Карсон Маккалерс - Сердце – одинокий охотник

• Название: Сердце – одинокий охотник
• Автор: Карсон Маккалерс
• Издательство: Радуга
• Жанр: Романы
• Год: 1985

---

– Да…

– Надеюсь, и ты будешь себя так вести, а не думать о прошлом.

Биф опустил голову на грудь и закрыл глаза. В течение всего долгого дня ему некогда было подумать об Алисе. Когда он пытался вспомнить ее лицо, его словно одолевала какая-то непонятная слепота. Единственное, что он видел отчетливо, – это ее ступни, мягкие белые обрубочки с пухлыми пальчиками. Подошвы были розовые, и возле левой пятки темнела крохотная родинка. В первую брачную ночь он снял с нее туфли и чулки и стал целовать ей ноги. И пожалуй, в этом был свой резон, недаром японцы считают, что самое лакомое у женщины – ноги.

Биф пошевелился и взглянул на часы. Скоро ехать в церковь, где будет совершен погребальный обряд. Мысленно он представил себе всю церемонию. Церковь… поездка вместе с Люсиль и Бэби похоронным шагом за катафалком… кучка людей с поникшими головами, освещенная сентябрьским солнцем. Солнце на белых надгробьях, на увядших цветах и парусиновом навесе над только что вырытой могилой. А потом снова домой. И что тогда?

– Сколько ни ссорься, а родная сестра – это родная сестра, – сказала Люсиль.

Биф поднял голову.

– Почему бы тебе не выйти замуж опять? За какого-нибудь приличного холостого молодого парня, который будет заботиться о тебе и о Бэби? Если бы ты могла забыть Лероя, из тебя вышла бы прекрасная жена.

Люсиль помедлила с ответом. Наконец она сказала:

– Сам знаешь, как у нас с тобой… Мы отлично понимаем друг друга безо всяких там воздыханий… Только на такую близость с мужчиной я и пошла бы теперь. Не больше.

– И я, – сказал Биф.

Через полчаса в дверь постучали. Машина, которая должна была отвезти их на похороны, стояла внизу. Биф и Люсиль медленно поднялись. Втроем – впереди шла Бэби в белом шелковом платьице – они, мерно шагая, вышли на улицу…

На следующий день Биф ресторана не открывал. Но к вечеру он снял с дверей увядший венок из лилий и снова пустил посетителей. Постоянные клиенты входили с печальными лицами и, прежде чем сесть за столик, сочувственно беседовали с хозяином у кассы. Собрались те, кто приходил всегда: Сингер, Блаунт, люди, работавшие в магазинах по соседству и на фабриках вдоль реки. После ужина появилась Мик Келли со своим братишкой и опустила пять центов в автомат. Проиграв, она заколотила по машине кулаками и открыла лоток в надежде, что оттуда все-таки что-нибудь выскочит. Потом сунула еще одну монету и выиграла чуть не все содержимое автомата. Оттуда с грохотом посыпались монеты и раскатились по всему полу. Подбирая деньги, девочка и ее братишка зорко поглядывали по сторонам, не наступит ли кто-нибудь из посетителей на монетку, чтобы ее прикарманить. Немой обедал за столиком посреди ресторана. Напротив него сидел в праздничном костюме Джейк Блаунт, пил пиво и разглагольствовал. Все было как обычно. Постепенно воздух стал густым от табачного дыма, поднялся шум. Биф внимательно следил за клиентурой – от него не ускользал ни один звук, ни одно движение.

– Я все хожу, хожу, – говорил Блаунт. Он наклонился над столиком и не сводил с немого глаз. – Пытаюсь им втолковать. А они только смеются. Видно, не умею я им ничего объяснить. Что бы я ни говорил, не могу их заставить видеть правду.

Сингер кивнул и отер салфеткой губы. Обед его остыл; отвести взгляд от собеседника и начать есть он не мог, будучи человеком крайне вежливым, он не прерывал Блаунта.

Сквозь гул грубых мужских голосов доносились звонкие выкрики ребят у автомата. Мик совала свои пятицентовики назад в щель. Она то и дело поглядывала на столик посреди зала, но немой сидел к ней спиной и ее не видел.

– Мистеру Сингеру дали на ужин жареного цыпленка, а он еще ни кусочка не съел, – сообщил мальчик.

Мик медленно опустила рычаг.

– Тебе-то какое дело?

– А ты вечно бегаешь к нему в комнату и все время лезешь ему на глаза!

– Говорю, заткнись. Братишка Келли.

– А ты все равно бегаешь!

Мик тряхнула его так, что у него лязгнули зубы, и подтолкнула к двери.

– Ступай домой спать. Сто раз тебе говорила: вы с Ральфом за день и так мне надоедаете, не смей таскаться за мной еще и по вечерам. Надо же мне от вас отдохнуть.

Братишка протянул замурзанную руку:

– Тогда дай пять центов. – Положив монету в карман рубашки, он отбыл.

Биф одернул пиджак и пригладил волосы. Галстук у него был черный и на рукаве серого пиджака темнела траурная повязка, которую он сам нашил.

Ему хотелось подойти к автомату и поговорить с Мик, но что-то ему мешало. Он со свистом втянул сквозь зубы воздух и выпил стакан воды. По радио передавали танцевальную музыку, но ему не хотелось ее слушать. Все мелодии за последние десять лет были так похожи одна на другую, что он не мог их различить. С 1928 года музыка не доставляла ему удовольствия. Хотя в молодости он сам играл на мандолине, знал слова и мотивы всех модных песенок.

Он приложил палец к ноздре и склонил голову набок. Мик так выросла за последний год, что скоро будет выше его. На ней были красный свитер и синяя юбка в складку, она их носила каждый день с начала занятий в школе. Но складки уже разошлись, а подшивка отпоролась и неровно висела над ее острыми коленками. Она была в том возрасте, когда девчонки больше похожи на мальчишек-подростков. И почему это даже самые умные люди не замечают очень важного: по природе своей все люди двуполые, а поэтому брак и постель еще далеко не все. Доказательство? Ранняя молодость и старость. Недаром голоса у стариков часто становятся высокими и ломкими и ходят они мелкими шажками. Старухи же часто тучнеют, голос у них становится басовитым, хриплым, а на лице появляются темные усики. Да и он сам может служить тому доказательством – та часть его души, которая испытывает потребность в материнстве и хочет, чтобы Мик и Бэби стали его детьми. Биф резко отвернулся от кассы.

Газеты валялись в беспорядке. За две недели он не подшил ни одной. Он взял из-под прилавка пачку газет и опытным глазом пробежал страницу от шапки до самого низа. Завтра он просмотрит в задней комнате кипу газет и придумает новую систему подшивки. Надо построить полки, пустив на это крепкие ящики, в которых привозят консервы. Разложить газеты по полкам в хронологическом порядке – с 27 октября 1918 года и по сей день. На полках написать краткий перечень важнейших событий. Три вида заголовков: международные, начиная с объявления о конце первой мировой войны до того, чем все это кончилось в Мюнхене, а дальше – отечественные и местные, начиная с того, как Лестер застрелил свою жену в загородном клубе, и до пожара на фабрике Хадсона. Все события за последние двадцать лет должны быть аккуратно систематизированы, обобщены и сохранены для будущего. Биф довольно улыбался, прикрыв лицо рукою и потирая другой подбородок. А ведь Алиса хотела, чтобы он выбросил газеты и дал ей превратить кладовку в дамскую уборную. Она чуть не запилила его насмерть, но раз в жизни Биф оказал сопротивление. Один раз в жизни.

Биф мирно погрузился в изучение разложенной перед ним газеты. Читал он не отрываясь, с глубочайшим вниманием, но по давней привычке какой-то частицей сознания следил за тем, что творится вокруг. Джейк Блаунт все еще продолжал говорить, постукивая кулаком по столу. Немой потягивал пиво. Мик слонялась около радиоприемника и глазела на посетителей. Биф прочел первую газету насквозь и сделал кое-какие пометки на полях.

Вдруг он с удивлением поднял глаза. Рот у него был полуоткрыт для зевка, но он тут же его захлопнул. По радио передавали песню тех времен, когда они с Алисой были помолвлены: «Лишь молитва детская в сумерки звучит». Как-то раз в воскресенье они трамваем поехали на озеро Сардис, и он нанял там лодку. На заходе солнца он играл на мандолине, а она пела. На ней была матросская шапочка, и, когда он обнял ее за талию, она… Алиса…

Бредень для давно пережитых чувств. Биф сложил газеты и сунул их назад под стойку. Он постоял сперва на одной ноге, потом на другой и крикнул через весь зал Мик:

– Ты ведь не слушаешь радио?

Мик выключила приемник.

– Нет. Сегодня ничего интересного.

Он постарается ни о чем таком не думать и сосредоточить свои мысли на другом. Биф уперся локтями в стойку и стал разглядывать своих посетителей. В конце концов внимание его снова приковал немой за столиком посредине. Биф увидел, как шаг за шагом к нему подбирается Мик и наконец, получив приглашение, садится за столик. Сингер пальцем показывает официантке что-то в меню, и та приносит Мик кока-колу. Кому еще, кроме этого глухонемого, отгороженного от людей чудака, могло прийти в голову пригласить за столик, где он пьет с другим мужчиной, порядочную молодую девушку? Блаунт и Мик не сводили глаз с Сингера. Они что-то ему говорили, и у него все время менялось выражение лица. Странное дело! От кого это зависит – от него или от них? Немой сидел неподвижно, засунув руки в карманы, и то, что он молчал, придавало ему какую-то странную власть. О чем думает этот человек и что он понимает? Что он знает?