Амитав Гош - Огненный поток

• Название: Огненный поток
• Автор: Амитав Гош
• Жанр: Историческая литература
• Год: 2022
• ISBN: 978-5-86471-909-1

Финальная часть “Ибисной трилогии” (две первые книги – “Маковое море” и “Дымная река”). 1839 год, напряженность между Китаем и Британией стремительно нарастает. Китай не желает, чтобы чужеземцы превратили его в гигантский рынок индийского опиума. Теряя огромные доходы, британские колониалисты начинают войну. К китайскому Кантону стягивается британско-индийская армада. В числе прочих судов и шхуна “Ибис”, с которой так или иначе связаны судьбы всех героев. Среди них сипай Кесри Сингх, возглавляющий отряд индийских солдат; молодой моряк Захарий Рейд, мечтающий о богатстве и славе; Ширин Моди, вдова купца-парса, направляющаяся в Китай, чтобы вернуть потерянное богатство мужа; юная француженка Полетт, которая пошла по стопам своего отца, ученого-ботаника; бывший раджа Нил, пытающийся обрести в Кантоне покой… Заключительная книга трилогии расскажет, что случилось с героями “Макового моря” и “Дымной реки”. Их драматичные судьбы разворачиваются на фоне не менее драматичной большой Истории, складываясь в огромное и пестрое многофигурное полотно. В 2015 году роман “Огненный поток” стал лауреатом Crossword Book Award, самой авторитетной литературной премии Индии.

---

Миссис Бернэм удрученно оглядела палец и рассеянно пробормотала:

– Матушка всегда остерегала от того, что протыкает.

Темный треугольник выглядел так соблазнительно, что Захарий, не сводивший с него глаз, вдруг остро почувствовал необходимость притиснуться к столу вплотную. Мимолетное движение это не укрылось от миссис Бернэм. Глянув на пунцового гостя, который как-то странно напрягся и навалился на стол, она все поняла, и с губ ее сорвался придушенный возглас:

– Боже мой, невероятно! – Мадам вскочила на ноги и ошеломленно уставилась на сгоравшего со стыда визави. – Что, опять, мистер Рейд? Отвечайте же!

Захарий свесил голову, не в силах вымолвить ни слова.

Взгляд миссис Бернэм потеплел, став жалостливым, она сочувственно погладила гостя по плечу.

– Бедный вы несчастный! Наверное, и сами не понимаете всю серьезность вашего недуга. Но не отчаивайтесь, я вас не брошу. Мы не сдадимся, и, возможно, вы избежите уготованной вам судьбы.

Миссис Бернэм медленно прошла к двери, отодвинула щеколду и, обернувшись, сказала:

– Пойду обработаю свою дыр… свою ранку. А вы оставайтесь здесь, приходите в себя. Вскоре я пришлю вам новые пособия, вы их изучите, и тогда мы опять встретимся. Прошу вас, мистер Рейд, не покидать комнату до окончания припадка и обретения достойного вида.

В последующие дни Ширин всеми силами старалась изгнать из памяти встречу с Задигом. В целом она преуспела, но бывали минуты, когда слова “Но это правда, биби-джи… у Бахрама есть сын… спросите Вико…” застигали ее врасплох, всплывая в уме, точно пузыри со дна заиленного пруда.

И тогда она бросалась в работу – выхватывала у служанки тряпку и начинала протирать стоявшие на полках сувениры из Китая: кивающих болванчиков, расписные веера, шары из слоновой кости с затейливой резьбой и прочее. Обычно приступ активности заканчивался тем, что она замирала перед застекленным портретом Бахрама, и порой ей казалось, что в знакомых чертах проскальзывает нечто неуловимое глазом. Словно в облаке, в котором все, кроме тебя, различают какой-то образ.

Однако Ширин не видела резона копаться в прошлом. Что толку ворошить жизнь покойного? Всякое новое открытие навлечет еще большее бесчестье на нее и дочерей, и без того уже опозоренных.

А потом вдруг однажды утром слуга доложил, что пришел Вико и хочет с ней поговорить.

– Вико? – Сердце екнуло, Ширин присела на ближайший стул. – Что ему нужно?

– Откуда я знаю? – удивился слуга. – Разве он скажет?

– Да, конечно. Пусть войдет.

Ширин сделала глубокий вдох и, собравшись с силами, сумела встретить гостя радушной улыбкой.

– Кхем чхо, Вико, как поживаешь? – сказала она на гуджарати.

Как всегда, управляющий, смуглый здоровяк, был одет на европейский лад, его светло-бежевый костюм выглядел безукоризненно.

– Благодарю, как вы, биби-джи? – бодро ответил Вико, сверкая большими глазами навыкате.

Широкая улыбка его и учтивость несколько успокоили Ширин.

– Прошу садиться, – сказала она, указав на козетку.

Однако в обществе хозяйки управляющий всегда оставался на ногах, вот и сейчас он покачал головой:

– Нет-нет, биби-джи, я ненадолго, всего один вопрос.

– Слушаю.

– Я бы хотел устроить скромные поминки по вашему покойному мужу. Несмотря на все события, в Бомбее немало тех, кто желал бы почтить память сета.

– Вот как? – Взгляд Ширин метнулся на портрет мужа. – Где намечается поминальная трапеза?

– В моей родной деревне Васай. Я очень надеюсь на ваше участие, без вас все будет не так.

– И когда?

– На следующей неделе, биби-джи.

– Что за спешка?

– Понимаете, я хочу пригласить господина Карабедьяна, друга хозяина, а он скоро отбывает в Коломбо.

Ширин вздрогнула.

– Господин Карабедьян в числе гостей?

– Разумеется, биби-джи. – Вико недоуменно вскинул брови. – Он был лучшим другом сета.

Ширин отвернулась, подыскивая слова для отказа, и вдруг услыхала треск рвущейся материи. Опустив взгляд, она поняла, что безотчетно разодрала свободный край своего сари.

Вико, разумеется, это видел.

– Что случилось, биби-джи? Я вас чем-то огорчил?

Теперь, когда Ширин выдала свое смятение, не было смысла притворяться.

– Послушай, Вико… – Голос ее дрогнул. – Я должна кое о чем тебя спросить… – Глаза ее обратились к портрету на стене, и она чуть слышно прошептала: – Пусть небеса простят меня за то, что я скажу.

– Говорите, биби-джи.

– До меня дошли слухи… о моем муже…

– Какие? – В голосе и взгляде Вико возникла настороженность.

– Говорят, будто на стороне он прижил ребенка, сына. – Ширин пристально посмотрела на управляющего, который, уставившись в пол, мял в руках шляпу. – Но ведь это неправда?

– Конечно, биби-джи, – тотчас ответил Вико. – В том нет ни капли правды.

Говорил он твердо, однако в глаза не смотрел, словно что-то скрывая. Ширин поняла: если сейчас промешкать, истину не узнаешь никогда. Она отринула все сомнения.

– Скажи все как есть, Вико. Я должна знать.

Управляющий не отрывал взгляд от пола, и тогда Ширин встала и подошла к нему.

– Я знаю, ты человек верующий, добрый католик. Прошу тебя присягнуть на распятье, которое ты носишь. Поклянись на кресте, что у моего мужа нет незаконнорожденного сына.

Вико испустил глубокий вздох и попытался что-то сказать, рука его потянулась к висевшему на шее распятью, но потом безвольно упала.

– Не требуйте присяги, биби-джи, – наконец проговорил он. – Я хотел бы избавить вас от излишнего горя, но клятвы дать не могу.

В груди Ширин словно что-то лопнуло. Не вполне сознавая, что делает, она шагнула к стене и сбросила портрет Бахрама на пол.

На шум разбитого стекла сбежались слуги.

– Что с вами, биби-джи, что произошло?

Ответить не было сил, но, к счастью, Вико привычно взял дело в свои руки.

– Случайность, – сказал он небрежно. – У хозяйки закружилась голова. Принесите нюхательную соль, через минуту все будет в порядке.

Ширин легла на кушетку, что придало ситуации достоверность. Потом, раз-другой нюхнув из флакона, она села. Когда подмели осколки, Ширин велела слугам выйти и закрыть дверь.

– Со мной все хорошо, Вико. Теперь скажи, кто мать ребенка.

– Женщина из Кантона, ее звали Чимей.

– Она таваиф, куртизанка? Или уличная девка?

– Нет, биби-джи, вовсе нет. Обычная женщина, лодочница, можно назвать ее прачкой – она обстирывала иноземцев. Сет-джи с ней так и познакомился.

– Сколько лет мальчику? Как его зовут?

– Он уже юноша, ему за двадцать. Сет-джи называл его Фредди, это уменьшительное от Фрам-джи. Еще есть китайское имя и прозвище А-Фатт.

– Где он сейчас? Как он рос? Говори, раз уж я о нем знаю, я хочу знать все.

– Он вырос в Кантоне, его воспитала мать. Сет-джи всегда был щедр к ним, он купил Чимей большую лодку, которую та превратила в харчевню. Дела, кажется, шли хорошо. Несколько лет назад Чимей умерла.

– А Фредди тоже работал в харчевне?

– Да, мальчиком он помогал матери. Но сет-джи хотел дать ему хорошее образование – нанял учителей, велел освоить английский. Однако парню было тяжко. В Кантоне даже обычные лодочники считаются низшей кастой, а он был ни то ни сё.

Ширин уже не сиделось, она подошла к окну и посмотрела на море.

– Вико, у меня к тебе просьба.

– Слушаю, биби-джи.

– Я хочу повидаться с господином Карабедьяном. О нашей встрече не должен знать никто, даже мои дочери. Сможешь это устроить?

– Конечно, биби-джи.

– Каким образом?

Вико задумался лишь на секунду.

– Давайте вот как поступим, биби-джи: вы скажете родным, что моя жена пригласила вас в гости, и мы доставим вас в деревню на частной лодке. Я думаю, никто не станет возражать?

– Нет.

– Остальное предоставьте мне.

20 октября 1839

Хонам

Остров Хонам тих и спокоен, однако и он не без сюрпризов. Здесь обосновался один из самых больших в провинции буддистских монастырей под названием Хайчжуан, Океанский Стяг. Помнится, Вико говорил, в нем обитают тибетские монахи.

Перебравшись на остров, я стал наведываться в этот монастырь, похожий на огромные соты. Среди монументальных статуй, старых деревьев и золоченых усыпальниц можно бродить целыми днями.

Иногда я встречаю тибетских монахов. Признав во мне “ачха”, они улыбаются и кивают. Я бы хотел поговорить с ними, но у нас нет общего языка, на кантонском диалекте они знают лишь несколько слов.

Но вот однажды я, прогуливаясь по монастырским дворам, познакомился со старым ламой, у которого изборожденное глубокими морщинами лицо походило на пересохшее речное русло, а седые волоски, торчавшие из всех этих впадин и складок, напоминали цепкие растения. Старик, сидевший в тени баньяна, поманил меня к себе. Когда я подошел, он улыбнулся, показав пеньки зубов, а потом сложил ладони у груди и поздоровался: