Оливи Блейк - Шестерка Атласа

• Название: Шестерка Атласа
• Автор: Оливи Блейк
• Жанр: Зарубежное фэнтези
• Год: 2022
• ISBN: 978-5-17-147047-0

ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В АЛЕКСАНДРИЙСКОЕ ОБЩЕСТВО. Раз в десять лет только шесть самых талантливых магов могут заслужить место в самом известном тайном обществе – Александрийском. Избранные получат власть и престиж, о которых и мечтать не могли. Но какую цену им придется заплатить за честь быть членом этого общества? У каждого из новобранцев есть причины принять приглашение и бороться за место. Даже если это означает стать ближе, чем они могли себе представить, к своим опасным врагам. Даже если это означает быть преданными самыми, как казалось, надежными союзниками. Даже если это означает, что не все они переживут испытания…

---

Посему ничто не побуждало Каллума соглашаться на предложение Атласа Блэйкли, но ничего и не отталкивало. Он мог пройти инициацию, а мог и не пройти; Общество могло впечатлить его настолько, чтобы он остался, а могло и разочаровать. Оно само по себе, разумеется, не впечатляло ничем. Каллум происходил из богатой семьи, а значит, успел повидать деньги во множестве естественных ипостасей: королевские, аристократические, капиталистические, грязные… Список он мог продолжать до бесконечности. А эта форма, александрийская, была чисто академической, хотя богатство, принадлежащее научной элите, частенько относилось к уже перечисленным, если не сочетало их все.

Право слово, из поколения в поколение, во всех системах знание бесконечно порождает знание, равно как власть бесконечно порождает власть. Не то чтобы Каллум хотел критиковать такой порядок вещей. Действительно ли он лучше, умнее, опытнее своих соперников или же просто родился с нужными ресурсами? Никогда, добиваясь успеха, Каллум себе таких вопросов не задавал.

Остальные пятеро тоже вернулись (что неудивительно), готовые принять предложение Атласа Блэйкли, – благодаря новому заклинанию перемещения. На этот раз оно выбросило их не в корпоративном конференц-зале, где проходила первая вербовочная встреча, но в прихожей пышного особняка, который так и дышал безошибочно узнаваемым изяществом, свойственным элитизму и унаследованному богатству.

Нет, правда, обхохочешься. Впечатление, будто Александрийское общество решило, что теперь, когда они все в теме, можно раскрыть перед ними карты. Каллум взглядом скользнул по балюстраде балкона на верхнем этаже и основанию большой лестницы, задержавшись поочередно на каждом из пятерых кандидатов. Лучше всего запоминалась американка по имени Либби Роудс – по тому, как часто и раздражающе она говорила, и, естественно, она же первой задала глупый вопрос.

– Мы сейчас в Александрии, правда? – спросила она, наморщив спрятанный за очень непривлекательной челкой лоб. Будь на то воля Каллума, он бы сделал ей совершенно другую прическу; собрал бы волосы наверху или сзади, лишь бы она только не теребила кончики прядей. – Что-то не похоже на Александрию.

Определенно. Интерьер постройки здорово напоминал убранство какого-нибудь британского загородного поместья. Изнутри площадь земель определить было трудно, но сам дом Каллум мог описать как величественный; а то, что мелькало в окнах – Н-образная конструкция с загнутыми внутрь крыльями, – намекало на причудливый итальянизированный декор поверх классического Тюдоровского кирпича. Прихожая на первом этаже, через которую они вошли, перетекала в галерею на верхнем, а потом уводила в завешанную приятными гобеленами гостиную; комнаты, шедшие дальше, были одна другой позолоченнее. В декоре чувствовалась тьма, в палитре преобладали зеленые и винные оттенки. Либо с последней модернизации дома минуло некоторое время, либо человек, ответственный за эстетику, чувствовал глубокую экзистенциальную тоску.

В любом случае обилие гостиных наводило на очевидные выводы – например, где находится дом. Жила семья Нова, конечно, в Кейптауне, однако ей неоднократно приходилось гостить у британской королевской семьи (некогда Нова близко общались с греческой монархией, отсюда и комфортное обучение в афинском Эллинистическом универе), и декор особняка показался Каллуму очень знакомым. Стены украшали портреты аристократов наряду с разнообразными викторианскими бюстами, и, хотя в самой архитектуре угадывалось греко-романское влияние, она несла очевидные маркеры романтизма, больше склоняясь к неоклассицизму восемнадцатого века.

Короче говоря, скорее всего, они где-то в Англии.

– Что ж, думаю, не грех сказать, что мы в пригороде Лондона, – подтвердил Далтон Эллери, чопорный помощник, аура которого читалась сразу: страх или запуганность. Каллум полагал, что Далтон испытывает навязчивое чувство умственной неполноценности, а больше ничем другим объяснить его бессмертную приверженность наукам он не мог. Если членство в Обществе дарило богатство и престиж, зачем торчать здесь, не пользуясь ими?

Впрочем, видя, что Далтон не больно-то парится, Каллум не стал размышлять над этим долго.

Вместо этого он присмотрелся к Тристану и Парисе, единственным интересным людям, которые, перемещаясь с остальными по дому, тайком переглядывались.

Либби, которая так колюче и безостановочно волновалась, что у Каллума начало сводить зубы, смущенно нахмурила брови.

– Но если это и есть Александрийская библиотека, как тогда…

– В ходе истории Общество несколько раз меняло ее расположение, – объяснил Далтон. – Конечно же, изначально она располагалась в Александрии, но вскоре переехала в Рим, а после в Прагу – до Наполеоновских войн, и в конце концов оказалась тут, примерно в Эпоху великих географических открытий, заодно с прочими благами капитализма.

– Еще ни разу, – пробормотал Нико, юноша-кубинец, который, к счастью, был не настолько высок, чтобы пробудить в Каллуме приземленные импульсы, – не слышал такой откровенной британщины.

– Да, это больше походит на Британский музей, – небрежно подтвердил Далтон, уводя их вверх по ступеням, – тем, как реликвии множества культур принудительно собраны под единой монархической крышей. Как бы там ни было, – продолжал он таким тоном, будто предыдущего заявления было мало и никто не удивился, – предпринимались бесчисленные попытки разместить библиотеку где-нибудь в ином месте. До 1941 года американцы предъявили весомый аргумент, желая перевезти ее в Нью-Йорк, но мы, разумеется, все знаем, что тогда произошло. В общем, как я уже говорил, вас всех разместят здесь, – сказал он, сворачивая за угол галереи, в очередную гостиную, а оттуда проходя в коридор с дверьми. – Ваши имена значатся на табличках у дверей, вещи уже в спальнях. После экскурсии вы встретитесь с Атласом, потом вас ждет ужин. Каждый вечер в половине восьмого звучит гонг, – добавил Далтон. – Этим вечером ваше присутствие обязательно.

Каллум заметил, как Тристан с Парисой обменялись еще одним заговорщицким взглядом. Может, они уже знали друг друга, как те двое американцев? Каллум немного подумал над этим, а потом решил, что они, как и остальные, прежде не встречались, но после знакомства еще виделись наедине.

Он ощутил приступ ревности, потому что не любил, когда кто-то успевал завести друзей прежде него.

– На что похож обычный день? – так и сыпала вопросами Либби. – У нас будут занятия или…

– В некотором смысле, – сказал Далтон. – Хотя, думаю, Атлас вас еще просветит.

– А вы разве не знаете? – спросила Рэйна, скучающего вида японка с кольцом в носу, у которой оказался неожиданно низкий голос. Она до этого еще ни разу не говорила и вроде как даже не слушала, зато пристально осматривала содержимое всех комнат.

– Что ж, каждый новый класс кандидатов немного отличается от предыдущего, – сказал Далтон. – Каждые десять лет выбор падает на разные специализации, и всякий новый круг адептов – это новый комплект навыков. Таким образом, исследовательские задания разнятся.

– Полагаю, вы не скажете нам, у кого какая специализация? – спросила Париса. Она сама излучала некоторую ауру убеждения, только направляла ее на Далтона. Знакомо; лжеинтеллектуальность всегда привлекает девчонок, загостившихся во Франции. Это такая же парижская мода, как короткие стрижки, минимализм в одежде и сыр.

– Решать, – произнес Далтон, – уже вам. Впрочем, не сомневаюсь, что вы скоро и сами все разузнаете.

– Мы будем жить вместе и совместно принимать пищу? Представляю, как мы скоро все перезнакомимся, аж тошно станет, – заметил Тристан, растягивая слоги, что вызвало у Парисы сдавленный и в высшей степени поддельный смех.

– Уверен, так и будет, – невозмутимо ответил Далтон. – А сейчас прошу всех сюда.

Спустившись, Далтон провел их лабиринтом величественных аванзалов в стиле неоклассицизма и остановился в особенно солнечной, пышной комнате. Ее обстановка шла вразрез с остальными частями дома; под раскрашенным куполом выгибалась наружу апсида, а напротив камина тянулась заставленная книгами стена. Рэйну, которая до этого незаинтересованно куксилась, вид богатой библиотеки будто наконец пробудил. Стоя позади остальных, она так и вытаращила глаза.

– Это раскрашенная комната, – пояснил Далтон. – Именно здесь вы будете видеться по утрам с Атласом и со мной, сразу же после завтрака в небольшой столовой при кухне. Самый короткий путь через сад в читальный зал и архивы – через эти двери, – добавил он, указав взглядом влево.

– Так это не библиотека? – спросила Рэйна и хмуро задрала голову, оглядывая верхние полки. Стоявший рядом папоротник опасливо сжался.

– Нет, – ответил Далтон. – Библиотека – для письменных работ. И, если будет угодно, для чая со сливками.