Карен Хорни - Невроз и личностный рост: борьба за самореализацию

• Название: Невроз и личностный рост: борьба за самореализацию
• Автор: Карен Хорни
• Жанр: Психотерапия и консультирование
• Год: 2019
• ISBN: 978-5-4461-0873-2

Карен Хорни (1885–1952) относится к числу наиболее выдающихся психоаналитических мыслителей двадцатого столетия. Книга «Невроз и личностный рост» раскрывает особенности поведения человека с точки зрения внутренних конфликтов и защит. В этой работе автор показала, что с тревогой, которую порождают отсутствие ощущения безопасности, любви и признания, личность справляется тем, что отказывается от своих истинных чувств и изобретает для себя искусственные стратегии защиты – как внутрипсихической, так и межличностной. Это понимание дает большие возможности как практикам, занимающимся психологией и психотерапией, так и ученым разных гуманитарных направлений.

---

Эти иллюстрации уже дополняют вторую характеристику невротических требований – их эгоцентричность. Часто поражает, с какой неприкрытостью и одновременно наивностью она проявляется и напоминает о сходных установках испорченных детей. Такие впечатления, казалось бы, только подтверждают теоретический вывод, что все эти требования просто характерные «инфантильные» черты людей, которые (по крайней мере, в этом отношении) так и не повзрослели. На самом деле такое утверждение ошибочно. Не спорю, маленький ребенок тоже эгоцентричен, но только потому, что у него еще не развито чувство принадлежности к людям. Он просто не знает, что у других тоже есть свои потребности, а также и границы возможностей – скажем, потребность матери во сне или невозможность купить игрушку. Эгоцентричность невротика имеет другую основу, более сложную. Он поглощен собой, потому что следует своим внутрипсихическим потребностям, его раздирают внутренние конфликты, и он волей-неволей должен цепляться за свои специфичные решения. Перед нами два явления, схожие внешне, но имеющие глубинные различия. Отсюда следует, что говорить пациенту об инфантильности его требований с точки зрения терапии не имеет смысла. В лучшем случае он лишь осознает, что его требования иррациональны (а этот факт психоаналитик может преподнести ему более доходчиво), и, возможно, найдет над чем подумать. Даже если пациент и будет знать о своей инфантильности, без дальнейшей работы ничего не изменится.

Уточним это различие. Эгоцентричность невротических требований можно кратко сформулировать в рамках моего собственного опыта: правильно устанавливать приоритеты в военное время, но мои потребности важнее. Если невротик не дай бог занемог или ему что-то понадобилось, все должны всё бросить и бежать к нему. Психоаналитик, который максимально вежливо объясняет, что у него нет сейчас свободного времени для консультации, рискует получить в ответ злобное или ядовитое замечание либо его доводы проигнорируют. Чем меньше связан невротик с миром вокруг него, тем меньше он думает о других людях и их чувствах. Как заявил однажды пациент, высокомерно презиравший реальность, «я – свободная комета, летящая сквозь миры. Реально то, чего хочу я, а другие с их желаниями – нереальны».

Третья характеристика требований невротика лежит в его ожидании, что к нему все должно прийти без всяких усилий с его стороны. Сидя в одиночестве, он и не подумает кому-нибудь позвонить; нет, это ему все обязаны звонить. Логичное правило, что если хочешь похудеть, надо меньше есть, часто встречает столь сильное внутреннее сопротивление, что он продолжает чревоугодничать, по-прежнему обижаясь на весь мир, что не выглядит так же стройно, как некоторые другие. Другой требует себе прекрасную должность, привилегий, денежного аванса – еще ничего особого и не сделав, чтобы все это заслужить, и даже (чего уж больше) не высказывая своего требования. Ему не нужно ясности – чего же он, собственно, и хочет. Ему важна сама позиция отказа от всего или получения всего.

Часто он очень правдоподобно и трогательно рассказывает о том, как велико его желание быть счастливым. Но его семья или друзья рано или поздно осознают, что осчастливить его чрезвычайно трудно. Они могут ему сказать, что, возможно, в нем сидит какое-то внутреннее недовольство, которое и мешает ему быть счастливым. Не исключено, что это сподвигнет его отправиться к психоаналитику.

Желание быть счастливым – хороший мотив. Но психоаналитик задастся вопросом: почему пациент, при всем его стремлении к счастью, остается несчастным. У него ведь есть много всего, о чем мечтает множество людей: уютный дом, милая жена, достаток. Но это почти не идет ему на пользу, и многое другое ему тоже неинтересно. Складывается впечатление, что в нем переизбыток лени и потакания своим слабостям. Невозможно не поразиться тому, что на самой первой встрече пациент говорит не о своих трудностях, а с каким-то вызовом предъявляет список своих желаний. Следующая встреча усиливает впечатление от знакомства. Инертность пациента в психоаналитической работе начинает создавать препятствия. Картина проясняется: перед нами человек, связанный по рукам и ногам, неспособный применить собственные силы, с бесгранично упорными требованиями, что вселенское счастье в жизни, включая ликование души, должно свалиться к нему с неба.

Еще одна иллюстрация к требованию получать помощь как должное прояснит нам природу этого требования. Один пациент был вынужден прервать психоанализ на неделю, однако его беспокоила проблема, которая всплыла на предыдущей сессии. Он выразил желание разобраться с ней до отъезда – вполне законное желание. Я постаралась докопаться до сути данной проблемы. Но вскоре я заметила, что он со своей стороны почти не прилагает усилий. Я, словно буксир, должна была тащить его за собой. Сеанс подходил к концу, и я уловила нарастающее раздражение с его стороны. На мой прямой вопрос он ответил утвердительно: конечно, он раздражен – ведь его бросают одного с его проблемой на целую неделю, не сказав ничего в утешение. Я заметила, что его желание вполне понятно, но, похоже, оно превращается в довольно бессмысленное требование. Насколько он мог приблизиться к решению данной проблемы, зависело от того, насколько доступна она была в этот момент и насколько продуктивными могли быть он и я. А что касается его, должно быть, некие препятствия не позволяют ему делать усилия в желательном для него направлении. После долгих блужданий вокруг да около, которые я здесь опускаю, он не мог не увидеть истинности сказанного. Исчезло его раздражение, исчезли иррациональное требование и страх, что проблему нужно решать сей же час. И чтобы совсем уж всех разоблачить, он добавил одно обстоятельство: по его мнению, проблема порождена мною, так что я и должна ее уладить. Каким же образом он возлагал ответственность на меня? Он не имел в виду, что я совершила ошибку; просто на предыдущем сеансе он понял, что еще не победил свою мстительность, которую едва-едва начал осознавать. На самом деле в это время он даже еще и не хотел избавиться от нее, а только от досадных огорчений, ей сопутствующих. Поскольку я не выполнила его требования освободить его от них немедленно, он почувствовал себя вправе мстительно потребовать возмещения ущерба. Это объяснение дало понять, где лежат корни его требований: внутренний отказ брать на себя ответственность и недостаточный конструктивный интерес к себе. Это его просто вымораживало, мешая что-либо делать для себя, и усиливало потребность в том, чтобы кто-то другой (в данном случае психоаналитик) брал на себя ответственность за него и сглаживал все углы. И эта потребность также превратилась в требование.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

«Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный…» (Мат. 5: 13–48). – Примеч. ред.

2

Здесь и далее, говоря о росте, я всегда подразумеваю одно и то же – здоровое свободное развитие в соответствии с индивидуальными и наследственными задатками данного человека.

3

Тут имеют силу все невротические искажения человеческих отношений, изложенные во второй главе данной книги.

4

См. «Наши внутренние конфликты».

5

Точное значение термина «компульсивность» мы обсудим позже, когда получим более полное представление о дальнейших ступенях обсуждаемого решения.

6

См. главу 3 «Тирания “надо”».

7

См. сравнение с концепцией А. Адлера и концепцией З. Фрейда в главе 15.

8

Личности часто выглядят очень по-разному, в зависимости от того, какая склонность одержит верх, поэтому велико искушение назвать эти тенденции самостоятельными. Фрейд рассматривал феномены, подобные данным, как самостоятельные инстинктивные влечения со своими источниками и целями. Когда я впервые попыталась перечислить компульсивные влечения при неврозе, они мне тоже казались самостоятельными «невротическими склонностями».

9

Диалоги Платона, «Филеб».

10

Это очень напоминает работу Министерства правды в романе Джорджа Оруэлла «1984».

11

У этого различия неоднозначные причины. Имеет смысл исследовать, не является ли решающим различием между ними более радикальный отказ психотика от подлинного Я и более радикальный сдвиг к идеальному Я.