Ульяна Соболева - Присвоенная дьяволом

• Название: Присвоенная дьяволом
• Автор: Ульяна Соболева
• Жанр: Любовный роман
• Год: 2022

Отец продал ее еще до рождения в обмен на золото. Люба, студентка педагогического университета, едет на вечеринку с друзьями. А утром просыпается связанная по рукам и ногам в кузове грузовика. Ее похитили и везут по монгольским степям к будущему хозяину. Сбежать означает погибнуть лютой смертью, потому что ее сопровождает жуткий человек по кличке Дьявол и от него не спрятаться и не скрыться. РИМЕЙК Проклятия Черного Аспида в СЛР! ПОВТОР СЮЖЕТА! МОЖНО ЧИТАТЬ САМОСТОЯТЕЛЬНО ОТ ХАНА !Однотомник! #Жестокий герой #Альтернативная Россия и Монголия #Любовь по принуждению #Рабство #ХЭ ОСТОРОЖНО ЕСТЬ МАТ! В КНИГЕ МНОГО СТРАДАНИЙ! Розовые Единороги убежали к другим авторам) Содержит нецензурную брань.

---

Он помнил, когда ей исполнилось пятнадцать и она стояла у окна полуголая…Глаза бы себе вырвал. Вырезал тупым ножом за то, что смотрел. Помнил и ее шестнадцать, и семнадцать, помнил ее совершеннолетие, когда надела на себя вещи, как у последней шалавы, и пошла отмечать с подругами. Он все помнил. Каждую встречу. Каждый долбаный год, когда должен был находить ее и проверять целостность товара Намсыра. Товара, мать его! Она всего лишь обещанный товар. Никто. Безделушка.

Намсыр… двоюродный дядька Тархана со стороны матери. Предводитель клана Турэгов. Старый хитрый лис с маниакальным желанием менять девственниц как перчатки, чтобы зачать единственного наследника вопреки приговору врачей о бесплодии. Шаманы сказали, что рано или поздно будет та единственная, которая родит Намсыру сына. Поиски единственной длятся вот уже несколько лет, а невесты сменяют одна другую в постели старого козла. Каждый год по десять претенденток…которых Намсыр лишит девственности на алтаре и женится лишь на той, что понесет от него. Остальные умрут. Исход очевиден. Умирают все. После Намсыра трогать его женщин нельзя. Они принадлежат ему с рождения до самой смерти.

Свихнувшийся больной на всю голову самодур, которому подчиняется огромный клан. Стоит перед ним буквально на коленях. Наполовину монгол, наполовину калмык. Когда они с Тамиром подыхали с голоду, Намсыр взял Тархана к себе. Парень должен был находить тех, кто готов проиграть немыслимую сумму в казино, а потом продать самое дорогое, что у них есть – своих дочерей. Именно Тархан наблюдает за проданными и раз в году напоминает несчастным родителям об их долге. Тех, кто отказываются вернуть долг, ждет банкротство, нищета и смерть. Мучительная смерть. Никто не может взять в долг у Красного Дракона и не вернуть.

И ни разу ни одна из них на него не действовала вот так. А эта. Как ядовитая змея, как отравленное зелье, как шаманское отродье. Смотрит на нее, и все тело сводит судорогами. И сердце дико бьется при одной мысли, что сможет увидеть ее лицо. Безумно красивое лицо. Такой красоты он никогда не встречал, а перевидел на своем веку немало красивых женщин. Эти ее волосы цвета чистой меди с блеском до слепоты, эти глаза ярко-голубые, как топазы, как самые невероятные драгоценные камни с отливом бирюзой, мелкими зелеными лучиками и светло-голубым окаймлением. Да. Он знал досконально, как выглядят ее глаза. Знал форму ее груди, знал цвет сосков, размер обуви, даты ее последних месячных, количество родинок, шрамов… а теперь еще и знал, насколько узкое у нее лоно. Как оно сжалось вокруг его пальца, не пуская внутрь, какая тугая девственная плева и шелковистые волоски на нижних губах. Его член тогда чуть не разорвало, на хрен, казалось, каждая вена вздулась и запульсировала голодной болью. Даже если он не касался ее, он все равно ощущал желание. Дикое, необузданное, сродни голоду. Неутолимому и безжалостному.

Вот она сейчас обернется, покрытая каплями воды, с мокрыми концами волос. Обернется, и его сердце провалится в черную дыру. Потому что он смотрел на нее жадно, необузданно. Смотрел так, как будто мог проникнуть взглядом под влажную черную кофту, которую она натянула на мокрое тело, мог трогать ее груди, ее плоский живот.

Предводитель шакалов Турэга. Один из членов самого жуткого клана в Монголии, верный пес Намсыра. Тархан, по кличке Дьявол. Без фамилии и отчества. Без имени отца и матери.

И он смотрел на безупречные черты лица девчонки и не мог оторвать взгляд. Вся идеальная. Ровный нос, чуть курносый, аккуратно очерченные скулы, рот с полукруглой верхней губой и чуть выпуклой нижней. Пухлый, но в то же время маленький. Но больше всего его сводили с ума ее глаза. Эти бескрайние бездны то ли морские, то ли небесные, то ли смесь двух стихий разом. И ему хотелось разодрать каждого, кто на нее посмотрит.

Вместо этого Дьявол швырнул ей банку с краской.

– Замажь свое лицо.

– Зачем?

– Не задавай вопросы. На них никто не ответит. Замажь лицо, спрячь волосы под шапку, и нам пора в путь. Никто не смеет глазеть на то, что принадлежит Красному дракону.

ПРИНАДЛЕЖИТ! МАТЬ ВАШУ! ЗАПОМНИ, ДЬЯВОЛ, ОНА ЕМУ ПРИНАДЛЕЖИТ! НЕ ТЕБЕ!

И как же больно смотреть, как она прячет волосы под меховой шапкой, как поднимает руки, и кофта облегает ее грудь, выделяет острые от холода соски. Они крошечные, тугие, и у Дьявола выделяется во рту слюна от желания лизнуть их, прикусить до красноты. Еще немного, и он застонет вслух.

Нужно оттрахать первую попавшуюся шлюху и снять напряжение. Тогда станет легче.

И пусть спрячет свое проклятое лицо. Он не в силах на него смотреть и не сходить с ума. Знал бы, что так обезумеет, убил бы ее в младенчестве.

А он и хотел…он даже приходил к ней с обнаженным кинжалом, чтобы вонзить прямо в сердце, а потом припасть губами к ее губам, которыми она поймает последний вдох его дыханием. Как же люто он ее за это ненавидел.

«Твоя смерть медного цвета, Тархан…она совсем рядом. У нее васильковые глаза и солнечная душа. Твоя смерть…смерть…смерть»

Лицо цыганки рябит перед глазами. Дура. Черте что несет. Денег хочет ведьма. Мало ей.

Банка с краской упала в воду и пошла ко дну. Все обернулись на всплеск и посмотрели на наглую русскую, которая вздернула подбородок и с вызовом повернулась к Тархану.

– Воняет ваша краска. Кожу мне испортите. У меня аллергия.

Замахнулся, и кнут, которым стегал лошадь, обвился вокруг ее колен, заставив упасть на них и распластаться по земле.

– Еще одно слово поперек – привяжу к дереву и отхлестаю до мяса! Могу привезти даже полумертвую! Никому до тебя нет дела! На! Закрой лицо!

И швырнул ей тонкий шарф, которым сам прикрывался от степной пыли и ураганов. На секунду, когда увидел слезы в кристально чистых глазах, что-то сковырнулось в сердце, но лишь на секунду. Все женщины – суки и твари. Как и его родная мать.

Глава 5

К вечеру они прибыли в одну из деревень. Громко сказано деревня. Несколько юрт посреди пустыни. Своеобразная гостиница для усталых путников на пути к шахтам. Любимое место прихвостней Дракона – вылавливать одиноких идиотов, обворовывать их, а потом закапывать тела в степи или бросать так, чтоб хищники до неузнаваемости обглодали. Сюда даже полиция никогда на сунется.

Пока он договаривался о ночлеге, его спутницу определили в одну из юрт. Он проследил зорким взглядом, как она входит в шатер, как за ней опускается полог, и как следом забегает одна из дочерей хозяйки. Она прислужит и устроит его пленницу. Если бы вошел мужчина, Тархан бы оторвал ему ноги. И старик хозяин прекрасно об этом знал.

– Куда едешь, Дьявол? Думал, уже не увижу тебя. Больше года прошло. Дракон все никак не угомонится? Все тащит девок к себе и тащит, да? А стручок его как не работал, так и не работает? Ахахаха!

Старый Гуюг налил кумыс в пиалу и смачно отпил, вытирая белые губы рукавом.

– Не твое дело, старый. Не лезь куда не просят и не отрежут то, чем болтаешь.

Он был не в настроении. Его раздражала и сводила с ума эта девчонка. Сам себя не узнавал.

– Дерганый ты какой-то, не в настроении. Обычно…

– Теперь необычно. Бери золото и заткнись. Не до тебя мне сегодня и не до сплетен твоих тупых.

– Слишком нос задрал предводитель шакалов!

Сгреб старика за шкирку и приподнял.

– Знаешь, как наказывают тех, кто много говорит в клане Турэгов? Я разрежу твой язык ровно напополам до самого корешка, до глотки. А потом выбью все зубы и будешь, как змея, жратву целиком глотать. Открой рот!

Дико замотал головой и зажал губы.

– Вот и заткнись! Не зли меня! Пусть принесут выпить и пожрать. Я голоден и хочу мяса… а женщине принеси сладости.

– У нас нет сладкого…, – запричитал старик.

– Найди!

И направился к юрте, за которой скрылась Хайртай…Имя-насмешка, имя-издевательство. Как по-русски, так и на монгольском. Какая, на хер, любовь. Разве она существует? Разве ее не придумали идиоты, чтобы называть ее именем каждую слабость или похоть? Любить можно только брата…или семью, и то, если она того стоит. Тархан любил Тамира, а с недавних пор привязался к Эрдэнэ и племянникам. Но никого ближе и роднее Беркута у него нет, никто кроме него, не делил с Тарханом мясо крысы и голодные боли в желудке. С Тамиром они встретятся ближе к пункту назначения.

Гэр*1 (юрта по-монгольски) для важных гостей был обтянут черно-белым войлоком и отличался от других простором и вышиной. Хотя для того, чтобы войти, все равно нужно было согнуться почти пополам. Подумал о том, что Хан, скорее всего, вполз бы сюда на четвереньках, и ухмыльнулся. Хотел бы посмотреть на эту картину. Распахнул полог и прошел в помещение. Здесь уже успели разжечь огонь, и в юрте витал запах волос и тела русской невесты Дракона.

Девчонка как раз мылась над тазом с водой, и когда он вошел, вскрикнула и прижала к себе снятую кофту. Тархан подошел к ней почти вплотную и невольно тронул ее плечо пальцами. Маленькая дрянь дернулась, и топазовые глаза подернулись дымкой ужаса. По всему телу проступили мелкие, крошечные мурашки. Отшвырнул ее руку в сторону, выдрал тряпку и, как заворожённый, тронул ладонью грудь, обвел полушарие, сосок, надавил на сам кончик и чуть не захрипел от прострелившего его возбуждения. Какого хера он творит! Надо остановиться, надо запретить себе даже смотреть на нее. За это могут четвертовать, содрать живьем кожу. Это сумасшествие – трогать чужую невесту, особенно невесту Дракона. Но как же ох*енно она пахнет. Как же трепещут ноздри от этого запаха, и колом стоит член. Так стоит, словно его сейчас разорвет от пульсирующей в венах спермы.