АНОНИМУС - Камень погибели

• Название: Камень погибели
• Автор: АНОНИМУС
• Издательство: ЛитРес: Издательство, ИД СОЮЗ
• Жанр: Исторические детективы
• Год: 2022
• ISBN: 978-5-6046711-9-1

Старший следователь Следственного комитета Орест Волин берется за расследование кражи в доме известного коллекционера китайского фарфора. Среди украденных вещиц – китайский болванчик Будда Милэ, который не отличается особой ценностью, но превосходит размерами другие украденные предметы из редкой коллекции. В ходе розыскных действий Орест Волин узнает о знаменитом китайском алмазе «Слеза Будды», по легенде обладавшем огромной магической силой. В 1911 году алмаз был украден и переправлен за границу именно в таком китайском болванчике. Маловероятно, что алмаз до сих пор скрыт в фигурке, но теперь кому-то понадобилось бывшее хранилище сокровища. Кому и для чего? Тем временем старый знакомый Волина, генерал Воронцов, находит в дневниках надворного советника Загорского историю алмаза. И Волин берется за дневник, который рассказывает о событиях, происходящих в Китае и Тибете в 1914 году… Продолжение проекта AНОНИМYС погрузит вас в атмосферу Востока начала ХХ века, богатого на шпионские истории и дипломатические хитрости. Но главная загадка – кто же скрывается за псевдонимом автора?

---

– Я хотел бы увидеть то место, где хранился алмаз, – сказал Нестор Васильевич.

В глазах настоятеля мелькнуло какое-то странное выражение: что-то среднее между страхом и облегчением.

– Прошу простить вашего слугу, – отвечал он, – но это тайна, в которую посвящены только два человека: я и Далай-лама.

– Да-да, – сказал Нестор Васильевич с легким нетерпением, – но ведь алмаза там уже нет. Следовательно, нет и тайника.

– Это не совсем так. – возразил лама. – Мы верим, что святыня вернется на положенное ей место, и будет помещена в тот же тайник.

Нестор Васильевич поглядел на собеседника с легким раздражением: он не любил, когда его держали за дурака. Впрочем, поймав себя на этом, Загорский постарался успокоиться. Похоже, он и в самом деле стареет, если его выводит из равновесия такая мелочь, как лукавство монаха.

– Но какой же в этом смысл? – спросил он. – Если алмаз уже украли из тайника, значит, он перестал быть тайником. И если алмаз вернется – а я сделаю для этого все возможное и невозможное – то прятать его придется уже в другом месте, не так ли?

Лама в ответ на это только промолчал. Ничего, подумал Загорский, я тебя сейчас расшевелю.

– Юань Шикай выразил свое недовольство тем, что национальная святыня хранилась не в императорской сокровищнице, а в плохо охраняемом монастыре, – сказал он холодно. – Еще больше он недоволен тем, что монахи не уберегли эту великую драгоценность. Боюсь, у него появятся поводы для нового недовольства, когда он узнает, что моему расследованию чинят препятствия.

Однако запугать ламу не удалось, он сохранял все то же безмятежное и одновременно лукавое выражение лица. Да, это не ханец, это настоящий горец, с невольным уважением подумал Загорский и тут же нанес новый удар.

– Неужели вы хотите, чтобы тут все перевернули вверх дном только затем, чтобы найти пустой тайник? – напрямик спросил он у ламы.

Настоятель заколебался. В стране после революции царил бедлам, не хватало ему еще бедлама в монастыре.

– Тайника я вам показать не могу, даже если вы меня убьете, – наконец выговорил он. – Но я готов провести вас по тем местам, где мог быть спрятан камень.

Загорский, поразмыслив, согласился. Он собирался использовать старый трюк фокусников и магнетизеров. Сначала зрителю предлагают незаметно спрятать что-нибудь, а потом ведут его, держа за руку, и по мельчайшим реакциям понимают, где именно спрятан предмет. Правда, задача несколько усложнялась тем, что держать ламу за руку было нельзя, да и сам лама демонстрировал большое самообладание. Тем не менее предложение настоятеля давало Нестору Васильевичу некоторую надежду, так что они незамедлительно пустились в обход монастыря.

Жилые помещения, библиотеку и даже хранилища храмовой утвари Загорский отверг сразу. Кельи монахов слишком часто меняли своих постояльцев, да и всегда была опасность, что кто-нибудь из них случайно обнаружит у себя камень. Библиотека – место слишком посещаемое, там все время кто-то есть, да и где там прятать – среди старинных буддийских трактатов и справочников по медицине? Хранилище храмовой утвари – то место, куда скорее всего придет вор, так что прятать там тоже слишком рискованно.

Загорского не заинтересовал ни павильон Небесных владык с князьями четырех сторон света, ни Колокольная и Барабанная башни, ни четырехметровая бронзовая курильница, отлитая еще в XVIII веке. Решительным шагом прошли они мимо бронзовой горы Суме́́ру и будд трех миров. На некоторое время Нестор Васильевич задержался возле павильона Таинств, где монахи изучали магические приемы Та́нтры, но, мельком глянув на лицо настоятеля, махнул рукой – дальше. Он не поглядел на павильоны Проповедей и Врачевания, и даже зал Колеса закона не привлек его внимания. Так же быстро прошли они мимо резиденции панчен-лам.

– Глупо прятать святыню в доме, в котором почти никто и никогда не бывает, – по-русски объяснил Загорский своему помощнику. – Слишком велик соблазн побывать в таком месте в отсутствие хозяина.

Ганцзалин ничего не ответил. Следом за ними так же молча постукивал своим посохом Цзяньян-гоче.

А вот в павильоне Десяти тысяч радостей перед гигантской статуей будды грядущего Майтрейи Загорский остановился и стал придирчиво его разглядывать. Стоящий будда, в самом деле, производил грандиозное впечатление.

– Статуя сделана из цельного ствола сандалового дерева, – с благоговением сказал настоятель. – Высота – 18 метров, и еще 8 метров нижней части уходит в землю. По распоряжению Седьмого далай-ламы Кэлса́нга Гьяцо дерево было доставлено из Индии. Сначала его переправили через перевалы Непала и Тибета, затем из Сычуа́ни сплавили водным путем в столицу. Перевозка заняла три года.

– Понятно, – сказал Загорский, теряя к Майтрейе всякий интерес, – идем дальше.

– Но это всё, – проговорил лама, разводя руками.

– Всё? – с некоторым сомнением переспросил Нестор Васильевич. От него не укрылся мгновенный, как молния, взгляд, которым обменялись карлик и настоятель. – Действительно все?

Тут наконец раскрыл рот и Ганцзалин.

– Там есть еще павильон Сучхэнло́у и зал с демонами, – сказал он хмуро.

– Ах, да, – спохватился лама. – Действительно, есть. Он посвящен Тантре.

– А почему он называется павильоном демонов? – полюбопытствовал Ганцзалин.

– Там есть существа, которых покорил Победоносный[23] и поставил на службу колесу Закона, – с готовностью отвечал лама.

– Точнее, – заметил Нестор Васильевич, – покорил их строитель первого буддийского монастыря в Тибете Па́дмасамбха́ва, а уж Будда благосклонно принял этот подарок.

Лама сделал вид, что не слышал этого уточнения.

Когда они вошли в павильон, Загорский на несколько мгновений замер.

– Да, – сказал он, созерцая выставленных за небольшим ограждением рогатых, хвостатых и зубастых демонов, сделанных из глины, меди и нефрита, – это впечатляет.

Лама как-то слабо улыбнулся.

– Могу я подержать в руках одного из этих… существ? – спросил Загорский.

Лама отрицательно покачал головой, заметив, что все это – очень ценные храмовые предметы. Загорский покивал понимающе.

– Они тем более ценны, что некоторые их них полые, и внутри них вполне может быть спрятана какая-то вещь…

Настоятель посмотрел на Загорского затравленным взглядом. Некоторое время тот неторопливо прогуливался вдоль божков и демонов. Наконец остановился и склонился над одним из них.

– Вот здесь как будто некоторое время назад сдвигали фигурки, – сказал он. – Одну взяли, а на ее место поставили другую. Солнце сюда почти не достигает, однако на дереве остался след – краска вокруг этого демона слегка побледнела и не совпадает с его очертаниями. Сокровище хранилось тут – я прав?

Лама вздохнул – и, как показалось Загорскому, вздохнул облегченно.

– Великий старец, – сказал он, – от вашего взгляда ничто не укроется. Вы нашли тайник сами, моя совесть чиста. Можете спрашивать, что хотите, я на все дам самые подробные и честные ответы.

Глава четвертая. Птичка из вагона-ресторана

Поезд Пекин-Ханько́у неторопливо пробирался на юг через долину реки Хуанхэ. Колеса равномерно постукивали на стыках рельс, облысевшая желтая равнина с пиками невысоких гор на горизонте медленно катилась назад, разворачиваясь в пространстве, как церемониальная ковровая дорожка под ногой императора. Время от времени машинист давал гудок и локомотив выпускал столб пара, который быстро рассеивался в воздухе. В такие минуты поезд казался морским чудовищем – китом или левиафаном, прокладывающим маршрут, но не в воде, а в голубом плотном воздухе.

Добравшись до Ханькоу[24], Загорский со товарищи планировал пересесть на пароход и плыть к уездному городу Чэнду́ в провинции Сычуань – там, где когда-то появился на свет Ганцзалин. Именно оттуда начинался основной и самый длительный отрезок пути. От Чэнду до Лхасы, вероятно, придется ехать на мулах и лошадях, и вот тут-то главным их проводником и станет Цзяньян-гоче. Впрочем, им с Ганцзалином подобные путешествия не в новинку: взять хотя бы их поездки по Персии тридцать лет назад, когда они вывели на чистую воду мятежного Зили – султана.

Пока же Загорский сидел в вагоне-ресторане за самым дальним столиком, задумчиво глядя на поднос с едой: омлет, круасса́н, жидкий рисовый отвар в пиале, кусочек твердой гуанчжоуской колбаски, ужевать которую можно только стальными челюстями, квадратик сливочного масла и странно пахнущий кофе в малюсенькой фарфоровой чашке. Ехали они в международном вагоне, однако с тех пор, как бельгийцы отдали ветку Пекин-Ханькоу Китаю, всех бельгийских и французских официантов сменили жители Поднебесной. Они же, видимо, составляли и меню. В соответствии со своими представлениями о прекрасном в обычную утреннюю трапезу китайцы впихнули все, что слышали о континентальном завтраке, да еще добавили местных блюд-тхэсэ́[25].