Михаил Веллер - Все Легенды

• Название: Все Легенды
• Автор: Михаил Веллер
• Жанр: Юмористическая проза
• Год: 2020
• ISBN: 978-5-17-123194-1

В этой книге собраны все «Легенды» Михаила Веллера: «Легенды Невского проспекта», «Легенды Арбата», «Легенды разных перекрестков» и те, что не вошли в эти сборники – самые знаменитые бестселлеры автора.

---

– А… Прописан Бухарестская улица, дом 68, корпус 2, квартира 160.

– И почему вы не там?

– Где?

– В квартире 160?

– 16 июля сего года мы проводили в цехе день здоровья… В лесу я заблудился…

– У вас цех в лесу?

– Нет. А что?

– Где расположен ваш цех?

Посетитель подумал.

– У нас режим, – сказал он.

– Какой?

– Ну. Режим.

– И что?

– Зачем вам расположение моего цеха? – с неожиданной бдительностью спросил посетитель.

– В цехе день, а вы в лесу заблудились? – тонко улыбнулся контрразведчик.

– День здоровья!

– И что же?

– В лес поехали!

– Кто? Фамилии, клички, быстро! Не задумываться!!

– Не-не-не не помню… – струсил посетитель. – У спорторга список. Вы позвоните, спросите…

– Номер телефона! Номер телефона!

– Я не знаю!!!

– А что ты знаешь?!

– Я хочу домой…

– Где твой дом?!

– Бухарестская, дом 68, корпус 2, квартира 160…

– Как ты сюда попал?!

– Через лес…

– Откуда? Координаты! Какое было задание?!

– Я заблудился!!!

– Отставить легенду!!!

– А?..

– Зачем вы пришли в посольство?

– Чтобы меня отправили домой…

– Прекрати бред!! – завопил контрразведчик и грохнул кулаком: на столе подпрыгнул бюстик Дзержинского. – Если ты хочешь домой, то какого хрена ты там не сидел?

– Я заблудился в лесу.

– Где?! Где?! Где?!

– В Карелии.

– Что ты там делал?!

– Собирал грибы.

– Где же грибы?

– Съел.

– И пошел сюда?

– Да.

– А почему же не домой, дубина?!

– Перепутал стороны… лес…

– Десять лет, – зловеще подытожил контрразведчик. – Десять лет строгого режима за нелегальный переход границы при отягчающих обстоятельствах. И ты хочешь сказать, что предпочел десять лет лагеря жизни здесь?

– Я не знал… за что…

– А ты что думал – по головке тебя погладят?!

– Что же мне делать?..

– Колоться!

– Чем?..

– Что – чем!! Сотрудничать! Рассказывать все! Чистосердечно признаться!

– В чем?

– А вот это тебе лучше знать, – нежно улыбнулся контрразведчик, достал бумагу и ручку, включил магнитофон и погладил успокоительно указательным пальцем бюстик. – Итак?

В животе у Маркычева заерзали неуютно и заурчали непрожеванные бутерброды. Он поежился, поскребся подмышкой и щелкнул когтями. Протрещал непроизвольный звук.

Контрразведчик дернул кадыком, отодвинулся и встал подальше. Маркычев поскреб в паху.

– Простите, – брезгливо спросил контрразведчик, – у вас нет… этих?..

– Этих? Какие-то есть… не знаю. Кусают, – пожаловался Маркычев.

– Вы когда последний раз мылись?

Маркычев пошевелил губами.

– Накануне… Пятнадцатого июля…

– Встать! Стул бери с собой. Напустил тут!..

5. Есть в жизни счастье

Маркычева сдали посольскому врачу. Врач посмотрел на Маркычева с брезгливой жалостью и надел резиновые перчатки. В голове у него завертелось забытое военное слово «санпропускник». Приставленный охранник внимательно следил, готовый при малейшей опасности обезвредить подозреваемого.

В ванной Маркычеву велели сложить одежду в пластиковый мешок. Этот мешок охранник доставил контрразведчику, и тот, плюясь и морщась, стал пороть швы и подкладки на предмет обнаружения шифров, инструкций, секретных карт и прочих шпионских вещей.

Маркычев же под горячим душем сладострастно застонал и прикрыл глаза. Доктор взял мочалку, подумал, взял унитазный ежик, намылил хозяйственным мылом и стал тереть. Коричневая корка, тая, ломалась и отваливалась под горячими струями, обнажая тощее ребристое тельце. Маркычев в экстазе выводил горловые рулады. Врач смахивал ежиком вошек с краев ванны в отверстие слива.

– Ох, – стонал Маркычев, – братцы… товарищи… родимые… хорошо-то как!.. и вот здесь, вот здесь потри!.. боже, дошел!..

Врач решал проблему: стричь клиента во всех местах наголо, или истратить на него пригоршню собачьего антиблошиного шампуня, купленного за кровные двадцать две марки. Любознательность победила: он полил ему волосатые места зеленой вонючей жидкостью, радужно вспенившейся, засек рекомендуемые на упаковке десять минут, и стал ждать, действительно ли сдохнут насекомые, и действительно не вылезет ли на Маркычеве шерсть.

Шампунь был хороший. Обеззараженный Маркычев долго вычесывал голову и растирался полотенцем. Потом он состриг распушившуюся бороду и побрился одноразовым лезвием. Потом протерся финским лосьоном «Барракуда» и обильно обрызгался финским дезодорантом «Барракуда». Потом потянулся к французской туалетной воде, но ее врач не дал:

– Хватит с тебя… не на приеме! Обувь – какой размер?

Пока доктор ходил собирать гуманитарную помощь пострадавшему, Маркычев воровато вычистил зубы докторской зубной щеткой, выпил полбанки докторского пива «Хейнекен» и выкурил из докторской пачки сигарету «Ротманс».

Его экипировали в вышедшие из употребления джинсы шофера, рубашку второго секретаря, ботинки военного атташе и носки охранника. Трусы доктор дал ему свои, советского производства. И повел на кухню кормить.

Вдохнув запахи изобилия, Маркычев затрясся и заплакал. Пугливо и сдерживая нетерпение подвинул тарелки поближе и начал жрать с неправдоподобной скоростью: суп, бананы, куриные ножки, овсяные хлопья в молоке, хлеб, маргарин, чай с сахаром и сахар просто так, маринованную свеклу и подкисший мясной салат. Через сорок минут он еще не выказывал никаких признаков утомления. Раздувшись и встопорщившись, подобно шар-рыбе, наконец осовел и, склонив голову набок, стал храпеть, пукая и отрыгиваясь. Ему было хорошо.

Врач дал ему две таблетки фестала для облегчения пищеварения и уложил в изоляторе на чистые простыни. Сонный и разнеженный Маркычев поцеловал врача в щеку, врач дернул щекой и сказал, что медицина приветствует все виды половых отношений, вот только к гомосексуализму лично он относится скептически. Посоветовал пока копить силы.

6. Ротозей – но наш!

Через час Маркычев, захлебываясь от усердия и восторга, рассказывал свою одиссею консулу, особисту и секретарше, что потом и исполнял готовно на бис по первой просьбе любого желающего.

Углубившись в лес за грибочками, Маркычев безусловно заблудился. Спирт помогает ориентированию на местности только в одном случае – когда в нем плавает картушка компаса. Влито же внутрь алкоголя было изрядно. Мурлыча песню о рыжике, который будет соленый, Маркычев наполнил корзину отменной закуской – брал только белые, подосиновики и подберезовики. Но когда он вернулся к автобусу, на месте автобуса была сплошная чаща. Маркычев припомнил справочник пионера-туриста, который учил, что у человека левая нога длиннее правой, поэтому шаг левой на несколько сантиметров длиннее правого, поэтому в лесу человек всегда забирает направо, поэтому надо забирать налево, и тогда выйдет прямо. Он попытался измерить разницу в длине своих ног и пошел налево. К сумеркам он понял, что преувеличил разницу своих ног и взял слишком налево, и пошел направо. Хмель выветрился, ночь опустилась на глухой лес, и Маркычев ужаснулся своего положения: завтрашний прогул, выговор, скандал! Он разложил костерок, съел уцелевшие два бутерброда и без надежды покричал еще раз помощь.

В ответ поухал филин. Справочник пионера-туриста учил, что филин живет только в глухих, безлюдных местах.

Еще справочник учил определять путь по звездам, но звезд не было, а наоборот – стало накрапывать. Справочник учил, что мох на стволах деревьев растет с северной стороны. Это оказалось враньем, потому что мох на деревьях или не рос вообще, или распределялся вокруг ствола равномерно.

К рассвету Маркычев докурил сигареты, пнул в кусты свою корзину и, твердо зная, что солнечная сторона в квартирах – южная, идти днем на солнце, потому что Карелия севернее Ленинграда, а, значит, Ленинград южнее Карелии – сообразил как единственно верный в его положении маршрут.

К сожалению, день наступил пасмурный и солнце не светило ниоткуда, а навигационные способности Маркычева ограничивались тройкой в школе по географии, которую бессвязно преподавал горький пьяница-учитель, больше напиравший на новостройки социализма, да отрывочными сведениями из того туристского справочника, лживого, как вся пионерская идеология. Вооруженный такой теорией для путешествий, Маркычев уже совершенно не представлял, где он и куда ему податься. Больше всего он боялся нарваться на пограничников и получить срок за попытку нелегального перехода границы – их предупреждали, что запретная зона здесь недалеко.

Полдня он объедал лесной малинник, готовый задушить медведя-конкурента, если тот появится, голыми руками. На третий день съел сыроежку и о пограничниках стал уже мечтать. Мечтал о спасительном окрике: «Стой! Кто идет?», мечтал об автомате, упертом между лопаток, о допросе в теплом сухом помещении, об объедках с солдатской кухни, о решетке на окне и спокойном сне под крышей на чистых нарах.