Владимир Михановский - Тени Королевской впадины

• Название: Тени Королевской впадины
• Автор: Владимир Михановский
• Жанр: Шпионский детектив
• Год: 1998
• ISBN: 5-300-02183-0

Роман «Тени королевской впадины» — история бывшего военного разведчика Ивана Талызина. В годы Второй мировой войны, выполняя задание разведслужбы, герой намеренно становится узником концлагеря. Спустя годы Талызину снова пришлось встретиться со своим заклятым врагом — нацистом Миллером…

Фон, на котором развертываются события, широк: от военной и послевоенной Москвы, от гитлеровской Германии, разваливающейся под ударами союзников, до Южной Америки, куда герой, сменив профессию, попадает после войны и где волею судеб ему приходится принять участие в разоблачении нацистского подполья.

---

— Тельман уже принадлежит истории, — произнес задумчиво Талызин.

— И знаете, с того дня, как я видел Тельмана в Цигенхальсе, прошло больше десяти лет, — продолжал Эгон, — и каких лет! А у меня до сих пор перед глазами мельчайшие детали той встречи. Помню горячую речь Тедди, его плотно сбитую фигуру, простой рабочий костюм, кепку. Шпрее сильно обмелела, берега были по-зимнему пустынны. Мы гребли что было сил, только весла трещали!.. Полиция нас обнаружила, когда основная часть лодок успела подойти к речной излучине. Послышались выстрелы, крики, кого-то ранило, но нам удалось уйти от преследования… Мы засиделись, вам нужно отдыхать, — сказал Эгон, поднимаясь. — Завтра вам понадобятся силы.

— С чем связан ваш план? — спросил Талызин.

— Не с чем, а с кем, — впервые улыбнулся Эгон, улыбка очень шла ему. — С моей женой.

— Она ваша единомышленница?

— Да. Она работает телефонисткой в порту. И кое-что знает о тамошней жизни. В порту стоит транспортное судно. Оно должно в сопровождении военных судов отправиться в Норвегию, на завод тяжелой воды.

— Когда?

— Завтра, если не будет бомбежки.

— Я вижу, бомбежек вам хватает, — произнес Талызин. — Гамбург лежит в руинах.

— Сегодня еще бог миловал, выдалась спокойная ночь. Подобное в последнее время случается редко. А на днях такое было — кошмар! Самолеты налетели днем. Бомбили что-то в порту…

— Что именно?

— Не знаю, слухи разные ходят… Жена, к счастью, в тот день не дежурила, была дома. Самолеты бомбили корабли, но и порту досталось.

— Нужно еще будет передать короткий шифр по радио…

Эгон кивнул, погасил настольную лампу, зажег крохотный ночничок. Укладываясь спать, сказал:

— Разрешите задать вам вопрос?

— Пожалуйста.

— Я не спрашиваю, кто вы, как вас зовут. Как старый подпольщик, я знаю: каждый из нас должен ведать только о том, что непосредственно относится к его участку работы. Но я хочу спросить лишь одно… — Эгон запнулся. — Впрочем, вы можете мне не отвечать…

— Спрашивайте.

— У вас было здесь задание?

— Да, — поколебавшись крохотное мгновение, ответил Талызин.

— Вы его выполнили?

— Выполнил. Точнее, буду считать выполненным, если сумею передать результат.

— Спасибо. Это единственное, что я хотел услышать, — произнес Эгон и отвернулся к стене.

Через минуту послышалось его тихое посапывание.

Талызин долго не мог уснуть. В памяти прокручивались события последних дней, насыщенных до предела. Что ждет его впереди? Какие испытания и опасности?

Вспомнилась Москва, особняк Управления на тихой улице, кабинет полковника Воронина… Что он делает сейчас? Тоже, наверное, не спит: у него ведь таких, как Талызин, десятки. И каждую операцию нужно готовить, в каждую — вложить частичку собственной души…

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Вскоре матросы «Кондора» обнаружили пробоину, и работа закипела. Пока двое качали насос, остальные пытались забить дыру, из которой хлестала вода.

Отверстие кое-как заделали, теперь предстояло опорожнить трюм. Люди сменялись, насос работал непрерывно, но вода продолжала прибывать. Видимо, где-то были еще пробоины, но обнаружить их, несмотря на поиски, не удавалось. Уровень воды в трюме медленно, но верно повышался.

Матросы были в рыбацких сапогах, только один Миллер в ботинках. А эта обувь, хотя и добротная, на толстой подошве, пропускала воду.

Капитан то поднимался наверх, чтобы наблюдать за морем, то снова спускался в трюм, и каждый раз его лицо становилось все более озабоченным.

На палубе матросы по приказу Педро готовили плот: когда бросились к спасательной лодке, она оказалась изрешеченной пулями и осколками.

— Будем спасаться вплавь, — решил капитан. — Судно обречено, это ясно. Однако на плаву какое-то время оно еще продержится…

— Помпа засорилась, — сказал боцман.

— Плюньте на нее. Ступайте наверх, погрузите на плот продукты, а я пойду приготовлю наши документы. — Капитан пожевал губами и добавил: — Запомните сами и объявите всем остальным: мы — рыбаки, терпящие бедствие. С нами — человек, бежавший из немецкого концлагеря. Так сказать, жертва нацизма, — протянул капитан руку в сторону Миллера. — Он бежал, а мы его подобрали и спасли, беднягу.

— Ясно, — кивнул деловито боцман: он своего капитана привык понимать с полуслова. — А где мы его, беднягу, подобрали?

Капитан пожал плечами:

— В открытом море, где же еще? Фашистские изверги разбомбили корабли с заключенными, а вот этому счастливчику Миллеру удалось выпрыгнуть с тонущего корабля. Правда, Миллер?

— Корабли разбомбили англичане, — произнес угрюмо штурмбанфюрер.

— Скажите, какой поборник справедливости, — протянул капитан с иронией. — Но мы люди маленькие, мы в этих тонкостях не разбираемся. Пусть там, наверху, выясняют, кто кого бомбил. У рыбаков одна забота — думать об улове. Между прочим, утверждая, что вы бежали из немецкого концлагеря, я ни на йоту не погрешил против истины. Ну, так как, вы усвоили мою мысль, Миллер?

— Усвоил.

— Вы очевидец, участник и свидетель трагедии, которая разразилась в открытом море, — продолжал Педро. — Расскажете там все, как было… — Капитан сделал неопределенный жест и заключил: — Ваши достоверные показания явятся еще одной страницей в книге обвинений фашизму.

— У вас тут утонешь в два счета, — буркнул Миллер, переступив через лужу на палубе.

Капитан поиграл фонариком:

— Не ропщите, друг мой. Все-таки, что ни говори, у нас не лагерь смерти, из которого вы столь счастливо бежали, а кусочек нейтральной территории…

— Которая скоро скроется под водой, — закончил Миллер. Оступившись, он едва не растянулся.

— Осторожно, не гибните раньше времени, — сказал капитан. — Вы, Миллер, теперь наша опора и надежда. Мы спасли вас, вы спасете нас.

— Ваше судно застраховано, Педро?

— Суда вольных охотников не подлежат страховке.

— И вам не жаль «Виктории»?

Капитан поправил:

— «Кондора».

— Все равно.

— Видите ли, Миллер, всякая профессия имеет свои неудобства. В том числе и профессия свободного пирата. Но мне не так обидно, как некоторым другим: я, по крайней мере, не таскаю с собой никаких драгоценностей. Без них оно как-то спокойней…

Уровень воды в трюме продолжал повышаться. Вода колыхала всякую дребедень, вытащенную из укромных трюмных уголков: деревянные ящики, засохшие шкурки бананов, ложе сломанной винтовки, фанерный совок.

Матросы подготовили плот. Педро сплюнул на воду и сказал:

— Ваш выход, Миллер. Не опоздайте, иначе спектакль сорвется.

Плот был загружен.

Капитан в последний раз окинул взглядом обреченное судно. «Кондор» приметно осел, ватерлиния ушла под воду.

— Здесь оживленная морская трасса, — сказал капитан, сверившись с картой. — На нас, я уверен, рано или поздно кто-нибудь наткнется.

Миллер потрогал носком одно из бревен плота:

— Лучше бы раньше.

— Как судьба распорядится. Я фаталист.

— Судьбе тоже иногда нужно подсказывать.

Капитан согласился:

— Золотые слова.

Четверо матросов и боцман — весь экипаж — снесли на плот свой нехитрый скарб. Миллер подивился его скудости — у каждого был лишь небольшой морской сундучок. Видимо, экипаж «Кондора» исповедовал фатализм, так же как и его капитан. Смуглые матросы не выглядели ни особенно озабоченными, ни встревоженными. Лица их были спокойны, движения размеренны. «Низшая раса», — привычно подумал Миллер.

— Как это ни парадоксально, то, что с нами случилось, — к лучшему, — сказал Педро. — У нас больше шансов, если мы покинем эту проклятую зону не на корабле, а на плоту.

— По крайней мере, это будет выглядеть более естественно, — добавил боцман.

Капитан многозначительно посмотрел на своего угрюмого пассажира:

— Надеюсь, ваши средства, Миллер, помогут нам выпутаться из этой передряги.

Матросы старались как можно дальше отгрести от «Кондора», чтобы плот не попал в водоворот.

Через несколько минут от «Кондора» осталась только скособоченная труба, которая продолжала отчаянно дымить.

— Старик сражается до последнего, — сказал капитан, и Миллер с удивлением уловил дрожь в его голосе.

— Отлетался «Кондор», — вздохнул боцман и снял рыбацкую зюйдвестку. — Сложил крылья.

Корабль скрылся под водой.

Что-то ухнуло, над местом гибели «Кондора» поднялся водяной горб, и высокая волна, побежавшая от него, едва не перевернула плот.

Матросы внешне безучастно смотрели на гибель корабля. Но может, они умели глубоко таить свои чувства — кто их разберет?

С самого начала путешествия на плоту Миллер понял, что на комфорт рассчитывать не приходится: плот заливало, плохо скрепленные бревна скрипели, все время норовя схватить ногу в капкан.

Теперь они не гребли. Плот дрейфовал, покорный морским течениям и ветру. Грести, выбиваться из сил бессмысленно, рассудил капитан: вероятность встречи с каким-либо кораблем не зависит от того, движется плот или не движется.