Джоанна Линдсей - Узы любви

• Название: Узы любви
• Автор: Джоанна Линдсей
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2002
• ISBN: 5-17-016590-0, 985-13-3828-1

О помолвке между Вулфриком де Торпом, будущим графом Шеффордским, и леди Милисент Криспин объявили, когда невеста была еще шаловливым ребенком. Прошли годы, и наступило время свадьбы. С изумлением и восторгом обнаружил мужественный рыцарь, что угловатая девочка превратилась в чудную красавицу, словно созданную для нежной любви. Однако душа Милисент осталась прежней, и Вулфрику предстоит совершить невозможное — покорить гордое и независимое сердце девушки и зажечь в ней пламя страсти — неистовое и негасимое…

---

Найджел поднялся, пошел навстречу гостю и повел его поближе к очагу. Похоже, он был искренне рад приезду Вулфрика и рассыпался в пространных приветствиях:

— Сердце мое исполнено счастья! Неужели ты вправду здесь, дорогой Вулфрик, и наши семьи наконец соединятся! Твой отец выслал вперед гонца, но мы не ожидали, что ты появишься так быстро, иначе я заранее предупредил бы дочь, чтобы она подготовилась получше. Но вижу, ты уже успел с ней встретиться!

Они как раз добрались до того места, где сидела леди, нервно комкая дорогую ткань платья. Вулфрик поторопился успокоить ее: приветливо улыбнулся и, взяв дрожащую ручку, поднес к губам.

— Мы действительно встретились, господин мой, — сказал он Найджелу, не сводя глаз с дамы. — Хотя и не были официально представлены друг другу.

— Я не ваша нареченная, лорд Вулфрик, — мучительно краснея, пролепетала девушка, жалея, что с самого начала, еще в лесу, не объяснила всю правду. Подвели застенчивость и боязнь ни за что ни про что расстроить этого отважного рыцаря — уж очень он грозен, а такие мужчины всегда пугали ее до слез. Очевидно, он смущен и сбит с толку, и ей искренне его жаль. — Я ее сестра, Джоан, — тихо призналась она.

Найджел с недоумением огляделся.

— Но вы… разве вы не видели Милисент? Вы вместе вошли в зал…

Вулфрик окончательно растерялся. Кроме Джоан, здесь не было ни одной женщины… и он следовал за… за… мальчишкой… Иисусе, нет, только не это! Неужели она… она… Ни за что! Значит, за все эти годы она совершенно не изменилась, и теперь он, как и боялся, обречен провести остаток дней своих с гнусной, мерзкой ведьмой!

Глава 5

— Немедленно позови ее, Джоан, и позаботься, чтобы она хотя бы раз в жизни оделась как полагается!

И этот приказ Найджел отдал дочери — той самой дочери, которую Вулфрик так самонадеянно посчитал своей невестой! Очевидно, Милисент Криспин вообще не собиралась спуститься в зал и тем более переодеваться в женское платье. Раз в жизни?! Раз? Кровь Христова, так это означает, что девица никогда не одевалась и не вела себя, подобно леди, которой предположительно является по рождению и воспитанию!

Вулфрик изо всех сил старался удержать язык за зубами, чтобы, не дай Бог, не оскорбить ближайшего друга отца, хотя от ярости кружилась голова и в глазах темнело. Подумать только, девушка, на которой ему предстоит жениться, и на женщину-то не похожа! Да как мог этот человек позволить собственной дочери, и к тому же наследнице, не только расти без присмотра и совершенно одичать, но едва ли ее не оправдывать!

Пока мужчины ожидали своевольную девицу, Найджел пытался развлекать гостя историями о короле Ричарде, которым искренне восхищался, и о его бесчисленных войнах, далеко не всегда победных. Сам Найджел был покрытым шрамами, закаленным в битвах бойцом. Когда-то, совсем молодым, он отправился в крестовый поход с отцом Вулфрика. Тот был на пять лет старше и уже успел выдать замуж двух дочерей, прежде чем покинуть дом ради Святой Земли. Найджел же оставил в замке только жену. Дети родились после того, как он вернулся в Англию.

Вулфрик смутно припомнил, что дочерей было две. До сих пор он почти не обращал внимания на разговоры отца с матерью, поскольку вообще не интересовался семьей Найджела. Кроме того, он знал, что супруга сэра Криспина скончалась через несколько лет после рождения дочерей. Но то, что лишившуюся матери девушку некому было научить приличным манерам, еще не оправдывает ни ее, ни чересчур снисходительного отца! Многие благородные дамы умирают молодыми, но их дети воспитываются в строгости!

Неловкое молчание тянулось бесконечно. Слуги шныряли туда-сюда, расставляя столы, однако женщины все не возвращались.

Наконец Найджел вздохнул и пристыженно пробормотал:

— Возможно, мне следовало бы подробнее рассказать о Милисент. Она совсем не похожа на других молодых женщин ее возраста.

Слишком мягко сказано!

Но Вулфрик только обронил:

— Это я заметил.

Но даже столь осторожный ответ, видимо, задел Найджела. Тот поморщился и залился краской.

— Никогда не мог понять, отчего она вечно воображает себя мальчишкой! Милисент всегда жалела, что не родилась мужчиной. Сколько я ни пытался убедить ее, будто мне все равно, что она и без того моя наследница, ничто не помогало. Если бы она могла поднять меч, наверняка потребовала бы, чтобы ее посвятили в рыцари, и отправилась бы на войну! Ее ужасно злит сознание того, что она от природы лишена силы и мощи. Поэтому бедняжка старается любым способом стать вровень с мужчинами.

— Любым способом? — едва ворочая языком, выговорил Вулфрик, хотя, честно говоря, боялся спрашивать.

— Она охотится вместе с моими людьми и научилась мастерски владеть луком. Говоря по чести, не знаю более меткого стрелка. Сама сообразила, как защищать Данбер в случае осады, словно кто-то может потребовать от нее подобных подвигов! Но она все равно гордится своими знаниями. Подумать только, дружит с животными, которых считает непригодными для охоты. Должен признаться, что она всегда умела обращаться с дикими зверями, будто язык их понимает! И с детства легко могла приручить любое существо!

Вулфрик почувствовал, что краснеет. Так, значит, вполне возможно, малышка Милисент не лгала, утверждая, что сокол принадлежит ей и она сама его выдрессировала!

— Итак, она предпочитает мужские занятия и развлечения? Означает ли это, что леди презирает женские?

— Не просто презирает, но отказывается и слышать о них! — признался Найджел. — Вы, разумеется, заметили ее костюм? Поверьте, я много раз пытался заставить ее одеваться как пристало женщине. Не давал ей денег на одежду и требовал, чтобы для нее шили платья под моим присмотром. Так девчонка меняла их в деревне на мужские котты и камизы note 4. Я их отбираю, она привозит крестьянам мясо и все-таки добивается своего: те снимают с себя последнее. Клянусь, мои крестьяне скоро останутся голыми! Этим летом, когда я неустанно следил за ней, сундуки их окончательно опустели!

Пожалуй, будет непростительной грубостью осведомиться, почему девчонке попросту не приказали вести себя прилично. Кроме того, Вулфрик опасался обнаружить, что Милисент нисколько не уважает собственного отца и смеет его ослушаться! Но жених имеет право знать худшее — хотя что может быть хуже этого?!

— Неужели она не понимает, что выглядит огородным пугалом и посмешищем всей округи?

— Думаете, ей не все равно? Нет, она безразлична к своей внешности. Ни капли обычного женского тщеславия.

Вулфрик сокрушенно покачал головой. Ну что с ней поделаешь? От этой болезни, очевидно, нет ни лекарства, ни спасения.

— Но почему так случилось? Почему за ней никто не следил с самого детства и не пресек подобные повадки?

Как он и ожидал, Найджел смущенно потупился. Было видно, что он сгорает со стыда.

— Как вы, должно быть, подозреваете, во всем моя вина. И единственное оправдание в том, что я ничего не знал о выходках Мили, пока не стало слишком поздно. Просто потерял голову и рассудок после смерти жены. Меня… меня словно бы не было здесь, пусть я и не покидал дома. Вряд ли вы поймете… но пучина скорби оказалась слишком глубока. И я погрузился в нее, забыв обо всем остальном. И первые годы после ее кончины почти не сохранились в памяти.

— Мой отец упомянул, что вы горячо ее любили, — неловко пробормотал Вулфрик, поскольку у Найджела был такой вид, будто он вот-вот расплачется.

— Да, я любил ее, но и не представлял себе, как сильно, пока она не покинула этот мир. Мой брат Альберт, храни его Господь, в то время жил с нами. Я доверил ему заботу о девочках, но он и сам был вдовцом и находил мальчишеские выходки Милисент забавными.

— Но вы сказали, что были здесь…

— Да, только вот трезвым меня никто не видел, — признался Найджел. — А девочки любили выдавать себя друг за друга и часто обманывали даже домашних. Поэтому я порой принимал Джоан за Милисент и не догадывался, что дело неладно, пока, как уже сказал, не стало слишком поздно. Когда же наконец мне открылась ужасная правда, оказалось, что поделать ничего нельзя и Милисент отказывается вести жизнь благородной молодой дамы. Стала настоящей разбойницей.

Вулфрик на миг замер.

— Отказывается?

— Слишком много в ней огня, в моей Милисент, не то что в ее сестре, Джоан. Та иногда даже чересчур робка. Неукротимый дух и отвагу девочка унаследовала от матери, и это одна из причин, почему у меня рука не поднимается приструнить ее. Боюсь, она прекрасно знает, как сильно напоминает мне свою мать, — знает и беззастенчиво этим пользуется.

Никто не ожидает от отцов, чтобы те уделяли воспитанию дочерей столько же внимания, сколько обучению сыновей, и Вулфрик, стараясь быть справедливым, пробормотал:

— Вы, разумеется, вовсе не должны были наставлять ее в этикете, но неужели для этого не нашлось ни одной дамы? Найджел покачал головой: