Анна Князева - Детектив для уютной осени

• Название: Детектив для уютной осени
• Автор: Анна Князева
• Издательство: Литагент 1 редакция (1)
• Жанр: Детектив
• Год: 2020
• ISBN: 978-5-04-114236-0

Что нужно для того, чтобы со вкусом встретить и провести осень? В первую очередь, конечно же, хорошее настроение, ведь первые холода – это вовсе не повод унывать! А его вам обеспечит прекрасная книга, которая так и называется – «Детектив для уютной осени». В нее вошли лучшие романы самых известных современных российских писательниц, работающих в жанре остросюжетной литературы, – Татьяны Устиновой, Татьяны Поляковой и Анны Князевой, – действие в которых разворачивается уютной осенью.

---

Василий Васильевич развел руками.

– Вот, – сказал он хозяину и домоправительнице. – Тем более меня никто не спрашивает!

Потоптавшись на пороге и посокрушавшись немного, они ушли, Антипия закрыла за ними дверь.

– Я, пожалуй, тоже пойду, – объявил Меркурьев. – У меня в комнате гости глодают кости, а я оставил их без присмотра. Может, уже все сглодали!..

– Что мне теперь делать? – прошептала Кристина и обратилась к вещунье. – Вы… не можете ни у кого спросить? Вдруг кто-то из них… из тех… знает?

– Я спрошу, – пообещала Антипия с сочувствием. – Но только не сейчас. Сейчас никак нельзя.

– Пойду я, – повторил Василий Васильевич. – Если никто ничего не собирается мне объяснять.

Девицы – студентка и вещунья – переглянулись. Переглядывались так многозначительно, что Меркурьев моментально разозлился.

– Не хотите, как хотите, – заключил он. – Крис, если найдешь кольцо, позвони мне. Или зайди.

Он спустился по чугунной лестнице – она встревоженно гудела у него под ногами, – очутился в вестибюле со стрельчатыми окнами и покосился на круглый столик.

Прошлой ночью он уронил книгу на пол и не стал поднимать. Сейчас она лежала на столе раскрытая, страницами вверх.

Ни за что не стану подходить, решил Меркурьев, и подошел.

Страница пятьдесят семь.

«Итак, философ не испытал в жизни ни сильных радостей, ни сильных страданий, которые приносят с собой страсти».

– И что? – спросил Меркурьев громко на весь вестибюль. – Дальше пятьдесят седьмой страницы дело не продвигается?

– Вы со мной изволите разговаривать?

Василий Васильевич обернулся.

Со стороны коридора мелкими шажками подходил маленький человечек по имени Емельян Иванович.

К нему дурацкая книга уж точно не могла иметь никакого отношения!.. Она принялась дразнить Меркурьева еще до того, как явился крохотный гость, но тем не менее Василий Васильевич спросил:

– Это не вы читаете «Философию Канта» все время на одной и той же странице?

Человечек подошел и заглянул Меркурьеву под руку.

– Нет, – наконец сказал он. – Не я. Фрейлейн нашла свой перстень?

– Фрейлейн чудит, – сообщил Меркурьев.

– Чудит? – переспросил Емельян Иванович, на старомодный манер откидывая полы пиджака и усаживаясь в кресло. – Что это означает?

– Я сам не понимаю, – признался Меркурьев. – Полицию вызывать не хочет, страшно убивается и, кажется, собирается обратиться за помощью к духам.

Емельян Иванович огляделся по сторонам без всякой тревоги и, кажется, с удовольствием, задержал взгляд на астрах, а потом перевел его на Меркурьева.

– Какие прекрасные цветы, не правда ли? «Что здесь встречает нас как красота земная, то встретит некогда как истина сама».

Меркурьев молчал.

– Шиллер, – пояснил Емельян Иванович как ни в чем не бывало. – К каким же духам собирается воззвать фрейлейн?

Василий Васильевич подошел и с размаху опустился в кресло по другую сторону столика.

– Емельян Иванович, – начал он проникновенно, – вы же взрослый человек! И все понимаете. Вы кто по профессии?

Человечек задумался на секунду, словно не мог вспомнить.

– Ученый, – сказал он наконец.

– Прекрасно! – одобрил Меркурьев. – Естественник или гуманитарий?

– И то, и другое в равной степени.

– Так не бывает, но ладно. Вот скажите мне, если у человека пропадает драгоценность, да еще, как он утверждает, фамильная, что нужно делать? Взывать к духам или обращаться в полицию?

Емельян Иванович молчал и улыбался.

– Духи – при всем уважении, – тут Меркурьев прижал руку к груди, – уж точно не найдут перстень! А полицейские… ну, полицейские тоже, скорее всего, не найдут, но так положено, понимаете? Так принято – обращаться в полицию. А они обе морочат мне голову!..

– Виноват?

– Кристина и Антипия. Которая ясновидящая. То есть никакая она не ясновидящая, конечно, а просто авантюристка! Она вызывала дух Канта, представляете? Я сам был свидетелем.

– И что? – живо спросил Емельян Иванович. – Явился?..

Меркурьев обеими руками уперся в колени:

– Ну, я его не видел. Но стол подпрыгивал, и блюдце вертелось!

– Блюдце, – повторил Емельян Иванович. – А почему вы не допускаете, что Иммануил Иоганн Кант на самом деле заглянул в этот прекрасный уютный дом, когда его пригласили?..

– Емельян Иванович! – свирепо зарычал Меркурьев. – И вы тоже!.. Кант умер сто лет назад!

– Двести тринадцать, – поправил маленький человечек. – И какой же вывод вы из этого делаете?

– Однозначный! – рявкнул Василий Васильевич. – Человек, умерший двести тринадцать лет назад, никуда войти не может и явиться на зов не может тоже! Потому что он умер.

– Возможно, возможно, – согласился Емельян Иванович. – Вполне материалистический, хотя и несколько примитивный вывод.

– Почему примитивный?! Единственно разумный!

А может, этот самый Емельян Иванович тоже не в себе, пронеслось в голове у Василия Васильевича. Они все тут странные! И он, инженер Меркурьев, ничего о них не знает!.. Вещунья вызывает духов, гость материализуется из воздуха, потусторонние силы крадут у студентки кольцо, а привидения сталкивают с маяка подвыпившего человека!

Может, он, Меркурьев, угодил в сумасшедший дом?..

– Этот дом, – словно подслушав его смятенные мысли, произнес Емельян Иванович, – по слухам, когда-то принадлежал Фридриху Бесселю. Это только слухи, они ничем не подтверждены, но так говорят…

– Бесселю? – переспросил Василий Васильевич, сбившись с мыслей про сумасшедший дом. – Бессель был математик. Неравенство Бесселя мы проходили в университете.

– И астроном, – подхватил Емельян Иванович. – Открыл спутники Сириуса и Проциона из созвездия Малого Пса. Крупный ученый!.. Что, если ему захочется навестить свой дом? Ну, если допустить, конечно, что дом на самом деле когда-то принадлежал ему?

– Бесселю? – уточнил Василий Васильевич. – Навестить этот дом?

– Так бывает, – продолжал Емельян Иванович. – Иногда нас тянет на старые места. Где мы были счастливы или молоды. Это так естественно.

– Кого… вас? – спросил Меркурьев мрачно.

Емельян Иванович засмеялся мелким смехом.

– Я имею в виду людей, – сказал он успокаивающе. – Просто если вдруг встретите Фридриха Вильгельма, не пугайтесь. Вполне возможно, он просто зашел навестить свой бывший дом. Дома ведь долговечнее людей, и это обидно, конечно.

– Понятно, – заключил Василий Васильевич и встал. – Спасибо за беседу.

– Всегда к вашим услугам, – слегка приподнялся в ответ Емельян Иванович. – А за перстень не переживайте. Есть вещи, которые уходят сами и приходят сами, и полицмейстерам не под силу их найти. Если вас не затруднит, пришлите ко мне юную фрейлейн!.. У которой пропало кольцо. Может, мне удастся дать ей некоторый совет.

Меркурьев кивнул и пошел по коридору мимо камина.

Как же, думал он злобно, совет! Ты просто выживший из ума старикашка, или на тебя ошеломляющим образом подействовали одежды и третий глаз Антипии! Еще и Бессель собирался явиться, кто бы мог подумать!.. Видимо, Кант уже явился.

На середине дороги Василий Васильевич спохватился и свернул в боковой коридор, в конце которого помещалась конторка красного дерева.

Сразу за конторкой располагались служебные помещения. Здесь выдавали и принимали ключи, здесь же расплачивались, здесь были компьютер, принтер, роутер, который то и дело барахлил, и гроссбух в роскошном переплете – Виктор Захарович не мог отказать себе в удовольствии записывать посетителей по старинке, ручкой на плотной желтоватой бумаге. Компьютер компьютером, но на бумаге как-то красивей и надежней, что ли!..

За конторкой никого не было, гроссбух лежал на месте.

Меркурьев перегнулся через бортик красного дерева, поволок на себя увесистый том и перевалил на эту сторону.

Посмотрим, посмотрим.

Все нынешние гости умещались на одной странице.

Вот он сам, Василий Меркурьев, записанный почти каллиграфическим почерком. Вот Кристина Кондратьева, студентка из Калининграда. Вот Марьяна Антипова, кем она записана, интересно?.. А, так и записана: Марьяна Антипова, ясновидящая.

Александр Федорович Морозов – это кто такой?.. Ах да, друг Саня, с утра пораньше засевший в комнате Меркурьева!.. Надо же, как красиво, убедительно и солидно выглядит друг Саня, выведенный каллиграфическим почерком!..

Где Лючия?..

Людмила Вячеславовна Огородова, вот она! А тут совсем напротив – ничего романтического. Людмила Огородова, кто бы мог подумать!..

Василий Васильевич усмехнулся такому несоответствию имен и человеческой сути и закрыл было гроссбух, но тут ему попалось еще одно имя.

– Что такое?! – сам у себя строго спросил Василий Васильевич. – А?! Это чьи шутки?!

«Емельян Иванович Кант», – было твердо выведено черными чернилами на плотной желтоватой бумаге. «Емельян Иванович Кант, ученый».