Анатолий Дроздов - Мастеровой

• Название: Мастеровой
• Автор: Анатолий Дроздов
• Жанр: Попаданцы

Перед нами «альтернативная» Российская империя, на троне которой царь Георгий, поддерживаемый гвардией магов, или как их называют Осененных. Но однажды в этот мир попадает неприкаянная душа, которая вселяется в простого мастерового Федора, который всю жизнь работал на заводе и вел тихую размеренную жизнь. Стоит ли говорить, что теперь жизнь Федора существенно изменится и теперь о нем заговорит вся Империя.

---

– Я могу спросить? – поинтересовался гость.

– Говорите! – разрешил князь.

– Для чего Феликс хотел купить перстень? Просто для коллекции?

– Это долгий разговор, господин…

– Хоффман, – подсказал гость.

– Вы присядьте, – предложил князь.

Гость вернулся к креслу.

– Это старая легенда, – начал Юсупов. – И она гласит, что к нам периодически залетают неприкаянные души из других миров. Как и почему это происходит, неизвестно – на все воля Творца, но еще в древних летописях есть тому свидетельства. Упоминаются люди, которым удалось эти души приручить и уговорить жить вместе. А теперь представьте, господин Хоффман, что внутри вас два сознания – ваше собственное и еще одно. Вы спите, а оно бодрствует, вы заняты, а оно бдит. Никакой враг не сможет подкрасться незаметно. Это лишь одно из преимуществ. Летописцы пишут, что подселенные души часто наделяли хозяев не известными никому знаниями, что позволяло тем делать великие открытия, повергать соперников или другим путем добиваться могущества. Есть исследования, которые утверждают, что некоторые из великих людей стали таковыми вследствие подселения.

– Не читал, – покрутил головой Хоффман.

– Вы и не могли, – хмыкнул Юсупов. – Этих книг не продают, нет их и в библиотеках. Доступны только Осененным, да и то не всем. Я решил вам рассказать, потому что это может навести на след убийцы. Если кто-то, где-то неожиданно станет выделяться среди прочих – повод присмотреться.

– Как происходит подселение души? – спросил Хоффман.

– Пишут, что она сама выбирает хозяина. Или признает, или нет. Горчакова не признала. Вот подлец! – выругался князь. – Он ведь мог разрешить Феликсу надеть перстень. Не признала бы душа сына – так и спора не случилось бы. А коли выбрала бы – заплатили. Я скупиться бы не стал. Только что теперь…

Князь угрюмо замолчал.

– Я могу спросить? – нарушил тишину Хоффман.

– Да, – кивнул Юсупов.

– Душа могла выбрать простеца?

– Не исключено, – сказал князь, подумав. – Все-таки стоите на своем?

– Отработаю и эту версию, – пояснил Хоффман. – Раз она возможна. Вот представьте ситуацию: в глухой пресненский переулок сворачивает автомобиль. Из него выходят молодые Осененные, затевают спор. Свидетелем сцены становится простец…

– Как он оказался там? Да еще в такое время? – покачал головой Юсупов.

– Например, искал, чего украсть, – не смутился Хоффман. – Там же склад Перфильева. Увидав автомобиль, вор затаился в темноте. Ну, а далее… После смерти Горчакова мог решиться на убийство. Все же деньги… Сделал черное дело, подобрал перстень и надел его на палец. Вполне естественное желание. Душа его возьми и признай. Научила, как действовать далее – например, не брать денег, чтобы избежать наказания. Она ведь в этом заинтересована?

– Да, – согласился князь. – Со смертью хозяина умирает и душа. Вы умеете думать, господин Хоффман.

– Для того меня и зовут, – ответил гость. – А теперь хочу спросить. Если убийца – Осененный, я сообщаю вам о нем. Что делать с простецом?

– Доставьте его мне! – князь сжал кулак. – Заплачу вдвое. Справитесь?

– Не извольте сомневаться, – заверил Хофман.

– С чего начнете?

– С отчетов полицейских.

– Они же не нашли убийцу!

– Потому что не умеют делать выводы. Старательные – это да, но не слишком умные. Потому и служат за смешное жалованье. Могут говорить с убийцей и не понять, что это тот, кого ищут. Я же, прочитав отчеты, замечу такового.

– Вам позволят их прочесть?

– Разумеется, – губы гостя тронула улыбка. – Я же говорил, что жалованье у полицейских смешное.

– Действуйте, господин Хоффман! – сказал князь. – Жду от вас вестей.

5

С дорнами Федор разобрался быстро, для чего привлек к делу других мастеровых – с позволения Рогова, конечно. Самому точить инструменты постоянно было скучно – «влом», как сказал Друг. Да и Рогов захотел, чтобы мастеровые знали, как изготовить дорн. Федор объяснил рабочим, что это такое, заточил нужные резцы, и дело пошло. Свою сотню инструментов низенький офицер – его фамилия была Куликов – получил скоро. А затем попросил Федора посмотреть свежим взглядом на производственный процесс в цехе – с разрешения Рогова, естественно. Федор посмотрел. После чего долго слушал ругань Друга.

– Это ж мрак! – возмущался подселенец. – Фасонные детали до ума доводят напильниками. Сплошной ручной труд! Удивительно еще, что наганы стреляют.

– Мы можем им помочь? – спросил Федор.

– Займемся, – буркнул Друг.

И они занялись. Для начала внедрили обработку заготовок фасонных деталей по копиру. Пришлось усовершенствовать фрезерный (пардон, шарошечный) станок. Труда это не составило: Федор, он же Друг, набросал на бумаге чертеж приспособления, его быстро изготовили в мастерской. Испытали, получили результат, сделали еще десяток. Выработка резко возросла – более того, теперь к станкам можно было ставить низкоквалифицированных рабочих. Разобравшись с этим, Федор изменил (Друг сказал «модернизировал») финишную обработку. Шлифовальная шкурка здесь имелась, но ее почему-то не догадались использовать для доводки деталей. Федор сделал шлифовальные круги. Сразу не пошло, пришлось показать, а потом стоять за спиной рабочих. Со временем получилось, напильники сложили в ящики. Усовершенствовали и другие процессы. Выпуск револьверов вырос почти вдвое. Более того, сократился брак, а качество оружия улучшилось. Это отметили испытатели и военная приемка.

Куликов улыбался, как кот, нашедший забытую на столе колбасу. К Федору он обращался по имени-отчеству, не гнушался пожать руку. Наладились отношения с Роговым. Тот был построже, но Федора хвалил. Ну, так было за что. Руководство завода оценило работу мастерской и поощрило начальника. Перепало и мастеровым по составленному Роговым списку. Премию получил и Куликов, что имело неожиданные для Федора последствия. Но об этом позже.

Поначалу в мастерской на Федора смотрели косо. Появился, понимаешь ли, пришлый и пытается стариков учить. А они ему в отцы годятся. С этим Федор разобрался легко. В первое же воскресенье пригласил мастеровых в трактир. Стол накрыл богатый – с выпивкой и закуской. Обратившись к приглашенным, заявил, что безмерно рад работать с такими мастерами. Что давно мечтал попасть на оружейный завод, потому что здесь есть, у кого поучиться. Речь ему составил Друг. Мастеровые выслушали благожелательно, выпили, сытно поели и пришли к выводу, что Федор хоть и молодой, но к старшим уважительный – угостил на славу. Не стесняется спросить совета, а, получив его, благодарит. Знает много, но не заносится. Свой человек, рабочий. Двое мастеровых, выпив, сообщили Федору, что имеют на выданье дочерей. Девки добрые, работящие. Они будут рады видеть его в гостях. Федор поблагодарил и пообещал подумать.

Припахала его и хозяйка. Неосторожно сказанные слова, что в доме он сможет починить все, она не забыла. Для начала попросила разобраться с подтекающими кранами. Друг сказал, что ему это интересно, Федор купил в лавке инструмент и занялся. Справился быстро. Следом попросили менять электрические лампочки. Оказалось, этим занимается монтер, которого нужно звать и, естественно, платить. Друг очень удивился, но, поразмыслив, заявил:

– И у нас такое было. Вырастили поколение ЕГЭ. У меня в школе труд преподавали, каждый парень мог держать в руках молоток. А уж лампочку сменить… Нынешние, если что не так, лезут в интернет. Ролик «Как вскипятить воду» набирает миллионы просмотров. Дебилы… Здесь хоть понятно: электричество для них, как для папуасов телевизор.

Федор ничего не понял, но лампочки менял. Нравилось. Обретя Друга, мастеровой ощутил тягу к знаниям. Освещение в доме было смешанным. Под потолками висели лампочки, дававшие тусклый, желтый свет. «Ватт 40–60», – оценил Друг. На столах стояли лампы керосиновые. Светили хорошо, но коптили и воняли. Жильцы, впрочем, не жаловались – привыкли. Некоторые использовали свечи. Все это Федор разглядел, приходя в квартиры. Замена лампочек проходила так. Швейцар нес лестницу-стремянку, Федор следом – лампочку, выданную хозяйкой. При этом та вздыхала: лампочки стоили дорого – потому как импортные, а служили недолго. В России лампочек не производили. В квартире швейцар ставил лестницу, Федор забирался наверх, где и производил процесс. Если жильцы были дома, они приходили смотреть. Наблюдали, широко открыв глаза. Друг при этом смеялся.

– Что тут хитрого? – веселился. – Обычный винтовой цоколь: одну выкрутил, другую завернул. Проще некуда.

Закрутив лампочку, Федор протирал колбу чистой тряпицей. «Так прослужит дольше», – говорил Друг. Пару раз ему пытались дать на чай. Федор отказывался и просил отблагодарить швейцара: он ведь лестницу тащил. Раз следить за заменой явилось целое семейство: чиновник в вицмундире, его дородная супруга и две дочки – пухленькие и смешливые. По завершении работы чиновник дал гривенник швейцару, другой протянул монтеру.