Людмила Милевская - Пять рассерженных мужей

• Название: Пять рассерженных мужей
• Автор: Людмила Милевская
• Жанр: Иронический детектив
• Год: 2002
• ISBN: 5-04-009414-0

Ну и попала Сонька Мархалева в переделку! Мужья подруг во главе с её бывшим супругом решили, тщательно маскируясь, начать общий бизнес — торговлю гробами и бездомными котиками… Однако Сонька моментально вычислила их. Но вывести на чистую воду не успела— оказалось, что за горе-бизнесменами охотятся весьма серьёзные структуры. Пятеро решительно настроенных мужчин знают какую-то чрезвычайно важную тайну, которую из них будут вытягивать любыми средствами… Кто же поможет подругам спасти их драгоценных мужей? Конечно, вездесущая и неутомимая Сонька! Тем более, что на этот раз её помощником оказался настоящий французский граф. И вот Сонька без пяти минут графиня. Но, как всегда, бывший муж путает все её планы…

---

Спустя минуту по многочисленным зеркальным поверхностям «Аиста» заметались блики оранжевого огня. Пляска огненных всполохов ускорялась и…

Из недр фантастического устройства вырвался иглоподобный слепящий оранжевый луч, устремлённый к невидимым ещё атакующим цепям!

Генерал вновь приник к раструбу стереотрубы. Оптика придвинула к нему цепи солдат. Дистанция соблюдалась безукоризненно. Бойцы, двигаясь с оружием наперевес, чётко имитировали атаку. Шли размеренным шагом. Голову каждого третьего венчал необычный сверкающий шлем, украшенный ярким оранжевым забралом, прикрывающим глаза.

Генерал бросил взгляд на излучатель. Тонкий оранжевый луч потерял игловидную стройность, расфокусировался. Диковинные конструкции укрылись за непроницаемым слепящим туманом оранжевого пламени. Луч, ставший мягким и ласковым, методично обласкивал видимую уже невооружённым глазом пехоту. Он метался от края до края полигона, с каждой минутой обретая силу и яркость.

Калягин, зачарованный фантастическим зрелищем, не мог оторвать взгляда от оранжевого огня, сверкающим туманом охватившего установку. До него отчётливо доносилось деловитое повизгивание электроприводов, осуществлявших движение укрытого чарующим огнём Аиста. И тут…

Нестерпимая боль, зародившись где-то в районе ключиц, начала винтовым прессом скручивать позвоночник, проникла в голову, почти мгновенно освоилась там и овладела мозгом, стала нечеловеческой.

— А-а-а-а-а-а-а-а-а-а… — по-звериному закричал генерал, теряя сознание.

Ординарец, подхватив его бесчувственное тело, тут же опустился на землю сам, уронив командира. Почти одновременно с ними рухнули, стиснув ладонями головы, остальные офицеры штаба. Лишь связист, на миг оторвавшийся от своего радио, увидев жутковатую картину, успел крикнуть в микрофон:

— Врача на КП-1! Срочно! Срочно! Первому нужна помощь!

И сразу упал, и покатился по бетону блиндажа, издавая страшные, нечеловеческие звуки.

Но медики беспомощно приникли к земле, им самим нужна была помощь.

Впрочем, там помощь уже никому не была нужна.

Поредели и цепи пехоты, прошедшей лишь малое расстояние от своих окопов до зловещего излучателя.

А «Аист» продолжал упорно метать смертоносное оранжевое пламя в сторону обезумевших от боли солдат. Многие из них падали, чтобы не подняться уже никогда.

* * *

В кабинете начальника Генерального штаба зазвенел аппарат спецсвязи. Голос солдата телефониста сообщил:

— Товарищ маршал, вас «по уколу» полигон «Гарант».

— Слушаю, — откликнулся маршал.

Голос в аппарате сбивчиво доложил:

— Товарищ маршал, докладывает начальник особого отдела полигона «Гарант» полковник Стрелецкий. Установка «Аист» вошла в нештатную ситуацию. Среди личного состава имеются жертвы. Генерал Калягин погиб. Установка самоуничтожилась.

Помрачневший маршал не задал ни одного вопроса. С минуту помолчав, он приказал:

— Полигон надёжно оцепить. Систему энергопитания ввести в дежурный режим. Создать комиссию из числа офицеров полигона. Я пришлю своих представителей. Все.

Маршал опустил трубку на аппарат и нервно закурил.

Глава 6

Свадьба Маруси, как все и предвещало, произвела на меня гнетущее впечатление. Радовало только одно: Женька с Юлькой не выглядели голубками. Как Юлька ни старалась, как ни вешалась на него, он вёл себя благородно и сохранял к ней щадящие меня холодность и отстраненность.

Юлька скрипела зубами, но и мне было нелегко — душа кровью обливалась, а перед глазами стоял изувеченный «Мерседес». Да и с часами ничего не вышло, — не дарить же черепки. Да и вид у меня был неважный. Да и бриллиантов моих не заметил никто. В общем, все, что я задумала, не состоялось.

Непонятно зачем я вообще попёрлась на дурацкую свадьбу эту?

Впрочем, альтернативы не было. На эту свадьбу даже Тамарка пришла, которая не разговаривала с Марусей лет эдак двадцать, не меньше.

Да-а, почти двадцать лет Маруся и Тамарка ненавидят друг друга лютой ненавистью, но при этом Тамарка кто угодно, но только не клятвоотступница. Потому она на свадьбу и пришла, что ещё на детсадовском горшке Марусе нашей страшной клятвой поклялась придти на её первую свадьбу. Чтобы ни случилось, но придти. Мы все в этом поклялись, потому такая огромная свадьба и получилась.

Огромная и бестолковая. Настоящий бедлам. И посередине этого бедлама смущённый Ваня и счастливая Маруся.

Я сидела как дура, вроде тоже «горько» кричала, а в голове всего две мысли: бедный «Мерседес» и сволочь Женька!

Остальное вариации на все ту же тему. Не мозги, а дикий рой.

Кошмар!

В такой обстановке подходяще было бы напиться, как сделали это Тося, Роза, Люба, Лариса, Маруся, Юлька и Тамарка. Да и все остальные.

Но и напиться я не могла, потому что решила держать хвост пистолетом и не давать друзьям повода обсуждать тяготы моего одиночества. Горе-то действительно огромное и запить тут есть от чего. Все от меня этого и ждут, особенно Юлька.

Вот поэтому и приехала я на «Мерседесе», чтобы случайно не забыться и лишний бокальчик шампанского не пропустить. Стоит выпить хоть чуть-чуть, остальное добавит молва. А тут уже и разговоры: ах, Мархалева тоскует, ах, Мархалева спивается, похожа стала на крокодила…

Кстати, этого-то я и боюсь больше всего. Уж не знаю почему, может это патология, но внешность моя всегда чрезвычайно занимала меня. Как только к зеркалу подхожу, так сразу на себя смотрю, но речь не о том. Нет уж, решила я, собираясь на свадьбу, пить буду только лимонад.

И пила, потому и заснуть никак не могла из-за страшной головной боли, чего не случилось бы, пей я шампанское без ограничений. После шампанского заснула бы прямо на ходу, если бы, конечно, идти смогла б.

В общем, долго мучалась я, вернувшись со свадьбы домой, вздыхала, ворочалась… Перед глазами стояли то разбитый «Мерседес», то мужественное Женькино лицо, почему-то совсем родное, несмотря на обиды, несмотря на стерву-Юльку. Так в мучениях незаметно и заснула.

Заснуть-то заснула, но недолго проспала. В пять утра раздался телефонный звонок. Сняла трубку и услышала невероятный рёв:

— Старушка-ааа! Срочно приезжа-аай! Он меня броси-ииил! Прямо всю взял и броси-иил!

— Как? Уже? — поразилась я.

Вы сразу поняли, это была Маруся.

— Почему — уже? — удивилась она.

— Почему? — переспросила я. — Потому! Не думала, что это произойдёт так скоро.

Маруся ответила мне нечеловеческим рёвом.

— О-оочень скоро, о-оочень скоро, практически мгновенно-оо, — сквозь этот рёв приговаривала она. — Срочно, срочно приезжай.

Я с изумлением заметила, что речь её как-то шепелява и невнятна.

— Маруся, что с тобой? — испугалась я. — Надеюсь он зубы тебе не выбил?

— Не-еет, зубы на месте, я ими колбасу жую-юю!

Это невероятно! Умирает от горя, ревёт белугой и одновременно жуёт колбасу. Вот это аппетит! Вот это Маруся! Порой мне кажется, она и в гробу будет жевать, если только когда-нибудь вообще (не дай бог) умрёт. Уж я-то этого не увижу, так сильно сокращает мне жизнь она.

— Хорошо, — сказала я, — Маруся, у тебя горе, это нормально, но почему ты мне звонишь? И почему именно я должна нестись к тебе среди ночи? Что, не нашла никого другого? Вспомни, у тебя же полный город друзей. Позвони хотя бы Розе, а ещё лучше — Тамарке, раз уж вы с ней на брудершафт весь вечер пили. Да, позвони Тамарке, освежи вашу дружбу, а то она проспится и забудет, что с тобой помирилась.

— Не-её, Тамарке звонить нельзя, и Розе нельзя, им всем нельзя, — просветила меня Маруся.

— Эт-то ещё почему? — возмутилась я.

— Потому, что они счастливые, и все остальные счастливые, только мы с тобой брошенки.

Я очень гордый человек — мне сразу захотелось её убить.

— Еду! — воскликнула я.

Видимо слишком воинственно воскликнула, потому что Маруся поспешила оправдаться:

— И потому, что ты единственная пила лимонад. Остальные пьяны влежку.

— Я надеялась, что и ты пьяна.

— Так и было, — всхлипнула Маруся, — но после того, что я ляпнула Ване, сразу протрезвела.

И тут же она зарыдала пуще прежнего:

— Старушка-аа! Приезжа-аай! Прямо вся приезжай! Поскорей! Поскорей!

Я поехала, а куда деваться?

* * *

— У меня сердце болит! У меня голова болит! У меня все болит и только потому, что ты внезапно меня разбудила! — закричала я Марусе с порога.

Она, стоя в шлёпанцах и в свадебном платье, ответила мне рёвом, причём старалась заглушить, но заглушить меня не просто. Я продолжила с ещё большим энтузиазмом.

— Что, ты, болезнетворная, такое страшное сказанула бедному нашему Ване в первую брачную ночь, что он убёг, несчастный, утра не дождамшись? — грозно вопросила я.

— Сказала только, что он иждивенец и ничтожество-ооо! — скорбно проревела Маруся.

Я задохнулась от возмущения. И это первая брачная ночь? Не пойму, о чем всю жизнь мечтала Маруся? Господи, завидую тому, кто не видел её подвенечного платья!