Луиза Пенни - Все дьяволы здесь

• Название: Все дьяволы здесь
• Автор: Луиза Пенни
• Жанр: Полицейские детективы
• Год: 2022
• ISBN: 978-5-389-20634-2

Роман «Все дьяволы здесь» продолжает серию расследований старшего инспектора Армана Гамаша. Этот обаятельный персонаж создан пером Луизы Пенни, единственного в мире многократного лауреата премии Агаты Кристи. На этот раз инспектору предстоит раскрыть преступный заговор в Париже – Городе света. Ничто не предвещало беды в этот чудесный парижский вечер, который Гамаш провел с семьей и своим крестным отцом, миллиардером Стивеном Горовицем. Однако по пути домой Стивена сбивает машина, и это явно не несчастный случай, а самое настоящее покушение. Среди вещей потерпевшего обнаруживается странная находка – ключ от номера в фешенебельном отеле «Георг V». Зачем Горовицу отель, если он располагает собственной квартирой в Париже? Ужасное открытие, сделанное Арманом и его женой Рейн-Мари в квартире крестного, дает понять, что опасность гораздо больше и гораздо ближе, чем можно было предположить. Вскоре вся семья инспектора оказывается втянутой в паутину лжи и обмана… Чтобы узнать правду, Гамашу придется решить, может ли он доверять своим друзьям, коллегам, своей интуиции и, наконец, собственному прошлому. Ибо даже Город света отбрасывает длинные тени. И в этой тьме прячутся дьяволы. Впервые на русском!

---

– А черт меня знает. Я старик. Перестань ко мне придираться.

– И если они не здесь, то где?

Облака закрыли от них солнце, и в тени стало прохладнее.

– Уж ты-то должен знать. – Стивен повернулся к нему. Это было неторопливое, обдуманное движение. – Ты довольно часто встречал их. Ты зарабатываешь себе на жизнь охотой на дьяволов. – Его голубые глаза встретились с карими глазами Армана. – Я очень горжусь тобой, сынок.

Сынок.

Стивен никогда не называл его так. Ни разу за пятьдесят лет.

Garçon – да. Мальчик. Это говорилось с любовью, но это не то же самое, что «сынок».

Арман знал, что Стивен всегда избегал этого слова. Чтобы не повредить его памяти об отце и не посягнуть на место отца в жизни Армана.

Но теперь он произнес это слово. Оговорка? Свидетельство возраста и слабости? Защита поизносилась и позволила раскрыться его истинным чувствам в этом коротеньком слове?

– Не волнуйся из-за дьяволов, Арман. Сегодня прекрасный сентябрьский вечер, мы в Париже, и скоро у тебя появится еще одна внучка. Жизнь прекрасна. – Стивен похлопал Армана по колену, а потом поднялся, опершись на то же колено. – Идем, garçon. Ты можешь проводить меня домой.

Они, как всегда, остановились перед «Гражданами», чтобы вглядеться в эти мрачные, решительные лица.

– Помни. – Стивен повернулся и посмотрел на своего крестника.

Арман выдержал его взгляд и кивнул.

Потом они медленно пошли по улице Варенн. Когда они переходили на другую сторону, Арман взял Стивена под руку. Они прошли мимо антикварного магазина и остановились у кондитерской, где Арман купил для Рейн-Мари ее любимые pain aux raisins escargot[8]. И круассан Стивену на завтрак.

У большой лакированной двери красного дерева на входе в дом Стивена старик сказал:

– Давай расстанемся здесь. Я, пожалуй, перейду на другую сторону в отель «Лютеция» выпить аперитив.

– Под аперитивом ты имеешь в виду мороженое?

И только идя по Аркольскому мосту по пути в их квартиру в квартале Маре, Арман понял, что не добился от Стивена ответа на свой вопрос. Или, может, Стивену удалось отвлечь его внимание.

Подальше от дьяволов. Тех, что находились где-то здесь. В Париже.

Глава вторая

Жан Ги Бовуар почти почувствовал, как в комнату проникает холод, несмотря на то что в окно его кабинета светило солнце.

Он оторвал взгляд от монитора, уже зная, кого увидит. Появление его заместителя сопровождалось не только понижением температуры, но и легким ароматом. И хотя Бовуар знал, что прохлада – это игра его воображения, запах был вполне реален.

И конечно, в дверях появилась Северин Арбур. На ее лице была обычная деликатно-снисходительная улыбка, которая дополняла ее дизайнерский наряд подобно шелковому шарфу. Бовуар не настолько хорошо разбирался в моде, чтобы определить, что предпочитает мадам Арбур – «Шанель», «Ив Сен-Лоран» или «Живанши». Но после приезда в Париж он хотя бы познакомился с этими названиями. И научился узнавать haute couture[9], когда видел таковую.

Именно ее он теперь и лицезрел.

В свои сорок с хвостиком элегантная и изящная мадам Арбур была сама soignée[10]. Парижанка до мозга костей.

Единственная вещь, название которой он точно знал, если говорить о мадам Арбур, был ее запах.

«Саваж» от «Диор». Мужской одеколон.

Бовуар спрашивал себя, не является ли ее запах неким посланием, и подумывал, не сменить ли ему одеколон с «Брюта» на «Босс». Но решил не делать этого. Отношения между ними и без того были сложными, чтобы затевать войну запахов с его заместителем.

«Многие женщины пользуются мужской парфюмерией, – объяснила ему Анни, когда он рассказал об этом. – А мужчины часто пользуются женской. Это просто маркетинг. Если тебе нравится запах, то почему бы и нет?»

Она пообещала ему десять евро, если он воспользуется ее туалетной водой, когда пойдет на следующий день на работу. Он поддался на ее провокацию. И тут судьба сыграла с ним злую шутку: его непосредственный босс Кароль Госсет именно в этот день пригласила его на ланч. В первый раз.

Бовуар явился в ее частный клуб «Cercle de l’Union Interalliée»[11], распространяя аромат «Клиник». Тот самый аромат, который окутывал и саму мадам Госсет, старшего вице-президента инженерного гиганта.

В конечном счете это пробудило в нем симпатию к ней.

Анни в тот день, по принципу quid pro quo[12], надушилась «Брютом». Ее коллеги-мужчины до этого дня относились к ней приветливо, но сдержанно. Ждали, когда avocate из Квебека покажет себя. Но в тот день они вроде бы успокоились. Даже стали относиться к ней с бóльшим уважением. Она и ее аромат были приняты в коллектив.

Как и ее отец, Анни Гамаш не стала поворачиваться спиной к своей удаче. Она продолжала использовать этот одеколон вплоть до того дня, когда ушла в декретный отпуск.

Жан Ги, со своей стороны, больше не пользовался ее туалетной водой, хотя и предпочитал этот теплый запах своему «Брюту». Туалетная вода пахла Анни, и это всегда успокаивало его и радовало.

Северин Арбур стояла в дверях с приятной улыбкой на лице, в которой присутствовали нотка неопределенного негодования и намек на самодовольство.

Неужели она выжидала, искала благоприятной возможности, чтобы нанести ему удар ножом в спину? Бовуар предполагал, что так оно и есть. Но еще он знал, что в сравнении с брутальными нравами, царившими в Квебекской полиции, отношения внутри этой многонациональной корпорации были просто образцом толерантности.

По крайней мере, нож, который вонзится ему в спину, будет фигуральным.

Бовуар надеялся, что со временем мадам Арбур примирится с ним как с главой отдела. Но все, что происходило в эти почти пять месяцев его работы в Париже, вело лишь к усилению взаимных подозрений.

Он подозревал, что она копает под него.

Она подозревала, что он некомпетентен.

Какая-то часть Жана Ги Бовуара признавала, что, возможно, они оба правы.

Мадам Арбур села на стул напротив него и уставила на него терпеливый взгляд.

Бовуар знал: она делает это, чтобы досадить ему. Но у нее ничего не получится. В этот день ничто не может его расстроить.

Его второй ребенок вот-вот должен был появиться на свет.

Анни пребывала в добром здравии, как и их маленький первенец Оноре.

У Жана Ги была работа, которая нравилась ему, пусть даже он пока не разобрался в ней до конца.

Они жили в Париже. В Париже, только представьте себе!

Если честно, для него все еще оставалось загадкой, как сопливый мальчишка, игравший на улицах монреальского Ист-Энда в хоккей с мячом, проделал путь до администратора в Париже.

Приподнятому настроению Бовуара способствовало и то, что была пятница, конец рабочей недели. Из Монреаля прилетели Арман и Рейн-Мари Гамаш, и сегодня у них будет большой семейный ужин в их любимом бистро.

– Oui? – сказал он.

– Вы хотели меня видеть? – спросила мадам Арбур.

– Нет. С чего вы это взяли, Северин?

Она кивнула в сторону его ноутбука:

– Я отправила вам документ. О проекте постройки фуникулера в Люксембурге.

– Да. Я как раз его читаю.

Он не стал говорить, что уже дважды перечитал проект, но до сих пор не понял, что это такое. Кроме того, что речь идет о подъемнике для доставки людей на вершину скалы. В Люксембурге.

– Вы что-то хотите сказать по поводу этого проекта? – Он снял очки.

День шел к концу, и глаза у него подустали, но черт его возьми, если он будет тереть их руками.

Жан Ги Бовуар инстинктивно понимал, что было бы ошибкой продемонстрировать этой женщине какую-либо из его слабостей. Физических, эмоциональных, интеллектуальных.

– Я просто подумала, что у вас могут возникнуть какие-то вопросы, – сказала мадам Арбур.

И замолчала в ожидании.

Бовуар не мог не признать, что она начинает притуплять его ощущение благополучия.

Он привык иметь дело с преступниками. Не с мелкими воришками или идиотами, устраивающими пьяные дебоши, а с худшими из худших. С убийцами. И с одной сумасшедшей поэтессой с уткой.

Он научился не позволять им забираться ему в голову. За исключением утки, конечно.

А вот Северин Арбур каким-то образом забралась ему под кожу. Правда, в голову пока не проникла. Хотя и пыталась.

И он знал почему. Даже пьяные дебоширы могли бы сообразить.

Она хотела занять его место. Считала, что должна заполучить его должность.

Он почти сочувствовал ей. В конце концов, это просто чудесная работа.

Каждую пятницу Бовуар ходил на ланч в ближайший ресторанчик со своим боссом Кароль Госсет. Но предыдущий ланч состоялся на высоте тридцати тысяч футов, в корпоративном самолете, когда они летели в Сингапур.

За две недели до этого Бовуар побывал в Дубае.

Первое его путешествие было на Мальдивы, с целью проинспектировать систему защиты рифов, которую оборудовала их компания на крохотном атолле в Индийском океане. Он с трудом отыскал этот островок в группе других неподалеку от южной оконечности Индии.