Стивен Эриксон - Дань псам. Том 2

• Название: Дань псам. Том 2
• Автор: Стивен Эриксон
• Жанр: Зарубежное фэнтези
• Год: 2020
• ISBN: 978-5-04-111840-2

В Даруджистане, городе Голубого Огня, говорят, что любовь и смерть придут, танцуя. Страшные предзнаменования являются на ночных улицах, словно демоны теней. Убийцы из Гильдии прячутся в аллеях, но и они всего лишь жертвы. Тираны играют по правилам, которые диктует скрытый владыка. Барды поют о трагедиях, но вой Псов все ближе и ближе. А в далеком городе Черного Коралла, где правит Сын Тьмы – Аномандр Рейк, пробуждается зло, жаждущее мести. Похоже, Смерть действительно вот-вот придет, танцуя… Захватывающий роман о войне, интригах, темной и неконтролируемой магии. Новая глава в монументальной саге Стивена Эриксона. Второй том «Дани псам».

---

В конце концов Юла с глубоким вздохом признал свое поражение и перевел взгляд на Амбу.

– Поверить не могу, что я тебя вытащил.

– И я не могу. Я б тебя не стал.

– Вот потому-то и я не могу поверить. Зато теперь она увидела, какой я отважный, какой щедрый и самоотверженный. Теперь она видит, что я лучше, потому что знает, что ты-то этого бы не сделал.

– Может, и сделал бы, и, может, она это знает. А еще, Юла, один из этих вонючих дохляков чуть было не влез внутрь фургона, и влез бы, если б не я – а уж это она точно видела.

– Ты ему случайно помешал!

– С чего ты взял?

– С того, что ты, Амба, в него собственной мордой врезался!

Амба в очередной раз потрогал свой нос и скривился, но потом ухмыльнулся.

– И все равно она видела того, кого видела, – и это был не ты!

– Она мои руки тоже видела – когда я их вниз протянул, чтобы тебя вытащить. Видела!

– Не видела! Я их специально прикрыл – своей рубахой, вот!

– Врешь ты все!

– Это ты врешь!

– Ты!

– Нет, ты!

– Да говори ты, Амба, что хочешь, вообще что угодно. Все равно это я те6я спас.

– И мокасин мой при этом прихватил.

– Он случайно снялся.

– Случайно, да? Ну и где он тогда сейчас?

– Вниз упал.

– Ничего он не упал. Я, Юла, твою сумку проверил. Ничего ты меня не спасал, ты просто мокасин у меня хотел украсть, потому что давно на него заглядывался. А теперь верни его мне!

– Нету такого закона, чтобы по чужим сумкам лазить!

– Это только на болотах нету. Тут тебе что, болото?

– Неважно. Ты закон нарушил. И потом, там в сумке был мой запасной мокасин.

– У тебя ровно один запасной мокасин?

– Вот именно.

– Ну и как в нем оказалась моя любовная переписка?

– Какая еще переписка?

– Которой мы с ней все это время обмениваемся. Которую я в мокасине хранил. Вот какая переписка, Юла!

– То есть ты не один раз закон нарушил, а множество раз. Поскольку прятал свои записки – которые ты сам себе пишешь, никто больше их не читает, – прятал их в моем запасном мокасине!

– Ты туда все равно не заглядывал!

– Если б знал, то заглянул бы!

– Но ведь не заглядывал же! И потом, нет у тебя никакого запасного мокасина – я его у тебя спер.

– Вот поэтому я его и спер у тебя обратно!

– Ты не можешь спереть обратно вещь, про которую не знаешь, что она сперта. Ты его просто спер! Нету такого закона, чтобы воровать.

– Это только на болотах нету!

– Твоя сумка – то еще болото!

– Ха-ха-ха!

Амба довольно ухмыльнулся собственной шутке – и тоже расхохотался.

Фейнт выдернула затычку и, отпив добрый глоток, передала кожаную флягу Сладкой Маете.

– Ты только послушай этих идиотов, – сказала она.

– Делать мне больше нечего, – отозвалась Сладкая Маета. Потом ее передернуло. – Знаешь, это ведь со мной первый раз, чтобы мне вот так вот в штаны лезли.

– У некоторых перед смертью встает – и что им тогда делать?

Та фыркнула.

– Издеваешься? У них там по-настоящему ничего и не было, уж не знаю, палки они туда подвязали, что ли? – Отпила вина, оглянулась, вздохнула. – Красиво тут.

– Наш маленький рай.

– Ну, по крайней мере восходы тут, надеюсь, красивые. – Помолчав немного, она продолжила: – Я-то сначала подумала, что Рекканто мне на помощь бросился. А теперь мне все больше кажется, что он тоже решил, пользуясь случаем, немного за меня подержаться.

– А что тут удивительного, Сладкая? Он все-таки мужик.

– С хреновым зрением.

– Да и с лапами погаными, получается.

– Убить мне его, что ли?

– Обожди-ка, – сказала Фейнт, отнимая у нее флягу. – Он тебя все-таки спас, когда им руки-ноги пообрезал.

– От конкурентов хотел избавиться.

– Или все-таки, Сладкая, честь твою спасал?

– Как скажешь.

Фейнт вернула затычку на место.

– Нижние боги, Сладкая, как ты думаешь, во что это мы там такое вляпались?

Сладкая Маета поджала пухлые губы, полуприкрыла глаза длинными ресницами.

– В Одноглазом Коте, когда я была еще маленькой, меня как-то взяли на Мушиную Зарю – это, знаешь ли, такая церемония в храме Худа, когда священники обмазываются медом…

– А кое-где, – перебила ее Фейнт, – и кровью.

– Да, я тоже слышала. Но в Коте использовали мед, так что мухи к нему липли. Мухи и осы, если точней. На церемонии я была с дедом, который когда-то служил в Возвращенцах…

– Боги, давненько я этого слова не слышала! – Фейнт с подозрением уставилась на Сладкую Маету. – Это что, правда? Твой дед был Возвращенцем?

– Так он сам говорил. Когда я была маленькой, я каждому его слову верила. Когда подросла, не верила уже ни одному. Теперь, став совсем взрослой, снова начала верить. У него в доме много такого всего было – резные плиты, ломаные маски по стенам… да, Фейнт, я думаю, что это правда.

– И он служил под командованием сегулеха…

– Да, сегулеха-изгнанника. Так вот, дед взял меня тогда на церемонию в храм своего бывшего отряда, где все вот это и было – священники, жрицы, мухи.

– Обожди. Считается, что все Возвращенцы исчезли – что их сам Худ забрал на службу у себя в царстве. Как же вышло, что твой дед остался в Одноглазом Коте?

– Он руку в бою потерял – правую, в которой меч держат. Сперва его сочли мертвым, а когда наконец разобрались, для настоящего исцеления было уже поздно. Так что ему просто заживили культю и отчислили из отряда. Мне вообще рассказывать или ну его?

– Прости. Рассказывай давай.

– Дед тогда сказал, что священники ничего не понимают – ну, насчет меда. Что мухи и осы к церемонии никакого отношения не имеют. Что главное – это кровь, ну то есть мед, но он ее символизирует. Возвращенцы – которые были все равно что священники Худа, рыцари-священники, во всяком случае, пока оставались среди живых, – они, ну, занимались самобичеванием. Кровь у тебя на коже, истекающая наружу жизнь, которая прямо на коже умирает – вот это важно. Потому-то Худ и ценит мертвых солдат выше всех остальных бесчисленных мертвецов, что бредут сквозь его врата. Это Наемники Крови, та армия, что будет сражаться на потайной равнине под названием Последняя Отвага. – Она помолчала, облизнула губы. – Мушиная Заря, она про это. Про окончательную битву, когда мертвые соберутся на потайной равнине под названием Последняя Отвага.

– Может статься, – проговорила Фейнт, которую от рассказа Сладкой Маеты пробрал холод, – потому-то Худ и забрал Возвращенцев. Он знал, что битва не за горами.

– Дай-ка мне еще глоточек. – Сладкая Маета протянула руку к фляге.

Гланно Тарп подтолкнул Рекканто Илка под локоть.

– Видал? Это они про нас разговаривают. Ну, то есть, про меня главным образом. Настанет тот день, Рекканто, рано или поздно, но настанет.

Рекканто Илк сощурился и взглянул на него.

– Когда они тебя во сне прирежут, что ли?

– Хватит тебе дурачка строить. Когда одна из них попросится ко мне в жены-навсегда.

– А потом-то тебя во сне и прирежет. А мы твой пай поделим.

– По-твоему, я не заметил, как ты Сладкую приподголублял?

– Когда это ты успел? Ты ж фургоном правил?

– Я все вокруг вижу, Илк. Потому-то и кучер из меня богосравнительный.

– Ну, у нее там есть за что подержаться.

– Ты там насчет моей будущей жены-навсегда поосторожней!

– Может, ты еще на Фейнт женишься, а это значит, что со Сладкой я могу поступать как мне заблагорассудится.

Гланно Тарп громко рыгнул.

– Надо бы чего-нибудь пожрать сготовить. Позавтракаем, они там как раз закончат свои раздвагольствования, и можно будет сразу в путь.

– Вот только куда?

– А это неважно, куда. И никогда не было важно.

Рекканто Илк ухмыльнулся.

– Верно. Главное – не результат…

– …главное – процесс! – закончили они хором.

Фейнт и Сладкая Маета обернулись к ним с недовольными лицами.

– Только не это! – воскликнула Фейнт. – Эй вы, двое, ну-ка прекратили! Если не хотите, чтобы мы вас во сне прирезали.

Рекканто Илк подтолкнул Гланно Тарпа под локоть.

Маппо, сидя на корточках и легонько покачиваясь на широченных пятках, терпеливо ожидал, когда Мастер Квелл закончит бормотать свое обезболивающее заклинание. Маппо сочувствовал магу – по его бледному напряженному лицу, потному лбу, трясущимся рукам было видно, что тот страдает.

Трудно примириться с мыслью, что кто-то может выбрать себе подобную профессию – с учетом той цены, которую за нее приходится платить. Неужели деньги это искупают? Маппо такого не понимал.

Что в этом мире имеет настоящую ценность? В этом и в любом другом? Дружба, дар любви и взаимопонимания. Честь, которой ты удостаиваешь другого. Но за деньги ничего подобного не купишь. Для него эта истина была совершенно очевидной. Однако он знал, что именно ее простота порождает насмешки и циничные издевательства. До того самого момента, пока насмешники сами не лишатся этих ценностей, пока лично не заплатят за потерю, пока она не вторгнется в их собственную жизнь. Вот только тогда весь цинизм осыпается прочь, обнажив наконец истину во всей ее суровой незыблемости.