Карл Май - Верная Рука

• Название: Верная Рука
• Автор: Карл Май
• Жанр: Приключения про индейцев

---

— На это я никогда не соглашусь!

— Но ты это сделаешь бледнолицый! Мы заставим тебя!

— Хау! Еще никому не удавалось заставить Олд Шурхэнда делать то, чего он делать не желает!

— На этот раз удастся! Я сказал! Избежать этого ты сможешь только в том случае, если не вернешься из долины!

— Well! Я вернусь. В долину ведет всего одна тропа. Но могу я узнать: если я не вернусь, вы будете меня искать?

— Нет. Ведь если ты не вернешься, это будет означать, что ты мертв или съеден.

— Но я могу быть ранен.

— Человек, раненный настолько, что не может идти, становится добычей медведей. Мы не будем его искать!

— Скажи мне честно, вождь юта: вы очень боитесь серых медведей?

— Замолчи! Чего нам бояться, когда нас так много? Но среди нас нет ни одного, кто струсил бы, встретившись с гризли один на один. Если и ты настолько же смел, ты принесешь нам четыре шкуры, по две за каждого из наших воинов. Если ты вернешься без них, мы тебя расстреляем. Мы так решили, и так будет. Я сказал! Хуг!

Он сделал характерный для индейцев жест рукой, означающий, что разговор окончен, и он вновь замер. Мы ждали еще примерно четверть часа, но ни юта, ни Шурхэнд даже рта не раскрыли, и мы покинули наше укрытие. Замести следы нам удалось без труда: во-первых, потому, что у нас уже был опыт, а во-вторых, юта были слишком заняты кострами. Но прежде чем скрыться в папоротнике, мы пролежали еще примерно час вблизи костров в надежде узнать что-нибудь еще. Но юта были немногословны, и мы уже собрались уйти, как вдруг вождь поднялся и стал отдавать приказы. Он сказал, что костры, все до одного надо погасить, а лагерь окружить двойным кольцом охраны. Кроме того, двое воинов на лошадях должны были постоянно патрулировать за пределами этого кольца: юта не на шутку опасались нежданных визитов гризли. К тому же большинство из них были вооружены лишь копьями, луками и стрелами.

Одним словом, при такой охране освободить Шурхэнда, не пролив ни капли крови, было невозможно. Не стоило недооценивать юта, когда они настроены серьезно, то становятся вдвойне осторожны и внимательны. Тот способ, который я применил, когда вызволял Апаначку из плена осэджей и Кольма Пуши из плена трампов, здесь не годился. Пока юта обсуждали приказы своего вождя, мы скрылись в зарослях. Виннету шел, не произнося ни слова, рядом со мной. Но я был уверен, что очень скоро он предложит нам какое-нибудь решение, в любой ситуации, всегда он считал это своим долгом.

Я не ошибся в своих предположениях. Мы отошли совсем недалеко, как вдруг он резко остановился и спросил:

— Мой брат Шеттерхэнд уверен, что сегодня у нас ничего не получится?

— К сожалению, уверен, — ответил я.

— То, что они увеличили число своих дозорных, нам на руку, потому что у лошадей останутся только двое.

— И все же мы должны освободить Олд Шурхэнда, даже если для этого придется рискнуть жизнью.

— Виннету думает так же. То, что дается без риска, то можно без риска и отобрать. Но надо дождаться утра.

— И вернуться в Медвежью долину?

— Да, чтобы там поговорить с Шурхэндом.

— Представляю, как он обрадуется, когда увидит нас.

— Его сердце наполнится блаженством! Но уйти с нами он не сможет.

— Это верно. Он ведь всегда держит свое слово.

— Уфф! Мы знаем о берлоге по крайней мере одного гризли. Но Медвежья долина потому и зовется так, что берлог там достаточно. А мы поможем ему.

— Согласен с тобой. Но, к сожалению, его положение даже в этом случае не слишком изменится. Ему подарят жизнь, но не свободу.

— Мой брат прав — в любом случае мы должны попытаться его освободить. Он не согласился на то, чтобы остаться у юта и взять себе скво из их девушек.

— Значит, завтра и пойдем по следу медведя. Но сейчас меня больше беспокоят наши собственные следы. Юта будут целый день в парке и обнаружат следы нашей стоянки.

— Уфф! Нам нельзя больше оставаться здесь. Но куда же нам идти?

— Лучше всего прямо сейчас отправиться в Медвежью долину. В темноте это, конечно, не слишком-то легкое и не совсем безопасное дело, но если лошади пойдут медленно и осторожно, это может получиться. Но мы все время должны помнить, что гризли где-то рядом. Я их не боюсь.

— Виннету — тоже, и если мы оба пойдем впереди, остальные смогут двигаться за ними. Наши лошади почуют близость медведей. И против темноты есть средство. Виннету видел наверху совершенно высохшее смолистое дерево — из него получатся отличные факелы.

— Следы, которые мы оставили в парке, мы не сможем уничтожить, поэтому надо их пересечь.

— Виннету сотрет их своим одеялом. Хуг!

«Хуг!» означало, что совет окончен, и теперь надо было подумать о том, что мы скажем своим спутникам о том, что мы видели, что поняли и какие выводы из всего этого сделали. Мы предполагали, что наше сообщение произведет большое впечатление, особенно на тех, кто знал Шурхэнда, — Апаначку, Хаммердала и Холберса. Поэтому мы сделали его коротким, но обстоятельным. Виннету закончил свою речь такими словами:

— Мой брат думает, что нам надо еще успеть уничтожить следы.

И индейские вожди занялись этой работой. Они объехали весь парк по окружности до конца той дороги, по которой мы прибыли сегодня. Виннету привязал к хвосту последней лошади одеяло, которым и заметал следы. И когда мы тронулись в направлении Медвежьей долины, сделали так же.

Виннету ехал теперь первым, я — за ним, остальные — следом. Ружья мы держали наготове в руках. В верхней части парка при свете высыпавших на небе звезд было довольно светло, однако в тенистых местах — хоть выколи глаза, и даже я едва различал очертания лошади Виннету, хотя шел так близко от него, что мог дотронуться до ее хвоста. Здесь пригодились и блестяще проявили себя в очередной раз память и интуиция, отличный слух и хорошее даже в темноте зрение апача. Я просто не знаю, что бы с нами было, если бы не эти его замечательные способности.

Скоро глаза наши привыкли к темноте, в хаосе звуков ночи мы стали различать плеск струй водопада, на который мы шли, как на маяк. А через полчаса Виннету сказал:

— Здесь, у моей левой руки, растет сухой таго-тси. Мои братья могут сделать из его смолистых сучьев факелы. Я буду оберегать вас от гризли.

И мы пошли дальше, держа в одной руке факел, в другой — ружье. Наконец дошли до места, где Виннету нашел след медведя. Новых отпечатков там не было — должно быть, Папаше Эфраиму было очень неплохо в его берлоге или он ушел куда-то далеко. Итак, нам удалось проникнуть в долину, не привлекая внимания медведей к себе, и, сочтя это за добрый знак, мы стали разбивать лагерь.

Ветки сгорели, и больше у нас не было освещения, но нам хватало и света звезд. Мы поняли уже, что других людей здесь нет, поэтому расположились не под деревьями, а на открытом месте, так оно, кстати, было безопаснее и с учетом возможности неожиданного нападения медведей. Вокруг нашего лагеря с трех сторон земля была усыпана клочьями медвежьей шерсти. Значит, с двойной бдительностью нужно было охранять четвертую сторону, откуда, по всей видимости, и выходили медведи. В трещинах окружающих поляну скал росли кусты ежевики, между которыми лакомки-гризли вытоптали порядочные плеши. В таких местах обожают селиться змеи, и поэтому мы подожгли траву. Предосторожность излишней не оказалась: мы видели, как змеи уползали, и их было настолько много, что казалось, по земле струится живой змеиный ручей.

Стали распределять время дозора. Меня как раненого от него решили вообще освободить, но разве я мог себе позволить отлеживаться, когда мои товарищи подвергали себя опасности? И первую вахту — два часа — несли мы с Хаммердалом.

Мы сидели рядом на земле, и я рассказывал толстяку все, что знаю о юта. Потом я направился к кустам, чтобы нарвать молодых побегов и дать их лошадям. Два часа прошли незаметно. Нас сменили Холберс и Апаначка. За ними шла очередь Шако Матто и Трескова. Четвертую вахту должен был нести один Виннету: он один вполне заменял двоих.

После вахты я прилег, чтобы поспать, но это у меня никак не получалось. Почему — я и сам не понимал: рана меня не беспокоила, признаков приближения приступа лихорадки я не чувствовал, но пульс мой бился учащенно. Холберс и Апаначка сидели на том же месте, что и мы с Хаммердалом, и тихо о чем-то беседовали между собой. Ржание лошадей да шелест листвы — вот и все звуки, что нарушали тишину. Звезды сияли теперь еще ярче, как будто кто-то там наверху следил за тем, чтобы мрак ночи не был абсолютным и потому опасным для путешественников. И тут я увидел, что вороной Виннету резким, быстрым движением вскинул голову, тряхнул гривой и весь напрягся. И мой конь почти синхронно с ним сделал то же движение. Потом оба стали встревоженно фыркать и беспокойно перебирать ногами. Они явно почуяли приближение опасности, и исходила она откуда-то из-за моей спины. Я перевернулся на живот и, сколько мог, напряг свои зрение и слух. Разглядеть мне ничего не удалось — мешали ночные тени от скал, — но я явственно расслышал, что в одной из каменных щелей кто-то царапался и скребся. Это не мог быть человек — иначе лошади так бы не испугались. Вождь команчей тихо прошептал: «Апаначка! Тихо! Ползи сюда, только осторожно!» Чуткий Виннету даже сквозь сон почувствовал мое беспокойство, и вот он уже стоял рядом со мной, а в руке у него мерцало, отражая свет звезд, серебряное ружье.