Алистер Маклин - Прощай, Калифорния!

• Название: Прощай, Калифорния!
• Автор: Алистер Маклин
• Издательство: ЭКСМО
• Жанр: Триллер
• Год: 2004
• ISBN: 5-699-05021-3

Трудно поверить, но райская жизнь на ласковых пляжах Калифорнии может оборваться в любой момент: `золотой` штат расположен в сейсмически опасном районе, а это значит, что в случае достаточно мощного землетрясения вся территория Калифорнии погрузится на дно Тихого океана. Этим фактором пользуется преступная группировка, которая угрожает взорвать ядерное устройство и нарушить тем самым хрупкое сейсмическое равновесие. Шантажисты держат население в страхе, а власти бессильны что-либо предпринять. Но преступники совершают роковую ошибку, похитив жену детектива Райдера.

---

– У меня все утро свободно, – заметил Райдер.

– Простите. В общем, дамочка заговорила, а поскольку в ее словах не было никакого смысла, мы связались с УЭИР, а те – с одним из помощников доктора Дюррера. Просмотрев запись разговора с мисс Айвенхоу, тот сразу понял, в чем дело. Он специалист по этому вопросу.

– Утро у меня свободно, однако день занят.

– Намекаете, что пора переходить к делу? Короче, он написал рапорт.

– Секретный?

– Нет. Немного формальный, но... В общем, вот он: «В течение длительного времени считалось, что любая ядерная война, даже в ограниченном масштабе, приведет к гибели миллионов людей. Примерно два года назад Агентство по контролю над вооружениями и разоружению пришло к выводу, что причиной миллионов смертей может стать не сама ядерная война, а другой фактор. В результате большого количества ядерных взрывов, исчисляемого в мегатоннах, может начать разрушаться озоновый слой, защищающий Землю от смертельного ультрафиолетового излучения Солнца. Большинство людей полагают, что озон – это то, чем они дышат на морском берегу. Озон – это аллотропное состояние кислорода, молекула которого состоит из трех атомов вместо двух. Озон может ощущаться на морском побережье вследствие электролиза воды, а также после грозы в результате электрических разрядов в атмосфере. Но в своем естественном состоянии этот газ существует почти исключительно в нижних слоях стратосферы, на высоте от пятнадцати до пятидесяти километров. Интенсивное тепло, выделяющееся в результате ядерного взрыва, приводит к соединению в атмосфере молекул кислорода и азота. Атомное облако выбрасывает эти окислы азота вверх. Они реагируют с озоновым слоем, и в результате хорошо известной химической реакции трехатомные молекулы озона превращаются в двухатомные, то есть в обычный кислород, который абсолютно не защищает от ультрафиолетового излучения. В озоновом слое образуется дыра, через которую прямые солнечные лучи достигают поверхности Земли. Два эффекта остаются невыясненными. Во-первых...»

Зазвонил телефон, и Делаж прервал чтение. Лерой снял трубку, молча выслушал, поблагодарил звонившего и положил трубку на место.

– Не понимаю, зачем я его поблагодарил. Звонили с местной телестанции. Похоже, Моро кует железо, пока горячо. Собирается сделать новое заявление в одиннадцать часов, то есть через восемь минут. Оно будет передаваться всеми теле– и радиостанциями штата. Не удивлюсь, если и в других штатах тоже.

– Что ж тут удивительного? – произнес Данн. – Это утро все хорошо запомнят. Интересно, почему сперва не согласовали с ФБР? Разве нам не должны сообщать?

Райдер хмыкнул:

– Вы их упрекаете? И это после того, что сделало ФБР, чтобы остановить сегодняшний атомный взрыв в Неваде? Теперь это вопрос общенационального значения, а не только ФБР. С каких это пор вы заимели право объявлять военное положение? Наверное, не только телевизионщики, но и все жители этой страны считают, что ФБР может идти куда подальше. – Он перевел взгляд на Делажа. – Итак, что там насчет первого «невыясненного эффекта»?

– Вы хладнокровный ублюдок, Райдер, – вырвалось у Данна.

Делаж нерешительно посмотрел на Данна, но тот сидел опустив голову. Делаж вернулся к своим записям:

– "Мы не знаем точно, что может произойти. Последствия могут быть незначительными, но могут быть и катастрофическими. Либо мы всего лишь получим возможность сильно загореть, либо ультрафиолетовые лучи уничтожат все живое на земле. Подземные и водные формы жизни могут выжить". – Делаж поднял голову. – Веселый парень, правда?

– Смеяться будем потом, – сказал Райдер. – Давайте перейдем ко второму эффекту.

– Ладно. Он пишет: «Пока не ясно, будет ли эта дыра в стратосфере оставаться локализованной и вращаться вместе с планетой. Хуже то, что мы не знаем, будет ли дыра распространяться на остальную часть озонового слоя. Химические реакции на этом уровне стратосферы нам не известны и совершенно непредсказуемы. Вполне вероятно, что возникнет что-то вроде цепной реакции, и в этом случае огромные пространства земли опустеют. Не стоит сбрасывать со счетов возможность того, что некоторые страны уже провели соответствующие эксперименты в отдаленных и необитаемых районах...»

– В Сибири? – перебил его Паркер.

– Конкретно он не говорит. «...В отдаленных и необитаемых районах, в результате чего такая дыра действительно могла образоваться в озоновом слое, причем довольно стойкая по своим размерам и местоположению. Однако это только предположения. Отсюда мы приходим к Женеве. Не далее как 3 сентября 1976 года тридцать стран – участниц конференции по разоружению направили в Генеральную Ассамблею ООН проект договора о запрещении изменения окружающей среды в военных целях. Данный проект, как и следовало ожидать, все еще находится на рассмотрении в ООН. Как говорится в преамбуле, цель договора – предотвратить искусственное провоцирование в военных целях таких явлений, как землетрясения...»

Райдер так и подскочил:

– Землетрясения!

– Да, землетрясения. Потом он пишет: «...приливная волна...»

– Приливная волна? – Казалось, Райдер начинает что-то понимать.

– Так у него сказано. И далее: «...нарушение экологического равновесия, изменение погоды и климата, изменение океанских течений, состояния озонового слоя и ионосферы (слои Эплтона и Хевисайда – Кеннеди)». Помощник Дюррера сообщает, что представитель Соединенных Штатов в Женеве, некто мистер Джозеф Мартин, высказал мнение, что это должен быть очень серьезный договор, запрещающий враждебное отношение к окружающей среде и ее изменение посредством так называемых модификационных технологий. Правда, мистер Мартин забыл или проигнорировал следующий факт: единственным результатом договоров об ограничении стратегических вооружений стало то, что русские под маркой «разрядки напряженности» начали разворачивать широкомасштабную программу создания нового поколения межконтинентальных баллистических ракет. – Делаж пробежал глазами по странице. – Боюсь, что дальше его научная беспристрастность уступает место некоторой иронии и язвительности. Наверное, из-за того, что мисс Айвенхоу весьма неясно выражает свои мысли.

– Включите вон тот телевизор, – сказал Данн. – Осталась примерно минута. Сержант Райдер, шестидесяти секунд вам хватит, чтобы высказать свои соображения?

– Все это ерунда. Или, выражаясь понятнее...

– Куда уж понятнее. И что, никаких красных под кроватью? – Данн недоверчиво поднял правую бровь.

– Я этого не говорил. Как не говорил и того, что не верю в рассказ – в теорию, если угодно, – об образовании дыры в озоновом слое. Я не ученый. Могу сказать только одно: я не верю, что эта теория имеет отношение к нашей ситуации. Что касается русских шифров... – В тех редких случаях, когда Райдер выказывал презрение, он делал это очень откровенно. – Неужели вы думаете, что русские – или кто угодно другой – поручат молоденькой девчонке, обычной нюне, которая тут же расколется, стоит на нее чуть-чуть нажать, – что они поручат ей заниматься шифровкой так называемых секретных сведений, которые, кстати, уже более двух лет публикуются в открытой печати? Такое предположение нелепо.

– Вы хотите сказать, что нас направили по ложному следу?

– И да, и нет.

– Вы забыли слово «возможно».

– Вот именно. Возможно, Моро преследует какую-то другую цель. А возможно, и нет. Может быть, он думает так: эта идея настолько смехотворна, что мы ее моментально отбросим и у него будет возможность ее использовать. А может быть, он так не думает. Может быть, русские действительно участвуют в этом деле. А может, и нет. Знаете старую историю о трех ковбоях? Они преследуют конокрада, который скрылся в каньоне. На полпути от каньона отходит ответвление. Первый ковбой считает, что конокрад помчался сломя голову в самый конец каньона. Второй, уверенный в том, что он умнее первого, полагает, что конокрад, догадавшись, как будут думать его преследователи, свернет в сторону. А третий ковбой, уверенный в том, что он умнее всех, думает, что конокрад догадался о решении второго ковбоя и убежал в конец каньона. Можно сколько угодно продолжать в том же духе.

Он сделал паузу.

– Конечно, возможно, что впереди есть еще одно ответвление, о котором мы не имеем никакого представления. Впрочем, мы ничего не знаем и о первом ответвлении.

– Это редкая привилегия – наблюдать за работой аналитического ума, – съязвил Данн.

Райдер не пожелал его услышать.

– Еще одна интересная вещь, – продолжал он. – Я говорю об этом эксперте из УЭИР. Как я понял, он физик-ядерщик. Возьмем его размышления об образовании дыры в озоновом слое. Если бы русские – или кто-то другой – проводили такие эксперименты, им пришлось бы взорвать бог знает сколько водородных бомб и нам или нашим союзникам наверняка стало бы об этом известно. Газеты всего мира пестрели бы огромными заголовками на эту тему. Но нигде ни слова, или я не прав?