Джеймс Гейтсбери - На грани безумия

• Название: На грани безумия
• Автор: Джеймс Гейтсбери
• Жанр: Современная русская литература
• Год: 2020
• ISBN: 978-5-532-07433-0

Пройдя жестокие испытания детства, девушка-сирота попадает в дом, где сталкивается с человеком, способности которого удивляют и шокируют её. То, что он представляет собой находится за гранью разума.

---

– Господи, что это?

После этого медленно приподнялись концы скатерти, и я была застигнута врасплох.

– Ах ты, противная вредная девчонка! Ты всё это время подсматривала за нами, как ищейка? Бесстыжая! – услышала я злой крик тёти Эрны. В следующую минуту она силком вытащила меня из-под стола, грубо схватив за ворот кофты.

– Какая невоспитанная девочка. Ужас. Её нужно наказать, чтобы ей неповадно было в следующий раз, – услышала я перешёптывания и возмущённые голоса гостей. Я подняла голову и увидела лица двух пожилых женщин. У первой было худощавое треугольное лицо, возмущенно говоря мне что-то, она нервно тряслась. Её большие светлые глаза казались неестественно выпученными. Костлявый длинный указательный палец с большим старинным перстнем злобно грозил перед моим носом, а её тонкая морщинистая шея, казалось, вот-вот выскочит из белого строгого воротничка тёмно-синего длинного платья. Рядом с ней показалось лицо второй пожилой дамы, оно было совершенно противоположным первому: округлые и припухлые щёки в обрамлении лёгкой пышности седых волос, широкие, крупные черты лица, выпирающий вперёд огромный нос. Я уже не видела ни её губ, ни подбородка, только заметила непомерно широкие, неженственные плечи и фигуру, занимающую, как мне показалось в тот момент, большую часть гостиной. К ним присоединился мужчина, более спокойный, хотя и ядовито наблюдающий сквозь прозрачную оправу очков за всем происходящим вокруг. Тётя Эрна незамедлительно последовала их просьбе и, жёстко толкнув меня в плечо, больно сжала мою руку и, как напроказившую собачонку, потащила меня за большой мрачный шкаф с огромным зеркалом, стоявшим перед входом в гостиную. Какое-то время она за моей спиной шарила по стенным полкам, беспокойно что-то ища среди них, затем подошла ко мне с большой металлической банкой в руках, высыпала передо мной большую горсть крупного гороха и тут же толкнула меня на него. Я упала на горох коленями и почувствовала, как в ногах пульсирует кровь. Тетя Эрна, наклонившись, сквозь зубы прошипела над моим ухом:

– Будешь стоять до тех пор, пока не образумишься и не попросишь у всех прощения.

После этого она, громко отстукивая каждый шаг, удалилась к гостям. Изнурительное ощущение, словно тебе в коленки вставили крупные спицы, заставляло меня несколько раз предпринять попытку сойти с гороха. Но тётя Эрна, словно всё это время зорко следящая за мной и прислушивающаяся к моему малейшему движению, грозным голосом грозила мне тем, что сейчас, же подойдёт ко мне и придумает ещё более суровое наказание, чем это. На какое-то мгновение я подняла голову и увидела перед собой зеркало во весь шкаф, а в нем – маленькую беззащитную и хрупкую девочку, которая навела на меня чувство тоски и безысходности. Из отражения на меня тихо и печально большими серыми глазами смотрело бледное худенькое существо с растрепанными длинными волосами цвета пшеницы. Бледное, казалось, фарфоровое личико было словно видением из другого мира. Неожиданно ко мне подошла тётя Эрна, которую, похоже, насторожило то, что я притихла. Я вздрогнула, когда она прошептала слова, которые показались мне ядовитым шипением приближающейся ко мне, как смерть, змеи:

– А я думаю, что это ты вдруг так притихла? Теперь я понимаю, в чём дело, оказывается, это для тебя не наказание вовсе.

Она грубо оттолкнула меня в сторону и, покопавшись над местом моего наказания, высыпала передо мной две большие горсти крупной соли. Я посмотрела на свои красные коленки: они были покрыты свежими царапинами и ссадинами. Тётя Эрна толкнула меня на соль и снова удалилась. Не прошло и получаса, как мои истёртые горохом и до того израненные ноги начала изъедать соль. На этот раз боль была невыносимой. Я думаю, она превосходила все мои внутренние мучения, у меня было ощущение, словно мои коленки наживую режут острым лезвием ножа. Я снова подняла голову и всё в том же огромном зеркале увидела, что моё лицо побледнело от боли. Оно стало белым, как полотно. Когда же боль стала совсем нестерпимой, я против своей воли и страха попыталась позвать тётю Эрну.

– Пожалуйста, разрешите мне встать. Я больше не буду.

Я чувствовала, как меня всю начало колотить. Мои руки затряслись.

– Что ты не будешь? – передразнила она меня с надменным, как мне показалось, ехидством в голосе.

– Я больше не буду, – уже сквозь слезы выдохнула я.

– Не слышу, что? – продолжала она издеваться, протяжно проговаривая каждое слово. Похоже, она совсем не собиралась ко мне подходить. Наконец моя боль достигла пика.

– Я… больше… не буду… – едва произнесла я, как меня всю затрясло, и в следующую минуту я потеряла сознание.

Глава IV

Когда я очнулась, то увидела, что нахожусь в своей комнате. Я не думала тогда о том, кто перенёс меня в комнату из гостиной тёти Эрны, но нетрудно догадаться, что здесь не обошлось без нее. Думаю, то, что произошло со мной, в какой-то степени её отрезвило, и она, испугавшись ответственности за меня, попыталась сделать вид, как будто она здесь ни при чём. Я всё ещё не решалась подняться, потому что нечаянные движения ног напомнили мне о том, что произошло накануне. При мысли об этом моё сердце снова нервно сжалось, а к горлу подступил удушающий ком, так, что мне казалось, будто мне не хватает воздуха. Приятная атмосфера комнаты – тишина и покой – немного усмирили мою тревогу и душевное беспокойство. Большое окно с зелеными портьерами и позолоченными балдахинами придавали комнате особый уют и тепло. Моя детская кроватка, находившаяся возле окна, казалась мне в этот момент каким-то маленьким особым мирком, скрытым от человеческого взгляда, где я могла сейчас уединиться от всех жизненных невзгод. Через какое-то время постучали в дверь, и я вздрогнула. Мне казалось, что сердце сейчас выпрыгнет из груди, если вдруг дверь откроется, и на пороге я снова увижу тётю Эрну и услышу её противный голос. К счастью, мои ожидания не оправдались: я увидела крестную – молодую красивую женщину двадцати восьми лет с аккуратно уложенными тёмно-русыми волосами. Она смотрела на меня открыто и добродушно. Рядом с ней стоял её сын – подросток лет тринадцати, высокий, стройный, со светлыми волосами и удивительно умными проницательными глазами, его все называли Максом.. Он почему-то вызывал у меня всегда странные и непонятные мне чувства. При виде него я часто терялась и старалась отвести глаза в сторону, а если в этот момент о чем-либо говорила, то тут же затихала, оборвав фразу на полуслове. С самого детства я замечала, что он относится ко мне как-то по-особенному. Он никогда не задирался, не подтрунивал надо мной, что было характерно для юношей его возраста. Он смотрел на меня особым внимательным взглядом, при этом его глаза источали тихий таинственный свет. Я медленно поднялась и осторожно села. Крёстная села рядом со мной, а Макс устроился на стуле напротив меня. Крёстная потянулась ко мне рукой и, погладив по голове, произнесла:

– Ты какая-то бледная, Кристина. Ты случайно не заболела?

Я отрицательно покачала головой и попыталась встать с кровати, но боль в коленках парализовала меня, и я, сжавшись, остановилась.

– Что такое? – спросила крёстная. Похоже, мои ощущения не укрылись от её пристального взгляда.

– Что случилось, Кристи? – с беспокойством спросил меня Макс и, облокотившись на кровать, нечаянно задел мои ноги. Я зажмурилась, стараясь не показать свою боль. Крёстная, всё это время наблюдавшая за мной, заметила:

– Что у тебя с ногами?

Она протянула ко мне руки, желая осмотреть меня, но я воспротивилась.

– Ты где-то поранилась? – тревожно спросила она, но я молчала.

– Но, Крис? – подключился Макс. В это время громко стукнула входная дверь и в следующую минуту в комнату, как ураган, ворвалась мама. Она была вся вспотевшая и раскрасневшаяся. Было видно, что она торопилась, потому что её до сих пор преследовали одышка и периодический кашель. Она заговорила отрывисто и бессвязно, а затем, немного успокоившись, устало улыбнулась и подошла к нам. Обменявшись радостными знаками приветствия с крёстной и Максом, она присела рядом со мной и прижала меня к себе.

– Ну, как ты тут, моя девочка? – спросила она, погладив меня горячей, слегка дрожащей рукой по плечу.

– Всё хорошо, мама, – ответила я. Крёстная, всё это время тихо наблюдавшая за мной, тяжело покачала головой.

– Что-то случилось? – заметив её беспокойный взгляд, устремленный на меня, спросила мама.

– Мне кажется, что-то здесь не так, – произнесла в задумчивости крёстная.

– Что же?

– Нам показалось, что… – но тут крёстная замолчала, потому что заметила мой взгляд, умоляющий не говорить обо мне ничего больше. Она нахмурила брови и перевела разговор на другую тему, расспрашивая уже маму об успехах на работе. Я облегчённо вздохнула. Когда же мама поинтересовалась, почему я долго не встаю с постели, я ответила, что у меня немного разболелась голова и что это скоро пройдёт, но, к сожалению, мой обман был скоро раскрыт. Уже поздно вечером, когда мы с мамой собрались проводить крёстную с Максом до остановки, мне пришлось переодеться в тёплые гамаши. Когда я, отвернувшись от них, попыталась снять колготки, неожиданно услышала у себя за спиной дрогнувший голос мамы: