрав ладони, и перекатился набок. Молния вспорола ночь там, где я только что был. Запах озона; треск разорванного воздуха ударил по барабанным перепонкам. Я покатился дальше, и бластер выпустил новую порцию раскаленных заряженных частиц, пронесшихся рядом с моим плечом. Мокрый бетон зашипел, покрываясь паром. Я тщетно пытался найти укрытие, которого нигде не было.

— БРОСЬ ОРУЖИЕ!

Луч света упал с неба вертикально вниз, и лай громкоговорителя разорвал ночную темноту гласом робота-божества. Вспыхнувший прожектор затопил нас морем белого огня. Лежа на мостовой, прищурившись, я поднял взгляд и с трудом разглядел полицейский транспорт — в положенных пяти метрах над улицей, с мигающими огнями. Миниатюрная буря, поднятая ревущими турбинами, смела к стенам соседних зданий трепещущие крылья обрывков бумаги и пластика, пригвоздив их к бетону словно умирающих мошек.

— НЕ ДВИГАЙСЯ С МЕСТА! — снова прогремел громкоговоритель. — БРОСЬ ОРУЖИЕ!

Монгол вскинул бластер, и полицейский транспорт дернулся в сторону, подчиняясь пилоту, пытающемуся вывести машину из-под огня. Из одной турбины, зацепленной лучом, брызнул сноп искр; транспорт опасно накренился.

Установка в носовой части ответила очередью из пулемета, но к этому моменту монгол успел перебежать через улицу, прожечь бластером дыру в стене и скрыться в дымящемся отверстии.

Где-то внутри здания послышались крики.

Я медленно оторвался от мостовой. Транспорт опустился вниз и застыл в метре над землей. На дымящемся двигателе ожил, вспучиваясь, баллон огнетушителя; полетели хлопья белой пены. За иллюминатором пилота с визгом поднялся люк, и в проеме показалась Кристина Ортега.