Ульяна Соболева - Завтра будет вчера

• Название: Завтра будет вчера
• Автор: Ульяна Соболева
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2022

Вашему вниманию представлена запретная любовь русского парня и армянской девушки. Жесткая, кровожадная версия Ромео и Джульетты… У них всегда было только «вчера». То самое вчера, где они должны были не любить, а ненавидеть друг друга только за то, что говорят на разных языках. Её семья никогда бы не позволила ей быть с этим грязным мальчишкой, а его друзья и родные презирали бы его даже за мысли о дочери проклятого соседа. Добавлен БОНУС. Внимание! 18+ Содержит нецензурную брань.

---

Мы спрятались от летнего дождя на самой дальней веранде в детском саду, он улыбается так радостно, так широко, что сердце замирает от его улыбки, капли дождя стекают с мокрых волос на щёки, на подбородок, и я интуитивно поднимаюсь на цыпочки, губами собираю их и тут же отстраняюсь, придя в ужас от собственной смелости. Но он не позволяет, привлекает к себе, пристально глядя в глаза, а я распадаюсь на такие же капли воды от этого его потемневшего взгляда. От той бури, что кружит в нём, темной и беспощадной. Шаг назад, потому что чувствую, как меня утягивает в эту бурю, и самое страшное – я не боюсь. Я хочу в неё, как заворожённая. Хочу потеряться в ней, раствориться в ней дождём.

«– Моя мышка. Не пущу, – уверенным шепотом, чтобы тут же впиться поцелуем, разбить любые сомнения на жалкие осколки, – скажи, Нари.

– Твоя мышка, – отвечая на поцелуй, зарываясь пальцами в его влажные волосы, – не отпускай.

– Никогда, – спускается языком по шее, пуская мириады мурашек по коже, заставляя выгибаться навстречу его губам, – не отдам никому.

Отстраняется, и я готова закричать от той боли, что взрывается в теле из-за возникшего расстояния.

– Понимаешь, Нари? – смотрит серьезно в глаза, удерживая за подбородок пальцами, а я смеюсь.

– Глупый. Нет никого. И не будет никогда. Только ты.

Мне смешно и странно, что у него могут возникать такие мысли, потому что я слишком принадлежу ему. Ему больше, чем себе. Неужели он этого не видит сейчас?

Тянусь к его губам, и он снова набрасывается на мой рот, сжимает в объятиях, вынуждая взвиваться от острого наслаждения.»

Очнулась от воспоминаний только со звонком, разрушившим иллюзию уединения в набитой под завязку аудитории.

– Нар…Нараааа, – Аня склонилась ко мне и почему-то вцепилась в мое запястье, – Нар, да что с тобой такое? Ты из-за Гранта своего так переживаешь?

Перевела взгляд вниз и вздрогнула, только сейчас почувствовав, как сильно впилась ногтями в ладонь.

– Что?

– Я говорю, ты уже по своему скучаешь что – ли, не пойму? Как потерянная: то всю пару переписывалась с ним, то сидишь каменным изваянием. Поссорилась? Расслабься, подруга, приедет твой ненаглядный. Еще надоесть успеете друг другу.

– А? Да. Конечно, по нему, – вымученно улыбнулась Ане и потянулась за смартфоном, включая его. Она права в какой-то степени. Ведь я сейчас должна думать совершенно о другом.

И снова уведомления о сообщениях от Артёма, но я даже открывать не стала.

– Пойдем, а не то опоздаем – нам в триста пятую аудиторию идти.

–Анют, я не пойду, хорошо? Я с Грантом встретиться хочу. Побыть с ним подольше. Мне это очень нужно.

Она понимающе кивнула и начала деловито складывать тетради в мою сумку.

– Он уже подъехал?

– Нет, но скоро будет.

– Решено, пойдем с тобой в столовую, там его и подождем.

– А как же твоя пара?

– Ну так, а смысл на нее идти? Ты же знаешь, математика – не моё. А без тебя, моей говорящей совести, мне там делать вообще нечего. Тем более что у меня мысли сейчас о выходных. О шашлыках на даче, а не числах…бррр.

Засмеялась, следуя за ней в коридор. Мне действительно нужно увидеться с Грантом. Напомнить себе, кто он для меня, и кто я теперь. Я давно уже выросла, и в моей новой жизни не должно быть больше ни мышки, ни той глупой первой любви, которой она жила. Детство тем и прекрасно, что должно закончиться, должно остаться приятным послевкусием на языке, не более чем хорошим воспоминанием, с нотками грусти по тому, что оно прошло. Воспоминанием, которое не должно причинять такую боль, от которой иногда по ночам выть в голос хотелось. Нужно просто почаще себе напоминать о ней, чтобы снова в ту же мышеловку не угодить. Потому что второго раза я не выдержу.

Глава 5. Артем

Я ждал её в машине. Долго ждал. Потом психанул и пошел в здание аэропорта. Посмотрел на табло, отыскивая нужный мне рейс, и поднялся в зал ожидания.

Их увидел сразу. Стоят возле кафе, пьют кофе. На ней темно-бордовое платье до колена, туфли на высокой шпильке, волосы волнами ниже поясницы спускаются. Я обожал их. Вот эти шоколадные пряди пропускать между пальцами, сжимать пятерней притягивая к себе, воруя поцелуи. Я всегда отбирал их силой. Она редко целовала сама. А мне нравилась эта неприступность, она меня с ума сводила. Прикоснется кончиками пальцев, и я взорваться готов только от этого.

Посмотрел на её собеседника и снова почувствовал, как он меня бесит. Когда-нибудь я сверну ему челюсть или вышибу мозги. За то, что смотрит на нее вот так…Так, как я никогда не имел права смотреть. И за то, что она позволяет, а мне…мне не позволяла. Со мной все как у воров и преступников. Украдкой с краской стыда на щеках и с гребаными угрызениями совести. Недостоин я. Русская свинья потому что. Я это только потом осознавать начал, когда все закрутилось, когда мне на мое место указали. Во мне ненависть ядовитая каждый раз волной поднималась, как вспомню. Никогда раньше не делил людей на расы, на цвет кожи, а потом сам вот таких, как они, гнобил, избивал до полусмерти.

Рука цербера её талию обвила, а она голову к плечу склонила и улыбается ему. Нежно так улыбается. У меня по всему телу волной ярости дрожь пошла.

Неожиданно руки сжались в кулаки, как и несколько лет назад, когда её видел рядом с другими парнями. Особенно её круга. Когда уже пришло понимание, что как бы я её, бл**ь, не хотел никто не даст нам быть вместе. Ни моя родня, ни тем более, её родня, у которой власть, деньги и связи. Все для того, чтобы мою стереть с лица земли. На себя мне было насрать, но не на мать с отцом и не на брата.

Когда-то она вот так улыбалась и мне. Голову к плечу наклонит и смотрит глазами своими дикими, бездонными. Так смотрит, что у меня от похоти скулы сводит и член дыбом стоит. От страсти все мозги, как кислотой разъело.

А сейчас от ревности. Потому что я нутром почуял, что это не брак по расчету. Он ей нравится. Это был её выбор. По глазам вижу, в позе её, по движению губ.

Близок он ей. Свой потому что. Доверяет ему. Привыкла к нему. Я уже навел справки. Цербер не первый год её пас, прежде чем получил согласие. Завоевал, мать его. В отличие от меня, ему было позволено входить в её дом через парадный вход, а не через окно.

Посмотрел, как проводила к таможенному контролю и как за псом закрылась стеклянная дверь. Быстро пошел по лестнице вниз. Не хотел, чтоб видела меня здесь.

Вернулся в машину и набрал её номер, как только она вышла на улицу.

– Я здесь на парковке слева от тебя. Поверни голову, мышка.

Она впорхнула в машину, распространяя нежный запах духов и аромат свежести вперемешку с терпким парфюмом своего жениха. Я, как зверь, чуял другого самца, и глаза кровью наливались.

– Привет еще раз.

Потом, словно опомнившись, склонилась к моему уху и спросила намеренно громко

– Привет! Давно ждешь? – Отстранилась и потянулась за ремнем.

Чертово обоняние. Сейчас я бы все отдал, чтобы у меня был насморк.

Надо взять себя в руки. Все еще колотит от злости. Черт! Вот эта блядская ревность в мои планы не входила. Думал, давно с этим покончено. Нет к ней ничего, кроме ненависти и желания мстить. Грязно мстить, больно. А меня уже скручивает от ярости. Тихо! Спокойно. Без эмоций.

– Достаточно для того, чтобы начать подумывать о том, что я ошибся аэропортом или что твой цербер передумал и увел тебя в гостиницу за углом.

Бл**ь! А вот это было лишним.

Потянулся за сигаретой и нервно сунул ее в рот. Прикурил и включил музыку, срываясь с места.

Нари протянула тонкую руку и нажала на паузу. Теперь я уже чувствовал…не видел, а именно чувствовал, как улыбка сползла с её губ. Хватит улыбаться. Пора начинать плакать, девочка. Слезы мне нравятся намного больше.

– Даже если он отвез в гостиницу за углом, что с того?

Она могла пропустить это мимо ушей, но, естественно, не пропустила.

– Да ничего, – пожал плечами, – у вас традиции изменились? Начали давать своим до свадьбы?

Промолчала, отвернувшись к окну, ошарашенная моей грубостью. Я снова щелкнул кнопкой проигрывателя. И её это все же взбесило.

Развернулась ко мне и прошептала сквозь зубы:

– А с каких пор тебе интересны наши традиции? Что происходит, Тём?

– Да так. Просто любопытно стало, у кого-то есть особые привилегии или все же нет. Быстро забылось, да, Нари? Пару лет и все. И так легко найдена замена из своего круга. Даже традиции забыты?

Я знал, что срываюсь, что меня тянет в какую-то чертовую бездну, но остановиться не мог. От одной мысли что она с ним спит, начинало срывать планки. Да, бл**ь, не имел права. Но мне сейчас было по фиг. Понимал, что могу всю игру испортить к дьяволу. Только я ответ хотел услышать, а она не отвечала.

– Есть, – произнесла тихо, не глядя на меня, – У кого-то всегда будут привилегии. А у кого – то никогда не будет права задавать такие вопросы.

Сжала себя руками, и я краем глаза вижу, как её трясти начинает. Злорадно усмехнулся, вот и треснуло твое спокойствие, Нарине. Эмоции в тысячу раз вкуснее. Нервничай. Мне это нравится намного больше твоих лживых улыбочек и снисходительных взглядов. Лицемерная сучка. Когда-то ты говорила мне, что любишь, вот этими самыми губами, которыми псу своему улыбалась. Интересно, ваши блядские традиции распространяются только на сам процесс, а все остальное можно, или все же здесь нет избирательности? Хотелось прямо в лоб спросить, сосала она у него или нет, а потом по губам ударить, чтоб в кровь разбить и смотреть, как она по подбородку растекаться будет. Красное на золотистой коже. На её бархатной, гладкой коже. Знала бы, с кем в машине сидишь, девочка, от страха бы кричать начала до хрипоты…но ты не знаешь и еще долго не узнаешь.