Сора Наумова - Серебряный змей в корнях сосны

• Название: Серебряный змей в корнях сосны
• Автор: Сора Наумова
• Жанр: Историческое фэнтези
• Год: 2023
• ISBN: 978-5-17-155768-3

Зачаровывающая магия древней Японии, невероятная притягательность колдунов, демонов и обычных людей, снисхождение и гнев богов – все это в новом увлекательном цикле, основанном на легендах, берущих свое начало у истоков времен. Это история об одном ёкае, который желал стать божеством, а стал человеком. Чтобы вернуть себе силы, он должен проникнуть в школу оммёдо и украсть демонический меч. А еще это история о добром юноше, внутри которого сокрыт темный секрет. Он легко находит общий язык не только с людьми, но и с ёкаями, однако вынужден учиться их изгонять. Вместе они начинают путь становления оммёдзи в эпоху кровавых сражений, колдовства и чудес, и путь этот может навсегда их изменить. Первая книга серии, где только начитается путешествие по удивительному, коварному и чудесному миру, полному тайн, интриг и настоящей мужской дружбы! Для широкого круга читателей.

---

Хизаши раздраженно дернул плечом.

– Зачем? Пусть дальше выковыривают грязные кости.

– Кости?

– Неужели это так сложно понять? Руки не путешествуют отдельно от остального тела, как и другие его части. Даже головы рокурокуби остаются привязаны к телу длинной шеей. Очевидно же, что руки отрубили, и они попали к Сакума вместе с древесиной упавшего дерева, в корнях которого обязательно найдется что-то еще.

Сасаки побледнел, но мужественно смог спросить:

– Этого человека разрубили на куски?

– Так проще спрятать труп.

Сасаки ойкнул и вдруг схватил Хизаши за рукав хаори.

– Не пойдем дальше! Там… Там грязно.

Хизаши прищурился и посмотрел сначала на Арату, потом на едва заметную тропинку между деревьями. Когда-то сюда ходили люди. Отвернувшись от юноши, Хизаши отвел с правого глаза длинную челку и посмотрел снова.

Трава пожухла, земля покрылась копотью. Скрюченные сосны ощетинились пожелтевшими иголками, и между искаженными ветками натянулось кружево паутины, где вместо росы блестели рубиновые капли. Хизаши увидел это место таким, каким его делало зло, разлитое в пропахшем прелой хвоей воздухе. Сасаки Арата этого не видел, но остро ощущал, потому и боялся идти дальше.

Хизаши хмыкнул и легко вырвал рукав из его пальцев.

– Можешь подождать меня здесь.

И ничуть не удивился, когда Сасаки побежал за ним.

Даже простым людям наверняка становилось неуютно на этой старой тропе. Птицы не щебетали над головой, и ветер стих, неприятный озноб забирался под одежду, и Хизаши с трудом поборол порыв запахнуться посильнее. Холод был ненастоящим, от него не спрячешься даже за шерстяной тканью.

– Кажется, я знаю, куда мы идем, – обратился он к Сасаки. Ему нравилось оказываться правым, быть умнее остальных, но одерживать верх над Сасаки все равно что драться на мечах с ребенком. Хизаши вздохнул и более мягко продолжил: – Дочь деревенского главы упоминала про заброшенное святилище. Кто бы сомневался, что без него в этой истории не обойдется.

Тропинка стала заметнее, появилась насыпь из камней, очерчивающая ее границы, и с этого момента дорога незаметно пошла вверх. Хизаши одним глазом видел шелестящий зеленый лес, другим – мертвую, проклятую чащу. То, что он не мог объяснить остальным, то, что должен сохранить в тайне. Ярко-красная тория на пути в мире смертных давно утратила цвет, обветшала от дождей и покрылась островками бархатистого темного мха. Отсюда начинались каменные ступени, ведущие к простому деревенскому святилищу, вход в который охраняли два комаину[21], утративших силы. Львиные морды растрескались, и их обвивали стебли вьюна.

Хизаши смело прошел под перекладиной тории и поднялся по выщербленным ступеням. Святилище ками. Когда-то Хизаши с завистью смотрел, как люди приносят сюда дары и молятся о насущных вещах, и молитвы пропитывают землю и кормят божественного покровителя. Здесь же и следа от благодати не осталось, только пятна черноты, осквернившие порог и стены маленького храма. Ветра не было, но бумажные полоски сидэ на пеньковой веревке над входом беспорядочно раскачивались.

– Здесь никого нет, – сказал Сасаки, рискнувший приблизиться, но не отнимающий вспотевших ладоней от рукояти меча Цубамэ, и его сердце билось точно так же, как раненая ласточка.

– Верно, – кивнул Хизаши. – Ками оставил этот храм.

Он поднялся на крыльцо и задел макушкой веревку симэнава[22]. В стылом неподвижном воздухе распространилась вибрация, и Хизаши поежился. И храм, и земля были заражены, странно, что люди в деревне допустили такое. Он замер у двери и за миг до того, как отодвинул створку, услышал детский плач.

– Кто вы? Что вам здесь нужно?

Хизаши отдернул руку и повернулся на голос. Рядом с растерянным Сасаки стояла женщина в неопрятной грязной одежде, из-под платка выбивались длинные волосы с серебряными нитями седины и бросали тень на лицо. На спине женщина несла короб с хворостом.

Ребенок больше не кричал, и Хизаши уже не мог понять, было ли это взаправду, или померещилось.

– Меня зовут… – Сасаки осекся и быстро поправился: – Мы оммёдзи из школы Дзисин, приехали по приглашению старосты деревни Суцумэ. А вы из деревни?

Хизаши спустился к ним и задумчиво постучал ногтем по пластине веера. От женщины не исходило нечеловеческого запаха, и ее аура была аурой простой смертной, и все же интуиция подсказывала держаться подальше.

Арата попятился, словно тоже это ощутил.

– Я просто нищая торговка, – ответила женщина, низко склонившись перед оммёдзи. – Нашла приют в храме, чтобы провести ночь-другую.

– И вам не страшно? – поинтересовался Хизаши.

– На все воля богов.

Никто не трогался с места первым, нищенка не разгибала спины, и тогда Хизаши сказал:

– Верно. На все воля богов.

Он заложил руки за спину и медленно прошел мимо, почти касаясь полами хаори ее замызганных одежд. Сасаки поравнялся с ним возле тории и обогнал, стремясь оказаться подальше от жуткого храма и его не менее жуткой обитательницы, а вот Хизаши задержался. Опустился на корточки и подставил руку, чтобы маленькая змейка могла оплести ее.

– Следи за храмом, – велел он.

– Хизаши-кун?

Змейка нырнула обратно в траву и скрылась, Хизаши выпрямился и отряхнул ладони. Оставалось только ждать.

Как он и говорил, в корнях поваленного дерева Куматани и Мадока откопали кости. Они выглядели куда хуже кисти, хранящейся в мешочке, с ошметками гнилой плоти, облепленные сырой землей и насекомыми. Судя по цвету лица, Мадока еще долго не сможет питаться в прежних объемах, и Хизаши пожалел, что не видел, как того выворачивало наизнанку от вида и запаха человеческих останков. Куматани не стал забирать их в дом, потому что в них самих не было семени зла, и они не причинят людям вреда, но хоронить их было рано, для начала стоило отыскать и другие потерянные части.

Хизаши сел в углу и раскрыл веер, чтобы разогнать смрадный душок, идущий от мрачных товарищей.

– У тела нет головы, – сказал Куматани.

– Это проблема.

– Может, голова в пустующем храме? – предположил Сасаки и стушевался, когда все повернулись к нему.

– Вы ходили в храм? – спросил Кента. – Почему не дождались нас?

– Кто-то же должен был откопать бедолагу, – ответил за него Хизаши. – И вообще, не припомню, что обещал отчитываться о каждом шаге.

– Верно, не обещал, – неожиданно согласился Куматани. – Тогда я сам схожу к святилищу и посмотрю, что да как.

Мадока недовольно дернул массивным подбородком.

– Кента, ты не можешь оставить это так. Мацумото тебя не слушается.

– Он и не должен. Вы можете мне помогать, как и я вам, но никто из нас не должен подчиняться другому. Понимаете?

Хизаши прищурился, но, как ни старался, не мог найти, к чему прицепиться. Куматани спокойно вернулся к обсуждению дела, Мадока с неохотой, а Сасаки с готовностью его поддержали.

– Староста действительно не был с нами откровенен. Стоит спросить у него, пропадал ли кто-то в Суцумэ в последние пару лет, а еще, почему люди забросили святилище ками в лесу.

Все трое сидели спинами к Хизаши, и тот почувствовал неприятный укол ревности. Кента озвучивал то, что Хизаши и сам собирался сказать, но никто не хотел его слушать, более того, его еще и выставили виноватым. Ну и ладно, вернется змейка, и тогда станет ясно, от кого в группе больше пользы. Слабые – мясо, сильные едят его.

К обеду снова испортилась погода, и днем стало темно, как ночью. Покрывало сизых облаков затянуло небо без единого просвета, воздух застыл, как прозрачная смола. Мадока и Арата задерживались у деревенского главы Ито, а Кента почему-то остался в доме и задумчиво буравил взглядом мешочек с рукой. Грохот грома еще не был слышен, но ощущался в неподвижной тишине, как отголосок горного эха. Хизаши сидел у окна, сквозь щели проникал тусклый свет и рваными полосками падал на истертые татами.

Оба молчали.

Приближение бури ощущалось неотвратимым злом, неподвластным даже богам с небес. Свет за окном тускнел и тускнел, пока все, что можно было за ним разглядеть, не превратилось в зловещую хмарь. Поднялся ветер, и его заунывный свист разбил фарфоровый купол тишины.

– Что-то они слишком долго.

Голос Куматани на мгновение заглушил звуки снаружи, но окончание фразы потонуло в раскате грома. Вспышка молнии очертила его лицо с плотно сжатыми губами, выдававшими волнение. Хизаши его тревога не затронула, однако он тоже подумал, что Мадока и Сасаки должны были давно вернуться.

– Я пойду к старосте. – Кента поднялся и заткнул за пояс меч. – Жди меня здесь.

Он решительно двинулся к выходу, но дверь распахнулась сама, и вместе с ветром и сухой пылью под низкой притолокой, пригнувшись, прошел человек. Он был одет в скромную черную одежду, из-под которой выглядывал идеально белый воротник нижнего кимоно, в одной руке – изящная нагината с более коротким, чем обычно, древком, в другой – тряпичный сверток.