Эбби Гривз - Игра в молчанку

• Название: Игра в молчанку
• Автор: Эбби Гривз
• Жанр: Современная зарубежная литература
• Год: 2021
• ISBN: 978-5-04-113643-7

Мэгги и Фрэнку повезло – в их браке всегда были поддержка и любовь. Но однажды что-то изменилось: Фрэнк без объяснений перестал разговаривать с женой. Этот бойкот, шесть месяцев тишины, сводит Мэгги с ума. Она пытается выяснить, что произошло, и вдруг понимает, что даже в их гармоничном, крепком браке поводов для взаимной обиды можно найти пугающе много. И, кажется, теперь, чтобы вернуть слова в дом, нужно нечто действительно значимое, нечто ошеломительное, невероятное. Дебютный роман Эбби Гривз – это история одной семьи, одной любви и болезненного непонимания, которое едва не привело двух любящих людей к трагическому финалу. Выбор BBC Radio 2 и Cosmopolitan (UK). «Замечательный дебют». – Джоджо Мойес «Сильный дебют. Нежная, душераздирающая история». – Cosmopolitan «Напряженное и в то же время деликатное изображение брачного союза». – Daily Mail «Обожаем эту мощную, эмоциональную историю». – The Sun «Проницательный рассказ о семейных отношениях и о том, сколько все-таки живет любовь». – Independent «Прекрасно написанный, убедительный роман. Фрэнк и Мэгги очень живые персонажи, их легко прочувствовать». – Heat

---

– Видите ли, дело в том, что… Мы некоторое время не разговаривали. Точнее, это я с ней не разговаривал… Это длилось… почти шесть месяцев.

Ее молчание

1

Ничто не угнетает психику так сильно, как комнаты ожидания в больницах. Ряды исцарапанных пластиковых стульев вдоль стен, назойливое гудение торгового автомата, резкий общий вдох, когда в дверях появляется консультант реанимационного отделения со свежими новостями, несущими кому-то горе или надежду… Можно подумать, комнаты ожидания специально устроены таким образом, чтобы не дать человеку ни на секунду расслабиться. А ведь зачастую бывает, что ты еще толком не понял, почему и зачем ты здесь…

Мэгги всегда говорила, что моя главная добродетель – терпение. Можно было подумать – она верит, что положительные качества распределяются между состоящими в браке людьми точно так же, как домашние обязанности. Ей самой терпения всегда не хватало. Словно наяву я вижу, как она ждет гостя, письма́ по электронной почте или эсэмэски: мы сидим на диване, и одно ее колено дрожит и подпрыгивает, тогда как другое, на которое я кладу руку, чтобы ее успокоить, совершенно неподвижно. Просто поразительно, как много неуемной энергии было сконцентрировано в этом маленьком теле. Мэгги хватало сил беспокоиться и переживать обо всем и обо всех. Впрочем, я никогда не хотел, чтобы она была другой, я боялся только, как бы эта рвущаяся наружу энергия не привела к короткому замыканию, не обожгла ее душу так сильно, что даже я не сумею ей ничем помочь. В последние четыре десятка лет я вполне успешно справлялся с этими проблемами – и вот чем все это закончилось. Впрочем, попытаться что-то изменить никогда не поздно, в этом я был уверен.

Часы над моей головой издали какой-то сдавленный хрип. Я уже знал, что таким образом они отмечают очередной час. Я ждал уже довольно долго, и это казалось мне плохим предзнаменованием. Если бы на месте здешних врачей оказалась Мэгги, думал я, она бы давно разобралась, в чем проблема: за сорок лет работы медсестрой моя жена набралась достаточно опыта, чтобы без труда поставить диагноз самой себе. Да и огромное количество «больничных» телевизионных сериалов, которые она постоянно смотрела, тоже сыграло свою роль. «У этого парня острая тахикардия,» – без тени сомнения говорила она мне, когда в субботу вечером мы засиживались перед телевизором. Бывало, Мэгги даже брала в руки пульт, чтобы уменьшить громкость и договорить без помех: «Жаль, такой молодой человек и так серьезно болен… Я давно заметила, что тахикардия все чаще встречается у молодых горожан, которым каждый день приходится сталкиваться с самыми разнообразными стрессовыми ситуациями…»

– …Профессор Хоббс? – спросил врач, останавливаясь передо мной.

– Да, это я, – ответил я, начиная подниматься с кресла. Во всем облике этого врача было что-то, что невольно наводило на мысль о профессионализме и высокой квалификации. Аккуратный пробор в черных, уложенных гелем волосах, накрахмаленный халат без единого пятнышка, сверкающие туфли. Даже беджик с именем был приколот к халату точно под нагрудным карманом, параллельно нижнему шву. Глядя на него, я вдруг с осознал, каким неряхой я выгляжу, и машинально провел рукой по голове, приглаживая остатки волос.

– Меня зовут доктор Сингх. Я – больничный врач-консультант и занимаюсь лечением вашей супруги. Не могли бы вы пройти со мной?..

Вслед за ним я вошел в высокие двойные двери, из которых доктор Сингх появился минуту назад. На мгновение у меня в сердце вспыхнула надежда, что меня ведут к Мэгги, но я ошибся. Вместо этого меня провели в небольшую комнатку напротив нейрохирургических операционных, и я почувствовал, как моя надежда гаснет.

Доктор Сингх сел за стол, на котором стоял компьютер, и жестом предложил мне свободный стул. Сам он включил компьютер и принялся рыться в стопке медицинских бланков, сложенных на углу стола. За его спиной крутился большой вентилятор на подставке, и края бланков трепетали в потоке воздуха.

– Прошу прощения, сегодня что-то душновато, вы не находите? Когда же наконец закончится эта жара?!

Доктор явно преуменьшал проблему: я давно чувствовал, как обильно проступает у меня под мышками пот, однако сейчас мне было не до вежливых разговоров о погоде, поэтому вместо ответа я уставился на мыски своих ботинок. Доктор Сингх, впрочем, не заметил моего молчания, так как его компьютер наконец-то загрузился. Несколько минут врач изучал что-то на экране, потом вздохнул.

– Скажу вам прямо, профессор: ваша жена… словом, прогноз не слишком благоприятный. Когда вчера вечером миссис Хоббс привезли к нам, ее центральная нервная система уже практически перестала функционировать. К счастью, медперсоналу скорой удалось поддержать ее дыхательный рефлекс и… С их стороны это настоящий подвиг, так как мы не знаем, как долго ваша жена оставалась без сознания, прежде чем вы ее нашли. С другой стороны, даже сейчас невозможно предсказать, какие последствия может вызвать длительное кислородное голодание. В настоящий момент ваша супруга пребывает в искусственной коме. Как только мы сможем точнее определить повреждения, можно будет принять решение о дальнейшем лечении – с вашим участием, разумеется…

Он замолчал, вопросительно глядя на меня. За последние полгода я почти отвык говорить, но врач ждал моих слов. Существуют различные способы, чтобы показать это собеседнику: вопросительно приподнятая бровь, слегка склоненная голова, нетерпеливое покашливание… Доктор Сингх избрал последний способ.

– Я прекрасно понимаю, как вам тяжело, профессор, – проговорил он, видя, что я по-прежнему не реагирую. – Можете не сомневаться, мы делаем для вашей жены все, что только в наших силах. Ну а пока ситуация не прояснилась, мы в полном вашем распоряжении. Например, наша группа психологической помощи родственникам…

– Мне не нужна психологическая помощь, – перебил я. Собственный голос показался мне куда более хриплым, чем обычно. И более тихим.

– Я вас хорошо понимаю, профессор, можете мне поверить. Далеко не каждый нуждается в помощи специалистов, и тем не менее… Судя по вашей карте, вас когда-то уже направляли к нам? Я имею в виду – к нашим семейным психологам?.. Правда, вы не пришли на прием, но…

Оторвавшись от экрана, доктор Сингх повернулся ко мне, и я достал очки. Выбившейся из-под ремня поло́й рубашки, я протер стекла, хотя и не был уверен, что это принесет какую-то пользу. Для меня это был способ уйти от немедленного ответа, как называла подобную тактику Мэгги. И она была совершенно права.

– Послушайте, я вовсе не собираюсь советовать вам, как лучше поступить. И я не буду настаивать, чтобы вы непременно встретились с нашими психологами. Просто… просто мне хотелось бы, чтобы имели эту возможность в виду. Наши специалисты дежурят в больнице круглосуточно, семь дней в неделю. Такие ситуации, как ваша, встречаются гораздо чаще, чем можно предположить, а наши врачи из группы семейной поддержки прекрасно подготовлены… Самое главное, чтобы вы знали: вы не один и всегда можете рассчитывать на профессиональную помощь или совет.

Он говорил совершенно серьезно, но его слова показались мне насмешкой. Или особо утонченным издевательством. Доктор Сингх описал ситуацию предельно точно. Я один. Я один и я чувствую себя даже более одиноким, чем до того, как с Мэгги случилось то, что случилось. Да и как человеку понять, каково это – остаться совершенно одному, покуда он не испытает это на собственной шкуре?

– Как я уже сказал, на данном этапе мы мало что можем сделать – только наблюдать за состоянием миссис Хоббс, поэтому я рекомендовал бы вам вернуться домой. Вам необходимо поспать, поесть, успокоиться… Но сначала можете навестить вашу жену, если хотите.

– Да, – пробормотал я. – Да, да, конечно! Я хочу ее видеть!!

– Я уверен, профессор, вас не нужно ни о чем предупреждать, но мы обязаны говорить это всем родственникам. В настоящее время ваша жена находится в состоянии, близком к критическому, поэтому пусть вас не беспокоит то, как она выглядит. Если у вас есть какие-то пожелания или просьбы – сообщите мне или кому-нибудь из сестер. Миссис Хоббс лежит в отдельной палате, но наш персонал всегда находится поблизости на случай каких-либо… осложнений.

Доктор поднялся, и я последовал его примеру – правда, не так проворно. В мои шестьдесят семь двигаться быстро уже непросто, но я сделал все, чтобы не привлекать внимание доктора Сингха к своему возрасту. А вдруг врачи быстрее сдаются, если видят, что ты уже стар и тебя не окружает толпа встревоженных детей и внуков? Ради Мэгги я надеялся, что это не так, но все же…

Вслед за врачом я вышел из кабинета в коридор, заполненный ходячими больными и пустыми креслами на колесах, между которыми, огибая многочисленные препятствия, сновали врачи и медсестры, старательно избегавшие встречаться взглядами с родственниками. Хотел бы я знать, сколько еще семей столкнулись сегодня со своим худшим кошмаром? Вскоре, впрочем, закрытые пластиковыми занавесками боксы по обеим сторонам коридора закончились, и доктор Сингх повел меня через отделение интенсивной терапии, сразу за которым я увидел несколько дверей с блестящими металлическими ручками.