Роберт Джордан - Дракон Возрожденный

• Название: Дракон Возрожденный
• Автор: Роберт Джордан
• Жанр: Героическая фантастика
• Год: 2020
• ISBN: 978-5-389-18637-8

Великая битва с ордами, явившимися из-за Аритского океана, увенчалась победой Ранда, добывшего Рог Валир и призвавшего с его помощью оживших героев прошлого. Враг бежал. А люди узрели в развергшихся небесах битву между Ба’алзамоном – Темным, или Отцом Лжи, как его прозвали в народе, – и Рандом, победившим в этой небесной схватке. Чудо потрясло всех. Ранда провозгласили Драконом. Это невиданное событие заставляет вступить в игру новую опасную силу – главу Детей Света, лорда капитан-командора Пейдрона Найола, который правдами и неправдами стремится узурпировать власть. Но не он один строит козни против победителя Ба’алзамона. Слуги и приспешники Отца Лжи и другие отродья Тени тоже не могут себе позволить, чтобы Дракон Возрожденный явился в мир. В настоящем издании текст романа «Дракон Возрожденный» частично переведен заново и, как и в других романах, составивших знаменитую эпопею «Колесо Времени», заново отредактирован и исправлен.

---

Морейн положила ладонь на замок.

– У мастера Харода есть ключи, добрая госпожа. Только вот не знаю, позволит ли он…

Айз Седай с силой дернула замок на себя, и тот с щелчком открылся. Саймон, с отвисшей челюстью, уставился на нее. Морейн вытащила дужку замка из проушины засова, и мужчина со скошенным подбородком повернулся к Перрину:

– А не опасно ли так, добрый господин? Он – мой брат, но, когда матушка Рун пыталась ему помочь, он ее укусил… И еще он… он убил корову. Собственными зубами, – чуть слышно закончил Саймон.

– Морейн, – произнес Перрин, – этот человек опасен.

– Все люди опасны, – холодным тоном ответила она. – А теперь тихо.

Она открыла дверцу и вошла в загородку. Перрин затаил дыхание.

Не успела Морейн сделать первый шаг, как Ноам оскалил зубы и зарычал. Рычание понемногу усиливалось, стало утробным, и наконец дрожь охватила все его тело. Морейн не обращала внимания на звуки, которые он издавал. Она приближалась к Ноаму, а тот, не переставая рычать, отползал от нее по соломе, пока не забился в самый угол. Или же это она загнала его в угол?

Неторопливо и бестрепетно Айз Седай опустилась рядом с Ноамом на колени и обхватила его голову ладонями. Утробное рычание Ноама усилилось до настоящего рыка, затем утихло, превратившись в хныканье, прежде чем Перрин успел даже пошевелиться. Время тянулось, Морейн держала голову Ноама, а затем столь же спокойно отпустила ее и встала. Горло у Перрина сжалось, когда она повернулась к Ноаму спиной и вышла из клетки, но тот лишь проводил женщину взглядом. Морейн толкнула дощатую дверь, закрывая ее, потом вставила дужку замка обратно в засов, не побеспокоившись защелкнуть его, – и Ноам с рыком кинулся на деревянную решетку. Он грыз перекладины, бился о доски плечами, старался просунуть меж ними свою голову, при этом продолжая рычать и щелкать зубами.

Морейн отряхнула с платья солому, лицо ее было безмятежно, и руки ничуть не дрожали.

– Вы так рисковали, – выдохнул Перрин.

Она посмотрела на него – уверенным, всезнающим взглядом, – и он опустил глаза. Свои желтые глаза.

Саймон все смотрел на брата.

– Сможете помочь ему, добрая госпожа? – хрипло спросил он.

– Мне жаль, Саймон, – сказала Морейн.

– И ничего нельзя поделать, добрая госпожа? Может, хоть что-то? Одну из тех… – он понизил голос до шепота, – штучек Айз Седай?

– Исцеление – дело непростое, Саймон, оно в той же мере исходит от больного, сколь и от того, кто Исцеляет. Тут не осталось ничего, что помнило бы, как было Ноамом, ничего, что помнило бы, как было человеком. Не осталось карт, способных показать ему обратный путь, и не осталось ничего, что могло бы пройти по этому пути. Ноама больше нет, Саймон.

– Он… он ведь так любил веселые разговоры, добрая госпожа, любил пошутить, когда выпьет слишком много. Он ведь только… – Саймон потер ладонью глаза и заморгал. – Спасибо, добрая госпожа. Я знаю, вы бы сделали что-нибудь, если бы могли.

Морейн положила руку ему на плечо, тихонько сказала какие-то слова в утешение и потом вышла из сарайчика.

Перрин понимал, что нужно пойти за ней, но его будто бы не пускал тот человек – то, что некогда было человеком, – который грыз деревянные перекладины. Перрин сделал быстрый шаг и неожиданно для себя вынул свисающий замок из засова. Замок был хорош – работа знающего свое дело кузнеца, настоящего мастера.

– Добрый господин?

Перрин уставился на замок в руке, перевел взгляд на человека в клетке. Ноам прекратил грызть доски; тяжело дыша, он опасливо глядел на Перрина. Несколько зубов были криво обломаны.

– Можешь держать его здесь всю жизнь, – сказал Перрин, – но… но не думаю, что ему когда-нибудь станет лучше.

– Если он сбежит отсюда, добрый господин, то умрет!

– Здесь, в клетке, или где-то на свободе – он все равно погибнет, Саймон. На воле он по крайней мере будет свободен и счастлив, насколько это возможно. Он больше не твой брат, но решать должен именно ты. Можешь оставить его здесь, чтобы на него глазели люди, оставить его смотреть на решетку, пока он не зачахнет с тоски. Саймон, если посадить волка в клетку, вряд ли стоит ожидать, что он будет счастлив. Или что он проживет долго.

– Да, – медленно промолвил Саймон. – Да, понимаю.

Поколебавшись, он все же кивнул, а потом мотнул головой, указывая на дверь загородки.

Все это подразумевало тот ответ, которого ждал Перрин. Юноша распахнул дощатую дверь и отошел в сторону.

Ноам недолго смотрел на открывшийся проход, затем резко устремился вон из клетки, передвигаясь на четвереньках, но с удивительным проворством. Прочь из клетки, прочь из сарая – и в ночь.

«Да поможет Свет нам обоим», – подумал Перрин.

– Наверное, ему лучше быть на свободе. – Саймон встряхнулся. – Но не знаю, что скажет мастер Харод, когда обнаружит, что дверь открыта, а Ноам пропал.

Перрин закрыл дверь клетки; огромный замок звонко клацнул, когда он вернул его на место.

– Пусть поломает голову.

Саймон закатился лающим смехом, но тут же умолк.

– Уж он-то понавыдумывает. Да и все они. Когда Ноам покусал матушку Рун, кое-кто стал твердить, будто Ноам превратился в волка – с мехом и все такое! Враки ведь, но так они говорят.

Дрожа, Перрин прислонил голову к дверце клетки. «Может, меха у него и нет, но он – волк. Волк, а не человек. Да поможет мне Свет».

– Его не всегда здесь держали, – вдруг заговорил Саймон. – Он был в доме матушки Рун, но, когда пришли белоплащники, мы с ней убедили мастера Харода поместить его сюда. У белоплащников всегда имеется список, куда они вносят имена приспешников Темного, которых они разыскивают. Понимаете, дело в цвете глаз Ноама. В том списке белоплащников было одно имя. Некий кузнец, прозываемый Перрин Айбара. Они говорили, что у него желтые глаза и что он бегает с волками. Легко догадаться, почему я не захотел, чтобы они прознали о Ноаме.

Перрин повернул голову и бросил из-за плеча взгляд на Саймона:

– А сам-то ты как полагаешь, этот Перрин Айбара и в самом деле приспешник Темного?

– Приспешник Темного и бровью не повел бы, если бы мой брат умер в клетке. Я так разумею, что она нашла тебя вскоре после случившегося. Успела вовремя помочь. Как бы мне хотелось, чтобы она пришла в Джарру несколькими месяцами раньше!

Перрин устыдился, что раньше сравнивал Саймона с лягушкой.

– И я бы хотел, чтобы она смогла что-нибудь для него сделать, – промолвил он. «Чтоб мне сгореть, я бы хотел, чтобы это было в ее силах».

Внезапно в голову Перрину пришла мысль, что о Ноаме наверняка известно всей деревне. О Ноаме и о его глазах.

– Саймон, ты не мог бы принести мне чего-нибудь поесть в комнату?

Мастер Харод и все прочие с таким интересом разглядывали Лойала, что, вероятно, и не заметили цвета глаз Перрина, однако, если он будет обедать в общей зале, эта деталь уж точно не пройдет мимо внимания селян.

– Конечно, – отозвался Саймон. – И утром тоже. Спускаться вам не потребуется, пока не придет время садиться на коня.

– Хороший ты человек, Саймон. Очень хороший.

Саймон выглядел таким довольным, что Перрин вновь испытал укол стыда.

Глава 9. Волчьи сны

Через черный ход Перрин вернулся в свою комнату, а вскоре туда явился Саймон, который принес накрытый салфеткой поднос. Ткань не могла удержать запахи жареной баранины, сладкой фасоли, репы и свежевыпеченного хлеба, но источавшая соблазнительные ароматы еда успела остыть, а Перрин все лежал на кровати, глядя в побеленный потолок. В голове у него постоянно всплывали образы Ноама. Ноам, грызущий деревянную решетку клетки. Ноам, убегающий во мрак. И эти картины не желали покидать его мысли. Перрин пытался размышлять об изготовлении замков, о тщательной закалке и о ковке стали, но никак не получалось.

Оставив без внимания поднос, юноша поднялся и направился по коридору к комнате Морейн. На стук в дверь та откликнулась:

– Входи, Перрин.

На миг в его памяти вновь всколыхнулись старые предания об Айз Седай, но он вытолкал их из головы и открыл дверь.

Морейн была одна – за что Перрин возблагодарил судьбу, – она сидела, устроив маленькую чернильницу у себя на колене, и что-то писала в маленькой книжке в кожаном переплете. Не глядя на вошедшего Перрина, Айз Седай закупорила скляночку и вытерла стальной кончик ручки маленьким лоскутком пергамента. В камине ярко горело пламя.

– Давненько уже тебя жду, – заметила она. – Я не говорила с тобой об этом раньше, потому что было понятно, что ты не хотел разговора со мной на эту тему. Однако после сегодняшнего вечера… Что ты хочешь знать?

– Мне того же ожидать? – спросил он. – Такого вот конца?

– Возможно.

Перрин ждал продолжения, но она лишь убрала ручку и чернила в полированную шкатулку из розового дерева и подула на свои записи, подсушивая чернила.

– Это все? Морейн, вам не отделаться от меня уклончивыми ответами Айз Седай. Если вам что-то известно, расскажите мне. Пожалуйста.