Патриция Либби - Окрыленная мечтой

• Название: Окрыленная мечтой
• Автор: Патриция Либби
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2006
• ISBN: 5-9524-2307-8

Двое мужчин — кумир пациенток и медсестер доктор Гарт Гамильтон и красавец плейбой доктор Бретт Тейлор — ухаживают за очаровательной Керри Кинкайд. Девушка понимает, что легкомысленного Бретта нельзя воспринимать всерьез, а с надежным мистером Гамильтоном она будет счастлива. Однако все меняется, когда они вместе с Бреттом борются с эпидемией тифа в мексиканской деревушке…

---

Глава 19

На следующее утро Бретт сам заехал за Керри. — Ты не передумала? — В его голосе слышалось беспокойство. — По меньшей мере тысячу раз, — призналась она, — но все же я лечу.

— Браво! — В глазах Бретта было восхищение и еще кое-что, что Керри побоялась определить.

Она чуть не сдалась панике, когда самолет был уже заправлен и осталось только подняться на борт. Бретт приобнял ее за плечи, чтобы она успокоилась, и тихо сказал:

— Принцесса, подумай о больных людях там, в Санта-Маргарите. Они боятся не меньше тебя. Они боятся, что мы не придем на помощь.

Она стала думать — тяжело и спешно; стала молиться, прося Бога о том, чтобы он не дал ей подвести тех, кому нужна ее помощь.

Бретт запустил двигатели, и самолет задрожал, словно он был живым существом и ему не терпелось выполнить свою задачу. Керри тоже пронизала дрожь. Чудовищным усилием воли она заставила себя не встать и не ринуться вон.

Бретт отлично понимал ее состояние, и в его голосе не было снисходительности, когда он крепко взял ее за руку и сказал:

— Принцесса, когда человек встречает свой страх и может найти в себе мужество победить его, он выигрывает самую важную битву в жизни. Битву за самоуважение. Выше нос, девочка, скоро мы будем среди облаков!

Самолет побежал по взлетно-посадочной полосе. Керри не открывала глаз до тех пор, пока не почувствовала, что они оторвались от земли. До тех пор, пока Бретт не сказал необычно торжественным голосом:

— Ну все, путешествие началось. Мы летим.

Она открыла глаза и выглянула из окна. Их окружали и будто приветствовали облака, тронутые розовым светом восходящего солнца. Бретт выровнял самолет, и рев двигателей сменился на ровный гул. Вокруг царило странное, погружающее в транс неземное спокойствие. И сами они — не ангелы, но и не совсем земные существа — мчались сквозь горний божий мир.

Буйство памяти немного поутихло. Катастрофа имела место. Ей никогда этого не забыть, и воспоминание всегда будет причинять ей боль. Но так же, как можно пережить и принять горе, можно пережить и принять ужас. Даже ужас в конце концов может стать всего лишь фактом биографии, принадлежащим исключительно прошлому. «Я свободна, — думала Керри в удивлении и восторге, — я возвращаюсь». А по щекам катились слезы.

— Ты в порядке? — с беспокойством спросил Бретт.

Она кивнула, улыбаясь сквозь слезы. Голосом, охрипшим от волнения, он сказал:

— Добро пожаловать домой, Керри.

Они ненадолго приземлились в сонной маленькой деревушке под названием Розарио, чтобы заправиться и оставить запас инсулина для дочери рыбака.

— Когда я последний раз здесь останавливался, девочка была в диабетической коме, при смерти, — объяснил Бретт.

Неудивительно, что рыбак обнял Бретта, как сына, а в глазах его стояли слезы. Добрый самаритянин, спустившийся с небес. Вот кем был Бретт для этих людей. А может, он был даже чем-то большим.

Они поднялись в воздух, и Керри заметила, что облака дальше к югу стали темнеть.

— Похоже, мы можем попасть в небольшой шторм.

Бретт сказал это намеренно будничным голосом, но не смог удержаться от беспокойного взгляда в сторону Керри и увидел, как она напряглась, услышав эти слова.

— Будет… будет очень плохо?

У нее вдруг пропал голос, и свой вопрос она смогла задать только шепотом.

— Думаю, немного потрясет, и все. Не о чем беспокоиться. На своей крошке я летал и в гораздо худших условиях, чем готовят нам те облака.

Едва слова сорвались с его губ, как пространство впереди расколола молния, раздался гром и самолет мелко завибрировал. Керри пристегнула ремень и что-то невнятно пробормотала.

— Легче, легче, девочка.

Голос Бретта был спокоен, в нем не было и тени страха. Керри не поняла, к кому он обращается: к ней или к самолету, над которым пытался сохранить контроль.

Темное страшное небо осветила еще одна молния, и разразился ливень. Облака сгрудились вокруг самолета, видимость резко упала. Керри чувствовала, как паника волна за волной проносилась сквозь каждую клеточку ее тела. В ту ужасную ночь было то же самое…

Бретт летел по приборам. Он снизился в поисках просвета и не нашел его.

— Что делать, Керри? Повернуть назад? Тебе выбирать. Ты достаточно пережила и без того, чтобы просить тебя выдержать еще и это. Выбор за тобой.

Назад! Повернуть назад! — беззвучно кричало все ее существо. Но беззвучная мольба не нашла выражения в словах. Что-то их удержало. Что-то, что было сильнее, чем страх. Все эти безымянные, неизвестные люди, ждущие помощи от нее и от Бретта. Больные, испуганные люди, часами смотрящие в небо в ожидании самолета. Если он не появится, кто-то из них умрет.

— Лети дальше, — выдавила она.

На мгновение он снял руку со штурвала и, найдя ее локоть, сжал его.

— Я ставил на тебя, принцесса, — сказал он, выразив в этих словах больше эмоций, чем смысла.

Все то долгое время, пока они не вылетели из шторма, Керри горячо молилась. И она открыла для себя удивительный факт: мужество можно найти и в самой сердцевине страха.

Через три часа Бретт указал на точку под ними:

— Это Санта-Маргарита. Похоже, им сильно досталось. Посадочная полоса исчезла. Придется садиться прямо на поле. Держись, Керри.

Она почувствовала в его голосе напряжение, и страх снова вернулся. Бретт убавил тягу двигателей. Керри закрыла глаза и сжалась, ожидая удара. Шасси коснулись земли, и самолет подбросило в воздух.

Почти в конце поля они наконец остановились.

— Как ты? — Бретт взял ее руку.

— Нормально, — прошептала она и открыла глаза.

Его лицо было так близко, что он мог бы ее поцеловать.

Он бросил взгляд на ее кольцо.

— Тогда пошли! У нас много работы.

Он спрыгнул на землю и, обойдя самолет кругом, оказался с ее стороны.

— Давай, Керри, прыгай! Я тебя поймаю.

Он протянул руки. Спустя секунду она оказалась в его объятиях. К ней тут же вернулось старое чувство, теплая, сладкая волна желания, волнующий прилив, от которого слабеют колени и учащается пульс.

«Да что не так с моим предательским сердцем? — подумала Керри в смятении, усугубляемом чувством вины. — Я же невеста Гарта! Я не должна так реагировать, это подло!»

— От… пусти.

— Как скажешь, принцесса.

Керри и Бретт прошли совсем немного, прежде чем увидели бегущих к ним людей.

— Они не самые чистые люди из тех, кого я знаю, зато самые искренние, — сказал Бретт.

И самые бедные, с жалостью подумала Керри. Ни на ком из них не было обуви, несмотря на прохладу и хлюпающую под ногами воду.

— El Medico… Сеньор доктор… — радостно кричали бегущие люди.

Бледные худые лица расплывались в улыбках, они протягивали руки, как бы в желании удостовериться, что помощь действительно пришла.

Одна женщина, судя по всему, беременная и с ребенком на руках, споткнулась и упала бы, если бы Керри ее не подхватила.

— Gracias, — прошептала женщина.

Керри взяла ребенка из рук женщины. Мать, похоже, почти теряла сознание. Голод, или тиф, а возможно, и то и другое, с состраданием подумала Керри.

С ребенком на руках Керри шла, касаясь Бретта локтем. Мексиканцы несли позади сумки с медикаментами и одеялами.

— Он тебе идет, — заметил Бретт, глядя на маленькую чернявую голову, удобно устроившуюся на ее плече.

Керри улыбнулась:

— Я себя очень хорошо чувствую с ребенком на руках. Наверное, во всем виноват мой материнский инстинкт.

— Материнский инстинкт?

— Да. Джина думает, что он у меня слишком развит, — немного смущенно объяснила она и затем, чтобы сменить тему разговора, добавила: — Мне страшно думать, что Кончита вернется сюда, когда выздоровеет.

— Может, она не вернется, если я кое-что сделаю.

— Но что ты можешь сделать, Бретт? У нее ведь нет американского гражданства.

Он улыбнулся:

— Я серьезно обдумываю возможность стать отцом-одиночкой.

Зарядил дождь, и они не успели сухими дойти до укрытия, в качестве которого выступала маленькая глинобитная церквушка. Керри чувствовала холодные капли даже через толстый свитер, который чуть ли не силой заставил ее надеть Бретт. Она завернула длинный перед свитера и укрыла им ребенка. Страшно подумать, что у этих людей совсем нет защиты от холода. Многим из них грозило воспаление легких, одно из самых страшных тифозных осложнений.

В дверях церкви их встретил седой, болезненного вида человек, которого Бретт представил как пастора Маккея.

— Благослови вас Господь, доктор! Мы молились, чтобы помощь поспела вовремя. Мы с Эммой заботимся о душах здешнего бедного люда, но не слишком преуспели в заботе об их телах.

«И о ваших собственных тоже», — подумала Керри.

Глаза пастора были обведены красной каймой — верный признак крайнего утомления; и еще ее беспокоила мертвенная бледность, заливающая его лицо.