Екатерина Островская - Цвет бедра испуганной нимфы

• Название: Цвет бедра испуганной нимфы
• Автор: Екатерина Островская
• Жанр: Детектив
• Год: 2022
• ISBN: 978-5-04-169824-9

Нина – красивая и умная молодая женщина, одинокая, но вовсе не несчастная. У нее собственный бизнес, хороший доход, своя квартира, машина… Благополучная жизнь совершенно не подготовила ее к неожиданным испытаниям: внезапно Нина оказывается главной подозреваемой в убийстве давнего и доброго знакомого – мужа лучшей подруги! Попав в КПЗ, она не знает, что делать, и следует совету случайной знакомой обратиться в разыскное агентство Веры Бережной…

---

– К сожалению, не ожидала, что так получится.

– От сумы да от тюрьмы не зарекайся, – напомнила женщина старую поговорку. – Вот эти две мартышки, – она показала глазами на верхние койки, – тоже не ожидали. Пошли в бар пивка хряпнуть на халяву, подсели к мужику одинокому. Тот им и пива, и шампанского, а потом домой позвал. Они ему стол помогали накрывать, холодильник обшмонали, нашли снотворное, сыпанули ему ударную дозу, и тот чепушило отрубился по полной. Но они по шкафам и тумбочкам пошустрили. Выгребли золотишко бабское, потом прихватили пару шуб, сапожки и с набитыми пакетами домой намастрились. Вышли на улицу, а тут как раз «воронок» подкатывает. «Что в мешочках, девушки?» – менты спрашивают… Вот так сюда их прямиком. Пару часов уже здесь сидят и трясутся. Я им говорю, что утром выпустят, потому что чепушило в себя придет и катать заяву не будет, потому как ему потом объяснять придется, что за несовершеннолетние пацанки у него были в гостях, когда жена в Египте отдыхала.

– А если напишет? – пропищал сверху почти детский голос.

– Слышь, ты, на пальме, – отозвалась женщина, – во-первых, не перебивай старших, а во-вторых, писать он не будет, потому что вы скажете, что несовершеннолетние и он вас спаивал и настойчиво предлагал с ним вступить в половую связь извращенным образом, при этом угрожая кухонным ножом. Нож вы сможете потом опознать, а на ноже наверняка его отпечатки имеются. Так что выпустят вас по утрянке.

Женщина посмотрела на Нину.

– А тебя за что замели? Судя по костюмчику твоему, по мелочовке не размениваешься. Судя по моему опыту и взгляду наметанному, ты олигархов на бабло разводила. Эскортница или нет, но костюмчик на тебе – товар штучный. Сразу видно, из Парижа. В бутике Такедо на галерее Вивьен брала? Руку мастера сразу узнаю. Фасончик, правда, прошлогодний, но все равно бабла немерено отдала. Ведь так?

– Это подарок, – объяснила Нина.

– Значит, все-таки эскортница, – вздохнула женщина, – никогда бы не подумала: ты смотришься как богатая содержанка…

Она подняла голову и махнула рукой, отгоняя любопытных девчонок.

– Что уши свесили, козы некоцанные! Чтоб так красиво жить, надо учиться, учиться и учиться, как завещал великий Ленин. И не у всех еще ума и таланта хватает, чтоб такую науку осилить… Вот я тридцать лет назад тоже в модельном бизнесе крутиться начала. И ведь как крутилась! Уже Парижем бредить начала, а потом меня тупо продали одному типа олигарху. Он, конечно, разводило еще тот был, а потом зачем-то решил в политику податься… Короче, грохнули его, а ко мне пришли серьезные ребятишки, заставили квартирку, что он мне купил, на них отписать, цацки все забрали… Пришлось домой возвращаться, а мать меня уже позабыла… А потом меня же и сдала волкам. Так я первый срок на себя повесила.

– Родная мама? – удивился тоненький голосок на верхней койке.

– А чего такого? Она у меня сама три ходки осилила. Первая по шестьдесят четвертой статье еще советского кодекса – это за измену Родине. Она с американским дипломатом сошлась: по любви – уж не знаю, а может, просто хотела в Штаты свалить. Залетела от него. Мечтала о мальчике, чтобы его Дином назвать в честь певца американского Дина Рида – был такой красавчик. Ну ее вызвали куда следует и приказали за тем америкосом следить и доносить. Она, дурочка, и отказалась. Ее, естественно, взяли, осудили, отправили на зону, где я и родилась. Девочка, соответственно. Так что она хоть и назвала меня Диной, но ненавидела до конца своих дней. А я, как ни странно, на этого певца даже походила чем-то. Тоже высокая, блондинка, носик маленький, глазищи на пол-лица. Да и пела очень прилично. Потом уже на зоне его – в смысле того американца – репертуар освоила, выступала в клубе с большим успехом. Мне и погоняло приклеили – Дин Рид… Как-то отправили меня в карцер, холодно, жрать охота. А тут к двери подходит главная вертухайка и просит:

– Осужденная Воронина, спой мне про ковбоя, я тебе и одеялко, и хавку приготовила. Только спой. Я без этой песни жить не могу.

Зачем отказывать, когда так просят. Мне не жалко, ну я и начинаю…

I have had one dream throughout my life
Through all troubles and throughout of strife.

Потом пою «Элизабет», арию из «Вестсайдской истории»… Не для нее только, а для себя тоже. А за стенкой, в соседней камере, другая девчонка плачет над своей дерьмовой жизнью.

Женщина вздохнула и вспомнила:

– Так за что тебя на цугундер кинули?

– Будто бы за убийство.

– И ты не знаешь, за какое?

– Убили моего начальника, труп положили в багажник, а я потом на этой машине поехала к нему. Он меня сам по телефону вызвал на встречу с каким-то своим инвестором. А когда и как его в багажник засунули, представить не могу. Я от машины отошла всего минут на десять.

– За десять минут можно в багажник не одного начальника упаковать, но еще дюжину таких же. Завтра тебя на допросе трясти будут. Отказывайся говорить без адвоката.

– А где я его найду? У меня нет знакомых адвокатов.

– Тогда тебе сразу будут предлагать государственного, но ты не соглашайся – государственные пройдохи еще те: начнут тебе советовать, чтобы ты признала вину до суда, и тогда предложат рассмотрение твоего дела в особом порядке, якобы за сделку с правосудием срок скостят. Не верь этим гадам! Как бы ни убеждали, как бы ни уговаривали – не верь. Они с ментами заодно. Другого адвоката порекомендовала бы, но сейчас не знаю никого. Был один решала, который за большие бабки смог бы договориться, но его лет восемь назад грохнули…

– И что мне сейчас делать?

– Погоди… Могу предложить подходящий вариант: имеется одно агентство – типа по розыску… Они могут и адвоката подтянуть, если знать будут, что ты и в самом деле чистая. Там всем Вера Бережная заправляет. Она хоть и сама ментовка бывшая, но правильная ментовка и дело свое знает. Она многим помогла… Телефона ее у меня нет. Но агентство ее так и называется «ВЕРА». Ты можешь попросить следака, который тебя колет, чтобы он с ней связался и трубочку тебе передал… Хотя вряд ли так какой-нибудь следователь сделает. Но, с другой стороны, моли бога, чтобы тебя до суда под подписку выпустили. А как выпустят, то сразу беги к Бережной. Конечно, тебя вряд ли отпустят, если против тебя что-то есть… Что у них против тебя может быть?

Марфина пожала плечами. Не хотелось ни говорить об этом, ни думать; хотелось только одного – скорее бы все нормализовалось, чтобы можно было вернуться домой и смыть с себя все это.

Женщина наклонилась и заглянула ей в глаза.

– Ладно, ложись спи – третий час ночи поди, а будят здесь рано. Завтрак только в восемь приносят, так что время поговорить у нас еще будет. А вообще: добро пожаловать в другую реальность, в иную жизнь, где все не такое, как ты знала в прошлом. Здесь тебя от сладкого воротит, а там шоколадка в радость будет, да и ту разделить придется.

Нина легла на жесткий матрас, накрылась колючим одеялом; в камере было не холодно, но очень душно, и от этого выступил пот на лбу. А, может, и не от духоты, а от того, что не давала спать одна противная и мерзкая мысль, что, может, и права эта женщина со странным прозвищем Дин Рид: теперь придется жить в другом мире – душном и страшном.

Она стала вспоминать весь вчерашний вечер, разговор с Леней, как взяла ключи и папку с документами, села в машину, включила навигатор и отправилась в неизвестный ей ресторанчик, злясь от того, что вечер уже потерян, потому что придется ждать, когда освободится генеральный директор, чтобы потом везти его домой и сдавать на руки Жанне…

Она ехала по узкой грунтовке сквозь небольшой темный лес, который обогнули новостройки. На лобовое стекло падали раскрывшиеся от жарких дней сосновые шишки, и они же хрустели под колесами автомобиля. Наконец за деревьями появился свет, стеклянные стены пустой ресторанной веранды, на площадке стоял человек и, закинув голову вверх, смотрел на бледные звезды. Это был Марушкин. Когда «Мерседес» остановился рядом с ним, он опустил голову, обернулся к Нине и широко улыбнулся.

– Неохота уходить отсюда, – произнес Леня, – здесь так тихо. Документы не потребовались, и так все решили. Большое дело начинаем: скоро вся земля здесь моей будет… Только все это суета сует…

Он открыл дверь автомобиля, наклонился, чтобы сесть в салон, но, очевидно, передумав, выпрямился…

– Здесь останусь… Хорошо тут, воздух свежий и никакой духоты. Потому что я и сам теперь воздух…

Марушкин улыбнулся и начал отдаляться, шагая беззвучно и плавно в сторону ресторанчика. Он бледнел, гас и, не доходя темной стеклянной стены, растворился в ярком электрическом свете…

Разбудили их в семь утра и по одной выводили в туалет. Вода в умывальнике была холодной и едко пахла хлоркой. В восемь принесли завтрак, от которого девчонки отказались. Увидев тарелку с пшенной кашей, смоченной подсолнечным маслом, они сморщились. Дин Рид умяла их порции и два вареных яйца, которые девчонки тоже не стали есть. Марфина свой завтрак кое-как осилила, потому что в последний раз едва перекусила накануне во время обеденного перерыва. Но тогда она взяла в кафе салат-коктейль с креветками, чашку кофе и круассан. Это произошло очень давно и далеко – там, где не было колючего одеяла и страха, в том мире, куда не вернуться уже никогда. Она ни в чем не виновата, но ей не поверили, отправили в камеру и вряд ли выпустят…