Александра Маринина - Генрих Шестой глазами Шекспира

• Название: Генрих Шестой глазами Шекспира
• Автор: Александра Маринина
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2023
• ISBN: 978-5-04-191642-8

Генрих Шестой – самая трагическая фигура на английском престоле – в новой исторической книге Александры Марининой. Восьми месяцев от роду занял отцовский трон. В девять лет был увенчан французской короной. Казалось, сбылась золотая мечта Вильгельма Завоевателя о «единой и неделимой» Англо-Французской монархии. Но не срослось… Потерял Генрих Шестой, все потерял! Столетнюю войну проиграл Жанне д’Арк с ее орлеанцами. Братоубийственную бойню Алой и Белой роз не предотвратил. Месяцами находился в шизофреническом ступоре. Злые языки шептались, что жена, прекрасная Маргарита Анжуйская, неверна. Власть уплывала из рук, а он грезил об идиллической жизни пастуха и поэта. В 49 лет последний из династии Ланкастеров оказался очевидцем убийства своего единственного сына Эдуарда и сам погиб в плену. Стоит ли удивляться, что творец принца Гамлета посвятил Генриху Шестому наиболее объемную свою пьесу! Пригласив в качестве главного свидетеля самого Шекспира, Александра Маринина иронично и психологически убедительно рассказывает историю о несчастном короле и о его сумасбродных современниках. С ее легкой руки преданья старины глубокой оказались столь же увлекательны как детектив, и столь же изящны и легки как музыкальная миниатюра. «Итак, друзья, что у нас тут происходит? 1422 год, Англия…»

---

– Хорошо, есть чем поживиться! Крик «Толбот!» отлично проканал вместо оружия. «Изрядно нагрузился я добычей, сражаясь только именем его».

Тоже весьма занятный эпизод. Если исходить из дословного толкования текста, то картина выглядит следующим образом: французы выскакивают из постелей полуодетыми, но прихватывают с собой верхнюю одежду. Тут все понятно и логично. Потом довольно долго стоят на сцене и выясняют, кто виноват. Когда появляется солдат-мародер, они убегают, бросив вещи. Вопрос: а почему они не оделись, пока разговаривали? Времени было достаточно. Что, так и стояли полуголые с тряпками в руках? Как-то глупо получается… Нет, мы с вами все понимаем: брошенная в страхе одежда нужна драматургу (кто бы он ни был, Шекспир или кто другой) как символ того, что одно лишь имя великого полководца Джона Толбота способно повергнуть в ужас французскую армию. Но какую-никакую логику поступков все же хотелось бы видеть.

Сцена 2 Орлеан. Внутри города

Входят Толбот, Бедфорд, герцог Бургундский, капитан и другие.

Герцог Бедфорд отдает приказ трубить отбой и прекратить погоню за сбежавшими французами. Джон Толбот распоряжается принести тело погибшего Солсбери и выставить на торговой площади. Он произносит еще много слов о том, как будут чтить героя, и вдруг в конце монолога сворачивает на более насущное:

– А что-то я во время сражения не видел ни дофина, ни Жанны, «и никого из их клевретов подлых».

– Думаю, они, скорее всего, вскочили с постели, когда битва закончилась, смешались с вооруженной толпой, перепрыгнули через стену и убежали в поля, – предполагает Бедфорд.

– Мне кажется, я их спугнул, – сообщает Бургундец. – Конечно, в дыму сражения да в тумане видно не очень хорошо, но я уверен, что видел именно их, дофина Карла и Жанну. Они быстро бежали, взявшись за руки, «как парочка влюбленных голубков», как будто ни днем, ни ночью не могут расстаться. Ничего, мы сначала здесь наведем порядок, а потом последуем за ними с войском. Догоним.

Входит гонец с сообщением для лорда Толбота.

– Вас приглашает в гости графиня Овернская. Она жаждет своими глазами увидеть самого славного и смелого военачальника английской армии.

– Ух ты! – смеется герцог Бургундский. – Уж если дамы назначают свидания, значит, война перестает быть серьезной и превращается в невинную забаву. Идите, милорд. Графине отказывать нельзя.

Толбот и не думает отказываться, более того, предлагает товарищам поехать вместе с ним.

– Нет-нет, это неприлично, – возражает герцог Бедфорд. – Незваный гость хуже сами знаете кого.

Я слышал, что непрошенные гости

Приятнее всего, когда уходят.

– Ладно, пойду один, коль так, испытаю любезность дамы, – говорит Толбот.

Он просит капитана подойти поближе и что-то шепчет ему на ухо.

– Вы все поняли?

– О да, милорд, – отвечает капитан. – Все сделаю, как вы сказали. Не подведу.

На этом сцена заканчивается, оставляя нас сгорать от любопытства: что ж за каверзу придумал лорд Джон Толбот? О чем он шептался с капитаном (по-видимому, своим адъютантом)?

Сцена 3 Овернь. Замок графини

Входят графиня Овернская и привратник.

– Ты все помнишь, что нужно сделать? – строго спрашивает графиня. – Когда закончишь – отдашь мне ключи.

– Да, мадам.

Похоже, у графини Овернской тоже есть какой-то хитрый план. Во всяком случае, она его обдумывает (вслух) и мечтает прославиться своим подвигом, но в чем его суть – не раскрывает.

Входят гонец и Толбот.

– Графиня, я привел лорда Толбота, которого вы велели пригласить, – говорит гонец.

– Кто Толбот? Вот этот человек? – с недоверием переспрашивает графиня.

– Да, мадам, он самый, – подтверждает гонец.

Лорд Толбот и графиня Овернская

– Вот это чмо – тот самый бич французов, которого все так боятся? «Чьим именем пугает мать ребенка?» Что ж, вижу, что слухи сильно преувеличивают действительность. Я-то думала, сейчас войдет настоящий Геркулес – огромного роста, могучего сложения, с суровым лицом, – а передо мной какой-то карлик, жалкий морщинистый урод! Да может ли такое быть, чтобы это ничтожество нагоняло на французов такой страх?

– Графиня, вы, кажется, не в духе. Я, пожалуй, приду в другой раз, – с достоинством произносит лорд Толбот.

Он хочет уйти, но графиня велит гонцу подойти к гостю и поинтересоваться, куда он уходит и почему. А сама не может спросить? Это ниже ее достоинства? Ну да, она же демонстрирует недоверие к гостю, считая, что это не полководец, а самозванец. Не к лицу родовитой дворянке графине Овернской разговаривать с низкородным незнакомцем.

– Она же мне не верит, – объясняет лорд гонцу. – «Уйду, чтоб доказать, что Толбот я».

Более чем странное намерение. Хотелось бы знать, каким образом уход может кому-то что-то доказать?

А тут как раз входит привратник с ключами.

– Ну, если ты и в самом деле лорд Толбот, то ты – мой пленник, – злорадно объявляет графиня.

– Я – пленник? Хотелось бы знать, чей.

– Мой, кровожадный лорд! Я тебя специально для этого и пригласила. У меня среди картин давно висит твой портрет, а теперь вот живой экспонат будет. Ты столько лет опустошал мою страну, убивал и брал в плен французов, отнимал наших мужей и сыновей, теперь будешь сидеть у меня в цепях.

– Ха-ха! – дерзко отвечает лорд Толбот, ничуть не испугавшись.

– Смеешься? Погоди, еще плакать будешь, – грозит графиня.

– Да я смеюсь над вашим безумием, графиня. Вы что же, полагаете, что взяли меня в плен? Ничего подобного. Не меня вы взяли, а только мою тень.

– Почему тень? – не понимает графиня. – Разве вы не лорд Толбот?

– Лорд Толбот.

– Значит, у меня в плену именно вы, а не ваша тень.

– Ошибаетесь, мадам, здесь с вами не я, а только крошечная частичка настоящего Толбота, поистине его зыбкая тень. Если бы сюда вошел настоящий Джон Толбот во всей красе и мощи, вы бы увидели разницу.

– Вы говорите загадками, – растерянно произносит графиня. – Я вас не понимаю.

– Сейчас объясню, – обещает Толбот и трубит в рог.

Бьют барабаны, залп орудий. Входят солдаты.

– Ну, графиня, что скажете теперь? Убедились, что тот Толбот, который только что стоял перед вами, – это лишь маленькая часть настоящего Толбота? А настоящий Толбот во всей своей мощи сметает крепости и города и быстро смиряет непокорных.

Графиня в полном шоке и начинает извиняться:

– Прости меня, победоносный Толбот! Ты на самом деле великий полководец. Не прогневайся на мою дерзость. Мне искренне жаль, что я не проявила к тебе должного уважения.

Наш лорд Толбот милосерден и великодушен:

– Не пугайтесь, графиня, я не так суров и строг, как вам показалось по моему виду. И я на вас не обиделся. Давайте в знак примирения накормим моих бойцов и сами поужинаем.

– Почту за честь угостить в своем доме такого героя, как вы, – с облегчением произносит графиня Овернская.

Азимов считает, что «французская графиня тут же влюбляется в Толбота». Ну не знаю… Я не вижу ни в авторских ремарках, ни в репликах героев никаких указаний и даже намеков на подобное развитие событий. Но, возможно, я плохо смотрю и не все понимаю. А вы как считаете?

Сцена 4 Лондон. Сад Темпля

Входят графы Сомерсет, Сеффолк и Уорик; Ричард Плантагенет, Вернон и стряпчий.

В этом месте начинается сложное. Понимаю-понимаю, хочется, чтобы было просто и понятно. Но оно и будет просто, если один раз вникнуть. Достаточно быть чуточку внимательнее и заметить, в каком месте авторской ремарки стоит точка с запятой при перечислении действующих в сцене лиц. Эту точку с запятой не я поставила, честное слово. У Шекспира таким образом изначально заявлено разделение активных персонажей на две группы. В одной – три графа, Сомерсет, Сеффолк и Уорик, в другой – Ричард Плантагенет, Вернон и стряпчий. Стало быть, все шестеро не «одной крови», а лица, между которыми существуют некие противоречия, а возможно, и конфликты.

Да, конфликт есть. Это конфликт интересов. Граф Сомерсет и Ричард Плантагенет – потомки короля Эдуарда Третьего. Из-за чего сыр-бор? Частично мы уже говорили об этом, когда представляли вам участников Сцены 1 в первом акте. У Эдуарда было пятеро сыновей. То есть на самом деле больше, но некоторые умерли в раннем возрасте, так что считаем по выжившим. После смерти Эдуарда Третьего на трон сел потомок по линии первого сына, как и положено, затем его сменил (на самом деле – сместил, но это к делу не относится) потомок третьего сына, который стал королем Генрихом Четвертым и положил начало династии Ланкастеров. У того самого третьего сына, батюшки Генриха Четвертого, были и внебрачные дети, впоследствии признанные законнорожденными, поскольку этот третий сын по имени Джон Гонт в конце концов все-таки женился на своей давней любовнице и задним числом узаконил сыновей-бастардов. Эту историю мы уже изучали, когда знакомились с двумя внебрачными сыновьями Гонта, помните? Томас Бофор, герцог Эксетер, и Генри Бофор, епископ Винчестерский. Но был и еще сын, Джон Бофор, граф Сомерсет, самый старший, который к моменту событий, разворачивающихся в пьесе, давно уже помер, однако успел оставить четверых сыновей. Один из них рано умер, еще один никогда не именовался Сомерсетом, а вот двое остальных носили в разное время титулы графа и герцога Сомерсета и вполне могли претендовать на престол, ежели у Ланкастеров вдруг не окажется потомства. И действующий монарх, и Сомерсеты – потомки одного и того же Джона Гонта Ланкастерского, третьего сына короля Эдуарда. Кто же из оставшихся двоих сыновей Джона Бофора действует в пьесе под именем «Сомерсет», Джон или Эдмунд? Пока непонятно, авторских указаний нет, так что попробуем разобраться по ходу.