Роберт Гэлбрейт - Дурная кровь

• Название: Дурная кровь
• Автор: Роберт Гэлбрейт
• Жанр: Детектив
• Год: 2021
• ISBN: 978-5-389-19068-9

Корморан Страйк навещает родных в Корнуолле. Там к частному детективу, вновь попавшему на первые полосы газет после того, как он поймал Шеклуэллского Потрошителя и раскрыл убийство министра культуры Джаспера Чизуэлла, обращается незнакомая женщина и просит найти ее мать, пропавшую при загадочных обстоятельствах в 1974 году. Страйку никогда еще не доводилось расследовать «висяки», тем более сорокалетней выдержки; шансы на успех почти нулевые. Но он заинтригован таинственным исчезновением молодого доктора Марго Бамборо и берется за дело, которое оказывается, пожалуй, самым головоломным в его практике. Со своей верной помощницей Робин Эллакотт, успевшей стать в их агентстве полноправным партнером, Страйк разыскивает неуловимых очевидцев и опрашивает ненадежных свидетелей, ищет подходы к сидящему четвертое десятилетие за решеткой маньяку-убийце, с отвращением осваивает гадание по картам Таро и астрологические премудрости – и постепенно убеждается, что даже дела настолько давние могут быть смертельно опасны… Впервые на русском!

---

Перед ним возникли два разных фото. Первое представляло собой зернистый любительский снимок: миловидное лицо с правильными чертами, широко посаженные глаза, русые волосы, расчесанные на прямой пробор. Из одежды можно было различить длинную английскую блузу, наброшенную поверх трикотажной майки с круглым вырезом.

Со второй фотографии смотрела та же самая женщина, только моложе, затянутая в пресловутый черный корсет плейбоевской зайки и черные чулки, на голове – для полноты образа – черные ушки, сзади белый хвостик. В руках поднос, вроде бы с сигаретами, улыбающееся лицо обращено прямо к объективу. Из-за ее спины выглядывает другая сияющая красотка в точно таком же костюме, но с более пышными формами и торчащими вперед зубами.

Страйк принялся скролить вниз и увидел, что в связи с Марго всплывает одно нашумевшее имя.

…молодая мать, врач по профессии, занимавшая кабинет в амбулатории «Сент-Джонс» (Кларкенуэлл), Маргарет «Марго» Бамборо, чье исчезновение 11 октября 1974 года по ряду признаков сходно с организованными Кридом похищениями Веры Кенни и Гейл Райтмен, договорилась в 18:00 встретиться с приятельницей в ближайшем пабе «Три короля», где так и не появилась. Согласно показаниям очевидцев, примерно в это время в сторону места встречи на высокой скорости проследовал белый фургон. По версии инспектора Билла Тэлбота – именно он вел дело об исчезновении Бамборо, – молодая женщина-врач стала жертвой серийного убийцы, который беспрепятственно орудовал в юго-восточных районах Лондона. Однако в подвальном помещении, где Деннис Крид удерживал, истязал, а затем обезглавил семь женщин, никаких следов Бамборо обнаружить не удалось. В качестве своей метки Крид оставлял…

3

Но дале сказ пойдет о Бритомарт,
О происках злокозненных судеб.

Эдмунд Спенсер. Королева фей

Если бы день складывался, как задумано, Робин Эллакотт нежилась бы сейчас в кровати у себя в съемном жилище близ станции метро «Эрлз-Корт» и читала бы какой-нибудь новый роман, разделавшись со стиркой белья и неспешно приняв ванну. Но вместо этого она без сил сидела за рулем своего видавшего виды «лендровера», дрожа от озноба, несмотря на теплый вечер, в той же самой одежде, которую не имела возможности сменить с половины пятого утра, и следила за освещенным окном «Пицца-экспресс» в городке Торки. В боковом зеркале отражалось ее бледное лицо с покрасневшими от недосыпа голубыми глазами и черная вязаная шапка, скрывающая немытую землянично-рыжеватую голову.

Время от времени Робин запускала руку в пакет миндаля, поставленный на пассажирское сиденье. Когда сидишь на одном месте, ничего не стоит скатиться до частых – просто от скуки – перекусов фастфудом и шоколадками. Хотя у Робин был ненормированный рабочий день, она старалась воздерживаться от нездоровой пищи, но миндаль после долгого хранения сделался малосъедобным, и она бы сейчас отдала что угодно за маленький ломтик «пепперони», отрезанный от той пиццы, которую подали раскормленной паре за ресторанным окном. Робин прямо чувствовала на языке этот вкус, хотя воздух в салоне автомобиля отдавал только морской солью с неистребимым припахом резиновых сапог и мокрой собачьей шерсти, въевшимся в старые чехлы.

Объект слежки, получивший у них со Страйком прозвище Хохолок из-за неудачно подогнанной накладки на лысину, сейчас исчез из поля зрения. В пиццерию он вошел полтора часа назад в компании трех спутников, включая подростка с загипсованной рукой, и оставался в пределах видимости Робин, если та, изогнув шею, наклонялась над передним пассажирским сиденьем. Такой маневр она проделывала каждые минут пять, чтобы видеть, приближается ли эта четверка к завершению обеда. При последней проверке им подали мороженое. Следовательно, ждать оставалось уже недолго.

Настроение у Робин было хуже некуда: сказывались, как она понимала, и переутомление, и невозможность размяться, и потеря долгожданного выходного. Из-за вынужденного недельного отсутствия Страйка ей пришлось отработать двадцать дней подряд. Их лучший внештатный сотрудник Сэм Барклай с сегодняшнего дня должен был взять на себя слежку за Хохолком в Шотландии, но вопреки их ожиданиям Хохолок не вылетел в Глазго. Вместо этого он вдруг направился в Торки; Робин не оставалось ничего другого, кроме как последовать за ним.

Для ее подавленности были, конечно, и другие причины: одну она признавала, а мысли о другой яростно гнала прочь, но так и не смогла выбросить из головы, отчего сильно злилась на себя.

Первой, вполне объяснимой причиной стал затянувшийся развод, который с каждой неделей обрастал новыми проблемами. После того как Робин застукала мужа с поличным, они виделись только один раз; встреча – по удивительному совпадению в «Пицца-экспресс», рядом с местом работы Мэтью, – прошла холодно и жестко: они договорились о формулировке «развод по обоюдному согласию после двухлетнего срока раздельного проживания». В силу своей честности Робин не могла не признать, что на ней тоже лежит часть вины за их рухнувший брак. Да, Мэтью совершил супружескую измену, но сама Робин никогда полностью не отдавала себя семейной жизни: оказываясь перед выбором, она почти всегда ставила работу на первое место, а Мэтью отодвигала на второе и под конец уже принялась искать повод для расставания. Измена Мэтью стала для нее ударом, но вместе с тем и освобождением.

Однако за те двенадцать месяцев, что минули после встречи в пиццерии, Робин осознала, что муж не только отверг для себя идею развода по обоюдному согласию, но и всячески старался переложить вину на нее, да еще вознамерился ее покарать за нанесенные обиды. Совместный банковский счет, на котором хранились средства от продажи их старого дома, был заморожен, дабы адвокаты сторон смогли определить долю Робин, чьи заработки намного уступали доходам Мэтью и чье желание выйти за него замуж – на это указывали недвусмысленные намеки в последнем письме – было продиктовано исключительно жаждой материального обогащения, какого она нипочем не достигла бы самостоятельно.

Каждое письмо от адвоката Мэтью вызывало у нее дополнительные муки, стрессы и приступы ярости. Ей даже не требовались разъяснения собственного адвоката, чтобы понять: Мэтью совершенно очевидно стремится повесить на нее дополнительные судебные издержки, которые ей не по карману, и тянет время, чтобы обобрать ее до нитки.

– Впервые в жизни сталкиваюсь с таким сложным разводом бездетных супругов, – сказал ей адвокат, как будто это могло ее утешить.

Мэтью занимал в ее голове не меньше места, чем в период их совместного проживания. Ей уже стало казаться, что она читает его мысли сквозь мили и молчание, разделяющие их на нынешних жизненных путях. Мэтью никогда не умел достойно проигрывать. Но сейчас он поставил перед собой цель: выйти победителем из позорно короткого брака, прикарманить все деньги и выставить Робин единственной виновницей этой гнусной истории.

Так что ее подавленность возникла не на пустом месте; но была и другая причина, потаенная, прилипчивая, от которой Робин, к своей досаде, не могла отмахнуться.

Все произошло накануне в агентстве. Сол Моррис, с недавних пор трудившийся у них по договору, не получил причитающиеся ему выплаты за месяц, а потому Робин, проводив Хохолка до их с женой дома в Виндзоре, поехала на Денмарк-стрит, чтобы произвести расчеты с Солом.

Моррис сотрудничал с агентством полтора месяца. Бывший полицейский, голубоглазый брюнет, он, несомненно, отличался эффектной внешностью, однако некоторые его привычки раздражали Робин до зубовного скрежета. В разговорах с ней, даже на самые нейтральные темы, он понижал голос, пересыпал речь игривыми фразами и позволял себе комментарии недопустимо личного свойства; в присутствии Морриса ни одно мало-мальски двусмысленное слово не оставалось незамеченным. Робин проклинала тот день, когда Сол установил, что они с ним оба находятся в процессе развода: это, похоже, давало ему благодатную почву для интимных откровений.

Ей хотелось вернуться из Виндзора до ухода Пат Шонси, работавшей у них в агентстве офис-менеджером, но когда Робин поднялась по лестнице, она увидела Морриса, ожидающего перед запертой дверью.

– Извините, – сказала Робин. – Пробки жуткие.

Достав из нового сейфа наличные, она расплатилась с Моррисом и резко заявила, что торопится домой, но он прилип к ней как репей и начал пересказывать содержание сообщений, которыми бывшая жена бомбардирует его по ночам. Робин старательно дозировала вежливость и холодность, пока на столе, за которым она работала в бытность свою секретаршей, не зазвонил телефон. В другой ситуации она бы дождалась, чтобы сообщение отправилось в голосовую почту, но сейчас объявила:

– Извините, я должна ответить. Всего доброго. – И подняла трубку. – Детективное агентство «Страйк», Робин слушает.