Колин Гувер - Тайный дневник Верити

• Название: Тайный дневник Верити
• Автор: Колин Гувер
• Жанр: Триллер
• Год: 2021
• ISBN: 978-5-04-116318-1

Колин Гувер – троекратная обладательница премии Goodreads Choice Award в номинации «роман о любви». Ее произведения переведены на десятки языков и возглавляют списки бестселлеров New York Times и Amazon. Колин Гувер – одна из авторов – икон жанра, чьи книги ждут миллионы читателей во всем мире. Лоуэн Эшли на грани финансового краха. Поэтому она принимает предложение от мужа известной писательницы Верити Кроуфорд стать соавтором ее романа, поскольку та после аварии не встает с кровати и ни на что не реагирует. Среди черновиков новой книги Лоуэн случайно находит незаконченную биографию – ту, которую Верити точно не собиралась обнародовать. Текст пестрит безумием, и в нем есть признание в убийстве. Поначалу Лоуэн не решается рассказать об этом ее мужу Джереми, к которому испытывает симпатию. Но когда Лоуэн начинает подозревать, что Верити симулирует болезнь, а ночью разгуливает по уснувшему дому, она понимает, что найти истину должна во имя собственной безопасности. «Предупреждаем: этот роман не растопит ваше сердце. Он испепелит вашу душу». – Kindle Crack Book reviews «Эмоционально заряженный, жутковатый, увлекательный роман». – TotallyBooked Blog «Это не просто книга, это интуитивный опыт». – Биби Истон, автор бестселлеров «44 главы о четырех мужчинах», «Рыцарь» и других «Эта книга лишает дара речи. «Верити» – увлекательная, быстро набирающая обороты, запутанная, захватывающая история». – Read More Sleep Less Blog #1 New York Times bestselling author An Amazon top 100 bestseller of 2020!

---

– Ого… Очень приятно, но… Я не могу.

Джереми молча наблюдает за мной, возможно, удивляясь, почему я не реагирую на эту возможность, как отреагировало бы большинство писателей. Он не может меня понять. В обычной ситуации я бы гордилась, но сейчас это кажется неправильным. Я чувствую, что должна быть более открытой, хотя бы потому, что сегодня утром он оказал мне любезность. Но даже не знаю, с чего начать.

Джереми подается вперед, в его глазах сверкает любопытство. Он пристально смотрит на меня, опускает кулак на стол и встает. Я предполагаю, что встреча окончена, и тоже начинаю вставать, но Джереми направляется не к двери. Он идет к стене, увешанной наградами в рамках, и я опускаюсь обратно на стул. Он рассматривает награды, повернувшись ко мне спиной. Потом проводит пальцами по одной из них, и я понимаю, что это награда его жены. Он вздыхает и снова поворачивается ко мне.

– Вы когда-нибудь слышали о людях, которых называют хрониками? – спрашивает он.

Я качаю головой.

– Думаю, Верити могла придумать этот термин. Когда умерли наши дочери, она сказала, что мы хроники. У нас хроническая предрасположенность к трагедиям. Одно ужасное происшествие следует за другим.

Несколько секунд я молча смотрю на него, осознавая услышанное. Он уже говорил, что потерял дочь, но теперь он использует множественное число.

– Дочери?

Он вздыхает. Обреченно выдыхает.

– Да. Близнецы. Мы потеряли Частин за полгода до смерти Харпер. Было… – Ему уже не удается абстрагироваться от собственных эмоций так же хорошо, как прежде. Он проводит рукой по лицу и снова садится на стул. – Некоторым семьям везет, и им никогда не приходится переживать трагедий. Но есть такие семьи, за которыми трагедии словно следуют по пятам. То, что может пойти не так, идет не так. И становится все хуже.

Я не знаю, зачем он мне это рассказывает, но мне все равно. Мне нравится слушать его голос, даже если слова печальны.

Он вращает на столе бутылку с водой, задумчиво на нее глядя. Создается впечатление, что он попросил остаться со мной наедине не для того, чтобы заставить меня передумать. Он просто хотел побыть один. Возможно, ему было невыносимо слушать подобные обсуждения его жены, и он хотел, чтобы все ушли. Это меня утешает – быть наедине со мной для него все равно, что быть одному.

А может, он всегда чувствует себя одиноко. Как наш старый сосед, который, судя по описанию, определенно был хроником.

– Я выросла в Ричмонде, – рассказываю я. – Наш сосед потерял всех трех членов своей семьи меньше чем за два года. Его сын погиб на войне. Через полгода умерла от рака жена. А потом в автокатастрофе погибла дочь.

Джереми перестает вращать бутылку и отодвигает ее от себя на несколько сантиметров.

– И что с ним теперь?

Я напрягаюсь. Но ожидала такого вопроса.

Дело в том, что этот человек не смог перенести потерю всех близких. Он совершил самоубийство через несколько месяцев после гибели дочери, но говорить об этом Джереми, который по-прежнему горюет из-за смерти собственных дочерей, было бы жестоко.

– По-прежнему живет в том же городе. Но снова женился несколько лет спустя. У него несколько приемных детей и внуков.

Что-то в выражении лица Джереми подсказывает мне, что он знает, что я лгу, но ценит это.

– Вам придется провести некоторое время в кабинете Верити, изучить ее материалы. Там хранятся черновики и заметки за много лет – а я понятия не имею, что с ними делать.

Я качаю головой. Он что, меня совсем не слушал?

– Джереми, я же сказала, я не…

– Юрист вас обманывает. Скажите агенту, чтобы запросил полмиллиона. Скажите, что будете работать без привлечения прессы, под псевдонимом, с железным соглашением о неразглашении. Так все, что вы пытаетесь скрыть, останется в тайне.

Я хочу сказать ему, что не пытаюсь скрыть ничего, кроме собственной неловкости, но прежде чем я успеваю что-либо ответить, он направляется к двери.

– Мы живем в Вермонте, – продолжает он. – После подписания контракта я дам вам адрес. Можете оставаться у нас так долго, сколько понадобится, чтобы изучить ее кабинет.

Взявшись за ручку двери, он замирает. Я открываю рот, чтобы снова возразить ему, но произношу лишь одно слово – неуверенное «хорошо».

Он задерживает на мне взгляд, словно хочет сказать что-то еще. А потом тоже говорит:

– Хорошо.

Открывает дверь и выходит в коридор, где ждет Кори. Кори проскакивает мимо него обратно в конференц-зал и закрывает за собой дверь.

Я сижу, опустив взгляд на стол, сбитая с толку происходящим. Почему мне предлагают столь внушительную сумму денег за работу, хотя я даже не уверена, что смогу ее сделать? Полмиллиона долларов? И я смогу писать под псевдонимом, без тура и публичных выступлений? Как так получилось, что я такого сказала?

– Он мне не нравится, – заявляет Кори, плюхаясь на стул. – Что он тебе сказал?

– Сказал, что они предлагают слишком мало, что я должна потребовать полмиллиона и отсутствие публичности.

Я поднимаю взгляд и вижу, что Кори задыхается от изумления. Берет мою бутылку воды и делает глоток.

– Черт.

3

Когда мне было чуть за двадцать, у меня был парень по имени Амос, который любил, когда его душили.

Из-за этого мы расстались – потому что я отказывалась его душить. Но иногда я задаюсь вопросом, что бы со мной было, если бы я удовлетворила его желание. Были бы мы сейчас женаты? Были бы у нас дети? Перешли бы мы на еще более рискованные сексуальные извращения?

Думаю, именно это тревожило меня в наших отношениях сильнее всего. Когда тебе чуть за двадцать, тебя удовлетворяет ванильный секс, и не должно возникать нужды в фетишах на столь ранней стадии отношений.

Я люблю думать об Амосе, когда меня расстраивает текущее положение дел в жизни. Глядя на розовое уведомление о выселении у Кори в руке, я напоминаю себе, что все могло быть хуже – я могла бы по-прежнему быть с Амосом.

Открываю дверь квартиры шире, позволяя Кори войти. Я не знала, что он собирается зайти, иначе я бы убедилась, что к моей двери не приклеено никаких уведомлений о выселении. Я получаю их уже третий день подряд. Я забираю его у Кори и сую в ящик.

Кори демонстрирует мне бутылку шампанского.

– Я думал, мы можем отметить новый контракт, – говорит он, протягивая мне бутылку. Я ценю, что он промолчал об уведомлении. Теперь, когда на горизонте замаячил гонорар, ситуация гнетет меня гораздо меньше. Как я протяну до того момента… Даже не знаю. Возможно, удастся наскрести денег на несколько дней в отеле.

Я всегда могу заложить остатки маминых вещей.

Кори уже снял пальто и распускает галстук. Раньше это было нашей рутиной, пока не въехала моя мама. Он приходил и начинал терять предметы своего гардероба, пока мы не оказывались под одеялом в моей кровати.

Это полностью прекратилось, когда через социальные сети я узнала, что у него было несколько свиданий с девушкой по имени Ребекка. Я прекратила наши сексуальные отношения не из ревности, а из уважения к девушке, которая о них не знала.

– Как Бекка? – спрашиваю я, открывая шкаф, чтобы достать два бокала. Рука Кори замирает на галстуке, словно он шокирован, что я в курсе его любовной жизни. – Кори, я пишу романы в жанре саспенс. Не удивляйся, что я все знаю о твоей девушке.

Я не наблюдаю за его реакцией. Открываю бутылку шампанского и наполняю два бокала. Когда я поворачиваюсь, чтобы отдать один Кори, тот уже сидит за барной стойкой. Я остаюсь с другой стороны, и мы поднимаем бокалы. Но я опускаю свой прежде, чем он успевает произнести тост. Смотрю на напиток и понимаю, что выпить мы можем только за деньги.

– Это не моя серия, – говорю я. – И не мои персонажи. А писательница, благодаря которой эти книги так успешны, больна. Пить за это как-то неправильно.

Бокал Кори все еще поднят. Он пожимает плечами, выпивает шампанское залпом и протягивает бокал мне.

– Не думай о том, как ты оказалась в игре. Сосредоточься на финишной прямой.

Я закатываю глаза и ставлю его пустой бокал в раковину.

– Ты читала хоть одну ее книгу? – спрашивает он.

Я качаю головой и включаю воду. Наверное, нужно помыть посуду. Я должна покинуть квартиру через сорок восемь часов и хотела бы забрать посуду с собой.

– Нет. А ты?

Я добавляю в воду мыло и беру губку. Кори смеется.

– Нет. Она не в моем вкусе.

Я поднимаю на него взгляд, и до него доходит, что его слова звучат как обвинение и моего творчества, если учесть, что мне предложили эту работу из-за наших якобы схожих писательских стилей, по словам мужа Верити.

– Я неправильно выразился, – поправляется Кори. Встает, обходит барную стойку и останавливается рядом со мной возле раковины. Дожидается, пока я закончу оттирать тарелку, забирает ее у меня и начинает ополаскивать.

– Похоже, ты еще не собрала вещи. Уже нашла новую квартиру?