Антонина Крейн - Шолох. Орден Сумрачной Вуали

• Название: Шолох. Орден Сумрачной Вуали
• Автор: Антонина Крейн
• Жанр: Детективная фантастика
• ISBN: 978-5-04-175311-5

Джеремия не похожа на других воров города Пик Грез. Она разбирается в древней поэзии, говорит на семи мертвых языках и цепенеет при звуках грозы. Тилвас не похож на других аристократов города Пик Волн. Он продал свой замок, его тень ведет себя странно, а на груди висит загадочный амулет. Этот амулет должна украсть Джеремия. Простое задание. Слишком простое, чтобы все действительно было так легко. Самостоятельная история из мира «Шолоха». Новые герои и новая страна, Шэрхенмиста! История романа «Орден Сумрачной Вуали» разворачивается не в уютной столице Лесного королевства, как в предыдущих книгах цикла, а в темных замках, на одиноких трактах и пустынных берегах, где оживают мрачные тени. Что связывает неуравновешенного главу воровской гильдии, язвительного аристократа с обманчивой улыбкой и воровку с образованием благородной леди? Их пути не просто пересеклись, а сплелись тугим узлом, и каждый не верит, что такие совпадения бывают. Авторская мифология, закрученная детективная история, легкий слог, приключения и неповторимая атмосфера – все, за что мы любим «Шолох». Тиражи книг вселенной превысили 50 000 экземпляров.

---

Рёххи живут будто на другом слое реальности, практически не связанном с человеческим бытием: люди не могут касаться рёххов, а рёххи не могут касаться людей. Однако при этом духи природы имеют возможность взаимодействовать с другими сущностями и тварями, а также с предметами и вещами – при условии, что у рёхха для этого достаточно личных сил.

Конечно, духам не молятся, как богам. Скорее – просто задабривают их, совершая либации[2], а еще чаще – используют святилища как возможность посидеть в тишине и прислушаться к собственным мыслям, непостижимо возникающим и толкущимся на черном экране сознания.

В общем, рёххи – это наш маленький островный культ, почти игрушечный, услада для тех, кто уже ни гурха не вывозит психологически, а идти к знахарю не хочет.

Сейчас я подошла к святилищу груовви – духа, который имеет обличье сурка и покровительствует горным лужайкам Шэрхенмисты.

Святилище груовви выглядело как небольшой источник, обложенный по кругу камнями, с деревянным навесом и медным черпаком, висящим на перекладине. На крыше сидела деревянная фигура самого духа – сурок был толстеньким, довольным жизнью и солнечным весенним деньком.

Под навесом шуршали десятки записок, привязанных к балке красными нитками. На каждой была нарисована какая-нибудь руна – в зависимости от того, что хотел попросить у груовви оставивший ее человек.

Я сняла черпак, набрала в него воды и обмыла сначала левую руку, потом правую, а после – прополоскала рот. По правилам воду из источников духов нельзя пить, но я считаю это глупостью – такая вода, напротив, гораздо вкуснее обычной. Я очень сомневаюсь, что даже если груовви прямо сейчас сидит у меня за спиной, пожевывая травинку, добродушный сурок обидится из-за пары глотков, утекших в меня, а не в землю.

Я закончила ритуал низким поясным поклоном, после чего вернулась к Тилвасу Талвани. Он ждал меня, сидя на обочине горной тропинки и играя с ящерицей, которая с какой-то радости его не боялась, а, напротив, залезла на колено мужчины и сладко жмурилась сообразно тому, как Тилвас почесывал ей кожистую макушку.

Артефактор никак не прокомментировал мою внезапную религиозность. Если что-то и роднит всех без исключения шэ́рхен – так это глубочайшее уважение к чужим ментальным проблемам.

* * *

Путь в город был долгим – мы игнорировали проторенные пастушьи тропки и спускались по самым непролазным местам.

В огромной котловине внизу переливался под лучами солнца Пик Грёз – острые спиральные башни, причудливые дома из темных пород древесины, множество веревочных мостиков, поверху соединяющих целые кварталы, ярко-оранжевые храмы богов…

Наконец мы спрыгнули со скалы сначала на крышу какой-то лавки, потом – непосредственно на землю, и, выбирая тихие улочки, отправились прямиком в Квартал Гильдий.

Он представлял собой настоящий город в городе, скрывающийся за высокой красной стеной. На деревянных въездных воротах были вырезаны многочисленные предупреждения о том, что ждет вас внутри. Улицы стали не в пример у́же, прохожие – эксцентричнее, а по каналам, пронизывающим квартал, плавали черные плоты торговцев. Тут и там огромными черепахами выделялись здания гильдий: ассасинов, наслаждений, игроков, охотников, бойцов, виноделов и другие.

Вскоре мы стояли у дверей Полуночного братства.

– Жди здесь, – приказала я Тилвасу. – И постарайся не привлекать лишнего внимания, вокруг бродит много неприятных людей.

– Да уж, я по тебе понял, – отозвался Талвани и еще драматичнее прижал руку к сердцу, пряча медальон.

Я хмыкнула:

– Любуешься городом, как и планировал?

– Нет, сдерживаю тошноту. Любоваться тут правда нечем. Копия нашего Пика Волн, только без моря и с этими ужасными кедрами вместо елок. Почему у вас вообще есть статус столицы? Дыра какая-то.

– Ты неблагодарная дрянь, – жестко осадила я Тилваса. – Именно Пик Грёз зарабатывает деньги для всего государства и зачем-то делится с вами, приморскими городишками.

– Не веди мы морскую торговлю, вы бы стухли в своих горах. А еще мы – культурная столица.

– А мы – настоящая, – с нажимом сказала я. – Сенат заседает у нас, у вас лишь наместник. Что касается культуры…

…Как любые настоящие шэрхен, мы могли до посинения спорить о том, какая столица лучше – береговой Пик Волн или скалистый Пик Грёз. Это являлось настолько классической темой, что, с одной стороны, ее было неинтересно обсуждать, а с другой – начав, ты просто не мог остановиться. Есть мышечная память, а есть, кажется, дискуссионная – твой мозг уходит в отключку, а язык продолжает плеваться остротами в адрес второй столицы.

Впрочем, хотя такие споры нередко доводили до взаимных проклятий с использованием тканых кукол и втыкаемых в них иголок, мы, жители Шэрхенмисты, никогда не злились на оппонента по-настоящему. В глубине каждого из нас живет древняя безмятежность, спокойствие океана, которое позволяет нам относиться к чужому мнению с пиететом и уважением, даже когда оно не совпадает с нашим.

Сейчас Талвани и я с пиететом и уважением обозвали друг друга «портовым шлюхом» и «сенатской подстилкой», после чего с достоинством разошлись. Он нырнул в ближайший переулок, а я поднялась по ступенькам гильдии.

Упоминать о том, что я сама – уроженка Пика Волн, из-за чего вся критика с моей стороны была откровенным притворством, я, конечно, не стала.

5 Полуночное братство

Dicitur cornix cornici nunquam oculum effodere

«А говорят, ворон ворону никогда глаз не выклюет».

Здание Полуночного братства выглядело, как оплывший панцирь из темного камня.

Круглые окна были затянуты красными слюдяными пластинами, над входом со скрипом раскачивалась латунная табличка с символом гильдии – белым рыбьим скелетом. Здание выглядело не таким уж большим: основная часть комнат располагалась под землей, наверху находились только просторный общий зал с кухонным уголком и кабинет Мокки Бакоа.

Всего во владениях Полуночного братства сейчас находилось пять зданий. Два из них являлись бывшими штабами других воровских гильдий. Еще два – убежищами, то есть конспиративными домами, скрытыми в центральных кварталах Пика Грёз. В убежищах воровская элита могла прятаться от властей или отдыхать между серьезными делами. Найти убежища просто так считалось невозможным.

В столице было еще одно, третье, убежище, которое когда-то принадлежало Братству Скользких и которое Скользкие отказались выдавать даже за очень высокую цену. Мокки до сих пор активно искал его для своей коллекции, но пока что поиски не увенчивались успехом.

Я поднялась по трем полукруглым ступеням крыльца и постучалась. Не успел затихнуть звук последнего из моих ударов, как в двери приоткрылось окошко. В окошке появилось лицо.

– Привет, Чо.

– Привет, Коготочек. Что тебе надо? – миролюбиво отозвался Чо.

Коготочек – это мое нелюбимое прозвище.

– К Мокки на пару слов.

– Мокки занят.

– Мокки сейчас ест свой завтрак, насколько я знаю его любовь к четкому расписанию. Я не скажу ничего такого, что заставило бы его подавиться.

– Ну смотри. Плохое настроение Мокки – много проблем для всех нас. Не подведи.

И Чо открыл мне дверь.

Внутри гильдии все потихонечку просыпались и выползали наверх, приманенные запахами с кухни. Острые локти, блестящие глаза и широкие ухмылки, нестерпимое самолюбование и жажда мериться всем подряд, – гильдийские воры были похожи на сборище недокормленных, худых по весне лебедей. Нескладные и громкие существа, они обменивались шуточками и перекидывались паровыми булочками, пока на жаровне грелся чугунок с русалочьим кофе.

Чо – белобрысый выходец из болот южной части острова, бледный и всегда маниакально сбривающий брови – захлопнул за мной дверь и двинулся туда же.

Но он ушел недалеко. Я схватила его за плечо и развернула:

– Верни.

– Ну ты и зануда, – надул губы Чо и вытащил из кармана только что снятое с меня магическое колечко.

Мокки, в чей кабинет я по-свойски ввалилась, сидел прямо на столе, скрестив ноги, нахохлившись и поедая лапшу из картонной коробки. Шеф воров был в своем репертуаре: на коленях лежала свежая газета, шаровары не скрывали изящных щиколоток, а к красному поясу, затянутому поверх черной майки, была привязана связка отмычек. На шее Бакоа болталась опасная бритва, на которой была выгравирована строка из старинной песни:

Сумрак наполнил холмы, и я закрываю глаза.

Господин Бакоа был блёсном, то есть уроженцем подводной страны Рамблы, которого в один прекрасный момент достало существование на дне. Тогда Мокки сбежал из заколдованного морского царства: он, прорвав защиту Рамблы, выбрался на берег, сорвал с себя магические артефакты, позволяющие блёснам жить на глубине, отрёкся от родины и переехал в Пик Грёз – как можно дальше от моря.