Фредерик Марриет - Королевская собственность

• Название: Королевская собственность
• Автор: Фредерик Марриет
• Жанр: Исторические приключения

Герои романов — молодые люди, связавшие свою жизнь с морем. В книге живо и интересно описана морская жизнь, полная неожиданных событий. Рассказано о боевых сражениях, о знакомстве героев с новыми странами и людьми. Показано, как сложились личные судьбы героев.

---

К дверям были приведены лошади и три слона: у двоих были корзинки на спинах, а у третьего палатка. Лошадей держали за поводья грумы, которые притом отмахивали от них мух опахалом из конского хвоста. Это были прекрасные животные, но столь горячие, что возбуждали страх в некоторых из присутствующих.

М-р Прайс, никогда в жизни не садившийся на спину какого бы то ни было животного, смотрел с колебанием то на горячих лошадей, то на громадных слонов и не знал, которая «четвероногая опасность» будет предпочтительнее. Наконец, он решился последовать примеру Макаллана и, вскарабкавшись по подставленной лестнице, уселся в howdah, укрепленную на спине слона. Сеймур и Кортней сели на лошадей. Наконец, все были готовы, и наши друзья тронулись в путь в сопровождении депутата, проводника и еще нескольких нарядно одетых туземцев. Местность, как вообще прибрежная Индия, состояла из очень болотистых рисовых полей, пересекаемых джунглями: временами попадались и высокие деревья. Однажды они проехали мимо глубокой лужи, где стояли буйволы, погрузив все свое туловище в грязную воду, вероятно, чтобы спастись от назойливых москитов и от жарких лучей солнца.

По мере углубления внутрь страны местность меняла свой характер. Вместо рисовых полей стали попадаться скалы и леса высоких деревьев: и Макаллан пожелал сойти, чтобы набрать экземпляры для своей минералогической коллекции.

— Зачем сходить, джентльмен? — сказал переводчик, когда ему объяснили, в чем дело. — Слон подаст джентльмену камни.

И, действительно, слон брал камни по указанию проводника и подавал их ему, что немало заняло м-ра Макаллана, несколько часов подряд подбиравшего образцы минералогических редкостей. Наконец, путники поравнялись с громадным камнем, состоявшим из сплошной, блестящей на солнце массы, и доктор указал на него.

— Извините, сэр, — прервал проводник, — слон очень сильное животное, но он не может этого поднять!

— Я этого и не воображал, — отвечал Макаллан серьезно, — а только хочу слезть, чтобы рассмотреть поближе этот камень.

Слон остановился: доктор, не рассчитав вышины животного, попытался соскользнуть с него: ему, правда, удалось достать до твердой почвы, но не удалось встать сразу на ноги к большому удовольствию всей партии. Впрочем, доктор не унывал: для пользы науки он готов был перенести многое. Предмет исследования так заинтересовал его, что он решился остаться здесь, пока остальные будут продолжать прогулку. Прайс, боявшийся ездить на слоне, вызвался остаться с ним и помогать ему в его работах.

Когда партия удалилась, доктор несколько раз обошел вокруг камня.

— Это замечательный образчик киннамона, — сказал он, — я непременно должен добыть себе кусочек!

— А я-то думал, что киннамон — корица — растет на деревьях! — сказал Прайс.

Камень, который незыблемо стоял здесь со времени потопа, оказался таким гладким, что решительно некуда было направить молоток. Но чем более доктор его рассматривал, тем больше ему хотелось получить образчик, и он задумал взорвать скалу. Приготовив пару ломов и пороху, он с помощью Прайса принялся за трудную работу. Прайс скоро устал и начал жаловаться на свою судьбу, но доктор был энтузиаст, и так скоро не сдавался. К счастью, вскоре к этому месту подошел слон с палаткой и остановился тут же, около скалы. Переводчик направил, сюда прислугу с провизией для обеда, благодаря тому, что Макаллан выразил желание остаться. Двое из туземцев, видя, что белые очень устали, предложили свои услуги, чтобы их заменить. Теперь дело пошло иначе. Привычные руки работали быстро, и скоро дело было совсем готово. Тем временем разложили палатку и приготовили обед, а затем и кавалькада вернулась из экскурсии.

— Ну, что, доктор, как дела? — спросил Кортней.

— Сейчас я зажгу фитили!

— Как фитили!

— Ну да, я хочу взорвать скалу!

— Взорвать! Ну, так я удаляюсь! — закричал Кортней и отбежал в сторону вместе с Сеймуром. Туземцы тоже удалились, хотя хорошенько и не знали, в чем дело. Переводчик объяснил им только, что джентльмены устраивают фейерверк. Доктор зажег фитили и ушел в сопровождении Прайса. Мину взорвали: скала потряслась до основания, и обломки полетели во все стороны.

— Великолепно! — воскликнул доктор, кинувшись с восторгом подбирать драгоценные обломки.

Но в своем увлечении доктор упустил из виду все невзгоды, которые произошли от его предприятия. Один большой обломок приплюснул палатку: другие разбросали все принадлежности обеденного стола с их содержимым и поранили несчастных поваров, между тем как испуганный слон с поднятым хоботом носился взад и вперед, испуская дикие крики и не слушая проводников. Туземцы были очень удивлены при виде всего этого беспорядка: они долго совещались между собою насчет намерений доктора и, наконец, решили, что он хотел приветствовать их этим странным образом. Поэтому они радушно ответили на его приветствие: но англичане, которые лучше знали, в чем дело, напали на Макаллана.

— Вы испортили наш обед, — сказал Кортней, — убили и поранили несчастных туземцев!

Испуганный Макаллан бросил все свои образчики и кинулся к месту катастрофы: но, к счастью, убитых не оказалось, и только двое были слегка ранены. Не оставалось ничего делать, как только вернуться в город, где можно было добыть другой обед. Это было скоро сделано, и переводчик, обратившись с поклоном к Макаллану, сказал, что если джентльмены пожелают взорвать еще палатку, у депутатов есть готовые на завтрашний день…

ГЛАВА XXXVI

Рано утром Кортней и его товарищи отправились на охоту, кто на слонах, кто на лошадях, и через три часа были у цели. Дичь, согнанная сюда с разных джунглей, вся собралась в густом лесочке кустарников и низкорослых деревьев, с трех сторон окруженном туземцами. Сцена была очень живая и интересная. 40 или 50 человек из высших классов гарцевали на прекрасных арабских лошадях, потрясая длинными пиками. Люди, ожидавшие около джунглей, хранили молчание и усердно старались успокоить собак, которых держали на сворах, и на глухой лай которых отвечало также глухое рычание в кустах. Наконец, был подан сигнал, начинать охоту, и все заволновалось. Джунгли, занимавшие от 15 до 20 акров, сразу оживились, зашелестев во всех направлениях ветками кустов и деревьев. Шум увеличивался по мере приближения охотников с их длинными пиками, и вскоре крики людей начали покрываться ревом животных. Звери забегали во всех направлениях, и тут началась настоящая бойня. Дикие вепри, олени, леопарды, антилопы, пантеры, шакалы, лисицы — все это сбилось в одну кучу. Там и сям можно было видеть огромного удава, извивающегося то в ту, то в другую сторону: в довершение картины появились и коршуны, паря на широко распростертых крыльях.

Пощады не было никому, и через несколько минут все кончилось.

— Прекрасная тигровая охота! — сказал с восторгом переводчик, обращаясь к Кортнею.

— О, да! Но где же тигры? Я, собственно, не вижу ни одного.

— Тигры? Нет, сэр, здесь нет настоящих больших тигров. Вот, что мы называем тигром! — и он указал на лежащего леопарда.

Действительно, бенгальский тигр, как и лев, не допускает никого постороннего в свои владения. Он живет в джунглях по берегам больших индусских рек и не допускает туда других, подобных себе, спортсменов.

— Я видел множество совсем неизвестных мне животных, — продолжал Кортней. — Но сойдем и походим по полю битвы!

Общество спешилось и некоторое время развлекалось тем, что рассматривало убитых животных. Туземцы разобрали дичь по сортам и пронесли ее процессией мимо офицеров. Каждое животное несли 2 человека, подвесив его на 2 бамбуковых палках, лежавших на плечах несущих. Пока приготовляли обед, переводчик предложил нашим друзьям посмотреть на заклинателей змей, на что они с удовольствием согласились, особенно Макаллан.

Заклинатель змей появился и объяснил, что он не боится укусов змеи.

— Змея укусит человека — человек съест траву, как некоторые животные, которые убивают змей!

Затем он заиграл на маленькой дудочке, приложив ее к отверстию глиняного горшка, где лежала змея. Змея высунула голову, — он быстро схватил ее, и она обвилась вокруг его руки.

— Странно, что змеи любят музыку, — заметил Кортней, — и еще страннее, что люди обратили на это внимание!

— Однако они знают это с незапамятных времен, — ответил Макаллан. — Помните, псалмопевец сравнивает грешника с глухим аспидом, который не слышит голоса заклинателя!

Представление продолжалось. Туземец дал змее укусить себя так, что у него на щеке появилась кровь: потом он быстро натерся листьями, которые лежали около него, заблаговременно приготовленные. Как только змея его укусила, он положил ее обратно в глиняный горшок, завязал его и продолжал натираться листьями. Публика с волнением следила за ним. Он бледнел: казалось, ему сделалось дурно. Потом мало-помалу он начал оправляться и, наконец, совсем пришел в себя, сделал низкий поклон, передал горшок со змеей Макаллану и исчез.