Александр Бушков - Сыщик, ищи вора! Или самые знаменитые разбойники России

• Название: Сыщик, ищи вора! Или самые знаменитые разбойники России
• Автор: Александр Бушков
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2021
• ISBN: 978-5-04-118319-6

Конечно, без машины времени нам никогда не определить точно, когда на нашей русской земле завелись воры, разбойники, пираты и прочие криминальные элементы. Великолепный рассказчик Александр Бушков из малодоступных и малоизвестных источников по крупицам собрал информацию по этой теме. И получилась уникальная книга, единственная в своем роде история самых знаменитых разбойников России. И в этом списке – верьте глазам своим! – Александр Меншиков, единственный в России герцог, любимец Петра, самая высокопоставленная после императора персона – вор и разбойник. Тут же исчерпывающее объяснение, когда и почему обычного главаря разбойничьей шайки Степана Разина назвали идейным борцом с царизмом. И почему донские казаки грешили грабежами пограничных русских селений. И почему только в России преступления против Бога, Церкви и царя относились к «особо тяжким» и наказывались намного жестче, чем обыкновенная уголовщина. Читаем, испытываем шок. Снова читаем, познаём, думаем, сопоставляем… Бушкову можно верить.

---

Почему так получилось (и получается до сих пор, судя по иным современным романам и фильмам), никто еще, по-моему, не смог объяснить предельно ясно. Ну вот так получилось, и все тут… Дело, конечно, не в том, что сочинители, слушатели, читатели и зрители сами втихомолку мечтали и мечтают о криминальной карьере. Это вряд ли. Тут что-то другое. Быть может, в давней, повсеместной и серьезной нелюбви народов к власти. И налоги она дерет, и рекрутов требует, вообще притесняет по-всякому. А всякий вор-разбойник в первую очередь еще и активный враг власти, сплошь и рядом открыто ей противостоящий. Как знать, возможно, в этом что-то есть…

Люди постарше помнят, как во времена разгара (угара) перестройки, не к ночи будь помянута, могучим мутным потоком и со страниц газет-журналов, и с телеэкранов, в радиопередачах лилась всевозможная дрянь на русский народ. Его обвиняли во всех мыслимых и немыслимых грехах, приписывали черт знает что. С неизменным припевом: русские – варварская нация, безнадежно отставшая на столетия от «цивилизованных и демократических» европейских народов. А потому русским следует каяться абсолютно перед всеми ближними и дальними соседями абсолютно за все, вплоть до падения Тунгусского метеорита. Ну да, и сейчас иные тварюшки поют те же песни – но времена настали другие, поток давно превратился в узенький грязный ручеек, который легко перешагнуть, не запачкав подошв.

К чему это я? К тому, что однажды, давненько, пришлось прочитать статейку того же направления. На сей раз автор на полном серьезе уверял, будто русские – самый криминализированный народ в мире. Поскольку-де «только в русском фольклоре» воры и разбойники выступают положительными героями… Писака этот даже носил звание кандидата которых-то гуманитарных наук (советской, ессно, выпечки).

Лично у меня подобные писания всегда вызывали не раздражение или обиду, а здоровый смех. Поскольку лишний раз демонстрировали невежество нашей интеллигенции, в том числе и обремененной учеными степенями. В самом деле, как тут не ржать? Если автор статьи понятия не имеет, что положительными героями воров-разбойничков порой изображают во всем мировом фольклоре? Что в западноевропейской литературе довольно долго существовало целое направление под названием «плутовской роман», где с явной симпатией описывались похождения ловких плутов, пусть и не грешивших прямой уголовщиной, но средства к жизни добывавших всевозможными аферами в хорошем стиле Остапа Бендера…

(Отголоски этого то ли направления, то ли жанра докатились и до России. Анонимная «Повесть о Фроле Скобееве» XVII века – классический плутовской роман. Как и написанные в пушкинские времена Фаддеем Булгариным «Похождения Ивана Выжигина» [между прочим, бестселлер того времени].)

И наконец… Именно в русском фольклоре довольно мало песен и сказок, где романтизируются воры-разбойнички. Зато хватает былин, где показанный без всякой симпатии разбойник либо раскаивается и уходит в монастырь замаливать грехи, либо кончает с собой, осознав, что жил глубоко неправильно и крайне грешно.

Зато англичане… У них как раз существует с давних времен мощный пласт фольклора (как поэтического, так и прозаического) о благородном разбойнике из Шервудского леса Робин Гуде, который беспощадно грабил богатых, а награбленное неустанно раздавал бедным, народный печальник. За ним, правда, все время гонялись сущие исчадия ада, шериф Ноттингемский и королевский рыцарь Гай Гисборн, но благородный разбойник, как ему и полагается по роли, все время оставлял их в дураках.

Вот это и есть классическая, стопроцентная романтизация чисто уголовного элемента. Английские историки давненько уж писали: прототипы Робин Гуда (которые определенно существовали) были вульгарными разбойниками и браконьерами. А если и подбрасывали денежку кому-то из местных жителей, то только тем, кто с ними сотрудничал: прятал при необходимости, снабжал едой, предупреждал об облавах и тому подобное (в любой стране главарь разбойничьей шайки всегда стремился создать сеть подобных добровольных помощников).

Но исторические труды сами по себе, а народное творчество – само по себе. И не только фольклор: Робин Гуд в качестве этакого благородного рыцаря без страха и упрека попал и на страницы английской классики, конкретнее – в роман Вальтера Скотта «Айвенго». Ну а уж когда к романтизации сей персоны подключился Голливуд, дело приняло вовсе уж широкий размах. Можно добавить, что и советские киношники внесли свои пять копеек: многие должны помнить фильм о чертовски благородных Робине и его сподвижниках, «Стрелы Робин Гуда» (отличный, между прочим, фильм, с великолепными песнями Высоцкого). А впрочем, говорил герой одного романа: «Это особенно вредно, потому что талантливо…»

Памятник Робин Гуду давным-давно поставлен в Англии (кажется, в том самом Ноттингеме близ Шервудского леса). Однако порой процесс романтизации дает сбой. Некто, оставшийся неизвестным, пустил в народ пошлый, но смешной анекдот: «Жила-была девушка по имени Робин Гуд. У богатых брала, бедным давала». А Юрий Никитин недавно выпустил великолепный роман «О доблестном рыцаре Гае Гисборне», где в полном соответствии с исторической правдой изобразил Гая Гисборна борцом за закон и порядок, а «веселых молодцев» из Шервудского леса – уголовной гопотой без тени романтики, благородства и печали о народном благе. Как оно и было в реальности…

Чтобы еще немного поговорить о романтизации уголовщины, снова обратимся к английской классике. Чарльз Диккенс, роман «Посмертные записки Пиквикского клуба». Декорации следующие: слуга главного героя романа, разбитной парень Сэм Уэллер, решил душевно посидеть в кабачке с отцом-кучером и несколькими отцовскими друзьями (коллегами Уэллера-старшего по профессии).

Англичане (особенно «из простых») всегда любили выпить как следует, не воробьиными глотками, а совершенно как русские люди. И, в точности как русские, любили, оросив душу изрядным количеством дешевого и крепкого джина (излюбленный напиток у английского простонародья, как у нашего – водка), горланить песни, потому что без этого и застолье – не застолье.

Вот и наши герои, дойдя до нужной кондиции, начинают петь. Что же они поют? Лирические песенки о свидании влюбленных? Песенки юмористические? Баллады о славных деяниях старинных королей? (Всеми этими разновидностями английский песенный фольклор крайне богат.)

Так вот, ничего подобного, господа мои! Слово – Чарльзу Диккенсу:

«После такой прелюдии м-р Сэмюэл Уэллер сразу запел следующую бурную и прекрасную легенду, которую мы позволяем себе привести, предполагая, что она не всем известна…

РОМАНС

Наш Терпин вскачь по Хаунсло-Хит
погнал кобылу Бесс – эх!
Вдруг видит он – епископ мчит
ему наперерез – эх!
Он догоняет лошадей,
в карету он глядит.

«Ведь это Терпин, ей-же-ей!» —
епископ говорит.

Хор:

«Ведь это Терпин, ей-же-ей!» —
епископ говорит.

А Терпин: «Свой лихой привет
ты с соусом глотай – ай!»
И прямо в глотку – пистолет,
и отправляет в рай – ай!
А кучер был не очень рад,
погнал что было сил.
Но Дик, влепив в башку заряд,
его остановил.

Хор (саркастически):

Но Дик, влепив в башку заряд,
Его остановил.

Конец цитаты. Несколько необходимых пояснений. Дик Терпин – один из самых знаменитых английских разбойников XVII века (и его кобылу в самом деле звали Бесс, точнее, Черная Бесс). В отличие от Робин Гуда, существовал в самой что ни на есть доподлинной реальности. Опять-таки в отличие от Робин Гуда, как достоверно известно, работал исключительно на свой карман. Хаунсло-Хит – обширная вересковая пустошь у городка Хаунсло, где Терпин чаще всего грабил проезжающих.

Я проверял – баллада сия не сочинена Диккенсом специально для романа. Это и в самом деле старинная народная баллада. Более того, как пишут литературоведы, Терпин стал героем «многочисленных баллад и народных повестей».

Вот такие дела. Я не выяснял, случалось ли и в самом деле Терпину убивать какого-то епископа. Суть в другом. В том, что собравшаяся в кабачке веселая компания – как на подбор, законопослушные и добропорядочные граждане, не имеющие ни малейшего отношения к криминалу. Разве что за ними, как за кучерами, числятся мелкие грешки, именуемые сегодня «административными правонарушениями», – исключительно того же плана, что и за нынешними водителями-лихачами нарушения всевозможных тогдашних ПДД. Одним словом, вполне приличные люди. И тем не менее они с большим воодушевлением горланят песню о том, как вульгарный разбойник с большой дороги ни за что ни про что застрелил епископа (даже не попытавшись предварительно ограбить), а заодно и его кучера – явно чтобы не осталось свидетеля…

Такой вот национальный менталитет. Как я ни копался в нашем фольклоре, не нашел песни или сказки, где об убийстве священника разбойником упоминалось бы с ноткой одобрения. Есть множество сказок о том, как какой-нибудь ловкий крестьянин обманывает глупого и жадного попа, выманив у него, скажем, денежки или пару гусей, но об убийстве речь не идет ни разу. А вот добропорядочные англичане без зазрения совести распевают этакие вот «бурные и прекрасные» баллады. Так чье же сознание больше криминализировано, русское или английское?