Джон Марко - Нарский Шакал

• Название: Нарский Шакал
• Автор: Джон Марко
• Издательство: АСТ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2002

Добро пожаловать в мир где идет война! В мир, где схлестнулись в жестокой схватке два королевства. Нар где правит жестокий Император, а в прокопченных мастерских Черного Города подневольные оружейники создают странное и страшное оружие – оружие, не подвластное ни мечу, ни магии. И Люсел-Лор, защищаемый не столько силою оружия, сколько волею и властью таинственного Тарна – святого, ненавидящего свою святость мага, не имеющего права использовать свое чародейство. Кажется войне не будет конца. Но однажды все изменится. Изменится – когда возмечтает о бессмертии Император Нара. Изменится – когда поневоле пустит в ход всю мощь своей запретной Силы Тарн. Изменится – ибо судьбу двух королевств предстоит решить одному-единственному человеку. Принцу, не желающему быть принцем. Воину, уставшему воевать. Юноше, словно в насмешку прозванному НАРСКИМ ШАКАЛОМ.

---

К счастью, Сабрина, кажется, чувствует себя здесь хорошо. Все, кроме Дженны, старались помогать ей освоиться: показывали окрестности, объясняли наши обычаи и привычки. Все хотят, чтобы она не испытывала одиночества. Поначалу Сабрина была молчалива, но сейчас за столом стала говорить больше – и у нее есть талант поддерживать интересный разговор. Аркус не ошибся: большинство мужчин мечтают о такой прекрасной молодой жене. Она не отнимает у меня времени и не мешает моим беспокойным хлопотам. А в последнее время у меня много тревог. Пока дролы, похоже, удовлетворились Люсел-Лором, однако нам надо составлять планы. И я знаю, Сабрина ощущает мою тревогу. Дженна сказала ей, что моего отца убили в саду, и теперь она старается удержать меня дома – еще более настойчиво, чем Джоджастин. Я как будто вновь обрел отца и мать: чувствую, что их забота обо мне идет от сердца. Я не был с ней достаточно откровенен, и мы очень редко проводим время вдвоем. Мне даже трудно было выкроить часок, чтобы сделать запись в дневнике. И тем не менее, по-моему, она все понимает. Сейчас трудная пора для всех нас.

Я сознаю, что смелый план Аркуса должен остаться тайной. В данную минуту, похоже, о нем знают только обитатели моего замка. Я предполагал, что Джоджастин будет шокирован этим известием, но, как ни странно, он оказался самым рьяным его сторонником. И то, что всем нам снова предстоит воевать, ничуть его не огорчило. Как старый отец он скорбит при мысли, что нам будет грозить смерть, но как солдат – он ликует. Новые боевые кони, легионы Аркуса, грузы из Нара… Он рассказывает мне обо всем этом, словно чиновник, который жаждет пустить свой товар в дело. Для него все это – новая перспектива, миг торжества над Гейлами, возможность продемонстрировать миру, на что способен Арамур. Когда я сказал ему, что Талистан в войне участвовать не будет, он веселился, как школьник. Ненависть к этому роду поистине ослепила его.

Сам я такой радости не испытываю. Я был бы гораздо больше рад королевской власти без вмешательства Нара. Джоджастин часто повторяет мне, как сильно я похож на отца. По его словам, мы все теперь должны признать правление Аркуса. Но я предпочел бы иметь отвагу отца. Пусть бы Гейлы оставались любимчиками императора. Благоволение Аркуса для меня ничего не значит. Я пытался объяснить Джоджастину, что любовь Нара к нам – дело сиюминутное, но, кажется, только я один и могу понять, что происходит на самом деле. Последнее время меня окружают одни павлины. Похоже, все заразились глупой гордостью Джоджастина. Даже Петвин оказался в ее власти. Возможно, Аркус предвидел, что будет именно так. Всем нам трудно было смириться с перенесенным унижением. Однако, по-моему, глупо верить в то, что мы можем победить дролов. Я согласился на эту глупость лишь потому, что не имел иного выхода, но остальные оказались бездумно податливыми. Они меня пугают. Если я иду на это, то хотя бы не ради пустого кармана мести. По крайней мере, я отдаю себе отчет в том, что мною движет.

Не исключено, что все это будет напрасно и никто из нас не получит вознаграждения. К нам из Нара практически не приходит новостей, но среди торговцев в Иннсвике ходят слухи, что Лисс по-прежнему держится. Бог да благословит этих стойких негодяев! Я уверен, и Аркус, и его мясник Никабар рассчитывали, что к этому времени они уже будут стоять на коленях. Возможно, новые дредноуты оказались не такими чудесными, как предполагалось. Как бы то ни было, мы выигрываем драгоценное время. Если нам повезет и Лисс выдержит очередной напор, то, может быть, нам вообще не придется готовиться к этой войне. Я отправил Бъяджио письмо с просьбой сообщить, как обстоят дела с Лиссом. Но ответ я получу не скоро – спустя несколько недель. Тем лучше.

Однако и это тоже вызывает у меня тревогу. Какая-то часть меня жаждет этой войны. Я понимаю эфемерность моей надежды – но Дьяна могла остаться в живых. И она ждет меня где-то в Люсел-Лоре – прячется в пещере или, возможно, дрожит в постели этого дьявола Тарна. Это похоже на сон или ощущение, которое возникает в момент опасности: его увидеть не легче, чем воздух. Но я знаю, это так. И если Лисс каким-то образом выстоит, если небеса даруют им чудо и избавят от Нара, то у меня не будет возможности спасти ее. А в последние месяцы я больше ни о чем не могу думать. Я даже не произнес ее имени при Сабрине, но чувствую, что она о чем-то догадывается. Я видел, как она наблюдает за мной, когда я пишу, и знаю, она пытается постичь, что происходит. И когда ночью я к ней не прикасаюсь, что ей остается думать? Я пытался избегать ее как можно тактичнее, не ложиться, пока она не заснет, но уверен, она спрашивает себя, что со мной происходит. Она не заслуживает такой холодности от мужа.

И я ее недостоин. Я никогда не смогу рассказать ей, перед каким ужасным выбором поставил меня Аркус, но в последнее время я начинаю думать, что ей было бы лучше с Гейлом. Я просто предложил ей другие муки, более изощренное одиночество. Я не способен разжечь в себе любовь к ней, как будто она – моя сестра.

Завтра я поеду с Петвином в дом Лоттсов. Пора начать рассказывать остальным семьям о грандиозных планах Аркуса. Не сомневаюсь, что Динадин будет так же глупо рваться в бой, как и Джоджастин. Он слишком молод, дабы понять, как император нами манипулирует. А что до Террила и остальных, то они будут терпеть, как всегда. Они достаточно стары, чтобы не спорить о войне. Я уже кончил спорить. Никто меня не слушает.

21

Сабрина проснулась неожиданно.

Утро едва наступило. Слабый дождик бил в окно спальни. Рядом с ней Ричиус метался во сне. Тяжелое одеяло неловко обвилось вокруг его ног и груди. С губ срывалось невнятное бормотание. На бледном лице застыло выражение ужаса, резкие движения глаз под закрытыми веками говорили о том, что ему снится кошмарный сон. Опять.

Она осторожно отодвинулась от него, стянув свое одеяло. Один раз она попыталась его разбудить и больше этой ошибки не повторит. Он скоро выйдет из кошмара, как это бывает всегда. И, может быть, потом еще немного поспит. Она бесшумно соскользнула с кровати, с трудом заставила себя поставить босые ноги на холодный пол. Ветер за окном проникал в комнату, и она задрожала. Даже весной Арамур был холодным уголком империи. Она поспешно сняла халат со спинки кровати. Подошла к окну – небо было затянуто плотным слоем облаков. Молодожены заняли главную спальню замка, откуда просматривались почти все владения Вентранов. И все утопали в грязи.

«Неподходящий день для поездки, – подумала она с улыбкой. – Вот и хорошо».

До дома Лоттсов было довольно далеко, и Сабрина надеялась, что Ричиус отсрочит свой отъезд. Тогда, возможно, они побудут вместе.

Громкий крик мужа вырвал ее из мира грез. Она повернулась и поспешила к постели. Его лицо и грудь блестели от пота. Он бормотал какие-то слова, повторяя их снова и снова странным, сдавленным голосом. Она наклонила голову и прислушалась к этим отрывистым словам. Что он говорит? Какое-то имя. Да, решила она, это имя.

Наконец сон закончился, и Ричиус затих. Его дыхание постепенно выровнялось. Успокоившись, Сабрина всмотрелась в его лицо. Бледность с него еще не сошла, но пот уже начал высыхать; постепенно лицо становилось умиротворенным. Она едва заметно поцеловала его в щеку и пригладила влажные волосы. Она почти не помнила матери, но сейчас ей показалось, что именно так вела бы себя мать, обеспокоенная болезнью ребенка. Ричиуса уже несколько недель тревожили сны – с того времени, как они вернулись в Арамур. Казалось, во время сна им овладевает какая-то адская лихорадка. Что еще хуже – он никогда не говорил о своих снах, вместо этого только невнятно извинялся за то, что разбудил ее. Какими бы ни были эти кошмары, он считал их своей собственностью, и ее тревожило его нежелание ими делиться. В этой большой кровати она всегда была одна.

Сабрина снова вернулась к окну, безуспешно пытаясь обнаружить солнце. Земля уже начала просыпаться и в нежном свете зарождающегося утра выглядела особенно прекрасной. Арамур действительно походил на Горкней, и ее сердце неожиданно защемило. Она скучала по Горкнею, скучала по Дэйсону и его странной дружбе. И почему-то ей не хватало даже ее жестокого отца. Сегодня ей хотелось бы чего-то привычного.

– Внимание! – пробормотала она, и от ее дыхания стекло запотело.

После трех недель пребывания в замке по-настоящему ее замечал один только Джоджастин. Он даже предложил поучить ее ездить верхом. Ричиус обещал учить ее сам, но, видимо, забыл об этом. Однако она не была влюблена в старого управляющего. Он был славный и благожелательный, но она жаждала общества Ричиуса – этого прекрасного незнакомца, который спал в ее постели. Ей необходимо найти возможность взломать ту стену, которой он себя окружил.

Она снова посмотрела на небо. Дождь был не сильный, но настырный. Двор замка усеивали обломки веток и палки. В выбоинах собрались лужи. Скоро во дворе и внутри замка начнется жизнь. Эта мысль вынудила ее стиснуть зубы. Все будут отнимать у Ричиуса время. Не было минуты, чтобы его кто-нибудь не разыскивал. А когда к вечеру она где-нибудь его отыщет, он просто улыбнется ей и скажет: