Тессония Одетт - Сердце принца-ворона

• Название: Сердце принца-ворона
• Автор: Тессония Одетт
• Жанр: Любовное фэнтези
• ISBN: 978-5-04-176465-4

Принц Франко – вампир, питающийся эмоциями, наследник королевства Лунарии и мечта каждой дебютантки. За исключением Эмбер. Девушка жаждет разорвать сделку, по условиям которой она не может покидать свой дом до девятнадцатого дня рождения. От случайной встречи с принцем Франко у Эмбер остались не лучшие впечатления. Но когда выпадет шанс сбежать от коварной мачехи, Эмбер будет готова заплатить любую цену. Чтобы выглядеть достойным наследником, принц Франко обязан жениться. На маскараде Новолуния он должен хитростью отсрочить выбор невесты. Однако что может быть лучше, чем союз с отчаявшейся девушкой, сбежавшей из дома? Теперь Эмбер ровно до полуночи должна исполнить свою роль: не только сопровождать принца, но и постараться не влюбиться в него. Когда маски спадут, а чары рассеются, смогут Эмбер и Франко сохранить свою любовь? Или игра в ложь окажется сильнее чувств?

---

– Все дело в устаревших традициях. Они сами выбирают блюсти целомудрие, следовать правилам этикета и придают большое значение положению в обществе. Все эти ценности остались с тех времен, когда люди острова склонялись перед людским королем. Фейри выиграли войну, и мы освободили людей от короля Григория. Но теперь они словно бы ждут, что правители-фейри займут его место.

Флора подходит ближе.

– Они не знают ничего другого, мой принц. С объединения острова прошел лишь двадцать один год. Не жди, что они изменятся так скоро, – мягко говорит она.

– В том-то и дело. Меняются не только люди, но и сами фейри. С каждым годом я все чаще думаю, что мы становимся похожи на людей.

– А разве это плохо?

– Для неблагих – да. Если Фейривэй станет слишком цивилизованным, неблагие просто перестанут существовать. Ты и сама это знаешь.

Лишь при мысли об этом по телу пробегает дрожь. Давным-давно, до того как люди пришли на остров, здесь жили лишь неблагие фейри. Я тогда еще не родился, но слышал истории. Фейри были дикими созданиями, неземными духами, силами природы. Потом остров обнаружили люди и начали общаться с ними. Они учили нас языку, делились едой, предлагали одежду. Фейри, благосклонно смотрящие на эти подношения, постепенно начали физически меняться. Их тела становились похожи на человеческие, они лучше понимали людские чувства. В результате появились те, кого мы сейчас называем благими.

В свое время возникало много споров о том, что на самом деле значит быть фейри. Следовать древним традициям или принять изменения? Из-за этого вопроса лилась кровь, фейри сражались друг с другом, выигрывая и проигрывая. Когда закончилась последняя война, на острове провозгласили закон, согласно которому каждой из сторон позволили существовать сообразно собственным желаниям.

Полагаю, и людей все это касается в той же мере.

Я опускаю плечи; внутри шевелится какое-то тревожное чувство. Этот разговор мне совсем не нравится, и приятная веселость, которую я ощущал всего несколько мгновений назад, внезапно испаряется. Но я пускаю в ход проверенное средство, которым пользуюсь всякий раз, как мне становится не по себе, – просто не воспринимаю ситуацию всерьез.

– Да ладно, Флора. Если бы ты посетила прошлый сезон, то сейчас бы со мной не спорила. Это почти так же ужасно, как наблюдать за размножением гарпий, разве что вместо секса будут вежливые беседы, неуклюжие танцы и огромная куча правил.

Флора хихикает.

– Тогда, может, в этом году я загляну. Полюбуюсь на твои страдания.

При одной лишь мысли об этом я расплываюсь в улыбке.

– Пожалуйста, Флора. Вообще-то, ты можешь на месяц поселиться во дворце. И даже продавать там свои товары. Я планирую устраивать лишь зачарованные балы, и у тебя будет куча клиентов. Все будут стремиться, чтобы следующие чары оказались ослепительнее предыдущих.

– Неужели я слышу отчаяние?

– Даже не сомневайся. Пожалуйста, спаси меня от скуки. Никсия с Лорелеей на весь месяц уезжают в романтический отпуск, и управление Лунарией полностью ляжет на мои плечи.

– Как ты можешь заскучать, если будешь править королевством?

– Даже не хочу выяснять. Приезжай. С твоими чарами жизнь намного интересней.

Мои слова далеки от лести. Большинство фейри, включая и меня, способны создавать чары, но мы ограничены собственными силами и воображением. А творения Флоры – это чудеса искусства. У нее особый талант соединять чары с тем, на кого они наложены. Я не знаю других чаровниц, способных на такое. Большинство чар фейри – всего лишь иллюзии, а ее магия принимает физическую форму, сливаясь с тем, кто примеряет ее на себя.

– Я подумаю об этом, – говорит она неубедительно и протягивает мне мои две коробки. – Какие чары наденешь сначала?

Я поднимаю брови.

– Разве ты не хочешь узнать? А вдруг я собираюсь на первый бал надеть и те и другие?

Флора ничего не говорит, но я чувствую, как она закатывает невидимые глаза. Маска кивает в сторону двери, ведущей в основную часть лавки.

– Полагаю, лучше заранее предупредить, что тебя ждут зрители. Точнее сказать, толпа женщин.

Я бросаю взгляд на дверь, от ужаса широко распахивая глаза.

– Что? Они ждут в лавке?

– Они еще не вошли, – поясняет она. – Ждут на улице. Как бы то ни было, похоже, тебя узнали. Иначе зачем, по-твоему, все это время я держу тебя в задней комнате?

– А я уж решил, что именно здесь ты обслуживаешь самых важных клиентов, – поддразниваю я.

Но стоит лишь подумать, что мне придется выйти из лавки к кучке жаждущих заполучить себе мужа светских львиц, как от лица отливает кровь. Интересно, кто во дворце не умеет держать язык за зубами, направо и налево болтая о том, куда я отправился? Позже придется выяснить. Но сперва нужно отсюда выбраться. Может, если я приму облик ворона…

Флора фыркает от смеха. Мои мучения ее явно забавляют.

– Выходи через заднюю дверь. Я отвлеку твоих многочисленных поклонниц.

– Спасибо, – выдыхаю я, облегченно закрывая глаза.

Флора ведет меня к двери в дальнем конце комнаты, а я пораженно останавливаюсь, потому что внезапно понимаю, что сейчас она на голову выше меня. Исчезли полное тело и летящие одежды. Вместо них теперь я вижу высокую стройную фигуру в черном шелковом вечернем платье. Руки ее скрыты длинными белыми перчатками. Маска никуда не делась, но теперь она скрывает лицо, похожее на человеческое, обрамленное длинными прядями черных волос.

– В таком виде ты встречаешь клиентов-людей? – спрашиваю я.

Как и у всех фейри, у Флоры два физических воплощения – благое и неблагое, и она легко может менять одно на другое. Неблагая форма – это наша природная суть, тогда как благая создана по образу и подобию человека. Хотя некоторые люди используют понятия «низшие» и «высшие» фейри. Что, честно говоря, довольно грубо.

– Думаю, им так спокойнее, – поясняет Флора. – Чтобы ослабить завязки кошелька, нет ничего лучше привычного образа с легким налетом загадочности.

– Точно так же можно сказать и о корсажах. – Издав тихий смешок, она шлепает меня по руке затянутой в перчатку ладонью. Я же становлюсь более серьезным. – Ты хотя бы придешь на завтрашний бал? Пожалуйста, скажи «да».

– Я подумаю об этом, – ровным тоном произносит она.

Зажав коробки под мышкой, я толкаю дверь и, махнув рукой, выхожу на улицу.

– Спасибо за все, Флора.

Она машет в ответ и закрывает дверь за моей спиной.

Вздохнув, я оборачиваюсь и с облегчением обнаруживаю, что переулок восхитительно пуст. Или… нет?

Вот проклятие.

Глава 4

Эмбер

Пробило девять утра, когда я возвращаюсь, исполнив поручение, но лавка до сих пор так и не открылась, и Коулманы все еще топчутся возле двери. Опасаясь гнева мачехи, я тут же сворачиваю прямо в переулок, чтобы подождать там. Спустя несколько минут не спеша иду назад, чтобы проверить. Потом еще раз. И еще. Они до сих пор стоят у двери. Впрочем, как и остальные. За мачехой с сестрами уже собирается целая очередь, в основном девушки примерно моего возраста. Неужели все они здесь, чтобы купить чары для бала? Хотя сомневаюсь, чтобы туда пригласили половину дам Эванстона. На королевские празднества не так-то легко попасть.

Примерно в шестой раз проверив главный вход в лавку, я снова возвращаюсь в переулок. Меня раздражает, что вообще приходится ждать на улице. Раз уж я все равно веду себя как горничная, почему нельзя взять меня с собой внутрь?

Прислонившись к задней стене здания, я издаю разочарованный стон.

«Еще две недели… две недели…» – повторяю я про себя, мысленно представляя перед собой билет на поезд, надежно спрятанный в кармане пальто. Осталось потерпеть совсем немного, и я буду свободна.

Пальцы подрагивают, желая коснуться клавиш пианино. Прошло слишком много времени с тех пор, как я играла в последний раз, изливая в музыке спрятанные внутри страхи. Закрыв глаза, склоняю голову, сопротивляясь искушению сорвать с головы чепец. Кончики пальцев постукивают по бедру, следуя за рождающимися в голове нотами.

Раздавшийся справа звук отвлекает меня от воображаемой песни. Повернувшись, я вижу, как распахивается дверь и из-за нее доносятся голоса. Я невольно подношу руку к медальону и делаю шаг назад, а потом еще один. Наконец, дверь закрывается, и в переулке возникает высокая, стройная фигура в изысканной темной одежде, несущая пару маленьких коробок. Фейри, судя по заостренным кончикам ушей. Он вглядывается в противоположный конец переулка, а затем, вздохнув, поворачивается ко мне.

На долю секунды его лицо согревает ослепительная, довольная улыбка; он чуть приоткрывает губы, обнажая кончики заостренных клыков. Я даже не могу пошевелиться, очарованная его поразительной красотой. Большинство мужчин фейри великолепны в благой форме, но этот, с захватывающей дух улыбкой…

Я ловлю взгляд серебристо-голубых глаз, и улыбка фейри тут же исчезает. Он хмурится. Я чувствую, как от его внезапной смены настроения веет холодом: словно тучи закрыли солнце.