Роман Канушкин - Радужная вдова

• Название: Радужная вдова
• Автор: Роман Канушкин
• Жанр: Детектив

От автора романа «Телефонист» и цикла книг «Канал имени Москвы» Радужная вдова – это редкая тропическая рыбка, которая при пересыхании водоема не гибнет, а покрывается панцирем, впадая в анабиоз, превращается в твёрдый кокон, внутри которого теплится жизнь. Но какое это имеет к тебе отношение? Как и жестокое, похожее на ритуальное, убийство провинциальной девушки? Ты – молодая, очень успешная, красивая женщина, любимая жена и счастливая мать. И ты даже не в состоянии предположить, что все может измениться в одночасье. Достаточно лишь автокатастрофы и, вероятно, амнезии… Игнат Воронов, принимая приглашение на свадебные торжества в дом своего друга, также не предполагал, что окажется в эпицентре войны могущественных кланов и столкнётся с самым опасным противником в своей жизни – убийцей по прозвищу Санчес. Обостренная интуиция профессионала позволяет Игнату раз за разом избежать смерти, которая идёт за ним и его другом Лютым по пятам. Но чтобы понять суть происходящего и остановить эту страшную гонку, им придётся не просто разобраться в клубке событий и тайн, а заглянуть внутрь «кокона», в центре которого отчаянно борется за жизнь ещё одна жертва Санчеса. Или Вика – вовсе не жертва, и все, на самом деле, ровно наоборот? Пять причин прочесть «Радужную вдову» Романа Канушкина: – мастерски подана атмосфера 90-х годов; – по романам серии об Игнате Воронове снято два сериала; – Girl Power: сильная героиня в лабиринтах судьбы; – рецепт паэльи от профессионального убийцы; – галерея образов мафеози, которой позавидует «Крестный отец» Роман ранее выходил под названием «Ночь Стилета».

---

И все-таки успешный менеджер «Сладкого мира» Савелий Башметов ошибался. Потому что в тот момент, когда наряд милиции остановил его на повороте с Рублевского шоссе, его лошадь удачи была уже далеко, а он явно оказался в ненужное время и в очень ненужном месте.

Когда подкатил длиннющий белый лимузин-стрейч, струнный квартет поднялся и заиграл марш Мендельсона – свадьбе был дан сигнал к началу. А получасом раньше Лютый показывал Ворону свои владения и, как бы заодно, своих гостей, давая каждому весьма меткие характеристики.

Если бы командир ОМОНа Павел Лихачев оказался в числе приглашенных, он бы увидел, что его опасения по поводу сходки братвы подтверждались лишь частично. И вполне возможно, что его отношение к мероприятию некоторым образом переменилось бы – уж слишком много вокруг, как уже было отмечено, наблюдалось «звездных» лиц, лиц «с обложки». И они вполне мирно сосуществовали с самыми влиятельными персонами криминального мира, которых тоже было более чем достаточно. И те, и другие мило беседовали, улыбались, приветствовали друг друга как давно знакомые люди; в одном из так любимых и почитаемых Пашей романов-боевиков подобная вечеринка была названа криминально-богемным коктейлем. Конечно, в таком определении была изрядная доля дурного вкуса, но качественный состав гостей оно описывало довольно точно, если бы учитывало присутствие еще одного ингредиента – нового истеблишмента, новой политическо-финансовой элиты. И поэтому вполне возможно, что шустрый, злой и проницательный «Московский комсомолец» все-таки оказался прав: на этой свадьбе создавалась одна из самых влиятельных и могущественных групп в стране. И вполне возможно, что будущее вечно молодого Государства Российского закладывалось сейчас не в душных и пыльных думских коридорах, а здесь, на свежем воздухе, в атмосфере милого и непринужденного общения.

– Ну, Воронидзе, как тебе моя фазенда? – спросил Лютый, пригубив ледяное шампанское.

Игнат пока пил минеральную со льдом. Он был по-прежнему в темных очках и уже с иронией отметил, что многие из гостей Лютого, с которыми его знакомили, упорно пытались определить, виделись ли они раньше. Одна молодая известная актрисочка пялила на него глаза, а потом прямо спросила:

– Мы ведь знакомы, да?

– Насколько я могу судить, к сожалению, нет, – ответил Игнат.

– Ну я ведь вас точно где-то видела раньше? – Завлекающая, многообещающая улыбка, приглашающая к столу, где обещания не выполняются.

Игнат подумал: «Ну конечно, милая, ты меня видела. Конечно, видела, на страницах какого-нибудь модного журнала, где подобные плейбои в эротичных очках рекламируют дорогую одежду как стиль жизни, только эта картинка из твоей собственной головы, а я просто ей соответствую». Однако на ее вопрос он мягко ответил:

– Я бы это знал. Я бы этого не забыл. – Его губы растянулись в такой же завлекающей и опасной улыбке охотника светских party, и он добавил: – Одно ваше слово, и я готов считать, что мы знакомы всю жизнь. Ну как?

– У-а-а-у, а вы занятный… Я подумаю.

И она грациозно удалилась, пошла дальше. Обычное тусовочное «бла-бла-бла»…

– Смешная… – Игнат проводил ее взглядом.

– Забудь, – сказал Лютый, – это Миши Монгольца пассия…

– Уже забыл.

– Тут полно бесхозных слоняется… Слышь, Игнат, любят тебя бабы… Вот, блин, как со школы повелось. – Лютый вдруг весело расхохотался, а потом залпом допил шампанское и обратился к официанту, разносившему напитки: – Эй, белоперчаточник, хер-р обер-р, давай еще. – Лютый указал на свой пустой бокал.

– Хер-р обер? – удивился Игнат.

– В Австрии так обращаются к официантам.

– В Австрии… Понятно. Тогда мне еще воды. Значит, вы теперь с Монгольцем друзья?

– Плохой мир лучше доброй ссоры.

– Возразить нечего. Но будь с ним осторожен.

– Знаю… Я б не стал Андрюхе голову морочить с этой свадьбой, уж слишком все пафосно. Но… ты ведь меня понимаешь?

– Понимаю.

– Хорошо, что у них так вышло, я имею в виду молодых, но, Игнат, сегодня большой день, поворотный день. Это больше, чем просто свадьба моего брата.

– Вижу.

– Не одобряешь всего этого шума?

– Не мне судить.

– Мы с ее папашей давно ходили друг вокруг друга и теперь решили показать людям, что…

– С Щедриным?

– Крупнейшая банковская группа, не хухры-мухры. Сегодня станем официальными родственниками. А мы ведь тоже не лыком шиты. Я бы не устраивал всей этой показухи, но это стратегическое решение. Мы так вместе решили, с Щедриным. И видишь, сколько народу пришло засвидетельствовать уважение! В том числе и Монголец… Это дорогого стоит.

– Я тебя понимаю, Рыжий. – Игнат оглядел старого друга и спросил: – Ты что, оправдываешься?

Лютый посмотрел на него в упор, на мгновение в нем появилось что-то бычье, потом вздохнул.

– Наверное, да, – сказал Лютый неожиданно, и в следующую минуту они оба рассмеялись.

– Чучело, – проговорил Игнат дружелюбно.

– Но только перед тобой и перед Андрюхой… Ну а с другой стороны, что здесь такого? – Лютый усмехнулся. – Сейчас отгуляем, а с завтрашнего дня я им такое свадебное путешествие закатил. Андрюха еще не знает! Багама-мама… Яхты, гольф-клубы!.. Молодежь живет своей жизнью. Им это тоже не повредит – больше будут уважать.

– Да они, по-моему, и сами по себе ребята толковые.

– Тут ты прав, брат, они и без Щедрина, и без Лютого кое-чего стоят. А теперь будут стоить больше.

– Выпить, что ли? – вдруг сказал Игнат.

– А то! Хочешь – айда, водки махнем.

– Ладно, подожду. Вчера нагрузился. Вот молодые приедут – поздравим.

Лютый посмотрел на часы:

– Вот-вот должны быть… Видишь? Твои, «командирские».

– Носишь иногда? Часики из военторга?

– Теперь я могу себе это позволить. Теперь уже – да! А где мои?

– Здесь. – Игнат протянул руку. – Золотой браслет…

Лютый кивнул. Он испытывал к часам прямо-таки патологическую страсть и почти мистическое уважение, считал материальным воплощением времени и мог говорить о них бесконечно.

Лучшим подарком для Лютого были редкие часы, и сам он обожал дарить наручные и, как мальчишка, гордился своей коллекцией.

– Лучшие механические часы, Игнат, – это, конечно, швейцарские «Бланкпайн», – говаривал Лютый. – Кстати, самая старая часовая фирма, существует с 1735 года. А самые точные в мире наручные часы выпущены осенью 1976 года, это уже «Omega Constellation», калибр 1021, номер, как сейчас помню, 39'050'076'. Испытания на точность хода – нулевые отклонения! Ты можешь это себе представить?! Даже знаменитый кварцевый «Лонжин» с годовым допустимым отклонением в десять секунд по сравнению с ними – фуфло! Стоят целое состояние! Кстати, владелец – испанец – пожелал остаться неизвестным. Надо думать – у людей руки длинные! Есть часы-кинозвезды – «Омега» в последнем «Джеймсе Бонде». Или известные на весь мир «Ролекс Дэйтона» Пола Ньюмена – кино «Афера» помнишь? Вот. Но это все ерунда по сравнению с той «Омегой» испанца. И знаешь почему? Потому что они единственные в мире и других таких уже никогда не будет. Это все можно, наверное, повторить, но только не такие часы. Интересно, да, единственные в мире!

Обычно в такие моменты, моменты разговоров о часах, Лютый преображался. Иногда его зашкаливало, и он пускался в рассуждения о природе времени, в философствования о концепциях и спорах, которым уже не одна сотня веков… Однажды – с тех пор прошло уже почти лет десять – они махнулись часами. У Игната были «командирские» и стоили пятьдесят рублей. У Лютого – великолепный золотой хронограф «Longines». Игнат тогда оказал Лютому одну неоценимую услугу. Ни о каком выражении благодарности он слышать не хотел, и Лютый предложил махнуться часами. Лютый пристроил «командирские» в свою коллекцию, но носил их крайне редко, мотивируя тем, что люди не так поймут. Ему для крутости было положено что-нибудь золотое и швейцарское. Когда вы только вырываетесь из нищеты, все эти игрушки многого стоят. Тракторные цепи на шее, малиновые пиджаки, мобильные телефоны на столе в ресторане и малиновые «шестисотые» под вашей задницей… Теперь Лютый понимал, что все это было с голодухи. Теперь это стало мишурой, и Лютый мог себе позволить появиться на самом дорогом и престижном сборище Москвы, на свадьбе своего младшего брата, на мероприятии, которое станет поворотным и возвестит и врагам, и друзьям о рождении, наверное, самого могущественного объединения, на мероприятии, собравшем и криминальных авторитетов, с которыми раньше не клеилось, и элиту страны, которая раньше могла и побрезговать, и где наряды, драгоценности, автомобили и наручные часы уже являлись информационными поводами для колонок газет и журналов, – теперь Лютый мог позволить себе появиться здесь в стареньких «командирских» часах, купленных в военторге за пятьдесят рублей.

– Да, Игнат, теперь я могу себе это позволить. Еще год назад не мог, а теперь – могу. – Лютый перешел на шепот и состроил комичную гримасу: – Вся эта рафинированная публика, из тех, кто раньше даже руки бы не подал, – они все очень любят деньги и по большому счету уважают лишь силу…