Татьяна Корсакова - Свечная башня

• Название: Свечная башня
• Автор: Татьяна Корсакова
• Жанр: Триллер

Все прекрасно в усадьбе Горисветово! Отреставрированный дом, ухоженный парк, оранжерея с диковинными растениями, теннисные корты, конные прогулки. И апофеозом самобытности – Свечная башня, созданная по проекту гениального Августа Берга. Рай на земле! Стараниями новых владельцев исполнилась мечта прежней хозяйки Агнии Горисветовой, больше века назад основавшей в усадьбе приют для одаренных сироток. Сначала приют. Затем летний лагерь для талантливой молодежи. Нынче элитная загородная школа. Все для детей! Всегда для детей! Вот только дети пропадают… Дети погибают… Дети теряют разум и богом данную искру… А темными грозовыми ночами на смотровой площадке Свечной башни вспыхивает ослепительно яркое пламя. Легенда гласит, что так рождаются Светочи. Легенда умалчивает о том, по чьей воле они приходят в этот мир и что забирают с собой, уходя. Мирослава одна из тех талантливых и подающих надежды. И талант, и надежды, и память тринадцать лет назад отнял Свечной человек – неуловимый убийца, пособник самой тьмы. И вот спустя годы Свечной человек возвращается. В башне снова зажигается нездешний огонь. А взрослая Мирослава решает разобраться и с собственным прошлым, и с неизжитым страхом, и с затаившимся в усадьбе вековым злом.

---

– Нам больше не нужно общаться!

Мирослава была в этом почти уверена. Одно из правил ее новой и успешной жизни гласило, что друзья только путаются под ногами, а знакомства нужно заводить лишь полезные. Общение с хакером Фростом не казалось ей полезным вложением.

– Но я вам все равно очень признательна.

Еще одно правило: не нужно обижать человека без особой на то необходимости. Иногда человек может пригодиться в будущем. Это правило еще ни разу не сработало, но Мирослава не отступала от однажды взятого курса.

– Знаешь что? – сказал Фрост, по-прежнему глядя на нее сверху вниз, но уже не улыбаясь.

– Не знаю и знать не хочу.

– Но раз уж ты начала этот разговор…

Вот уйти бы прямо сейчас. Попрощаться, еще раз поблагодарить и летящей походкой отвалить. Только не получится летящей, а ковыляющей как-то не очень хочется. Пусть даже этот настырный хакер ей никто и звать его «никак».

– Я тебя понимаю, статус, имидж, реноме и все дела.

– Блеснул словарным запасом?

– Чем богаты. Но я не закончил.

Он все-таки посещал не просто дорогого, а очень дорогого психотерапевта или мега-популярного коуча, потому что у него получалось то, что не получалось у остальных. Он удерживал Мирославино внимание, не пытаясь удержать ее физически. А ведь многие мужчины в ее жизни начинали с обратного: сначала физический контакт, потом все остальное.

– Тогда ускорься, мне нужно возвращаться.

– Вернемся вместе. Мой байк все равно остался в овраге.

И даже тут получалось, что возвращается он не ради нее, а ради своего байка. Молодец!

– Ты мне никто. – А вот это неожиданное заявление! Еще никто не начинал дискуссию с Мирославой со спорного утверждения, что она никто. – И я тебе тоже. В том смысле, что нас не связывают условности и трудовой договор. Я даже не числюсь в штате вашей чудесной школы, поэтому вот это все нам с тобой ни к чему.

– Вот это все? – Мирослава даже головой покрутила по сторонам в поисках «вот этого всего».

– Субординация, детка! Субординация над нами не довлеет, поэтому общаться мы с тобой можем по-простому, без выкрутасов с именем, отчеством и всякими «господами». Поняла?

– Я не детка.

– Ты не детка, но ты меня поняла? Моргни дважды, если поняла.

Он издевался! Каким-то удивительным образом он не только нарушил ее личные границы, но еще и сумел подкрасться так близко, что она пропустила удар, позволила случиться тому, что не случалось с ней уже много лет.

– Идиот!

И впервые не нашла разумных аргументов, а опустилась до банального оскорбления.

– Ясно, но могла бы просто моргнуть.

Разговор он оборвал первым. Тоже немыслимое дело! Словно бы все про нее понял и все для себя решил. Интересно, что решил? Что она высокомерная дура?

Мирослава вперила испепеляющий взгляд в его спину. Спина выдержала, даже грубая кожа на косухе не оплавилась от ее ярости.

Дальше шли молча. Шли молча, а Мирославе хотелось поговорить, завершить этот дурацкий разговор, самой поставить в нем точку. Но хакер Фрост уже расставил все знаки препинания и не нуждался в продолжении. Он даже не подал Мирославе руку, когда по узкой тропе они спускались обратно в овраг. А она, как неуклюжая дура, поскользнулась и съехала по склону на заднице. Теперь ко всем унижениям добавилась еще и перепачканная юбка. Виной всему были чертовы туфли, неудобные даже без каблуков. Чертовы туфли и Фрост, который посчитал ее достаточно самостоятельной и недостаточно женщиной, чтобы поддержать в трудную минуту. И когда Мирослава, тихо чертыхаясь, пыталась вертикализироваться, он не бросился ей помогать. Она бы конечно отказалась, но все равно было обидно.

Наверное, из-за обиды она и не почувствовала это сразу….

Тихий, едва различимый шепот… Детская считалочка… И легкое прикосновение к плечу…

Зато, когда почувствовала, окаменела. Это не зависело от нее. С этим не справился бы ни один психолог в мире. Даже психиатр бы не справился. Потому что это лежало за гранью нормального. А Мирославе было так хорошо, так удобно считать себя нормальной. Когда-то давно, в прошлой жизни, было. Но то славное время закончилось, отступило, оставляя ее один на один с собственным сумасшествием.

– …Кто не спрятался, я не виновата… – Тихий голос в самое ухо, как если бы та, что говорила, была близко-близко. Так близко, что ее ледяное дыхание щекотало волосы на затылке. Так близко, что волосы эти встали дыбом и потрескивали, словно от статического электричества.

– …Кто не спрятался, тот станет светочем… – И смех такой же тихий, но такой же осязаемый, как голос. – Таковы правила… Раз, два, три, четыре, пя…

Мирослава закричала до того, как призрачная ладонь запятнала ее в призрачных пятнашках, до того, как ее поймали…

Она кричала сиплым от ужаса голосом и по-детски зажимала ладонями уши, чтобы не слышать больше этот одновременно ласковый и смертельно-опасный голос. Чтобы не слышать и не чувствовать. В этот момент ей не было стыдно. Если бы это помогло, если бы дало хоть малейшую надежду, она кричала бы еще громче. Но голос подвел, превратился в стариковский хрип.

И отражение тоже подвело. Отражение в воде указывало на ее, Мирославы, ненормальность. Искаженное ужасом и течением лицо, рвущиеся к небу, натянувшиеся словно миллионы тончайших струн волосы. Ей было больно от этого натяжения, от того, что чья-то невидимая рука использовала ее волосы как струны, терзая их огромным невидимым смычком, заставляя вибрировать и издавать странный, лишь отдаленно похожий на музыку звук. А еще ее отражение в воде было похоже на свечу… Черную свечу на ветру…

Сумасшествие подкралось сзади. Мирослава увидела его стремительную тень на водной глади за секунду до того, как оно обхватило ее за плечи и потянуло прочь от воды. У сумасшествия были крепкие объятья и горячее дыхание. Наверное, от этого дыхания струны ее волос рвались одна за другой с трагическим звоном, рвались и падали, занавешивая ее лицо.

– Интересное кино, – сказало сумасшествие голосом Фроста.

Да, кино и в самом деле интересное: фрост – это всегда холод, а объятья горячие.

– Ты там как? – Еще и по голове погладил, приглаживая струны-волосы, убирая их с лица.

– Я тут нормально. – Она соврала, и оба они поняли, что она врет.

– Я и вижу, что нормально. Еще бы ты сама себя видела.

Теперь, когда волосы больше не занавешивали лицо, Мирослава могла видеть. Нет, уже не свое сошедшее с ума отражение, она видела Фроста. Он был бледен и сосредоточен. Он тряс руками, затянутыми в перчатки, пытаясь стряхнуть с них ее волосы. Наверное, коже головы было больно вот из-за этого, из-за того, что Фрост тянул ее за волосы. Не сейчас, а тогда, когда ее накрыл приступ.

– Что с тобой случилось? – спросил Фрост. От уже стряхнул ее волосы с перчаток и теперь тряс ее саму за плечи.

– А что ты видел? – Неправильный вопрос. Вопрос тут вообще неуместен, нужно было сразу идти в атаку, обозвать его идиотом или свести все к шутке. Пусть глупой, но все же шутке. А она спросила, что он видел.

– Твои волосы. – Фрост перестал ее трясти, даже отступил на шаг.

– Да, благодаря тебе они поредели. – У нее даже получилось улыбнуться. Глядишь, получится и выкрутиться из этой одновременно пугающей и странной ситуации.

– Это сейчас они поредели, а до этого стояли дыбом.

– В каком смысле дыбом? – Она точно знала, что сумасшествие не заразно, но Фрост, похоже, все равно заразился. Вот такая у нее харизма и сила убеждения!

– В прямом! Вся копна вверх, а сама ты по струнке, и глаза белые, как у зомби. Зрелище, я тебе скажу, не для слабонервных!

Это уж точно. С таким не поспоришь. Мирослава представила себя с глазами, как у зомби, и к горлу подкатил колючий ком. Помогла сила воли. Хоть сейчас помогла.

– Но теперь-то я нормальная? – И улыбнуться снова получилось.

– Теперь вполне. – Он отступил еще на шаг. Лицом к лицу лица не увидать, большое видится на расстоянии. Что он там хотел разглядеть? – Это какая-то аномалия?

– Ты меня спрашиваешь?

– Я просто риторически вопрошаю. Может тут какая-то аномальная зона с мощным электромагнитным излучением? Ну, типа как под ЛЭП?

Он даже голову вверх поднял, будто надеялся увидеть эти самые высоковольтные линии. Не было ничего. Мирослава бы такое не упустила.

– Вблизи от ЛЭП голова болит, – сказала она, обеими руками приглаживая ставшие уже вполне послушными волосы. – И в ушах гудит. А у меня в ушах был…

– Что? – Фрост заинтересованно подался вперед.

– Ничего! Ерунда какая-то, вот что.

– Я сглупил. – Он покачал головой. – Надо было тебя сфотографировать, как доказательство. Ладно, в следующий раз.

– Следующего раза не будет! – Ей даже представить подобное было страшно, а голова и в самом деле заболела, как будто они стояли под высоковольтной линией.

– Это как посмотреть. – Фрост задумчиво сцепил руки в замок. Кожа его перчаток была такой тонкой выделки, что Мирослава отчетливо видела проступающие костяшки пальцев.