Карл Май - Сын охотника на медведей

• Название: Сын охотника на медведей
• Автор: Карл Май
• Жанр: Приключения про индейцев

---

И для Олд Шеттерхэнда, и для всех остальных присутствующих эти слова были страшным оскорблением. Возможно, огаллала хотел возбудить гнев своих врагов, чтобы те убили его сразу, в пылу внезапной ярости, и таким способом он избавился бы от медленной, мучительной смерти. Но Олд Шеттерхэнд ответил ему мягко, спокойно улыбнувшись:

— Тяжелый Мокасин ослеп. Он не может отличить сильного воина от дряхлой старухи. Я испытываю к нему жалость.

— Кот-о пун-краи шонка!158 — в бешенстве прорычал пленник.

Для храброго краснокожего воина нет оскорбления сильнее, чем проявление к нему жалости. Потому-то индеец и разъярился, швырнув в лицо охотнику равнозначное оскорбление.

По рядам стоявших вокруг индейцев прокатился грозный ропот. Олд Шеттерхэнд бросил на них строгий взгляд, после чего, ко всеобщему изумлению, наклонился, чтобы освободить пленника от пут.

— Вождь огаллала должен узнать, — произнес он, — что не «старая баба» и не «собака» говорит с ним, а человек. Пусть он поднимется с земли!

Индеец встал. Как ни привык он владеть собой, в этот миг все же он не смог скрыть своего смущения. Это было невозможно, немыслимо, непостижимо, но его освободили от веревок! Такое не укладывалось в его голове. Пожалуй, этот Олд Шеттерхэнд не иначе как сумасшедший, вот он кто.

— Откройте ему обзор! — приказал охотник.

Индейцы расступились, чтобы вождь мог видеть все, что происходило внутри котловины. Тяжелый Мокасин увидел своих воинов, собравшихся позади могилы вождя. По их движениям можно было понять, что они оживленно совещались. Его глаза засветились надеждой. Он больше не был связан, а у себя в племени слыл лучшим бегуном. Неужели ему не удастся сбежать? В случае успеха он достигнет своих, а если нет — его пристрелят, что все же предпочтительнее, чем мученическая смерть.

От Олд Шеттерхэнда не ускользнул блеск его глаз.

— Тяжелый Мокасин думает о бегстве? Пусть он и не помышляет об этом. Его имя говорит нам, что он оставляет большие следы, а наши ноги легкие, как крылья ласточки, и наши пули никогда не летят мимо цели. Пусть он посмотрит на того, кто стоит перед ним, и скажет, знает ли он меня!

— Хонг-пе-те-ке не смотрит на хромого волка! — буркнул дикарь.

— Разве Олд Шеттерхэнд — хромой зверь? Или здесь не стоит Виннету, вождь апачей, чье имя знаменитее имени любого воина из племени огаллала или из других народов сиу?

— Уфф! — вырвалось у пленника.

Увидеть перед собой двух братьев по крови он никак не ожидал. Пока его взгляд метался от одного к другому, Олд Шеттерхэнд продолжал перечислять, указывая рукой на каждого, кого называл:

— И здесь еще много таких же храбрых воинов. Вождь огаллала видит тут Токви-тея, предводителя шошонов, и Мох-ава, его достойного сына. Рядом стоит Канте-пета, неодолимый шаман апсарока, а там, на той стороне, — Дэви-хонске и Джемми-петаче. Мне продолжать? Нет. У меня нет на то желания. Ты будешь…

Шеттерхэнд прервал свою речь, поскольку в этот миг вблизи внезапно раздался гул, тотчас превратившийся в грохот и заставивший лошадей встать на дыбы, а бесстрашных воинов в ужасе отпрянуть. Над долиной разнесся рев, словно кто-то затрубил в гигантский горн, и земля под ногами напуганных людей и животных пришла в движение. Из рассеянных повсюду иловых дыр заклубился пар, то серо-голубой, то серно-желтый, а то вдруг кроваво-красный либо темный, как копоть. Вслед за паром на поверхность вырвались плотные массы грязи. Мест, где их вышвыривали ввысь подземные силы, было не сосчитать. Воздух переполнили адские испарения, а повсюду свистели иловые снаряды, от которых исходил почти удушающий запах.

Поднялась паника. Лошади сорвались и галопом умчались прочь; люди засновали туда-сюда, крича и в беспорядке натыкаясь друг на друга. Со стороны могилы послышался жуткий вой сиу-огаллала. Их лошади тоже сорвались и теперь инстинктивно мчались к выходу из котловины. Но многие из них проваливались прямо в дыры и тотчас тонули в иле. Промчавшись сквозь беспорядочную толпу у выхода из белых и краснокожих, животные только усилили суматоху, описать которую просто невозможно.

Олд Шеттерхэнд сохранял спокойствие. При первом же звуке подземной стихии он свалил вождя сиу сильным ударом кулака, чтобы тот не пустился в бега. Правда, потом охотнику пришлось выпустить его из поля зрения и отпрыгнуть в сторону, чтобы не оказаться мишенью для летающих «снарядов». При этом он столкнулся с Толстяком Джемми. Тот потерял равновесие, хотел было схватиться за Олд Шеттерхэнда, а вместо этого повалил на землю и его.

Как раз в этот момент примчались беснующиеся лошади сиу, и теперь всем без исключения пришлось подумать прежде всего о собственной безопасности.

Тяжелый Мокасин поначалу не мог и сдвинуться с места, но не от страха, а от удара Олд Шеттерхэнда. Но быстро очнувшись среди грохота и криков и снова почувствовав себя свободным, он вспомнил о бегстве. Издав пронзительный триумфальный крик, он ринулся вперед по направлению ко входу в котловину. Но далеко уйти ему не удалось. Рядом оказался Боб. Огромный негр успел занести перевернутое ружье и хватить пленника по голове прикладом. Удар пришелся вскользь, от чего сам негр растянулся на земле. Он хотел быстро подняться, но задетый одной из испуганных лошадей опять был сбит с ног.

— Вождь убегать! За ним! — громко завопил чернокожий, катаясь по земле от боли.

Несколько мгновений огаллала шатался, полуоглушенный ударом Боба, потом все же собрал силы и поспешил дальше, не замечая, что его преследуют.

Голос негра, несмотря на дикий шум, нельзя было не услышать. Первым на его крик среагировал Мартин. Увидев убегающего вождя, он помчался за ним. Неужели мучитель его отца уйдет? Нет! Руки и ноги славного парня были поранены веревками, кроме того, у него не было с собой никакого оружия, и все равно отважный юноша изо всех сил гнал своего коня вслед за беглецом.

А тот так ни разу и не оглянулся. Все его внимание было поглощено дорогой. Он рвался в котловину, но там открылось множество иловых дыр, и ему пришлось свернуть направо, к стене долины, поскольку вдоль нее легче и безопаснее можно было перебраться в какое-нибудь укрытие.

Но он ошибся. У стены тоже все дымилось и чадило, а потому беглецу пришлось снова отступить. Кажущаяся твердой земля превращалась на глазах в жидкую, вязкую, засасывающую массу, объятий которой он мог избежать только благодаря прыжку в сторону. Трещины в земной коре перед ним открывались так быстро, что сиу спасался лишь широкими скачками, которые в обычных условиях не совершил бы ни за что в жизни.

В горячке вождь ничего не почувствовал, но теперь последствия ударов стали сказываться. Его голова отяжелела, перед глазами появилось красное зарево, легкие отказывались ему служить, а ноги — подчиняться. Он хотел на миг перевести дух, а заодно и осмотреться. Будто сквозь туман он заметил, что кто-то преследовал его. Вождь не видел ни черт лица преследователя, ни даже того, что за ним бежал юноша, почти еще мальчик.

Страх, этот не знающий жалости монстр, гнал Тяжелого Мокасина. При себе он не имел никакого оружия и был уверен, что преследователь вооружен. Но куда ему бежать? Впереди, сзади и слева — жерла бездны, готовые его проглотить; справа — отвесная скальная стена. Его силы почти на исходе. Он чувствовал, что погибает.

И вдруг заметил в скале ступенчатый выступ, а по диагонали над ним — второй, третий, четвертый… Это был тот самый путь, по которому давным-давно Олд Шеттерхэнд верхом ускользнул от сиу-огаллала. Здесь, и только здесь, осталось беглецу попытать свое счастье. Он напряг последние силы и полез по ступеням вверх.

Извержения прекратились так же внезапно, как и начались. Воздух стал чистым. Теперь снова можно было видеть окрестности.

И в этот миг громкий крик ужаса сотряс всю долину:

— Масса Мартин! Мой добрый масса Мартин! Вождь хотеть убить его, но массер Боб его спасать!

Негр указал всем на уступ скалы, бросившись к стене, чтобы подняться наверх. Туман рассеялся, и все увидели, как вождь и Мартин сошлись в смертельной схватке на скальной площадке. Стоя на уступе, сиу крепко обхватил юношу сильными руками, пытаясь швырнуть его в бездну. Но Тяжелый Мокасин был изнурен и почти оглушен, а потому ловкому и храброму парню удалось вырваться. Мартин отпрянул от врага, зацепившись за стену, а вождь застыл почти на краю пропасти. Собравшись с силами, Мартин всем корпусом наскочил на противника и, ударившись о него, отлетел назад. Тот потерял равновесие, судорожно хватая воздух руками, и, издав дикий рев, сорвался со скалы прямо внутрь зияющей внизу иловой дыры, чья отвратительнейшая «пасть», которая еще курилась, тотчас поглотила его.

Это увидели все, кто находился в котловине. У входа в нее раздался громкий крик ликования в ответ на донесшийся из глубины вой сиу-огаллала, ставших свидетелями того, как их знаменитого вождя одолел какой-то белый мальчишка. Для них это было невыносимым позором.