Рейчел Кейн - Мрачный залив

• Название: Мрачный залив
• Автор: Рейчел Кейн
• Жанр: Зарубежные детективы
• Год: 2020
• ISBN: 978-5-04-120266-8

Они охотятся за убийцей-невидимкой – настолько скрытным и неуловимым, что лишь череда жутких преступлений доказывает его существование… Машина, найденная в заброшенном пруду. Тела двух девочек, лежащие на заднем сиденье. Загадочное отсутствие их матери, исчезнувшей без следа. Несчастный случай – или убийство? Разгадка этой тайны может дорого обойтись Гвен Проктор и ее подруге, офицеру полиции Кеции Клермонт… На первый взгляд в жизни Гвен все наладилось. Ее двое детей и любимый мужчина рядом, а все кошмары и ужасы остались в далеком прошлом. Но именно темное прошлое Гвен не дает покоя кому-то невидимому… и неудержимому. Тому, кто хочет добраться до нее – и поставить перед жутким выбором…

---

До тех пор, пока все не рухнуло и не превратилось в кошмар. Тогда мне пришлось понять, кто я действительно такая. И что я действительно могу сделать.

Сэм целует меня в висок, и я, прикрыв глаза, поворачиваюсь к нему, и наши губы встречаются. Я не люблю думать о своей прежней жизни. Шепот Мэлвина всегда где-то рядом со мной, слишком близко. Поцелуй становится глубже, нежнее, и я сосредотачиваюсь на том, чтобы отогнать воспоминания прочь.

Пока Сэм с полным сожаления вздохом не прерывает этот поцелуй и не прислоняется лбом к моему лбу.

– Мне нужно поспать, – говорит он. – Извини. Через несколько часов утреннее занятие.

– Знаю, – отзываюсь я. Сейчас он работает летным инструктором, обучает частных клиентов водить малые самолеты, но вдобавок учится сам, проходя переаттестацию на пилота коммерческих рейсов. Он занятой человек, но, вопреки всем раскладам, все-таки со мной. И я уже не боюсь говорить о своей любви к нему.

Как и все в этом доме, мы оба носим в себе надлом. Он – брат жертвы маньяка. Я была женой маньяка. Наши травмы столкнулись лоб в лоб в тот день, когда пьяный водитель врезался в дом, где я жила вместе с Мэлвином Ройялом. Этот несчастный случай явил миру не только труп сестры Сэма, но и целый след ужасов, протянувшийся на годы в прошлое и в будущее.

Эта авария разрушила мою жизнь и жизнь Сэма – но совершенно разным образом.

Нам – каждому со своей стороны – пришлось принять наследие Мэлвина Ройяла и выстроить мост из отношений поверх этой темной, полной гнева пропасти. Но иногда рана еще кровоточит. И всегда, постоянно болит.

– Иди спать, – говорю я Сэму и снова целую его. Этот поцелуй полон сожаления, но подслащен обещанием будущего. Сэм обнимает меня и уходит в спальню.

Я слишком встревожена, чтобы попытаться уснуть, как бы заманчиво это ни было. Я просто ворочалась бы с боку на бок, тревожа своего любовника. Тихонько направляюсь в наш рабочий кабинет. Выгодная черта нового дома: больше места. У Сэма есть свой рабочий стол, у меня – свой. Когда я закрываю дверь и включаю свет, на меня снова обрушивается ощущение дежавю: мой поцарапанный старый стол, мои старые каталожные шкафчики – но все это размещается в другой, более просторной и чистой комнате.

Я развесила по стенам картины и фотографии. На некоторых изображены пейзажи, на других запечатлены люди. Конечно же, мои дети и Сэм. Очень узкий круг друзей в те счастливые времена, когда пару лет назад мы с Сэмом устраивали барбекю. С первого взгляда все нормально.

Со второго взгляда каждое изображение обретает дополнительный смысл. Восточная стена – моя любимая. Вот та прекрасная, потрясающая картина нарисована молодой женщиной по имени Арден Миллер – мы наткнулись на нее, когда охотились за моим бывшим мужем, и тогда она была запугана и загнана в угол. Теперь она в безопасности, живет под новым именем. Время от времени я слежу, как у нее дела – она быстро делает карьеру художницы. Как и Сэм, она вышла из тьмы и нашла свет[1].

Рядом с картиной висит фотография двух девушек в шортах и футболках. Девушки держат друг друга под руки и выглядят абсолютно обычно. Когда я в первый раз увидела их, они были заперты в подвале особняка в Вулфхантере, сломлены и запуганы. Я не собиралась распутывать эту тайну, но она натолкнула меня на идею взяться за поиски пропавших людей в качестве частного детектива. Эти две девушки прислали мне только этот снимок – ни записки, ни указания местонахождения, но он напоминает мне о том, что они тоже нашли себе безопасное место.

На этой стене я развесила только отображения своих успехов. Хорошие воспоминания. Даже для Ви там нашлось место – одной рукой она обнимает мою дочь, другой отмахивается от фотокамеры. Ви – тоже успех. Она пережила Вулфхантер[2].

Не все смогли пережить. На западной стене, самой затененной, висят другие снимки. Вид озера Стиллхауз напоминает мне о людях, которые умерли из-за того, что замыслы моего бывшего мужа продолжали воплощаться в жизнь и после его ареста. Кажущееся таким мирным фото кладбища – на самом деле сделанный издали снимок безымянного дешевого надгробия, обозначенного только цифрами; под ним покоится труп Мэлвина Ройяла, и эта фотография напоминает мне о том, что он мертв, что его больше нет. Мне нужно помнить о своих неудачах так же, как о своих успехах; это учит меня тщательнее обдумывать те риски, на которые я иду. Потому что я не всегда рискую только собой.

Знаю, что вести подобный счет неправильно, но только так я могу придать событиям этих дней некий смысл.

Вопреки обыкновению, первым делом, сев за стол, я проверяю своих неотступных интернет-троллей. У меня есть список этих троллей, и я провожу поиск, чтобы посмотреть, что они пишут. В последнее время шумиха слегка утихла; появились новые поводы для того, чтобы покричать, новые люди, которых можно помучить – как виноватые в чем-то, так и невиновные. Но я, бывшая жена серийного убийцы Мэлвина Ройяла, никогда не перестану быть одной из мишеней; и конечно же, я вижу, как один из самых настойчивых преследователей снова ратует за то, чтобы провести повторное расследование моей причастности к преступлениям Мэлвина.

Замужество за маньяком в глазах большинства людей – уже достаточно веское доказательство того, что со мной что-то не так. Но этому типу не нужно правосудие. Ему просто нравится причинять людям боль… но на расстоянии, сидя в безопасности за своим компьютером. В этом нет ничего нового.

Я проверяю рабочую почту. Мне нужно провести несколько скучных проверок чьей-то биографии, но это может подождать. Детективное агентство, на которое я работаю – в основном удаленно, – проводит изрядное количество стандартных корпоративных расследований, проверяя потенциальных кандидатов на высокие посты. Меня все еще изумляет, как много таких людей в итоге оказываются плохими. Мне почти кажется, будто те, кто поднялся до высших эшелонов власти, попутно зарабатывают склонность к социопатии – кто бы мог подумать? А если у них достаточно денег и власти, эти люди редко сталкиваются со сколько-либо весомым возмездием за разрушенные ими жизни.

И я не могу относиться к этому нейтрально.

Когда десять минут спустя жужжит телефон, мой пульс ускоряется так сильно, что я чувствую его биение в висках. Мгновенная паническая реакция – так же, как при сегодняшнем пробуждении от кошмара. Я сразу же начинаю думать о людях, которых люблю, о том, кто из них мог бы звонить в такой час… и почему.

На экране телефона высвечивается имя моей близкой подруги, живущей близ Стиллхауз-Лейк – Кеции Клермонт. Она – одна из двух полицейских детективов, которых может позволить себе крошечный городок Нортон.

– Кец? – выпаливаю я, едва поднеся телефон к уху. – Что случилось? Что-то с твоим отцом?

– Нет, с ним все нормально, – отвечает она. – Извини, я тебя разбудила?

Я сглатываю панику и издаю неискренний смешок.

– Ничего подобного. Я уже почти час не сплю. Дурные сны и дурной ребенок, который не верит в комендантский час.

– Я предчувствовала, что ты не спишь, – говорит она. В ее голосе нет веселья; на самом деле, я давно не слышала от нее такого угрюмого тона. – На меня свалилось одно дельце. Теперь я торчу в этой клятой глуши, в темноте, и все это… очень плохо.

Кец редко проявляет слабость. Я испытываю прилив тревоги, слыша, как дрожит ее голос.

– Что случилось? – Опираюсь локтями о стол и подаюсь вперед, вслушиваясь, как она делает глубокий вдох.

– С первого взгляда казалось, что ничего такого – несчастный случай, вероятно. Но теперь мне так не кажется.

Она явно не хочет рассказывать. Я снова чувствую, как шевелятся волосы у меня на затылке; к этому добавляется холодок, бегущий по коже.

– Престер там? – Детектив Престер – ее напарник, хороший, надежный человек с отрешенным взглядом копа, который в своей жизни видел все. Он по меньшей мере на двадцать пять лет старше Кеции.

– Нет, – говорит она. – Я стараюсь дать ему передышку; в последнее время старик выглядит плоховато. Здесь только я и коронер. И совершенно бесполезный помощник шерифа.

– Тебе нужна компания?

– Я не могу просить тебя об этом.

– Ты и не просишь, – отвечаю я. – Но я еду.

2

ГВЕН

Зловеще. Это первое слово, которое приходит мне на ум, когда я выезжаю на вершину холма на безымянной проселочной дороге и вижу, как над прудом поднимается туман, извиваясь и сворачиваясь в кольца, точно живое существо. Вся сцена окрашена красными и синими бликами проблесковых маячков на стоящих у пруда машинах: патрульном автомобиле помощника шерифа, неприметной легковушке Кеции и фургончике коронера – выглядит этот фургончик так, словно сошел с конвейера в семидесятых годах двадцатого века, и это в лучшем случае. Я съезжаю с холма и торможу позади машины Кеции. Узкая, едва проходимая дорога погружена во мрак, и до меня доходит, что чем больше машин соберется здесь, тем труднее будет кому-либо из нас выехать отсюда. Но сейчас для меня всего важнее дрожь в голосе Кец. Она позвонила. Я должна была приехать. Она не раз приходила мне на помощь, когда я в этом нуждалась. Особенно когда моим детям грозила настоящая опасность. Негласная поддержка со стороны Кеции много значит для меня, и если я смогу отплатить за это, пусть даже таким пустяком… я это сделаю.