Сергей Ким - Врата. Книга 2. Далекое Отечество

• Название: Врата. Книга 2. Далекое Отечество
• Автор: Сергей Ким
• Жанр: Боевое фэнтези

«Далёкое Отечество» – фантастический роман Сергея Кима, вторая книга цикла «Врата», жанр боевая фантастика, приключения, попаданцы. Новоримская империя и Российская Федерация заключают мир и объединяют усилия для наведения порядка в Восточном Пределе. Но пока легионеры и мотопехота штурмуют замки мятежных дворян, у разведчиков Сергея Вяземского появляется новая задача – разыскать на Светлояре остатки советской экспедиции 50-х годов.

---

Вяземский с сожалением подумал, что немного погорячился как с приостановкой перемирия, так и со своими действиями. Впрочем, Кравченко, которому он аккуратно обрисовал ситуацию по рации, старлея поддержал.

Конечно, со своим уставом в чужой монастырь лезть не принято – если в Новом Риме существует рабство, то это в первую очередь его внутреннее дело. Несение демократии и вооружённая борьба за права непонятных меньшинств – это дело для армии американской, но уж никак не российской. Безоглядное несение свободы может отозваться проблемами куда более серьёзными, так что в таком вопросе лучше действовать осторожно.

Но вот касательно российских граждан политика должна быть одна – их в новоримском рабстве быть не должно. Закрывать на такое глаза причин нет.

То есть, в рабстве вообще мало хорошего в принципе, но положа руку на сердце, Сергей вынужден был признать, что при наличии существенного государственного интереса, власть закрыла бы глаза и не на такое. Однако сейчас нужда была скорее именно в агрессивных действиях, дабы поддерживать нежданно-негаданно заполученный образ суровой постримской республики.

– Лучше! Это коньяк. Почти лекарство же – в газете вот, в разделе «Для дома, для семьи» читал. Врачи рекомендуют! Улучшает нервную систему, расширяет сосуды. Ты пей, пей – тебе сейчас нужно. Меня, кстати, Эриксон зовут.

– Как… того командира? – Таня шмыгнула носом, но слёзы у неё уже не текли.

– Тут всё непросто, – поцокал языком Эриксон. – Так как я, наверное, и есть тот самый командир, то не могу называться в честь себя же. Поэтому вообще-то – как телефон. Это меня просто как-то донимали «какой у тебя телефон?» да «какой у тебя телефон?», а я возьми да скажи «Сони Эриксон К790».

– Брешешь! – не поверил старшина. – Классная мобила была, но ему же лет десять должно быть!

– Восемь.

– Телефоны столько не живут.

– В умелых руках и ху… рма – балалайка.

– У старшин вообще ничего долго не держится – всё списывается, как утраченное, – вставил Булат. – А потом неожиданно обнаруживается в каптёрке.

– Снайпер, ты у меня теперь ни хрена не получишь – понял, да? – насупился Новиков.

– Ничего – это никакого гуталина и мыла, что ли? Вот же потеря потерь…

Вяземский решил, что разведчики уже достаточно разрядили атмосферу, и Семёнова немного отошла от шока, поэтому решил перейти к основной части.

– Татьяна, я понимаю, что вам пришлось тяжело. Но не могли бы вы ответить на несколько вопросов?

– Д-да, конечно.

– Вас взяли в плен при нападении на Владимирск?

Семёнова сглотнула и молча кивнула.

– Как вы оказались здесь?

– Тогда… Нас… Нас сначала провели через какие-то ворота… Там был лагерь. И много… ЭТИХ. Ну, которые с мечами и в доспехах… А как стемнело, где-то рядом начали стрелять, и меня и ещё несколько человек взяли с собой и увезли из лагеря.

– Несколько человек – это сколько? – уточнил Сергей.

– Н-не помню…

– Пожалуйста, постарайтесь вспомнить.

– Помню парня какого-то… Рабочий ещё… В такой оранжевой жилетке. И девушка ещё какая-то.

– Всё?

– Кажется… Извините, я просто не помню…

– Я понимаю, – кивнул старлей. – Что с вами произошло дальше, можете рассказать?

– Парня куда-то увезли. А нас, получается… продали, – Таню передёрнуло. – Остальных куда-то увели, я осталась одна. Ногу потянула в дороге, а у этих… ни лекарств, ничего. Пришлось травы какие-то собирать – подорожник даже. И язык непонятно какой – ни русского, ни английского не понимают. Кое-как потом объясняться смогла – они латынь хоть с пятого на десятое, но понимают, оказывается…

– Латынь… Медучилище?

– Да, третий курс.

– Били? – Вяземский сощурился. – Или… Как вообще обращались?

Девушку передёрнуло.

– Страшно… страшно было. А так… Ну… Не трогали, в общем. Не знаю, брезговали, что ли… Ну, а как штурм начался – меня отправили раненым помогать, и в лагере там…

– Ясно, – лицо старлея было непроницаемо. – Но ты только скажи, если что. Мы в этом городе любого выдернем и накажем. По законам военного времени.

– Я просто хочу домой, – попросила Таня. – Увезите меня отсюда, пожалуйста.

– Подожди немного, хорошо? Побудешь пока с нами. И никого не бойся – тебя больше никто не тронет. А если тронет…

– А… а вы какой-то спецназ, да?

– Да нет, – спокойно пожал плечами Сергей. – Мы просто разведчики.

– Но очень хорошие разведчики, – подмигнул Эриксон.

К стоящему за крепостной стеной БТРу приблизилась троица всадников. Один из них – средних лет мужчина в доспехах и при оружии – спешился и коротко отсалютовал старлею.

– Сир Вяземский.

Серый плащ с алой каймой, кольчуга и недлинный, совсем не кавалерийский меч – местных полицейских Сергей уже начал узнавать. Не поленился отдать воинское приветствие в ответ, после чего окрикнул Ливию.

Явно недовольная колдунья была извлечена из «Гиены» с внушительного вида бутербродом с паштетом в одной руке и чашкой чая в другой – земную еду волшебница поглощала с заметным удовольствием.

– Сир Вяземский, я декурион Сабелий Квинас, – чётко доложился новоримлянин. – По поручению центуриона городской когорты Павла Номиция послан к вам для содействия.

– Хорошо, – кивнул Сергей. – Нам нужно осмотреть места содержания рабов – среди них могут быть наши граждане. Или отследить их путь, если они были вывезены из города.

– Сделаем. И… Касательно компании, с которой у вас… вышел конфликт…

– Да? – внешне равнодушно поинтересовался Вяземский, в уме подбирая запас ответов. От дипломатичного «вышло недоразумение, мы желали бы не обострять ситуацию» до агрессивного «ещё одно подобное нападение и война между нашими странами возобновится прямо здесь и сейчас».

Хотелось бы, конечно, обойтись без кровопролития, а то за подписанное и почти сразу же разорванное перемирие начальство по головке не погладит. Или погладит, но утюгом и со всего размаха.

Впрочем, агрессию в случае чего всегда можно проявить.

– Глава компании приносит свои искренние извинения и интересуется – должны ли они сами наказать виновных или же выдать их вам для суда?

– Пускай в первую очередь компенсируют нашей гражданке все… причинённые неудобства, а наказание оставляем на усмотрение руководства компании, – спокойно произнёс Сергей и нехорошо улыбнулся. – Но мы проверим его исполнение.

* * *

К торговым рядам работорговцев российский отряд подходил как к вражескому укрепрайону.

– Саня, остаёшься за турелью, – распорядился Вяземский, когда БТР остановился в тесноте окраинных улиц в предместье Илиона. – Руслан – мотор не глушить, быть на связи и в полной готовности. Эриксон, Ливия – со мной.

– А… можно мне с вами? – неожиданно подала голос Татьяна.

– Вы уверены? – спросил Сергей.

– Да, – девушка непроизвольно потёрла оставшийся на шее след от срезанного ошейника. – У меня там осталась… кое-что осталось.

– Хорошо, – немного подумав, кивнул старлей. – Но держитесь рядом с нами.

Вяземский в сопровождении волшебницы, Эриксона и Татьяны выбрался из БТРа, поудобнее повесил автомат на плечо и переглянулся со спешившимся Сабелием:

– Прошу, ведите.

Спустя полчаса путешествий по рядам работорговцев Сергей решил, что ожидал чего-то куда более ужасного. Каких-нибудь истощённых и забитых невольников, грязные клетки под открытым небом, беспрерывные щёлканья кнутами и всё такое прочее.

Реальность оказалась куда более щадящей. Вместо клеток – грубоватые низкие бараки с зарешёченными окнами, где и содержались рабы. Обставлены они были аскетично, но на свинарники не походили, да и рабы впечатление узников Освенцима не производили. В принципе, это как раз было оправдано – зачем кому-то покупать истощённого и замученного доходягу? Некоторые бараки и вовсе выглядели на удивление уютно – вряд ли чем-то хуже обычных местных многоквартирных домов, пусть и с решётками и охраной. В таких обычно находились либо молодые девушки, которым была уготована участь наложниц или тружениц местных борделей-лупанариев, либо мужчины и женщины в возрасте – наверняка какие-нибудь мастера или учителя.

Вяземский сохранял безэмоциональность, осматривая барак за бараком и объясняясь с рабовладельцами. Сергей уж точно не был сторонником рабства, но и со своим уставом в чужой монастырь лезть не собирался. Он – не рыцарь в сверкающих доспехах, творящий добро направо и налево, он лишь офицер, выполняющий поставленную перед ним задачу.

И никаких «Освободить всех, живо!» Мало добро сделать – часто ещё нужно разобраться с его последствиями.

Вот, к примеру, куда денутся все эти сотни человек, если выпустить их на улицы Илиона, чем они займутся? Явно ничем хорошим – бродяжничеством, а может и воровством. Для только что отбившего массированный штурм города – это тот ещё «подарок». Причём в случае чего местные власти будут действовать в соответствии с законами военного времени и упрощённого судопроизводства, так что, возможно, что для многих рабов свобода могла быть мало того, что не очень-то и желанной, но и откровенно опасной.