Анна и Сергей Литвиновы - Летняя коллекция детектива

• Название: Летняя коллекция детектива
• Автор: Анна и Сергей Литвиновы
• Издательство: Литагент 1 редакция (1)
• Жанр: Детектив
• Год: 2021
• ISBN: 978-5-04-121782-2

«Летняя коллекция детектива» – это три увлекательных остросюжетных романа под одной обложкой! Маруся, главная героиня романа Татьяны Устиновой «Вечное свидание», отправляется в отпуск – на дачу к тетке. И все вроде бы хорошо, но странные обстоятельства омрачают ее отдых… Как в омут с головой бросилась Фенька в новое для себя чувство. Не замечала ничего вокруг, только бы любимый был рядом. Но на пути к счастью стоял муж. Она пошла до конца… И это только начало увлекательных событий в романе Татьяны Поляковой «И буду век ему верна?». Действие романа Анны и Сергея Литвиновых «Изгнание в рай» разворачивается в особняке на морском берегу. Именно его арендовал на лето Максим для своей любовницы Юны и их восьмилетней дочки. А о страшных слухах, что давно ходили о доме, он предпочел умолчать…

---

Марусе стало стыдно, что она так струсила.

– Гриш, смотри, тут ещё окурки.

Он посмотрел.

– Явно курили двое.

– Если пили двое, возможно, и курили двое, – согласился Гриша. – Ты лучше ко мне подойди. Читай. Только руками не трогай.

На комоде валялись какие-то счета, надорванные конверты с автомобильными штрафами, листы бумаги, все разного размера.

– Вот, смотри.

Маруся стала читать, сильно выгибая шею, потому что листок лежал криво.

«В прокуратуру Российской Федерации, – было старательно выведено на листке в линейку. – Довожу до вашего сведения, что гражданин Васильев К. Д. был неоднократно замечен в противоправных и противозаконных действиях, наносящих реальный урон народному хозяйству с материальной стороны дела. Кроме того, гр. Васильев К. Д. также неоднократно замечался…»

Больше текста на листочке в линеечку не было, а слова «реальный урон» были дважды подчёркнуты.

Маруся прочитала ещё раз.

– Эх, найти бы его компьютер, этого Валерика, – сказал Гриша задумчиво, – и посмотреть быстренько, что там есть!.. Всё встало бы на свои места.

– Гриш, это же кляуза, да?

– Это черновик кляузы.

– И кто такой гр. Васильев, непонятно.

– Непонятно, – согласился Гриша. – И непонятно, где именно он совершает противоправные и противозаконные действия! Валерик, видимо, собирался дальше это указать, но нам от этого не легче.

– Гриш, а женщина? Если тут была женщина, куда она потом делась? Она убийца или сообщница, так получается?

Он покивал.

– Надо посмотреть, что на кухне, – сказал он и скрылся за бамбуковой занавеской, на которой были нарисованы пальмы и яхты.

В этот момент за окнами зафырчал мотор, звук приблизился, скрипнули тормоза и хлопнули двери.

Гриша возник из-за занавески. Маруся замерла.

Послышался ещё какой-то шум, хлопнула калитка.

– Здравия желаю, товарищ капитан! – хриплым со сна голосом пролаял участковый.

– Здорово, Семёныч! Что-то у тебя на участке каждую неделю происшествия?! Не так, видать, разъяснительную работу ведёшь! Вот впаяю тебе взыскание, будешь знать.

– Воля ваша, товарищ капитан!..

– Ох, будь моя воля, я бы сейчас на Северке пескарей ловил! Ну, веди, показывай потерпевшего-то!

– Быстро, – одними губами сказал Гриша. – В окно.

Маруся ласточкой перемахнула подоконник, за ней бесшумно выпрыгнул Гриша, схватил её за подол и сильно потянул. Она почти упала на сухую твёрдую землю под стеной дома.

В доме топали тяжёлые башмаки, громко разговаривали люди.

– И окна распахнуты! – сказали у Маруси и Гриши над головой.

– Да, видать, сквозняком распахнуло, товарищ капитан. А может, и были открыты, жарынь какая стоит, спасу нет. Да вы не беспокойтесь за окна, никто сюда не полезет, что вы! Деревенские все покойников до ужаса боятся!

– Да где тут у тебя деревенские, когда все до единого дачники?!

– Тоже верно, товарищ капитан.

– Ну, докладывай, что ли.

– В девять ноль-ноль без малого я постучал в дверь. Мне никто не ответил, я зашёл, и вот тебе пожалуйста.

В доме продолжали ходить. Защёлкал фотоаппарат.

– А чего тебя понесло сюда в девять ноль-ноль без малого?

– Жалоба поступила! От гражданки Александровой Лидии Витальевны. Покойник, то есть Валерий Петрович Сыркин, по её словам, обстрелял её племянницу из дробовика.

– Подтвердилось?

– Так точно. Стреляли в них. Лампочку разбитую и дробь я изъял при понятых.

Не было никаких понятых, под стеной подумала Маруся. Придумал ты понятых, Илья Семёныч! Но мы с тётей тебя не выдадим!

– Дробовик – вот он, я и без всякой экспертизы вам скажу, товарищ капитан, что из него стрельнули не позднее вчерашнего вечера!

– Так, может, эта твоя Лидия Витальевна или племянница её и долбанули потерпевшего по черепушке-то? Со страху?

Маруся стиснула Гришину руку.

– Никак нет, такое невозможно, – твёрдо ответил Илья Семёнович. – Их там в доме трое человек, они после стрельбы заперлись на все замки и всю ночь глаз не сомкнули. Сама Лидия Витальевна – человек исключительно положительный, племянница в университете преподает и вообще – девушка-ромашка, никаких тебе вредных привычек, кавалеров подозрительных, никаких шумных компаний, мухи не обидит!

Маруся слушала, и ей было стыдно, что Гриша тоже это слышит.

– А третий кто? Ты сказал, их в доме трое вроде.

– Бывший сосед ихний. Академика Яхонтова внучок. Яхонтовы участок уж лет десять как продали, а внучок приехал бывших соседей навестить, то есть Лиду и племянницу её. Мне так Лида объяснила. Они, видать, и в городе дружат, а может, и соседствуют.

– То есть обстрелянные не при делах, получается?

– По моему мнению, нет. Не при делах. А потерпевший был мужик вздорный, характером вредный. Крови многим поперепортил. Жена его и та раз в год по обещанию наведывалась.

– Гош, ты снимаешь?

– Ясное дело, товарищ капитан, – бодро ответил невидимый Гоша.

– А орудие убийства где?

– А вот тут загвоздка, товарищ капитан. Нету его.

– Как?! Убийца с собой забрал, что ли?

– Выходит, забрал.

– Марат Яковлевич, чем его шарахнули?

Возникла некоторая пауза, а потом заговорил язвительный и отчётливый голос:

– Как всегда, тяжёлым тупым предметом. Череп раскроен, по всей видимости, смерть наступила мгновенно. Как говорила моя бабушка Сара, когда приходили нежданные гости, эффект внезапности! Похоже, в момент смерти потерпевший что-то писал. Вот ручка.

– Писатель! – фыркнул товарищ капитан. – Я думал, он портвейн пил, а он – писал. Экая разносторонняя личность! Из двустволки пострелял, портвейнцу попил, потом пописал! А там чего, Илья Семёныч?

– Кухня и спальня.

– Сейчас они выйдут из комнаты, – зашептал Гриша Марусе на ухо, – и мы уходим. Очень быстро и очень тихо. Я первый, ты за мной. Поняла?

Маруся кивнула.

– На счёт «три». Раз. Два. – Она зажмурилась. – Три!

Гриша, пригибаясь, побежал к сетке, перемахнул через неё, Маруся тоже сорвалась с места и побежала, как могла – ей казалось, очень быстро.

Он уже приподнял нижний край, и Маруся, обдирая колени, кое-как протиснулась под сетку.

– Что ты еле шевелишься, – прошипел Гриша. Раскопал в траве свой рюкзак, и они бросились к деревьям.

Бежали они довольно долго и остановились, только когда дом Сыркина скрылся за поворотом дороги.

– Я сейчас умру, – сказала Маруся, наклонилась и упёрлась ладонями в колени. – От жажды. И ещё от страха.

Гриша вытащил из рюкзака бутылку воды и подал ей.

Вода была тёплой, почти горячей, изумительной на вкус. Обливаясь и постанывая от наслаждения, Маруся выпила половину, а половину отдала Грише, и он тоже стал жадно пить.

– Давай на траве посидим, – допив, предложил он.

Они сели под дерево на колкую траву, и Маруся подолом юбки вытерла горящее лицо.

– Вы молодец, Джон, – похвалил Гриша и обнял её одной рукой. – Ваше умение лазать под заборами достойно кисти самого лучшего карикатуриста в мире!

– Гриш! – Маруся укоризненно посмотрела на него. – Ну что ты всё дразнишься?! Ну, знаю, что я размазня и тетёха! Не умею быстро бегать, скакать через козла и брать препятствия! И что теперь?!

– Никакая ты не тетёха, – сказал он удивлённо. – Я совсем не то имел в виду.

– Да! Не то! Мне школьная физкультура всю жизнь отравила! Вот всю жизнь! Может, я совсем другая была бы, если б не физкультура!

– Маня, при чём тут школьная физкультура, я не понял?

– Да при том, что это одни страдания! Прыгать не могу, в волейбол не умею! Ну, неловкая я! И нечего на меня смотреть! На козле этом я всю жизнь застревала, а другие девчонки знаешь как перепархивали?.. Мне физкультурник орал: «Александрова, что вы на него лезете, как куль с мякиной?!» И все смеялись. И ты вот тоже смеёшься!..

– Я не смеюсь, – он как будто всерьёз растерялся. – Ты ничего не поняла. Наоборот, я хотел сказать, что ты очень ловкая. И собранная. И хладнокровная! Ты же не стала орать и не побежала сдаваться, когда эти приехали, на «газике»! Ты в окно выскочила. Выпорхнула, – поправился он и улыбнулся. Маруся посмотрела, не смеётся ли всё же, но он и впрямь не смеялся. – А потом бежала! Нет, ты летела как стрела!..

Маруся улыбнулась.

– А про карикатуриста я просто так сказал. Нет, ну правда, всё это, наверное, было очень смешно! Как мы с тобой подслушивали, а потом понеслись…

– Благодарю вас, Шерлок, – кивнула Маруся.

Она помолчала.

– Очень хочется есть, – пожаловался Гриша, сорвал травинку и стал её жевать.

– Я тебе яйцо варила, – спохватилась Маруся. – Вкрутую, как ты любишь. И забыла про него. Хорошо бы тётя его выключила, а то оно, наверное, давно на потолке. Вот кулёма и есть кулёма!..

– Марусь, ты мне надоела. Ты вроде идиотическими припадками никогда не страдала.

– Это не идиотические припадки, – объяснила она серьёзно, – а комплексы. Медицинский термин.

– Я считаю, что комплексы и есть идиотизм.