Джеймс Чейз - Стучат, откройте дверь!

• Название: Стучат, откройте дверь!
• Автор: Джеймс Чейз
• Жанр: Классические детективы
• Год: 2022
• ISBN: 978-5-389-21366-1

Виртуоз лихо закрученного сюжета, английский писатель Джеймс Хэдли Чейз по сей день остается непревзойденным мастером «крутого детектива», произведения которого пользуются неизменным успехом у читателей во всем мире. За полвека писательской деятельности он создал около ста романов, половина которых была экранизирована. «Все, что нужно моим читателям, – добротное чтение: именно это я и стараюсь им дать…» – так объяснял свой успех автор. В романе «Стучат, откройте дверь!» главный герой Джонни Бьянда с детства мечтал о море и собственной лодке. За спиной у него полжизни, но в кармане пусто, и с каждым годом его мечта становится все призрачней. Наконец Джонни решается на отчаянный поступок – похитить деньги у своего босса, денежного воротилы, который связан с мафией…

---

– Все спокойно, Сэмми? – спросил Массино, глядя на Джонни. Тот покивал. – Ну хорошо. Зовите Энди.

Но Энди Лукас, бухгалтер Массино, уже и сам пришел.

Энди было шестьдесят пять лет, росточка он был невеликого и всем своим видом походил на птицу, а на плечах вместо головы носил счетную машину. Пятнадцать лет назад отсидел за мошенничество. Когда вышел, Массино тут же прибрал его к рукам: у него был нюх на толковых парней, и теперь Энди вел контроль и учет во всем его финансовом царстве. Налоги, инвестиции, денежные предприятия – в этом Энди не знал себе равных. Да и в целом Массино редко ошибался в людях.

Энди снял браслет с потного запястья Сэмми, придвинул стул к Массино, уселся и стал пересчитывать содержимое сумки, а Массино тем временем следил за его руками и жевал потухшую сигару.

Сэмми и Джонни ждали, отступив в сторонку. Энди насчитал шестьдесят пять тысяч долларов.

Сложил деньги обратно, кивнул боссу, унес сумку к себе в кабинет и спрятал в огромный старомодный сейф.

– А вы, ребята, – Массино посмотрел на Джонни и Сэмми, – пока отдыхайте. До следующей пятницы вы совершенно свободны. А что у нас в следующую пятницу? – И его жесткие глазки уперлись в Джонни.

– Двадцать девятое.

Массино кивнул:

– Вот именно. Чудной день, метка високосного года. Попомните мое слово: в сумке будет тысяч сто пятьдесят.

– Так и Солли сказал.

– Угу. – Массино уронил окурок сигары в мусорную корзину. – В общем, с вами поедут Эрни и Тони. Собирать деньги будете на машине. Насчет дороги не волнуйтесь, я поговорю с комиссаром. В следующую пятницу копы будут смотреть в другую сторону, так что паркуйтесь, где хотите. Сто пятьдесят штук – это чертова прорва денег. Не исключено, что какой-нибудь укурок рискнет здоровьем. – Он перевел взгляд на Сэмми. – Не переживай, бой, тебя прикроют. Хватит так потеть.

Сэмми вымученно улыбнулся и соврал:

– Я не переживаю, босс. Говорите, что нужно сделать, и я все сделаю.

* * *

– Сэмми, по пивку? – сказал Джонни, когда они снова вышли под моросящий дождь.

Обычный ритуал, окончание рабочего дня. Шагая бок о бок с этим невысоким коренастым парнем, Сэмми постепенно приходил в себя. Наконец они вошли в душный темный бар «У Фредди», забрались на табуреты и взяли по пиву.

Молча выпили. Сэмми попросил налить еще.

– Мистер Джонни… – начал он, с беспокойством поглядывая на жесткое невыразительное лицо. – Я извиняюсь, но вас что-то тревожит? Вы в последнее время совсем молчите. Если надо помочь… – Испугавшись, что он лезет не в свое дело, Сэмми снова вспотел.

Джонни взглянул на него и улыбнулся. Он редко улыбался, но когда такое случалось, Сэмми чувствовал себя самым счастливым человеком на свете.

– Нет… ничего такого. – Джонни повел тяжелыми плечами. – Может, старею. В любом случае спасибо, что поинтересовался. – Он достал пачку сигарет, выдал одну Сэмми, вторую закурил сам. – Мы с тобой словно пожизненное мотаем. Не вижу перспектив. – Медленно выпустив дым из ноздрей, он спросил: – Тебя, Сэмми, это устраивает?

Сэмми поерзал на табурете.

– Платят неплохо, мистер Джонни. Да, бывает страшновато, но платят-то неплохо. Чем мне еще заниматься?

Смерив его взглядом, Джонни кивнул:

– И то правда. Чем тебе еще заниматься? – Помолчав, продолжил: – Ну а деньги откладываешь?

Сэмми радостно улыбнулся:

– Делаю, как вы велели, мистер Джонни. Один доллар с каждой десятки, и теперь у меня под кроватью ящичек, а в ящичке три тысячи баксов. – Перестав улыбаться, он помолчал. – И я не знаю, что с ними делать.

Джонни вздохнул:

– Ты держишь деньги под кроватью?

– Ну а где еще?

– Положил бы в банк, тупица.

– Не люблю я эти банки, мистер Джонни, – с чувством сказал Сэмми. – Банки – это для белых. А моим денежкам спокойнее под кроватью. Наверное, надо купить еще один ящичек. – И он с надеждой уставился на Джонни, ожидая, что тот подскажет, как быть. Но Джонни лишь пожал плечами и допил пиво. Его не особенно занимали дурацкие проблемы Сэмми. Своих хватало.

– Как хочешь. – Он соскользнул с табурета. – Ну, Сэмми, до пятницы.

– Думаете, быть беде? – испуганно спросил Сэмми, выходя под дождь следом за Джонни.

Заглянув в его огромные черные глаза, Джонни увидел в них животный страх и улыбнулся:

– Мы же будем тебя охранять – я, Эрни, Тони. Не переживай, Сэмми, все пройдет нормально.

Проводив взглядом «фордик», Сэмми отправился домой, приговаривая про себя: «Пятница еще не скоро. Сто пятьдесят тысяч долларов! Неужели на всем белом свете наберется столько денег? Стало быть, все пройдет нормально…» Сэмми в это поверит, но лишь когда положит сумку с деньгами боссу на стол.

* * *

Джонни Бьянда открыл дверь своей двухкомнатной квартиры, вошел в гостиную. Остановился, окинул взглядом просторную комнату. Он жил здесь уже восемь лет. Ничего особенного, но Джонни это жилье устраивало. Квартира старенькая, зато уютная: два кресла, диванчик, телевизор, стол, четыре стула и выцветший ковер. За дверью была крошечная спальня: двуспальная кровать и тумбочка с отделением для белья, другую мебель ставить было некуда. В спальне – еще одна дверь, за ней душ и туалет.

Джонни снял пиджак, ослабил галстук, выложил самозарядный «тридцать восьмой». Придвинул кресло к окну, уселся.

На улице было шумно, но шум никогда его не волновал. Закурив сигарету, Джонни устремил пустой взгляд в немытое окно, на дом напротив.

Сэмми был прав: его кое-что тревожило. Это «кое-что» не давало покоя вот уже полтора года, с того самого дня, как ему стукнуло сорок лет. Он отпраздновал день рождения в обществе своей подружки Мелани Карелли. Когда она наконец уснула, Джонни лежал в темноте, думал о прошлом и пробовал заглянуть в будущее. Сорок лет! Полжизни за спиной… если он, конечно, не попадет в аварию, не заработает рак легких, не словит пулю. Сороковник! Еще полжизни, и привет.

Он думал о прошлом. Сперва о матери, которая не умела ни читать, ни писать, работала на износ, чтобы у Джонни была крыша над головой, и рано легла в могилу. Потом об отце: тот всю жизнь пахал на консервном заводе, но хотя бы читать умел. Вот, пожалуйста: двое богобоязненных иммигрантов-итальянцев, любивших Джонни и желавших ему успеха в жизни.

Перед смертью мать отдала ему единственную свою ценность, вековую семейную реликвию – серебряный медальон святого Христофора на цепочке, тоже серебряной.

«Вот и все, что я могу для тебя сделать, Джонни, – сказала она. – Надень его и не снимай. Запомни: пока носишь его, с тобой не случится настоящей беды. Я носила его всю жизнь, и святой Христофор не дал меня в обиду. Да, бывали трудности, но настоящих бед не случалось».

С тех пор суеверный Джонни не снимал этот медальон. Даже сейчас, сидя у окна, он сунул пальцы под рубашку и потрогал серебряную цепочку.

Лежа рядом с мирно посапывающей Мелани, он думал о том, что со смерти матери прошло много лет, а он так ничего и не добился. В семнадцать лет, устав от придирок вечно недовольного отца, ушел из дома. Уехал в Джексонвилл, устроился барменом в сомнительную забегаловку. Сошелся с шальными ребятами, жуликами, воришками. Связался с Ферди Циано: тот промышлял мелким грабежом. Вместе они провернули несколько делишек, по большей части орудовали на заправках, после чего угодили в полицию. Джонни сел на два года, и это определило его дальнейшую судьбу. Он вышел из тюрьмы закоренелым преступником и знал лишь одно: в следующий раз его не поймают. Пару лет исполнял сольный гоп-стоп, денег почти не имел, но всегда тешил себя надеждой на нечто большее. Потом снова встретился с Циано: тот, как оказалось, теперь работал на Джо Массино, авторитетного парня, подающего большие надежды. Циано устроил им встречу, и Массино решил, что Джонни слеплен из нужного теста. Он как раз подыскивал себе телохранителя – надежного человека помоложе и хорошего стрелка. Джонни почти ничего не знал об огнестрельном оружии: во время ограблений он пользовался игрушечным пистолетом. «Ничего страшного», – сказал Массино и отправил его на стрельбище. Через три месяца Джонни стал первоклассным стрелком. Пока Массино шел к власти, Джонни убил троих человек, всякий раз спасая босса от верной смерти. С тех пор прошло двадцать лет. В убийствах больше не было нужды: Массино крепко держался в седле. Контролировал профсоюзы и лотерейный бизнес, и во всем огромном городе никто не рискнул бы бросить ему вызов. Джонни больше не был его телохранителем: ему поручили охранять Сэмми, когда тот собирал деньги с продавцов лотерейных билетов. Массино считал, что в телохранители годятся лишь молодые ребята. Если парню тридцать пять, он уже слишком стар – не та реакция.

Лежа рядом с Мелани, Джонни прокручивал все это в голове, а потом мысли его устремились в будущее. Сорок лет! Нужно что-то делать, пока еще не слишком поздно. Через два-три года Массино приставит к Сэмми нового охранника, а Джонни пойдет в утиль. И что дальше? Золотого парашюта для него не предусмотрено, это точно. Да, ему дадут какую-нибудь богомерзкую работу – скорее всего, пересчитывать профсоюзные голоса, шестерить по мелочи, ну и так далее. И все, пиши пропало. Денег как не было, так и нет. Криво усмехнувшись, Джонни вспомнил, как посоветовал Сэмми откладывать десять процентов с каждой получки. Сам он так ничего и не скопил: деньги утекали сквозь пальцы. На женщин, на темных лошадок и самую большую его слабость – неумение отказать, когда у него клянчили в долг. На жизнь хватало, да и только. Джонни знал: когда Массино даст ему пинка, он уже не сможет жить себе в удовольствие и заниматься тем, чем всегда хотел заниматься.