Публий Марон - БУКОЛИКИ. ГЕОРГИКИ. ЭНЕИДА

• Название: БУКОЛИКИ. ГЕОРГИКИ. ЭНЕИДА
• Автор: Публий Марон
• Издательство: Художественная литература
• Жанр: Античная литература
• Год: 1979

---

285 Род от Приама ее; из Троянской земли, из Акесты,

Вместе со мной уплывала она, нигде не осталась.

Ей об опасностях знать, ожидающих сына, не должно,

Я не простившись уйду, ибо – тьмой ночной и рукою

Правой твоею клянусь – не снести мне слез материнских.

290 Немощной ты помоги и покинутой дай утешенье!

Если с этой уйти мне позволишь надеждой, – смелее

Встречу превратности я". Всколыхнулись души дарданцев,

Пролили слезы мужи, и всех обильней – Асканий:

Образ сыновней любви об отце напомнил и сердце

295 Сжал тоскою ему; и ответил он так:

"Верь, исполню я все, что твоих достойно деяний.

Именем лишь для меня от родной моей матери будет

Впредь отличаться она: благодарность за сына такого

Ей воздастся. И знай: чем бы ваш ни кончился подвиг, —

300 Этой клянусь головой, как родитель ею клянется, —

Все, чем тебя наградить я сулил при счастливом исходе,

Матери будет твоей и вашему отдано роду".

Так он промолвил в слезах и снял свой меч золоченый, —

Выкован был этот меч Ликаоном, искусником кносским,

305 Он же и ножны к нему из слоновой вырезал кости.

Нису Мнесфей отдает мохнатую львиную шкуру,

Сняв ее с плеч, и верный Алет с ним меняется шлемом.

Быстро доспехи надев, друзья уходят – и всюду,

Вплоть до ворот, где стоит караульный отряд, пожеланья

310 Счастья сопутствуют им. И Асканий, с отвагою мужа

Бремя несущий забот, что лишь зрелому мужу под силу,

Просит отцу передать и то и это – но ветер

Тщетные речи его между туч летучих разносит.

Вышли друзья, в ночной темноте через рвы перебравшись,

315 Двинулись к стану врагов, и себе на погибель, и многим

Рутулам. Видят они: на траве лежат италийцы,

Скованы сном и вином; над рекою в ряд колесницы

Дышлами кверху стоят; меж колес и разбросанной сбруи

Люди вповалку лежат, и кувшины с вином, и оружье.

320 Нис говорит: "Пора нам дерзнуть! Сам случай зовет нас!

Здесь нам идти. Но чтоб нас враги врасплох не застигли,

В спину вонзив нам мечи, – сторожи, назад озираясь,

Я же расчищу твой путь, проложу тебе шире дорогу".

Шепотом вымолвив так, на Рамнета надменного тотчас

325 Нис нападает с мечом. На коврах лежал он, простершись,

Сон выдыхал из широкой груди в забытьи непробудном;

Царь и Турну-царю из гадателей самый любезный,

Все же не мог он свою отсрочить гибель гаданьем.

Рема прислужников трех, где попало лежавших меж копий,

330 Оруженосца его убивает Нис и вознице,

Что у ног лошадей примостился, голову свесив,

Шею ударом меча разрубает; потом господину

Голову сносит и труп на подстилке, пропитанной кровью,

Он оставляет лежать. Не щадит и Ламира и Лама

335 Нис и Серрана разит, красотой блиставшего юной;

Долго в ту ночь веселился Серран, но Лиэем обильным

Был побежден и уснул; а счастливей бы все обернулось,

Если б веселье и пир продолжались всю ночь до рассвета.

Словно несытый лев, что в овчарне мечется полной, —

340 Голод гонит его, и ревет, и хватает, и рвет он

Пастью кровавою скот беззащитный, затихший от страха, —

Так же сеял смерть Эвриал: увлеченный убийством,

Воинов он безымянных разил без числа и без счета;

К спящим подкравшись, убил он Абариса, Фада, Гербеза;

345 Рету – один он не спал и, видя все, что свершалось,

Спрятаться в страхе хотел, за огромным присевши кратером,

В грудь вонзил Эвриал, едва лишь враг приподнялся,

До рукояти клинок и вновь из раны смертельной

Алый выдернул меч. Умирающий Рет изрыгает

350 Кровь вперемешку с вином. Эвриал все дальше крадется,

К стану Мессапа уже подбирается он, где последний

Хворост в костре догорал и, стреножены, кони щипали

В сумраке ночи траву. Но окликнул Нис Эвриала,

Видя, что друг обуян сверх меры жаждой убийства:

355 "Остановись, Эвриал! Ведь враждебный рассвет уже близко!

Путь мы открыли себе! Не довольно ли мстить италийцам?"

Тут побросали они серебра литого доспехи,

Снятые с вражеских плеч, и ковры, и прекрасные чаши, —

Только взял Эвриал золотым блиставший набором

360 Пояс Рамнета себе; когда-то был этот пояс

Щедрым Цедиком в дар тибуртинскому Ремулу послан, —

Дружбы взаимной залог, – и завещан Ремулом внуку.

Им – ненадолго, увы! – Эвриал опоясался храбрый;

365 Впору пришелся ему и Мессапа шлем пышногривый.

Стан покидают друзья, поспешая к местам безопасным.

Той порою отряд из столицы ехал латинской,

Выслан был он вперед на равнине оставшимся войском

С вестью к Турну-царю. Прикрываясь большими щитами,

370 Триста конных бойцов во главе с Вольцентом скакали.

К стану царя приближались они и к стенам троянцев,

Но увидали вдали, как на левую тропку свернули

Двое друзей: ударил в глаза лучом отраженным

Шлем Эвриала во мгле и беспечного юношу выдал.

375 Встречей встревожен не зря, их Вольцент окликнул из строя:

"Стойте! Кто вы, мужи? Зачем спешите с оружьем?

Держите путь свой куда?" Но, в ответ не промолвив ни слова,

Юноши в лес устремились бегом, на тьму полагаясь.

Тотчас всадники врозь по знакомым рассыпались тропам,

380 Стали стеречь, перерезав пути беглецам окруженным.

Лес был велик и дремуч, и в дебрях падубов черных,

В гуще колючих кустов, в непролазных терновника чащах

Редко виднелся просвет и по просеке тропка бежала.

Мрак под густою листвой и добычи груз Эвриалу

385 Быстро идти не дают и страх с дороги сбивает.

Нис незаметно ушел вперед и, врагов миновавши,

Места достиг, где тогда загоны были Латина,

Ныне ж зовется оно по имени Альбы Альбаном874.

В поисках друга лишь здесь он назад оглянулся – но тщетно!

390 "Где потерял я тебя, Эвриал несчастный? Какую

Выбрать из путаных троп, чтобы тем же путем мне пробраться

Вспять средь обманчивых чащ?" И вот, ни мгновенья не медля,

В лес он спешит по следам, в молчаливых дебрях блуждает.

Вдруг услыхал он топот копыт и врагов перекличку,

395 Краткое время спустя донеслись и громкие крики…

Вот наконец перед ним Эвриал: коварные тропы,

Смутный сумрак лесной и смятенье предали друга

Рутулам в руки, хоть он отбиваться напрасно пытался.

Что предпринять? С оружьем напасть и отбить Эвриала?

400 Хватит ли сил? Или в гущу врагов на мечи устремиться,

Чтобы от множества ран самому погибнуть со славой?

Тотчас же Нис размахнулся с плеча и с копьем занесенным,

Взоры к Луне обратив, произнес такую молитву:

"Ты, что взираешь на нас, помоги в беде, о Латоны

405 Дочь, владычица рощ, краса многозвездного неба!

Если Гиртак, мой отец, хоть однажды принес на алтарь твой

Дар за меня, если сам я хоть раз добычу лесную

В храме повесил твоем иль прибил над дверью священной, —

Дай мне врагов расстроить ряды, направь мои копья!"

410 Так он промолвил – и вот, всем телом откинувшись, бросил

С силой копье. Непроглядную тень на лету рассекая,

Быстро помчалось оно и Сульмону в спину вонзилось.

Древко сломалось, пробив навылет рутулу сердце,

Всадник скатился с седла, захлебнувшись горячей струею,

415 Долгие всхлипы ему холодевшую грудь сотрясали.

Стали враги озираться вокруг. Ободрен успехом,

Нис с размаху копье метнул от правого уха.

Рутулы в страхе дрожат. А копье впивается Тагу

В череп и, оба виска пронзив, в мозгу застревает,

420 В ярости рыщет Вольцент, но метателя копий не видит,

Не с кем сражаться ему и в погоню не за кем мчаться.

«Ты мне один за двоих заплатишь кровью горячей!» —

Пленнику крикнул Вольцент и, занесши меч обнаженный,

Кинулся в гневе к нему. Но тут от страха за друга

425 Разум утративший Нис закричал, не в силах таиться

Больше во мраке ночном и боль сносить молчаливо:

"Вот я, виновный во всем! На меня направьте оружье,

Рутулы! Я задумал обман! Без меня б недостало

Сил и отваги ему, – мне свидетели небо и звезды!

430 Вся вина его в том, что любил он несчастного друга".

Так он Вольценту кричал, но уже направленный с силой

Меч меж ребер впился в белоснежную грудь Эвриала.

Тело прекрасное кровь залила, и, поверженный смертью,

Весь он поник, и к плечу голова бессильно склонилась.

435 Так пурпурный цветок, проходящим срезанный плугом,

Никнет, мертвый, к земле, и на стеблях склоняют бессильных

Маки головки свои под напором ливней осенних.

В гущу врагов бросается Нис – но только к Вольценту

Рвется он сквозь толпу, одного лишь видит Вольцента.

440 Ниса плотней и плотней отовсюду враги обступают,